– Значит, так. История неприятная, но вполне в духе моих друзей с телевидения. Завтра вечером нам по телеку продемонстрируют видеозапись любовного свидания Артема Тарана с русалкой.
Марина поперхнулась своим безалкогольным коктейлем.
– В каком смысле?
– В самом прямом. Две минуты чистого времени, даже чуть больше – две минуты семнадцать секунд.
– Бред какой-то. Ты видел эту запись?
– Кто же мне покажет? Коммерческая тайна! Спасибо, что рассказали, и то по старой памяти.
– У тебя знакомые в группе Тарана? Что-то во время схватки с Ложкиным я этого не заметила.
– Не до того было. К тому же при Артеме обнаруживать дружеские чувства ко мне было неудобно. Сложные взаимоотношения.
– Снова девушка, которой ты когда-то помог и которая тебе так благодарна, что готова выдать служебные секреты? Очередная Диана?
– Вот далась тебе Диана! Ее зовут Лена, она корреспондент программы.
– А, девушка с микрофоном, которая говорила что-то про безжалостный каток цивилизации?
– Ну да. У нас с ней... была дружба, и хорошие отношения сохранились до сих пор.
– Ладно, твоя личная жизнь меня не волнует, – гордо заметила Марина. – Но почему, учитывая вашу нежную дружбу, которая сохранилась до сих пор, она тебе не показала фильм?
– У нее нет исходников. Все у режиссера, который монтирует передачу. А он уже улетел в Москву. Так что увидим сенсационные кадры на общих основаниях.
– Но твоя Лена хотя бы сказала, что именно увидим? Поделилась секретом?
– Только в общих чертах. Артем, девушка, похожая на русалку, любовь.
– Там есть эротические сцены? – изумилась Марина. – С русалкой?
– Нет, ничего такого. Но Лена сказала – любовное свидание.
– Расспросил бы ее получше, – рассердилась Марина. – А то жди теперь, мучайся.
– Она и так нарушила все запреты, рассказав мне о том, что на пленке.
– Откуда у них вообще взялась такая съемка? Неужели Артем опередил тебя и обнаружил настоящих русалок, да еще и тесно с ними познакомился?
– Может быть. Он вообще очень пронырливый и зубастый был. Однако насколько я понял из отдельных фраз, съемка любительская. Ее либо купили, либо получили от кого-то на определенных условиях. Но этих деталей Лена не знает. Сказала лишь, что вчера днем в гостиницу, где они живут, примчался оператор Костя, долго о чем-то шептался с режиссером, а потом началась вся эта карусель с программой «Хвост машет русалкой».
– Что за дурацкое название? – вдруг заинтересовалась Марина.
– Слямзили из фильма «Плутовство, или Хвост виляет собакой». Переиначивать чужие находки просто, а получается эффектно.
– Получилась чушь собачья, – отрезала Марина.
– Точно, – согласился Вадим. – Только мы не можем сидеть сложа руки и ждать, пока выйдет программа. Она не прольет свет на смерть Артема.
– Почему? Может быть, это и есть ключ к разгадке? Свидание с русалкой, потом смерть в озере. Очень логично. – Марина покрутила головой, словно отгоняя наваждение. – Нет, бред какой-то. Мы говорим о русалках так, как будто уверены в их существовании.
– Я лично ни в чем не уверен. Может, они существуют, может быть – нет. Мы только пытаемся разобраться.
– Ты все время говоришь, что мы не должны сидеть сложа руки. Но что мы можем сделать? Появились идеи?
– Одна, во всяком случае. Даже не идея – крохотная зацепка.
– Так что же ты молчишь? – возмутилась Марина. – Давай наконец займемся делом, хватит уже плестись вслед за событиями.
– Приятно видеть такой взрыв активности, – улыбнулся Баратынский. – Дело за малым – найти видеоархив Тарана.
– А зачем?
– Кроме Лены я поговорил еще с другими ребятами из съемочной группы. И тут выяснилась одна любопытная деталь. Оказывается, Артем буквально за несколько дней до своей смерти запрашивал в архиве канала какие-то записи прошлых лет. Какие, зачем – неизвестно. Об этом знала только его ассистентка Наташа – случайно подслушала разговор Артема с Москвой. С кем он говорил, она не в курсе, видимо, с кем-то из сотрудников архива. Таран злился, что ему до сих пор не подготовили для просмотра материалы, которые он заказывал. Говорил, что это очень срочно. Наташе показалось странным, что Таран сам занимается такими мелочами, как архивные записи. За все время их совместной работы такого никогда не было. Поэтому, когда я спросил, не помнит ли она чего-нибудь необычного, случившегося в последние дни, она и рассказала мне эту историю.
– Может, в записях нет ничего особенного? И это было нужно для программы, которую они здесь снимали?
– Никогда. Если ему нужны были архивные записи для этой передачи, то он мог их подобрать, вернувшись в Москву. И никогда бы сам этим не стал заниматься – он же звезда. И никогда бы не унизился до черновой технической работы, ведь для этого у него есть специальные люди. К тому же монтировать программу они собирались в Москве. И я вдруг подумал – уж не связана ли эта срочность с тем дельцем, о котором нам говорил Артем?
