Люди часто спрашивают меня, что можно сделать для борьбы с ростом насильственных преступлений. Хотя, безусловно, существуют практические вещи, которые возможно и необходимо делать, я считаю, что решить проблему с преступностью человечество сможет, только когда этого захочет достаточное количество людей. Иметь больше полиции, судов и тюрем и лучшие следственные техники полезно, но снизить число преступлений мы сможем, лишь когда перестанем принимать и терпеть их в наших семьях, в дружеском кругу и на работе. Это урок других стран, где преступность гораздо ниже, чем у нас. Только такая – глубинная – стратегия, на мой взгляд, может быть эффективна. Преступление – проблема морали. И решать ее следует на моральном уровне.
За все годы, что я изучал жестоких преступников и общался с ними, я не видел ни одного, который происходил бы из крепкой, благополучной, поддерживающей семьи. Конечно, я считаю, что подавляющее большинство преступников ответственны за свои действия, делают собственный выбор и должны сталкиваться с последствиями того, что натворили. Смехотворно утверждать, что человек не сознавал серьезности своих поступков, потому что ему было всего четырнадцать или пятнадцать. В восемь лет мой сын Джед прекрасно знал, что хорошо, а что плохо.
Но двадцать пять лет наблюдений также послужили для меня доказательством того, что преступниками все-таки становятся, а не рождаются, а это означает, что где-то на своем пути они столкнулись с глубоким негативным влиянием – а ведь могли столкнуться и с позитивным. Поэтому я искренне убежден, что – не отрицая необходимости наращивания финансирования и числа полицейских и тюрем – больше всего нам нужна любовь. Не подумайте, я не упрощаю – но именно тут таится корень проблемы.
Не так давно меня пригласили выступить перед нью-йоркской секцией Общества детективщиков Америки. Собрание было многолюдным, прием – теплым и сердечным. Мужчины и женщины, зарабатывающие на жизнь написанием историй об убийствах, горели желанием послушать человека, работавшего над тысячами реальных дел. Собственно, с тех самых пор, как Томас Харрис написал «Молчание ягнят» и по роману был снят фильм, писатели и сценаристы обращались к нам за реальными историями.
Но, рассказывая подробности моих самых интересных и показательных расследований, я заметил, что все больше людей встает и уходит. Даже им тяжело было слушать о том, с чем я со своими сотрудниками сталкивался ежедневно. Я понял, что их не интересуют детали, потому что они понимали: они не хотят писать о том, как все было на самом деле. Что ж, это хотя бы честно. «Клиентура» у нас с ними разная.
Дракон побеждает не всегда, и мы делаем все, что в наших силах, чтобы он побеждал как можно реже. Но зло, которое он олицетворяет, с которым я борюсь, никуда не денется, и потому кто-то должен рассказать о нем. Вот что я попытался сделать в этой книге – показать зло таким, каким я его увидел.