– Я думала, они тебе больше не нравятся, – продолжала Наталья.
– Я изменила свое мнение.
– Ты им, похоже, тоже теперь нравишься больше. Не в том смысле, будто кто-то не может полюбить тебя, но когда ты вернулась и не разговаривала с ними, они вроде бы охотно мирились с этим. Я слышала, они много говорят о тебе. Это неудивительно, поскольку они дружат и с Мией, но разве не странно, с чего они вдруг так сильно полюбили тебя? Прежде чем планировать что-то, они всегда ждут, чтобы посмотреть, что ты будешь делать. И многие из них теперь защищают Розу, которая на самом деле съехала с катушек. Не в том дело, что я верю всей это болтовне о ней, но мне всегда казалось немыслимым…
За трескотней Натальи скрывалось крошечное зерно подозрения, и Лисса почувствовала его. Наталья вряд ли нуждалась в принуждении, но Лисса не могла рисковать тем, чтобы невинные вопросы превратились в нечто большее.
– Знаешь что? – прервала она Наталью. – Может, я тоже успею к Эрин. У Карли волосы не такие уж длинные.
Эти слова мгновенно сбили Наталью с мысли.
– Правда? Вот класс! Это будет замечательно. Она сильно расстраивается, что ты больше не с нами, и я сказала ей…
Так оно и шло. Лисса продолжала применять принуждение и добивалась все большей популярности. Я наблюдала за ней, не вмешиваясь, но постоянно тревожась, пусть даже ее усилия начали приводить к тому, что косых взглядов в мою сторону и сплетен стало меньше.
– Это может вызвать встречный огонь, – шепнула я ей однажды в церкви. – Кто-то начнет удивляться и задавать вопросы.
– Не драматизируй. Здесь все время действует та или иная сила.
– Но не такая.
– Ты не думаешь, что мое обаяние может само по себе обеспечить такой успех?
– Конечно думаю, но если Кристиан сразу опознал это, почему и другие не…
Я замолчала, когда два парня чуть дальше нас на церковной скамье внезапно взорвались смехом, глядя прямо на меня и даже не пытаясь скрыть этого.
Я отвернулась, стараясь не обращать на них внимания и чуть ли не впервые в жизни мечтая, чтобы священник поскорее начал службу. Однако Лисса посмотрела им прямо в глаза, на ее лице вспыхнуло выражение ярости. Она не произнесла ни слова, но под ее тяжелым взглядом улыбки парней быстро увяли.
– Скажите ей, что вы извиняетесь, – заявила она. – Да так, чтобы она поверила в это.
Спустя мгновение они буквально рассыпались в извинениях, умоляя меня о прощении. Я просто глазам своим не верила. Она использовала принуждение в публичном месте – и в каком! В церкви, только представьте себе! И применительно к двум людям сразу!
В конце концов их извинения иссякли, но Лисса все еще не чувствовала себя удовлетворенной.
– Это лучшее, на что вы способны? – взорвалась она.
Судя по их вытаращенным глазам, парни были в ужасе, что рассердили ее.
– Лисс! – Я коснулась ее руки. – Все в порядке. Я принимаю их извинения.
Ее лицо все еще излучало осуждение, но в конце концов она кивнула. Парни с облегчением откинулись на скамье.
Уф! Никогда в жизни я так не радовалась началу службы. Благодаря нашей связи я чувствовала исходящее от Лиссы мрачное удовлетворение, очень нехарактерное для нее. Мне это совсем не нравилось. Чтобы отвлечься от беспокойства за нее, я принялась, как часто делала, разглядывать людей в церкви. Сидя неподалеку, Кристиан открыто наблюдал за Лиссой с выражением тревоги на лице. Заметив мой взгляд, он нахмурился и отвернулся.
Дмитрий, как обычно, сидел сзади, в виде исключения не сканируя каждый угол на предмет возможной угрозы. Он ушел в себя, лицо приняло почти страдальческое выражение. Я до сих пор не понимала, зачем он ходит в церковь. Всякий раз он выглядел так, будто в нем идет какая-то внутренняя борьба.
Священник снова заговорил о святом Владимире:
– Его дух был необычайно силен, и поистине он имел дар Божий. Стоило ему прикоснуться, и калеки начинали ходить, а слепые прозревали. Куда бы он ни пришел, повсюду расцветали цветы.
Господи, мороям явно не помешали бы и другие святые…
Исцелял хромых и слепых?
Я совсем забыла о святом Владимире. Мейсон говорил, он возвращал к жизни людей, перешагнувших за черту смерти, и тогда это напомнило мне о Лиссе. Потом множество других событий отвлекли меня, и я не вспоминала об этом святом, его «поцелованной тьмой» женщине-страже, да и об их «связи» тоже. Как могла я упустить все из виду? Госпожа Карп была не единственным мороем, способным исцелять, как Лисса. Владимир тоже мог.
– И все время люди стекались к нему, обожали его, горели желанием следовать его путем и слушать, как он проповедует слово Божье…
Я повернулась и посмотрела на Лиссу. Она ответила мне недоуменным взглядом.
– Что такое?
Я не получила возможности разъяснить ей свои мысли – и даже не была уверена, что сумела бы облечь их в слова, – поскольку сразу по окончании службы меня загнали в мою «тюрьму».