– Которое задержало его в городе?
– Да.
– Допустить можно, – немного подумав, сказала Марина.
– А если так, я займусь поисками этих материалов.
– Но это же искать иголку в стоге сена!
– Не совсем. Конечно, архивные записи, которые отсматривал Артем, могут содержаться в его компьютере. Правда, его ноутбук изъят милицией, но можно обойти эту проблему. Поищем запрос Тарана в телевизионном архиве.
– Кто же тебя туда пустит?
– Есть ходы, – уверенно заявил Баратынский. – Там я могу навести справки. Только для этого я должен слетать на пару дней в Москву.
– Но ведь путь может оказаться тупиковым. Мало ли зачем ему потребовались какие-то архивы?! – воскликнула Марина, расстроенная перспективой остаться в одиночестве.
– Может. Но мы должны использовать даже самую малюсенькую зацепочку. Поверь, Артем просто так ничего не делал. Таинственность, которой он окружил рядовую в принципе процедуру, настораживает. И почему так срочно? Мне кажется, стоит узнать, что же его интересовало в архивных записях. Не исключено, это даст новый импульс нашему расследованию.
– Ладно, ты полетишь в Москву. А мне что, ждать тебя, сидя у окна?
У Марины резко испортилось настроение, и она не смогла этого скрыть. Но Вадим, кажется, целиком сосредоточился на расследовании и ничего не заметил. Когда они покинули кафе и двинулись по улице вдоль берега озера, он продолжил свои наставления:
– У тебя здесь полно дел. Присмотри за нашими подопечными. Ведь мы пока не знаем, что делал Ложкин один в городе в тот день, когда погибли Артем и девушка. И почему его так заботит собственное алиби? Только, пожалуйста, без самодеятельности, не изображай сыщика-профессионала. Место обитания Фиша я тебе сейчас покажу, а где лагерь Фронта экологической обороны, ты знаешь. Если будешь следить – только издали и осторожно, чтобы они не заметили. Возникнут технические проблемы – слежку прекращай.
– Какие проблемы? – Марина искоса посмотрела на Вадима.
– Дождь, гроза, наводнение, нападение диких пчел. Любые. Один совет – к объекту наблюдения не приближайся. Особенно к Фишу. Я тебе оставлю свой бинокль. Да, и вот еще что. Попробуй осторожненько сагитировать дядю, чтобы он снова позвонил своему приятелю Карпачеву. Вдруг у него есть новости? В конце концов, следствие пока официально не прекратили, делают же они что-нибудь.
– Хорошо, попробую. Ты когда летишь?
– Сегодня ночью, чего время терять.
– Так скоро?!
Они остановились возле парапета и повернулись лицом друг к другу.
– Я из Москвы тебе позвоню. Да, и не забудь завтра в восемь вечера включить телевизор.
Марина ничего не ответила и даже головой не кивнула, хотя Вадим продолжал пристально смотреть на нее.
– Что? – спросила она, почувствовав, как забилось сердце.
– Если я случайно встречу твоего беглого кота Алекса, ему что-нибудь передать?
– Передай – пусть не скучает.
– Это невозможно. – Вадим был невероятно серьезен.
– Что невозможно? Передать?
– Нет. Быть без тебя и не скучать, – ответил он и одним быстрым движением притянул девушку к себе.
Довольно долго они целовались, позабыв обо всем на свете. А когда оторвались друг от друга, Вадим спросил:
– Признайся, ты думала о наших отношениях?
– Думала.
– Боялась?
– Я боялась состариться, ожидая, пока ты решишься меня поцеловать!
Прямо с самолета заскочив домой, Вадим бросил сумку, принял душ и, наскоро позавтракав, отправился на телевидение. По дороге он позвонил своему давнему приятелю, Игорю Тамаеву, который заведовал архивом телеканала, где до недавнего времени работал Таран.
– Игорь, я уже в пути. Пропуск мне заказал? Отлично, минут через сорок буду. Да, все тогда и объясню.
Тамаев был безвредным и тихим молодым человеком, с которым они когда-то работали в газете. Толкового репортера, несмотря на все усилия, из Игоря не вышло. Редактор собирался с треском уволить не оправдавшего надежд сотрудника, что естественным образом поставило бы крест на всей его журналистской карьере. К тому времени Тамаев уже был отцом двух малолетних детей, в семье ждали третьего, и потеря работы стала бы для него катастрофой. Тогда Вадим, которому Игорь был по-человечески симпатичен, попросил Артема пристроить парня к себе на канал.
– Слушай, Игорь, – заговорил Баратынский, когда они уселись в комнате, заставленной до самого потолка аппаратурой. – Я очень рассчитываю на твою помощь. Дело конфиденциальное, оно касается Тарана.
– Дальше меня не пойдет, будь уверен, – твердо сказал Тамаев. – Ты занялся собственным расследованием?
– Вроде того.
– По заданию редакции?
– Не совсем. Поможешь?
– Конечно, только чем? Ведь я ничего про это дело не знаю.
– Про это дело пока вообще никто ничего не знает, даже милиция. Одни догадки. Мне же от тебя нужно вот что. Наташка Левченко сказала мне, что Артем заказывал какие-то архивные записи. Ты ведь в курсе?