«Если и так, то мне все равно. Главное – избавится от призраков. От тебя».
Тень не ответила.
Затрещали выстрелы.
Костя вскрикнул, рванул в сторону, но Змей его вовремя схватил за штанину и повалил на землю.
– Лежать, придурок!
Гром ответил двумя короткими очередями, вернулся назад.
– Что там? – спросил шеф, продолжая удерживать доктора.
– Трое каких-то залетных.
– «Добровольцы»?
– Нет, не они. Кажется, мародеры. Уж больно форма разношерстная, и суетятся много.
– Сможем снять?
– Нет, – покачал головой Гром. – Хорошую позицию заняли. Кажется, давно тут засели. Все срезают. Там за машинами пара жмуров лежит.
– Черт! – выругался Змей.
– Вернемся? – предложил Гром.
Возвращаться не хотелось. Поэтому шеф ответил:
– Нет. Есть другой план. Нужна отвлекушка.
Боец приподнял брови.
– Не понял.
– Фокусы любишь? Чтобы фокус получился, знаешь, что самое главное? Заставить зрителей смотреть не туда, куда нужно смотреть.
– Что-то я не совсем…
– Костя! – обратился Змей к доктору.
– Чего? – выпучил тот глаза.
– Засада впереди. Видал, как стреляют?
– Ага! – поспешно закивал тот головой. – Будем возвращаться?
– Нет, не получится – стреляют же. Нужно прорываться.
– Прорываться? – Доктор аж затрясся.
– Верно, прорываться. Ты, главное, не дрейфь. Мы тебя прикрывать будем. Ты у нас нужный человек, мы тебя в обиду не дадим. Видишь вон ту машину?
Змей указал на стоящий метрах в ста сгоревший остов внедорожника.
– Вижу, – кивнул Костя.
– На счет «три» рванешь туда. А мы тебя прикрывать стрельбой будем. Как доберешься, так потом я пойду. А потом и Гром. Так и переберемся.
– А это не опасно? – насторожился доктор.
– Конечно же нет! Говорю же – ты у нас нужный кадр, мы тебя прикроем.
– Я не хочу! Я лучше назад…
– Цыц! – рявкнул Змей. – Нельзя назад! Только вперед. Беги со всех ног! Понял?
– Да, – промямлил Костя.
– Тогда… «ТРИ»!
Змей пнул доктора, и тот опрометью бросился бежать. Тут же застрекотал автомат, выбивая из асфальта крошку.
– Ё!.. – Терапевт упал на колени, в страхе закрыл голову руками.
– Беги, ущербный! – крикнул Гром. – Беги, не то убьют!
Это подействовало. Костя подскочил и бросился вперед. Скорость он развил невероятную, но не знал одного – что направляется прямо в лапы к зверю.
– Пора! – шепнул Змей, и псоглавцы рванули в другую сторону – обойти преграду из мародеров с левого фланга.
Где-то вдали захлебнулся автомат. Потом закричал доктор.
– Меня ранили! Ранили!
Вновь застрекотали очереди. Доктор завизжал.
Но псоглавцы даже не замедлились, чтобы огрызнуться огнем. Они бежали, пока были время и возможность, прочь из этого гиблого места.
Костя перестал кричать. Теперь он скулил и плакал. Еще одна очередь оборвала его жизнь.
Удалось укрыться за бетонной стеной разрушенной пятиэтажки. Из-за чего произошло разрушение, непонятно, но силой это нечто – будь то бомба или иной предмет – обладало невероятной.
«Подъездная» сторона было полностью снесена, оголяя ячейки квартир. Вот прихожая – красивые зеленые обои, дубовая дорогая дверь; вот спальная комната – в приятных сливочных тонах и с роскошной люстрой, вот гостиная – по стенам развешаны портреты счастливой когда-то семьи…
Псоглавцы обогнули дом осторожно, чтобы ненароком не нарваться на еще одну засаду.
Но тут, кажется, никого не было.
– Что там с доктором? – зачем-то спросил Змей, хотя и сам прекрасно понимал, что с ним.
– Мертв, – безразлично ответил Гром.
– О’кей. Надо бы привал сделать.
– Зачем?
– Голова… – выдохнул Змей.
Она начинала раскалываться. Тошнило. Окутывала слабость. Гадкое чувство пришло внезапно. Змей едва не упал – ноги подкосились, и он неуклюже плюхнулся на кирпичи, в последний момент поймав равновесие и не завалившись спиной назад.
Гром протянул шефу фляжку.
– Вода? – хмуро спросил тот.
– Обижаешь. Спирт.
Змей хлебнул. Обжигающая горечь прожгла мозги, но стало немного легче.
Выдохнул, смахнул навернувшиеся слезы.
– Неразбавленный?
– Нет, – ответил Гром и тоже хлебнул.
Змей некоторое время сидел неподвижно, прислушиваясь к себе: головная боль стала постепенно утихать. Но подниматься он не спешил – знал, что надо выждать. Иначе она вновь вернется, только с утроенной мощью.
Гром ковырял носком ботинка обломки кирпичей и вскоре достал из завалов пыльную книгу.
– «Триумф смерти», – едва ли не по слогам прочитал Гром, рассматривая обложку.
– Верно, – кивнул Змей. – Триумф смерти – это про всех нас.
Гром поднял непонимающий взгляд на шефа, отложил книгу обратно в гору кирпичных обломков.
– Все вокруг – триумф смерти. – Змей устало массировал виски.