Оказавшись там, я включила компьютер и попыталась найти что-нибудь о святом Владимире, но практически без толку. Проклятье! Мейсон просмотрел книги в библиотеке. По его словам, там тоже было не очень-то много. И с чем я осталась? Никакой возможности узнать больше об этом покрытом пылью веков старом святом. Или такая возможность есть? Что там говорил Кристиан во время первой встречи с Лиссой?
«Сверх того тут имеется старый ящик с рукописями благословенного и безумного святого Владимира».
Хранилище над церковью. Вот где эти рукописи. Я должна просмотреть их, но как? Не священника же просить? Как он среагирует, когда поймет, что туда лазают ученики? Тогда с убежищем Кристиана будет покончено. Но что, если… Что, если Кристиан сам поможет мне? Сегодня воскресенье, и я увижу его только завтра днем, но и тогда не факт, что удастся поговорить с ним наедине.
Позже, идя на тренировку, я заглянула на кухню – захотелось немного гранолы[8]. По дороге я прошла мимо двух парней-новичков, Майлза и Энтони. При виде меня Майлз присвистнул.
– Как дела, Роза? Страдаешь от одиночества? Хочешь, составим тебе компанию?
Энтони рассмеялся.
– Я не могу укусить тебя, зато могу дать кое-что другое, чего ты так желаешь.
Они стояли в дверном проеме, через который мне нужно было пройти. Сердито глядя на них, я ринулась напролом, но Майлз обхватил меня за талию. Его рука скользнула к моим ягодицам.
– Убери руки от моей задницы, пока я не расквасила тебе физиономию! – воскликнула я и вырвалась, но при этом налетела на Энтони.
– Да брось ты! – сказал он. – Думаю, для тебя это не проблема – с двумя парнями зараз…
Тут послышался новый голос:
– Если вы сейчас же не отвалите, я сам разберусь с вами.
Мейсон. Мой герой.
– Нарываешься, Эшфорд? – сказал Майлз.
Он был крупнее Энтони и тут же забыл обо мне, предвкушая драку с Мейсоном. Энтони попятился от меня, его больше интересовало, будет драка или нет. В воздухе витало столько тестостерона, что возникло ощущение, будто мне требуется противогаз.
– Тоже имеешь ее? – спросил Майлз Мейсона. – А поделиться не желаешь?
– Еще одно слово о ней, и я оторву тебе голову.
– Почему? Она же просто дешевая кровавая…
Мейсон ударил его. Не оторвал голову, нет, и даже ничего не сломал, и кровь не потекла, но, похоже, это было больно. Глаза Майлза широко распахнулись, он кинулся на Мейсона…
Дальше по коридору открылась дверь, и этот звук заставил всех замереть. Для новичков драка всегда оборачивалась большими неприятностями.
– Наверняка стражи, – усмехнулся Мейсон. – Хотите, чтобы им стало известно, что вы напали на девушку?
Майлз и Энтони обменялись взглядами.
– Пошли, – сказал Энтони. – Сваливаем. У нас нет на это времени.
Майлз с явной неохотой последовал за ним.
– Позже я найду тебя, Эшфорд.
Когда они ушли, я посмотрела на Мейсона.
– Напали на девушку?
– Я тоже рад тебя видеть, – сухо ответил он.
– Я не нуждаюсь в твоей помощи.
– Кто бы сомневался. Уверен, ты и сама прекрасно справилась бы.
– Они просто захватили меня врасплох, вот и все. В итоге я все равно разобралась бы с ними.
– Послушай, не переноси на меня свою злость на них.
– Просто я терпеть не могу, когда со мной обращаются как с… девушкой.
– Но ты и есть девушка. А я просто пытался помочь.
Он говорил совершенно серьезно. Конечно, никаких дурных намерений у него не было. Стоит ли вести себя с ним как последняя сука, когда вокруг полно людей, ненавидеть которых у меня действительно есть основания?
– Ну… спасибо. Извини, что рявкнула на тебя.
Мы немного поболтали, и я сумела вытянуть из него кое-что о новых курсирующих по школе сплетнях. Он заметил, что Лисса упрочила свое положение, но, похоже, не видел в этом ничего странного. Разговаривая с ним, я заметила выражение обожания, всегда возникающее на его лице рядом со мной. Грустно, что он питает ко мне такие чувства. Я даже испытала легкий укол вины.
Интересно, задумалась я, это было бы трудно – встречаться с ним? Он славный, забавный и определенно симпатичный внешне. Мы ладим друг с другом. С какой стати я впутываюсь в неприятности с другими парнями, когда у меня есть этот славный малый, который хочет меня? Почему не могу просто ответить на его чувства?
Ответ пришел прежде, чем я успела задать себе вопрос. Я не могла стать подружкой Мейсона, потому что если и представляла кого-то, обнимающего меня и нашептывающего на ухо всякие вольности, в его словах должен был слышаться русский акцент.
Мейсон продолжал восхищенно созерцать меня, понятия не имея, что творится в моей голове. И при виде этого обожания я внезапно поняла, как могу использовать его к своей выгоде. С некоторым чувством вины я повела разговор в более игривом стиле, пыл Мейсона разгорелся еще жарче.
Прислонившись рядом с ним к стене, так что наши руки соприкасались, я наградила его улыбкой.
– Знаешь, мне по-прежнему не нравится, что ты выступал в роли героя, но, что ни говори, ты напугал их. Оно того стоило… почти.