– Есть здесь отделяемые спасательные отсеки? – с дрожью в голосе поинтересовалась Бонни. – Или грависани? Короче, можно каким-то образом смыться с этой пробитой посудины?
– Боюсь, что нет, – хладнокровно сообщил Оуэн. – Кстати, я один раз уже испытал нечто подобное. Как-то мой корабль подстрелили, и я с размаху грохнулся прямиком в джунгли. Честно говоря, воспоминания остались не слишком приятные. Не хотелось бы пережить такое приключение вновь. Мун, напряги свои измененные мозги и постарайся придумать что-нибудь!
Тут вновь раздался грохот взрыва. Двигатели поврежденного корабля издали ужасающий скрежет. На контрольной панели замигали аварийные огни, но мгновение спустя все они погасли. Оуэн тупо смотрел на отключившуюся панель, совершенно не представляя, что теперь делать.
– Ох, ну мы и влипли! – воскликнула Хэйзел. – Главные компьютеры только что вырубились. Защитные экраны уничтожены. Системы жизнеобеспечения не функционируют. Двигатели вышли из-под контроля. Да это уже не космический корабль, а летающий гроб!.. Оуэн, ты меня слышишь? Без компьютеров нам эту посудину не посадить.
Люди на мостике обменялись многозначительными взглядами. Оуэн призвал на помощь все свое самообладание. Он знал, что должен во что бы то ни стало сохранить спокойствие и придумать выход.
– Мы все прошли через Лабиринт, – задумчиво произнес он. – Возможно, если мы просто катапультируемся отсюда и нам посчастливится угодить в океан, в достаточно глубокую его часть, то...
– Нет, – оборвала его Хэйзел. – На подобной скорости это невозможно. Такого даже нам не выдержать.
– Оз? – окликнул Оуэн. – Есть еще какая-нибудь возможность, которую мы упустили из виду?
– Мне очень жаль, Оуэн, но я ничего не могу подсказать. Послушай, это не напоминает тебе наше прибытие на Шандракор? Я даже испытываю нечто вроде ностальгии.
– Нашел! – воскликнул Оуэн, резко поворачиваясь к Муну. – Когда имперский космолет подстрелил первого «Звездного Бродягу», ты напрямик вошел в корабельный компьютер и помог нам совершить посадку. Разве ты не можешь сейчас сделать то же самое?
– Какой толк! – выпалила Хэйзел. – В тот раз мы все-таки потерпели жуткую катастрофу. И остались живы лишь потому, что нам чертовски повезло.
– У тебя есть более разумное предложение? – осведомился Оуэн.
– Жаль, что я не осталась пиратом, – пробормотала Хэйзел. – Что ж, Мун, попытка не пытка.
– Я уже установил связь с уцелевшими компьютерными системами, – сообщил Мун. В тоне его слышался некоторый холодок. – Кстати, у меня возник план. Конечно, рискованный, однако шанс на успех составляет семьдесят три процента. Все другие пути предполагают значительно более низкий процент.
– Так действуй, черт побери! – рявкнул Оуэн. – Но если твой план не сработает, нам вряд ли удастся собрать друг друга по кусочкам.
– Какое прискорбное недоверие, – сухо бросил Мун и выключил двигатели.
Все уцелевшие контрольные лампочки погасли. На мостике воцарились полная темнота и столь же полная тишина.
– Мун, – произнесла Хэйзел на удивление спокойным и ровным голосам, не предвещавшим ничего хорошего. – Что ты сделал?
– Отключил все сохранившиеся системы, – сообщил измененный человек, и его золотистые глаза сверкнули в темноте. – Я надеюсь убедить хэйденов, что мы мертвы. Тогда они прекратят преследование и повернут свой корабль прочь прежде, чем он окажется в зоне притяжения планеты. После того как, по моим расчетам, они удалятся от нас на достаточное расстояние, я вновь включу системы и попытаюсь сесть. Разумеется, теперь, когда сенсоры не работают, я не смогу с уверенностью определить, прекратили они преследование или нет. И, при самом удачном раскладе, двигатели удастся включить, лишь когда мы почти вплотную приблизимся к поверхности планеты. Так что риск достаточно велик. Но ведь именно такие критические моменты придают жизни вкус, не так ли?
После этих слов повисла долгая томительная пауза.
– Пожалуй, я сейчас его пристрелю, – изрекла наконец Хэйзел. – Мун, дружище, будь любезен, подай голос. А то я не вижу, куда целиться. Ты, старина, окончательно и бесповоротно спятил.
– Вполне возможно, – не стал спорить Мун. – Именно поэтому я рассчитываю одурачить хэйденов. Измененным людям совершенно недоступна игра воображения. К счастью, сам я давно выбрался из плена примитивного логического мышления.
– Замечательно! – подал голос Оуэн. – Хэйден, обожающий забавы в духе русской рулетки!.. Слушай, меня уже тошнит. Прелести свободного падения явно мне не по вкусу. Когда ты собираешься включить двигатели?
– Спешить тут нельзя, – отрезал Мун. – Иначе вся хитрость пойдет насмарку.
– Что? – простонала Бонни. – Что он там несет? Ох, я нутром чую, его затея добром не кончится.
– Главное – все правильно рассчитать, – бесстрастно произнес Мун. – Я буду тянуть до последнего момента. Будем надеяться, что мы сумеем привести двигатели в действие. Если это не так, значит, в мои расчеты вкралась ошибка.
