Имва не заметил, как протиснулся между рядов и оказался на земле. Вот он еще стоит на возвышении, а теперь уже видит сотни глаз наверху, смотрящих на него. Накидка обвязалась вокруг тела, так что хвост не должны были заметить. Навната он старался аккуратно держать под мышкой. Толпа ахнула. Рантар обернулся, и его брови поползли вверх.
Имва хотел было подойти к нему и девушке, но тут увидел, что в их направлении несется группа вооруженных стражников. Он посмотрел на Рантара, ожидая схватки. Но тут Имву будто ударили по голове. Мужчина просто развернулся и зашел в клетку. Имва не двигался с места, не в силах поверить в то, что видит. Но воины продолжали наступать, и он попятился следом за Рантаром. Толпа гудела, кто-то бросил ему под ноги овощи. Имва двигался все дальше вглубь, пока решетка не опустилась и он не оказался в камере, где сидели только он, Рантар и лежала на полу Виктория. Воин молча рассматривал его, а Имва никак не мог понять, что случилось.
«Она что?!..»
– Рантар!
– Что ты здесь забыл?
– А вы? Виктория, как она? Она…
Имва попытался подавить комок, подкативший к горлу при взгляде на лежащее тело.
– Нет, – покачал головой Рантар. – Она жива. Просто спит. Ты знаешь, она ведет себя странно, когда чувствует столько крови. Поэтому мне пришлось… успокоить ее. Зачем ты прыгнул на арену? Решил, что сделал недостаточно глупостей?
Имва проглотил начавшееся возмущение. Рантар был прав, он бросился на помощь, даже не успев подумать. Так же, как и в прошлый раз, из-за чего погиб охотник.
– Я хотел помочь.
– Тогда стоило выбрать способ получше. Те, кто выбегают на арену, становятся новыми бойцами.
– Почему ты мне не помог? Почему не стал выбираться отсюда?
– Чтобы что? Сразиться с сотней вооруженных стражников, а потом прорываться через добрую половину города, которая сюда пришла? Я люблю сражаться. Нет ничего ярче и благороднее поединка. Поединка, а не резни, где нет шансов выжить. Нас и так застали врасплох. Очнулись уже здесь. Проклятые гоблины. Даже не обратили внимание на оружие. Не поняли, кто перед ними. Просто продали нас.
Имва опустился рядом с Викторией, дотрагиваясь до лба. Тот был горячим, но зато дышала она ровно. Полные губы, темные волосы – все в ней было очаровательно.
– Они продают людей?
– И не только они, – Рантар опустился на землю. – Перед большими праздниками устраивают состязания. Богатеи не любят рисковать, поэтому набирают добровольцев. А если их не хватает, то в дело вступают работорговцы.
– Но тут убивают друг друга. Как можно хотеть попасть сюда?!
Имва уже слышал, как с арены доносятся новые вопли и лязг оружия.
– Кто-то хочет славы. Если будет хорошо сражаться, могут принять в ряды героев королевы-матери. Кто-то из-за денег. Кто-то, чтобы избежать наказания суда. А кто-то – просто пасть с честью. Все как всегда. Лучше скажи мне, можешь ли ты открыть решетку, чтобы мы выбрались?
Имва посмотрел на толстые, грубые прутья решетки. Где-то там, снаружи, доносились шаги охраны.
– Здесь может помочь только магия. Я не хочу колдовать. Получится хуже.
– Хуже, чем здесь?
Перед глазами опять была распластанная фигура охотника и растекающееся мрачное пятно.
– Я не могу, – Имва закрыл глаза.
– Ладно. Выходит, придется сражаться еще в нескольких боях, чтобы выйти в финал. А там – биться с бешеными ублюдками графа. Только победитель получает свободу и награду. Какое оружие предпочитаешь?
– Что?
– Копье, меч, кинжалы? Лучше определиться заранее.
Имва сглотнул, смотря в сторону арены.
– Не думаю, что у меня хорошо получится.
– Тогда тебе лучше подготовиться, – Рантар привалился к стене, глядя перед собой. Имва еще не помнил его таким безучастным.
Навнат ходил по клетке, вышагивая вокруг Виктории по влажному песку, от которого несло потом.
– Зачем ты сбежал? Зачем полез к амевану? – в полумраке сверкнули серые глаза Рантара.
– Я думал, так правильно.
– Хм. Обычно после этой фразы обязательно случается какое-то дерьмо.
– Считаешь, что поступать правильно нельзя?
– А ты всегда знаешь, как поступать правильно? Много лет я таскал за собой сына, как ты – петуха. Тоже думал, что так правильно. Пока мы не оказались в осаде в замке Тарент. И мне пришлось собственноручно сбросить сына со стены. И это тоже казалось мне правильным. Как думаешь, верно я поступил?
– Я… я не знаю. Мой папа говорил, что нужно поступать так, как подсказывают души предков. Их опыт куда больше, чем твой.
– Что еще за души предков?
– Те, кто жили до нас. Они умирают и становятся частью мира. В том числе частью тех, кто рождается после. В каждом из нас есть их души. Они и подсказывают, как лучше поступить.
Имва хотел взяться за кулон, но нащупал лишь пустоту. Сердце сжалось.
– Твой отец говорил умные вещи. Не уверен только, что они работают.
– Но я же здесь. Все это не просто так.
– Не обижайся, но те, кто считают, что есть какая-то причина или судьба, просто пытаются себя успокоить. Им страшно брать ответственность за свою жизнь. А если всем ведает судьба, все сразу же становится проще. Это кто-то другой виноват, что с тобой происходит что-то плохое.
