– Нет.
Тут же опомнившись, он впадает в ярость, тычет в меня пальцем и кричит:
– На все готовы, чтобы уложить меня в этот ваш фэбээровский профиль, да? Ну нет, я вам помогать не стану!
Защита взрывается; Уильямс, вне себя, выкрикивает что-то о «козлах из ФБР и придурках из обвинения». Однако тот момент стал поворотным в ходе судебного процесса. Позднее присяжные сами это говорили. Они смотрели на подсудимого с открытыми ртами: впервые им открылась темная сторона Уэйна Уильямса. Метаморфоза произошла у них на глазах. Им стало ясно, что этот человек способен на насилие. Мэллард подмигнул мне, а потом продолжил поджаривать Уильямса на свидетельской трибуне.
После такой агрессивной вспышки в суде ясно было, что его единственный шанс – восстановить, хотя бы частично, сочувствие к себе, завоеванное в начале процесса. Я похлопал Мэлларда по плечу и сказал:
– Вот увидишь, Джек, через неделю Уэйн заболеет.
Не знаю, почему я выбрал именно этот срок, но ровно неделю спустя процесс прервали, и Уильямса доставили в госпиталь с болями в желудке. Врачи ничего у него не нашли и сразу отпустили.
В своем обращении к присяжным адвокат Уильямса Мэри Уэлком взяла со стола наперсток и спросила их:
– Вам достаточно вот такого количества доказательств, чтобы обвинить этого человека?
Потом она показала кусочек зеленого коврового покрытия из своего кабинета, заметив, что оно встречается повсюду. Как можно признать человека виновным из-за зеленого ковра?
В тот же день я и еще несколько агентов поехали к ней в юридическую фирму. Пока ее не было, мы вошли в ее кабинет и собрали волокна с коврового покрытия. Мы попросили экспертов изучить их под микроскопом, и исследование показало, что волокна из ее ковра разительно отличаются от волокон из дома Уильямса.
Двадцать седьмого февраля 1982 года, после одиннадцатичасовых дебатов, присяжные признали Уэйна Б. Уильямса виновным в двух убийствах. Он был приговорен к двум последовательным пожизненным срокам, которые и отсиживает в исправительной тюрьме Вальдоста в Южной Джорджии. Он до сих пор настаивает на свой невиновности, и насчет его дела по-прежнему ведутся споры. Но даже если ему удастся добиться нового процесса, я уверен, результат будет тем же.
Несмотря на возражения его сторонников, я считаю, что криминалистические и поведенческие доказательства убедительно указывают, что Уэйн Уильямс убил одиннадцать молодых людей в Атланте. Несмотря на уверенность его противников, я считаю, что нет убедительных доказательств его причастности к остальным смертям и исчезновениям детей в Атланте с 1979 по 1981 год. Хотя в это не хочется верить, дети, белые и чернокожие, продолжают загадочным образом пропадать и погибать как в Атланте, так и в других городах. Мы понятия не имеем, кто виновен в каждом из этих случаев. Это не один преступник, и правда может оказаться крайне неприятной. Пока что нет ни доказательств, ни достаточного давления общественности, чтобы устраивать охоту на ведьм.
Я получил множество благодарственных писем и упоминаний в прессе за участие в деле Уэйна Уильямса, включая послание из офиса окружного прокурора Фултона, где говорилось, что я предложил эффективную стратегию перекрестного допроса, и отчет Джона Гловера, ОСА полевого офиса в Атланте, подводящий итоги всему расследованию АТКИД в целом. Одно из самых трогательных и ценных писем пришло от Эла Биндера, главного адвоката защиты, который выражал свое восхищение проделанной нами работой.
Одновременно с ними я получил письмо с выговором. Джим Маккензи, сильно расстроенный таким исходом событий, выдвинул меня на соискание почетной премии – не только за дело Уильямса, но и еще за пять расследований, в которых я принимал участие.
Выговор я получил в мае, поэтому теперь у меня на руках были письмо с благодарностью от директора ФБР и письмо с выговором за одно и то же дело. Среди прочего там говорилось: «Благодаря вашему таланту, преданности делу и профессионализму вы упрочили репутацию Бюро в нашей стране и должны знать, что ваша служба оценена по достоинству». К благодарности прилагалась «весомая» премия в 250 долларов – по моим прикидкам, по центу за час работы. Я немедленно пожертвовал ее благотворительному фонду ВС на поддержку семей тех, кто погиб, служа своей стране.
Если бы мы столкнулись с делом, подобным убийствам детей в Атланте, сегодня, думаю, что убийцу поймали бы значительно раньше, не позволив ему пройти столь длинный путь, усеянный трупами. Мы гораздо лучше скоординировали бы свои действия. Наши проактивные техники с тех пор стали куда более изощренными и теперь базируются на практическом опыте. Мы спланировали бы допрос так, чтобы добиться большего эффекта, раньше получили бы ордер на обыск и попали бы к убийце в дом до того, как он уничтожил важные улики.
Но какие бы ошибки мы ни совершили, дело АТКИД стало поворотным моментом для нашего отдела. Мы доказали ценность того, чем занимаемся, и завоевали доверие правоохранительных органов по всему миру – помимо того, что помогли засадить еще одного убийцу за решетку.