– Понятно, – произнесла Миднайт. – Похоже, Бонни, настало нам время сматываться. Настоящий воин всегда знает, когда пора прекращать сопротивляться и спасать свою шкуру. Хэйзел, рада была с тобой познакомиться. Пожалуй, сейчас самое подходящее время вернуть нас с Бонни домой. Не думай, что я не доверяю вашему чокнутому приятелю, просто мне не слишком хочется наблюдать, как его блистательный план будет осуществляться.
– Да, – подхватила Бонни. – Она права...
– Понятно, – кивнула Хэйзел. – Только вот в чем дело... Не знаю сама, как это у меня получается, но я уверена: если я вас отошлю назад прямо сейчас, вы обе будете передвигаться с той самой скоростью, с какой все мы мчимся в это мгновение. На всем лету вы прибудете в то самое место, откуда я вас вызвала. А если вы к тому же случайно врежетесь во что-нибудь твердое, ваши бренные останки придется соскребать ножом. Разумеется, если вы твердо решили и готовы на риск, я...
– О черт, – перебила ее Бонни. – Не станем же мы бросать своих друзей в опасности, в ситуации, когда им может понадобиться наша помощь. Верно я говорю, Миднайт?
– Совершенно верно, – буркнула Миднайт. – Нам даже мысль об этом противна.
– Мун, – окликнул Оуэн. – Я уверен, что золотистый корабль уже успел скрыться. Включай наконец проклятые двигатели.
– Ничего не имею против, – сообщил Мун. – Но, видите ли, в течение последних двадцати двух секунд я предпринимаю попытки включить двигатели и пока не достиг результата.
– Могу лишь предположить, что повреждения компьютерной системы оказались более значительными, чем я рассчитывал.
Хэйзел громко заскрежетала зубами.
– Придумай что-нибудь, Оуэн! Придумай!
– Неплохо бы придушить Муна. Больше ничего придумать не удается, – вздохнул Оуэн.
– Я разработал еще один план, – раздался невозмутимый голос Муна. – Ваш космический двигатель создан по технологиям пришельцев и, следовательно, имеет свои собственные, изолированные системы. Судя по всему, они не повреждены. Надеюсь, я сумею установить достаточно длительную связь, во время которой двигатель пришельцев сможет привести в действие стандартные двигатели.
– Кончайте базар! – что есть мочи крикнула Бонни. – Дайте мне сказать! Насколько я поняла, вы хотите привести в действие гипердвигатель сейчас, когда мы находимся в зоне притяжения планеты? Но это же полный бред! Так можно уничтожить целую звездную систему. Конечно, положение у нас незавидное, но все же у меня ни малейшего желания оказаться внутри черной дыры!
– Доверьтесь мне, – только и сказал в ответ Мун. – Я знаю, что делаю. Или почти знаю.
Потом настал момент, который, казалось, длился вечно. Пространство выворачивалось наизнанку, растягивалось до невероятных размеров, едва при этом не разрываясь, все вокруг беспрестанно изменяло цвет. Откуда-то изливалось сияющее свечение, такое ослепительное, что на него невозможно было смотреть. Ангелы выпевали одну и ту же ноту, и голоса их сливались в невозможной, невыносимой гармонии. А потом все вокруг снова приняло свой привычный вид. Вместо ослепительного свечения на капитанском мостике горел обычный свет, ангельский хор превратился в рев двигателей. Мун, на лице которого застыло непроницаемое выражение, сосредоточенно нажимал кнопки, пытаясь замедлить скорость снижения «Звездного Бродяги-2».
– Сенсоры работают! – воскликнул Оуэн. – Никаких признаков корабля хэйденов. Только вот поверхность планеты приближается с ужасающей скоростью... Эй, люди, пристегните ремни! Сейчас нам предстоят острые, но не слишком приятные ощущения!
«Звездный Бродяга-2» с ревом пробил завесу туч и проскользнул сквозь пелену дождя так быстро, что вода испарялась, едва успев коснуться корпуса корабля. А потом он врезался в заросли джунглей, ломая и круша деревья, пробил в них широкую просеку, постепенно замедлил скорость и, наконец, остановился, окруженный облаком пара и горой истерзанной растительности. Двигатели заглохли. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь мягким шуршанием дождя, струи которого испарялись на перегретой обшивке.
Внутри корабля пассажиры распластались на своих креслах, опутанные аварийными ремнями. Сердца у всех колотились в бешеном ритме, бока ходили ходуном. Лишь Муну все было нипочем. Измененный человек уже успел расстегнуть ремни, подбежал к приборной панели и принялся изучать показания сенсоров. Оуэн испустил тяжкий вздох.
– Вот мы и угробили еще один корабль. Будем надеяться, что его можно отремонтировать. Иначе нас ожидают весьма длинные каникулы в этом маленьком раю. Грузовые корабли приходят сюда раз в несколько месяцев. Что там показывают приборы, Мун? Снаружи есть какая-нибудь жизнь?
– Снаружи только джунгли, – сообщил Мун. – То есть растительная жизнь в самых разнообразных формах и проявлениях. В зоне приема сенсоров ни одного человека. За исключением нас самих.
– Наконец-то и Мун поведал неплохую новость, – послышался голос Хэйзел. – А далеко мы от Миссии святой Би?