– Так тебе говорил твой отец?
– Нет, он говорил не поднимать высоко локти.
– А?
– Когда держишь оружие, растопыривать локти не самая лучшая идея. Еще нужно правильно распределять вес. И много еще чего.
– Он учил тебя сражаться?
– Наверное, это единственное, что он умел, – Рантар не смотрел на Имву, а рассматривал свои ноги. – Жизнь не готовит тебя к тому, чтобы стать родителем. Просто швыряет в воду, как маленького котенка. А выплывешь ты или нет, зависит только от тебя.
– Мне бы не помешало, чтобы меня тоже научили сражаться, – Имва начал рисовать на песке узоры, напоминавшие о родном доме. – И объяснили, как все обстоит на самом деле. Но папа рассказывал лишь истории, он знал их больше, чем кто бы то ни было еще. Он даже покупал людские книги у гоблинов. В нашем народе он был одним из наставников. Он должен был стать единым с лесом, великим стражем. Но не стал. Из-за меня.
Имва замолчал, пока не раздался голос Рантара:
– Думаю, меньшее, чего бы он хотел, чтобы ты чувствовал в этом свою вину. Не ты выбирал, кем родиться. Как и мы все.
– Да, но если бы…
– Если бы – плохое слово. Это как шип, который ты втыкаешь себе в сердце и день за днем проворачиваешь все глубже.
Имва замолчал. Возможно, в чем-то Рантар был прав. Но куда проще было сказать, чем сделать. У Имвы была только та жизнь, которую он прожил.
– И у тебя получается так жить? Не думать о том, что могло быть?
– Я стараюсь, – Рантар потрогал повязку на одном из пальцев руки. – Не всегда удачно. Но стараюсь. Сожаления – мертвый груз, незачем тащить их за собой. Когда я был молод, то считал, что сила чувств делает нас выше, заставляет добиваться новых высот. А нравственный закон незыблем. Я ненавидел людей, похожих на теперешнего меня. Но со временем стал именно одним из них, а ненавидеть себя уже не получается.
– Хочешь сказать, что ты совсем другой человек?
– А разве не похож?
Имва задумчиво рассматривал Рантара. Пожалуй, он был не таким простым и грубым человеком, как Имве казалось раньше.
– Ты думаешь, что ты так сильно изменился? Но разве дерево, сбрасывающее листья, перестает быть собой? Все зависит лишь от времени года. Если бы ты был другим, ты бы не искал сына.
Рантар не сводил с Имвы глаз. Было в этом взгляде нечто странное. Немного дикое и тоскливое. Будто у зверя, понимающего, что он попал в ловушку. Рантар ничего не ответил, и разговор сам собой затих.
Навнат прилег возле Виктории – кажется, он очень устал. Да и Имва чувствовал, как его измотали последние дни. Все тело ломило, голова пульсировала, а живот урчал от голода. Ему бы привалиться к решетке и тоже закрыть глаза, но тогда был риск уже не проснуться.
Он мог бы попытаться все исправить. Взять и изменить форму решетки. Если подгадать время, то охраны рядом не будет. Можно попытаться развязать узлы или заставить превратиться веревку в жидкость. Но что будет дальше? Не затопит ли их раскаленный метал? Не взорвется ли все вокруг? Рантар был прав – нужен план получше.
Вновь снаружи раздались шаги, но мягкие, быстрые, и металл не гремел. Имва попробовал поглядеть через прутья – и не поверил глазам. Вдоль их тюрьмы шли гоблины. Мастер Хато, помогавший делать странный ключ-монолит, и его помощница с красивыми ушами.
– Эй! Это мы!
Гоблин медленно подошел ближе, пытаясь рассмотреть их через решетку. Рантар встрепенулся, но ничего не говорил.
– Что, ключ не помог? Попали в тюрягу?
– Ключ ни при чем. Это все случайность. Вы можете помочь выбраться отсюда?
Девушка-гоблин взяла мастера за локоть и стала что-то активно шептать ему на ухо. Не похоже, чтобы она была рада этой встрече. Но мастер не сводил взгляда с Имвы, и он решил попытать счастье.
– Мы можем помочь друг другу. Как в прошлый раз. Мы же помогли с теми людьми.
– Да, гаду Бартесу тоже крышка. Я получил выгодный заказ. Деньги, честь – все со мной. Зачем вам помогать?
Имва растерялся, не такого ответа он ждал. Но если бы гоблин отказал по-настоящему, то и не стал бы разговаривать. Он явно чего-то ждал. «Предложения получше» – осенило Имву. Он помнил, как жадно гоблин следил за работой Виктории.
– Она поможет сделать тебе новые… вещи. Расскажет о ключах-монолитах.
– Жива? Хоть на ногах стоять может?
– Она в порядке. Пока еще, – Имва позволил себе схитрить. – Но если не поторопитесь, нас всех убьют.
Гоблин пожевал губу, а его помощница или родственница навалилась на него вдвое сильнее и зашептала еще громче, но мастер только отмахнулся.
– Договор. Мы поможем. Нужно время, ждите.
Больше Хато ничего не сказал, быстро направляясь в противоположную сторону. Девушка-гоблин прожгла Имву взглядом, но ничего не сказала и пошла следом. Имва улыбнулся. Возможно, он не так уж и не прав. Он пришел сюда и нашел Навната. Нашел Викторию и Рантара. А теперь вызволит их отсюда. Больше похоже на удачу, нежели на проблемы.