Мы старались не связываться с «Лос-Пепес», но однажды они подобрались слишком близко.
Ее звали Долли Монкада. Миниатюрная женщина со струящимися до плеч золотисто-каштановыми волосами и весьма привлекательной внешностью. Она была одета в идеально отглаженные джинсы и голубую блузу, но ни косметики, ни драгоценностей не носила. Так сразу и не скажешь, что это одна из самых богатых женщин в Колумбии.
Увидев ее, я сразу решил: женщина в беде. Это ведь была вдова Герардо Монкады, подручного Эскобара, убитого в «Ла-Катедраль». Нас свел Оскар. Тот самый Оскар, который первым рассказал о том, что Эскобар убил Монкаду и Галеано прямо в здании тюрьмы и заказал массовое убийство их семей в Медельине, после чего подался в бега.
Долли с трудом избежала чудовищной участи. В нашу первую встречу, которая проходила у нее дома, что возвышался над холмами Медельина, она нервничала и была явно напугана. После смерти мужа Долли превратилась в легкую добычу – и врага Эскобара.
Я питаю слабость к хорошеньким женщинам, особенно женщинам в беде, поэтому я пообещал во что бы то ни стало помочь ей.
И всё же была в облике Долли одна фальшивая нота: сквозь мягкий женственный образ просвечивала сильная и целеустремленная личность. Она казалась хрупкой, но было видно, что она привыкла повелевать.
Мы встретились через несколько дней после того, как подручные Пабло Эскобара перевернули ее роскошный дом вверх дном во время обыска. Мы стояли в просторной гостиной, из которой открывался захватывающий вид на Медельин и огромный бассейн на заднем дворе, а вокруг валялась разбитая посуда, опрокинутые диваны и кресла. На этот необычный вызов я прибыл с представителем генпрокуратуры Колумбии, и Долли сообщила нам о краже большей части ее имущества. На глаза мне сразу попался единственный уцелевший предмет – керамическая бутылка скотча. Как ценитель скотча я сразу приклеился к ней взглядом. На бутылке был мозаичный портрет принцессы Дианы и принца Чарльза и стоял номер. Совершенно точно это была коллекционная вещь. Я даже задумался, где хозяева раздобыли такую редкость и во сколько им это обошлось.
Заметив мою заинтересованность, Долли схватила бутылку и протянула мне. Я поблагодарил и поставил вещь на место. За всю свою карьеру в правоохранительных органах я никогда не брал взяток и не собирался нарушать это правило.
Долли сцепила руки, стараясь унять дрожь, но голос выдавал волнение. Она сказала, что у нее пятеро маленьких детей и нервы ото всей этой ситуации уже на пределе, но я постарался ободрить и успокоить ее. Она безумно – и небезосновательно – боялась, что Эскобар убьет ее вместе со всей семьей. Брать у нее показания в Медельине было слишком опасно, и мы решили вывезти всю семью в Вашингтон. Я заверил Долли, что она может рассчитывать на помощь США, и занялся оформлением вида на жительство для нее и всех членов ее семьи сразу, как только покинул особняк. Я был уверен, что деньги у нее есть. Такая женщина просто не могла не припрятать в надежном месте несколько миллионов долларов. Однако УБН оплатило авиабилеты до Вашингтона для всех членов семьи – а это десять человек – и передало их на руки нашим агентам в США. Долли с семьей разместили в отеле, где они должны были дождаться наших коллег из УБН и дать показания, однако, когда агенты приехали в отель, ни Долли, ни ее родственников там уже не было. Они так и не выполнили обещание и не сдали нам ни Эскобара, ни «Лос-Пепес».
Помимо Долли Монкады, я также встречался с Доном Берна, в то время я не знал, что он связан с «Лос-Пепес». Мне было известно только то, что генпрокурор де Грейфф разрешил ему посетить Особый поисковый отряд и дать показания. Берна как-то убедил де Грейффа, что обладает ценными сведениями об Эскобаре. По протекции генпрокурора Берна допустили на базу, но мы со Стивом всё равно ему не доверяли, потому что не понимали, чем конкретно он занимался в картеле. В Особом поисковом отряде Берна побывал несколько раз. Не заметить гиганта с густыми усами было невозможно. Обычно он носил синие джинсы и рубашки навыпуск с коротким рукавом. Он приезжал в сопровождении колонны полноприводных автомобилей – как правило, сияющих черных «Тойота-Лэнд-Крузер» – и нигде не появлялся без десятка вооруженных до зубов охранников. Я часто видел, как он общается с сотрудниками ЦУСПР. Как-то раз Мартинес, который отказался с ним встречаться, по секрету поделился со мной, что не доверяет информации Берна. Но из-за приказа де Грейффа мы вынуждены были его принимать.
С Доном Берна меня познакомил один из элитных агентов Особого отряда, Данило. Помимо исполинской комплекции Берна, мне бросились в глаза его массивные часы. Он заметил, что я их разглядываю, и я их похвалил. После чего Берна снял часы и вручил мне. Я растерялся и принялся отказываться, ведь это был очень дорогой подарок – золотые «Радо» стоимостью десятки тысяч долларов. Я запаниковал, но Данило убедил меня принять часы, сказав, что Дон Берна оскорбится отказом.
– За отказ он мог тебя убить, – смеялся Данило.
Но мне было несмешно.
Я принял часы, но тут же написал отчет для Тофта и отослал их в штаб-квартиру УБН в Боготе. Как и в случае с Долли Монкадой, я не хотел, чтобы меня даже заподозрили во взяточничестве.