Высокий риск и высокая награда.
Глава 12Один из наших
Джадсон Рей – одна из живых легенд Куантико. А мог бы быть мертвой легендой. В феврале 1982-го, когда он работал над делом АТКИД, будучи специальным агентом в полевом офисе Атланты, жена пыталась его убить.
Мы впервые услышали друг о друге еще до встречи, во время дела «Сил зла» в начале 1978 года. Серийный убийца, прозванный Чулочным душителем, напал на шестерых женщин в Коламбусе, Джорджия: он врывался в их дома и душил жертв их нейлоновыми чулками. Все жертвы были белыми, но криминалистические улики, найденные судмедэкспертом на некоторых телах, указывали, что душитель – чернокожий.
Потом начальник местной полиции получил письмо на бумаге, которой пользовались в армии США, где говорилось, что создается группа из семи человек под названием «Силы зла». В письме упоминалось о предположении, что Чулочный душитель – черный, и его авторы угрожали убить черную женщину в отместку за его преступления, если он не будет пойман до «июня 1». Они утверждали, что уже похитили женщину по имени Гейл Джексон. Если душителя не поймают до «сентября 1», количество жертв удвоится. В письме сообщалось, что армейская бумага была украдена, а группа организуется в Чикаго.
Для следователей это был сущий кошмар: как будто недостаточно жестокого убийцы, терроризирующего Коламбус – организованная и готовая убивать «народная дружина» могла ввергнуть общество в настоящую междоусобицу.
Последовали другие письма, включая требование выкупа в десять тысяч долларов; полиция судорожно искала и не могла найти никого из этих семерых человек. Гейл Джексон была проституткой, хорошо известной в барах близ Форт-Беннинга. И она действительно пропала.
Джад Рей был начальником смены в Департаменте полиции Коламбуса. Ветеран вьетнамской войны, чернокожий полицейский, дослужившийся до высокой должности, он прекрасно понимал, что шум не утихнет, пока не будут устранены обе угрозы: и Чулочный душитель, и «Силы зла». Поскольку расследование застопорилось, несмотря на все прилагаемые полицией усилия, инстинкты копа подсказывали ему, что они ищут не тех людей не в тех местах. Он следил за развитием полицейских техник и методик, поэтому слышал о программе профилирования в Куантико. Джад предложил своему департаменту связаться с отделом поведенческих наук и посмотреть, чем мы сможем помочь.
Тридцать первого марта через Следственное бюро Джорджии нам предложили проанализировать данный случай. Несмотря на то что утверждалось в изначальном письме, мы были уверены, что связь с армией и Форт-Беннингом не случайна. Боб Ресслер, раньше служивший в военной полиции, взялся за это дело.
Через три дня мы представили наш отчет. Мы считали, что самопровозглашенные «Силы зла» никак не могут состоять из семерых белых мужчин. Собственно, мы были не уверены, что там вообще есть белые. Вся организация – чернокожий одиночка, пытающийся отвести подозрения от себя и от того факта, что он уже убил Гейл Джексон. Судя по военному формату дат (например, «июня 1») и использованию метрической системы, а не футов и ярдов, было ясно, что он служит в армии. Письма были безграмотными, а это означало, что он – не офицер, поскольку офицеры обычно более образованные. Основываясь на собственном опыте, Боб пришел к выводу, что он либо артиллерист, либо военный полицейский в возрасте от двадцати пяти до тридцати лет. Он убил еще двух женщин, вероятно тоже проституток, откуда и упоминание об «удвоенном» количестве жертв, – мы считали, что также он может являться Чулочным душителем.
Когда наш профиль распространили по Форт-Беннингу и ближайшим барам и ночным клубам, которые посещала жертва, армейская полиция и полиция Коламбуса быстро вышли на Уильяма Г. Хенса, чернокожего, двадцатишестилетнего, специалиста четвертой категории из артиллерийского подразделения форта. Он признался в убийствах Гейл Джексон, Айрин Тиркилд и еще одной женщины, рядовой армии Карен Хикман, в Форт-Беннинге предыдущей весной. Он подтвердил, что выдумал «Силы зла», чтобы сбить полицию со следа.
Настоящего убийцу опознал по фотографии свидетель преступления – им оказался Карлтон Гэри, двадцатисемилетний афроамериканец, родившийся и выросший в Коламбусе. Его уже арестовывали в ходе серии ограблений ресторанов, но он сумел убежать и во второй раз был пойман в мае 1984 года. Оба, Хенс и Гэри, были признаны виновными и приговорены к смерти.
Когда ситуация в городе успокоилась, Джад Рей временно перевелся в Университет Джорджии, где вел специальную программу по набору представителей расовых меньшинств и женщин в правоохранительные структуры. Закончив этот проект, он собирался вернуться в полицию, но с его военным и следовательским опытом, не говоря уже о том, что он был чернокожим, а Бюро в те времена активно старалось показать себя сторонником равных возможностей, он принял предложение ФБР. Мы с ним впервые встретились, когда он проходил в Куантико начальную подготовку. Потом его назначили в полевой офис в Атланте, где со своими знаниями и опытом работы на местности он стал ценнейшим сотрудником.