Это выражение ему очень понравилось; хотел развернуто объяснить своему недалекому подчиненному всю его глубину, но не смог – не хватило сил. Поэтому просто отмахнулся.
Оставшееся время сидели молча.
Гром уже хотел намекнуть, что пора бы и выдвигаться – тратится драгоценное время, а вскоре уже должно вечереть, однако Змей поднялся сам и скомандовал идти дальше.
Прошли мимо заброшенного дома, на детской площадке завернули направо и долго топали вдоль трассы. Когда последние многоэтажки остались позади и вокруг не осталось ничего, кроме корявых сухих деревьев, Змей начал говорить сам с собой. О чем именно, Гром не понимал. Кажется, о чем-то спорил.
Миновали несколько аномалий – небольших «вертушек». Когда начало смеркаться, вышли к загородной трассе и двинули по ней.
Змей словно не чувствовал усталости и шел с каждой минутой все быстрее и быстрее, уходя далеко вперед. Гром пару раз просил его остановиться, но тот словно бы не слышал его.
Наконец шеф замер. Тяжело дыша, Гром подошел к нему, спросил:
– Долго еще?
Тот не ответил и даже, казалось, не дышал.
Не бежит – и на том спасибо.
Солнце уже зашло за горизонт, стало заметно прохладнее. Воздух наполнился таинственными звуками – над головой то и дело шелестели летучие мыши, в траве шуршали грызуны, а далеко впереди ухала одиноко сова.
– Пришли, – выдохнул Змей, глядя вдаль.
Боец присмотрелся. Как ни старался, но сквозь тьму он не мог определить очертаний конечной цели.
– Уверен? – спросил он шефа.
– Да, – кивнул тот. – Мы на кладбище.
Нехорошее предчувствие занозой проникло в голову Грома.
И будто по заказу вдали завыли волки, протяжно, жутко.
– Двинули, – усмехнулся Змей и первым вошел во тьму.
Глава 11В западне
Лера чувствует, как по всему телу разливается приятное тепло. Кончики пальцев начинает покалывать. Все потому, что в руках оружие. Могучая смертоносная хрень. Девочка жмет на спусковой крючок и улыбается.
– Это тебе за папу! – шепчет она.
Но шепота не слышно – его заглушают мощные «бабахи». Настолько мощные, что стенки туннеля сотрясаются. Огромные желто-синие лучи устремляются к Мозгоправу – чудовищу, которое разгибается в спине, упираясь макушкой прямо в потолок.
Каждый из лучей входит в тело монстра и вырывает по здоровенному куску плоти.
– Да-а! – кричит Марк. – А теперь – вперед!
Бывший священник бежит прямо к Мозгоправу. Ей не остается ничего другого, кроме как последовать за ним. Тем более там, впереди, лежит раненый отец, которому требуется помощь.
Марк приказывает палить без остановки. Еще несколько выстрелов – и лучи впечатывают Мозгоправа в стену тоннеля, сверху на рычащего монстра валятся кирпичи и обломки бетонных плит.
Бывший священник подхватывает отца, помогая тому подняться с пола.
– Продолжай стрелять! – кричит Марк.
Лера палит по Мозгоправу, который ворочается, кряхтит, пускает из ран желтовато-коричневую жижу, но даже не думает умирать.
«Стоп, но этого не может быть», – думает Лера.
И все – хлоп! – оружие исчезает из рук Леры и Марка.
– Что ты сделала? – кричит бывший священник. – Что. Ты. Сделала?!
– Я?! Н-ничего!
Мозгоправ встает на ноги.
– Верни их, слышишь?! Верни пушки!
Лера оборачивается, разводит руками. Над ней уже возвышается фигура Мозгоправа.
– Просто поверь в это! – кричит Марк.
Вовремя – Лера разворачивается к монстру, когда тот переводит на нее взгляд – у девочки в руках снова появляется пушка. На этот раз – шестиствольный пулемет. Штука, наверное, адски тяжелая, но Лера каким-то чудом держит ее на весу.
– А-а-а! – кричит она.
Пули вгрызаются в тварь смертоносном роем, пронзая тело насквозь. Мозгоправ начинает оседать.
– А теперь – валим! – кричит Марк.
Пока Лера разворачивается, экс-священник уже минует монстра и тащит отца в сторону брезжущего впереди света.
– Стой! – Девочка бросается за ним.
Она шумно дышит, но Марк – громче. Мужчина останавливается и просить помочь с отцом. Лера смотрит на пустые кулаки – пулеметов больше нет.
– Они нам больше не понадобятся! – шепчет Марк.
– Но как мы… – Лера оглядывается, пытаясь высмотреть тварь, однако в туннеле уже раздаются выстрелы и крики. Крики других людей. Преследователей.
– Ловко мы, да?
– Что? – не понимает Лера.
– Завели яминских прямиком в западню, – ухмыляется Марк и тащит отца дальше. Девочка едва за ним поспевает, не успевая ничего ответить, а экс-священник добавляет: – Ладно, сойдет за спасибо.
На выходе дорога будто заканчивается: кусты и деревья взрыли асфальт в самых неожиданных местах. Один куст и вовсе торчит прямо посреди трассы. Бывшей трассы.
– Где мы? – спрашивает Лера.
– На другой стороне, – ухмыляется Марк.
Андрей Хорьков первым слышит возню и приглушенные голоса в туннеле, а потом и вовсе кто-то истошно кричит: «А-а-а!» Ага, это Лера, Максова дочка. Значит, перецапались между собой наши беглецы! Самое время!