Несколько раз, когда агенты спецподразделений Особого отряда были на выездных заданиях и мы впервые встречались с новым информатором за пределами базы, Дон Берна давал своих боевиков для проверки места встречи. Когда они приезжали на автовокзал, люди немедленно убирались с их пути и вокруг образовывалось свободное пространство. Мы выбрали автовокзал для встреч с информаторами, позвонившими на горячую линию, потому что там было много людей и легко сохранить инкогнито. На автовокзал Медельина – самый загруженный в Колумбии – каждый день приезжают и отъезжают сотни автобусов, плюс вокруг находится бесчисленное количество кафе и торговых заведений. Удобно общаться с потенциальными информаторами и можно в любой момент затеряться в толпе.
С информаторами мы встречались в заведениях типа «Кокорико» или «Польос Фрисби» – нечто вроде «Кей-Эф-Си» по-колумбийски, только много лучше. Мы были даже рады поводу поесть вне базы что-то, кроме риса и опостылевших бобов с крошечным кусочком курицы. Необходимость ездить на автовокзал нас не утомляла, хотя около семидесяти процентов информаторов не сообщали ничего ценного. Информация, полученная от оставшихся тридцати процентов, того стоила. Один из информаторов передал нам финансовые данные, послужившие причиной для рейда в торговый центр, владельцем которого являлся Луис Карлос Молина – коммерсант, дававший Эскобару миллионы долларов. Именно он по приказу Эскобара в 1986 году организовал убийство Гильермо Кано Исасы, редактора издания «Эль-Эспектадор». Во время рейда в главном офисе мы конфисковали около полумиллиона долларов наличными. Молины не было на месте, и конфискацией занимался сопровождавший нас представитель генпрокуратуры. Позже люди Эскобара убили информатора.
В последние несколько месяцев охоты на Эскобара на базе Карлоса Ольгина кипела работа. В дополнение к Дону Берна объявился еще один информатор – рыжий бородач, которого все называли Чаплин. Позже мы выяснили, что он был подсадной уткой картеля Кали и следил за работой НПК.
На базу вернулся полковник НПК, которого только что освободили из пятилетнего плена в джунглях на базе FARC. Он переехал на базу вместе с семьей. Полковник пережил немало психического и физического унижения и выглядел потерянно. Он не входил в Особый поисковый отряд, но ему позволили остаться, потому что ему больше некуда было пойти. Его имени я не знал, но для всех он стал очередным напоминанием о жертвах войн, разрывающих страну на части.
Одним из приятных воспоминаний о том времени я бы назвал сотрудничество с майором Хесусом Гомесом Падильей, вторым лицом на базе, ответственным за отряд. Это один из недооцененных героев поиска. Он не очень хорошо говорил по-английски, но всегда заботился о нас со Стивом. Гомес прошел обучение в Вооруженных силах США и был специалистом по полевым операциям, особенно в джунглях вокруг Медельина. Мы не раз сопровождали его на вылазках в джунглях и в горах. Как-то раз он вел операцию на ранчо Эскобара, которую мы организовали по наводке одной из его родственниц. Женщина позвонила на горячую линию и сказала, что Эскобар прячется на том ранчо. Мы выехали немедленно, но всё равно опоздали. Нас подвело то, что у женщины не было телефона и для звонка на горячую линию ей пришлось сначала добраться до ближайшего магазина, так что на подготовку операции у нас ушло несколько часов. Во время обыска ранчо мы обнаружили несколько плакатов и фотографий Эскобара в образе мексиканского революционера Панчо Вильи – в гангстерском костюме старых времен.
В другой раз нам позвонила девушка, которая соглашалась разговаривать только с гринго, поэтому меня позвали к телефону. Она сказала, что один из sicarios Эскобара встречается с ее подругой и этим вечером пойдет с ней на дискотеку в Медельине.
Я понял, что надо действовать немедленно, но поздним вечером субботы на базе практически никого не осталось, поэтому я связался с одним из капитанов по прозвищу Galletas (Печенье). Он тут же собрал спецгруппу ЦУСПР, и мы отправились на дискотеку для встречи с информатором. Девушка сказала, что на ней будет красное платье, и пообещала ждать у бара деревенской танцплощадки, куда ходили рабочие, чтобы потанцевать под сальсу и меренге.
На дискотеке было темно и шумно. Около восьмидесяти человек толпились на присыпанной опилками танцплощадке, а остальные стояли у грубо сколоченной барной стойки с бутылками пива и хлестали агуардьенте. Информатора я заметил сразу: длинноволосая брюнетка на каблуках, в коротком красном платье в обтяжку. Чтобы не выделяться из толпы, я надел на встречу обычные синие джинсы и рубашку поло, но едва я направился к бару, как прелестная барышня меня узнала и пошла навстречу, чтобы втянуть меня в танец. Прикрывающие меня колумбийцы остались у двери. По телефону девушка сказала, что не хочет обращаться к местным полицейским, потому что не доверяет им. О причинах я не спрашивал, но сопровождающих меня двух сотрудников НПК попросил держаться подальше. На танцплощадке было полно потных парочек, а музыка била по ушам в такт сердцебиению. Девушка наклонилась к моему уху, но я едва ее слышал. Когда мы приблизились к одной из парочек, она глазами указала на щуплого темнокожего подростка небольшого роста, который танцевал с молоденькой девушкой. Он на