Хорошо, что верные панцергренадеры помогли выбраться из грязи и дойти до своих. И никому ничего не сказали. Сделали вид, что не заметили паники и растерянности своего командира… Хотя, на самом деле, за такое поведение, да еще в условиях боя…
С собой Отто взял мехвода Людвига Лямке – он попробует завести двигатель. Остальных членов экипажа отправил отдыхать – пока не нужны. В самом деле, он же не воевать собирается с русскими, а лишь вытащить свой танк, и операция предполагается по возможности тихая и незаметная…
Зато Отто с радостью принял помощь пехотинцев, выделенных для прикрытия от русских. Вот эти точно пригодятся – если большевики предпримут попытку увести хотя бы один панцер. А что, вполне могут: им же наверняка интересно, что это за новые машины… Тем более, застряли буквально под носом. Значит, придется отбиваться от русских… Этим и займутся солдаты унтер-офицера Франца Докеля, а мы тем временем займется спасением панцеров.
Подчиненные Докеля – бывалые воины, не первый месяц на фронте и хорошо обучены… Да и вообще: в ближнем бою (и особенно ночью) у них больше шансов победить, чем у панцергренадеров. Которые, кстати, никогда в рукопашном бою не бывали…
Если вызволить панцер не получится, вызовем «тройки». Подадим условный сигнал, и они придут на помощь – возьмут «тигр» на тросы и выволокут из грязи. Словно тягачи… По идее, должно получиться – суммарной мощности хватит. Оттаскиваем спасенный «тигр» в тыл и беремся за следующий. Очищаем панцеры от грязи, приводим их по возможности в порядок – и утром снова на Тортолово. Благо, советская батарея помешать нам уже не сможет – ее уничтожили бомбардировщики.
Саперы сделают новую насыпь на дамбе и значительно укрепят ее, усилят толстыми бревнами. Тогда панцеры пройдут спокойно: сначала «тройки» (они полегче) в сопровождении пехоты (занять Тортолово), а после них – Pz.VI (когда ничего уже не будет угрожать). А до этого «тигры» будут прикрывать дамбу – подавят русские ПТО, помогут пехоте и «тройкам»…
Когда все танки, наконец, окажутся на месте, пойдем дальше. Это будет уже легче: за Тортолово уже относительно сухая местность, без болот и водных преград. Вот по ней мы и пойдем в наступление!
* * *
Командующий 265-й дивизией полковник Ушинский был доволен: деревню Тортолово отстояли, немецкую атаку отбили, потери в ротах не слишком высокие. А самое главное – уничтожили сразу пять панцеров! Пусть это заслуга не его батальонов, а приданной гаубичной батареи – но все равно приятно! Борис Николаевич побывал на передовой, посмотрел в бинокль: да, так и есть, целых пять штук! Стоят, родимые, уткнувшись длинными «рылами» в торфяник… Сползли с дамбы в грязь – и ни туда, ни сюда.
Ушинского особенно заинтересовали четыре приземистые, широкие машины с коробчатыми корпусами и квадратными башнями. Может, это те самые, о которых говорил старший лейтенант Прохоров? Новые немецкие тяжелые танки? Очень похожи! Хорошо бы посмотреть на них поближе, проверить догадку… Раз есть такая возможность…
Поручили выполнить опять же Прохорову – раз уже имел дело с такими панцерами. Ему, как говорится, и карты в руки. Тем более что разведрота находилась совсем недалеко от Тортолово, всего в паре километров. В помощь Матвею откомандировали двоих танкистов из стоявшего неподалеку 502-го отдельного огнеметного танкового батальона, специалистов по немецкой технике. Младшие сержанты Егор Телятин и Николай Добужев должны были обследовать панцеры и доложить, что у них нового и интересного.
Матвей Прохоров взял с собой в первую очередь Федора Колядова и Трофима Мишкина – проверенные, надежные ребята, а еще – ефрейторов Семена Фирсова и Сергея Дроздова. Тоже люди бывалые, не раз «тропили зеленую». Назначил выход на одиннадцать часов вечера – когда совсем стемнеет.
От переднего края обороны 450-го стрелкового полка, стоявшего в Тортолово, до дамбы было примерно полтора километра, но местность – в основном низинная, лишь кое-где – жидкие кустики и невысокие деревца. Придется ползти практически на виду у гитлеровцев – и под их огнем. Но раз такой приказ…
…Сведения о новых панцерах Матвей Прохоров, как и положено, передал в штаб дивизии, откуда они пошли наверх – в корпус и армию, но особого интереса у начальства почему-то не вызвали. Наверное, сочли, что несколько тяжелых немецких машин никак не смогут повлиять на ход всего сражения у Синявино. Гораздо большие опасения вызывали свежие пехотные части, недавно прибывшие из Крыма…
О том, что под Мгу переброшена почти вся 11-я армия Манштейна, в штабе фронта уже знали и даже примерно представляли, где, скорее всего, гитлеровцы будут наступать, – у Гайтолово. В последнее время немецкие части медленно, но настойчиво оттесняли советские дивизии к Гонтовой Липке и Тортолово, чтобы потом, судя по всему, одним ударом «завязать» горловину «мешка». Тогда в окружение попадут сразу две советские армии – 8-я и 2-я ударная.
И разорвать его будет довольно трудно – советские дивизии понесли большие потери, оказались, по сути, обескровлены. В стрелковых батальонах осталось по полторы-две сотни человек, кое-где и того меньше. Но серьезные пополнения в живой силе и технике пока не ожидались: главные сражения шли на других фронтах, гораздо южнее, туда и перебрасывались все резервы и новые армии. И прежде всего – под Сталинград…
Немецкие гренадеры непрерывно атаковали Гайтолово как с севера, так и с юга, расшатывая и без того непрочную оборону. Не раз и не два заходили в тыл советским частям, тогда приходилось с большими потерями восстанавливать положение…
…А еще через растянутую линию фронта просачивались немецкие автоматчики, доставляющие немало хлопот: нападали на штабы и полевые госпитали, уничтожали обозы и склады, нарушали связь… Последнее было особенно неприятно: командиры полков и дивизий не могли нормально управлять своими подразделениями, командовали, можно сказать, вслепую: неизвестно, какая ситуация, где и сколько людей осталось…
Чтобы ликвидировать эти группы автоматчиков, приходилось снимать с передовой целые батальоны, что значительно ослабляло позиции под Синявино и у Гайтолово. Наступление советских армий давно прекратилось – не осталось ни сил, ни средств, чтобы прорываться, как было задумано, к Неве. Взять Синявинские высоты не получилось, соединиться с частями Ленинградского фронта – тоже…
Ленинградцы, к слову, все-таки начали движение навстречу: ночью перебрались через Неву и захватили небольшие плацдармы у Московской Дубровки, Арбузово и Анненского. Однако развить успех не смогли – завязли в немецкой обороне. В руках у Невской группировки остался лишь небольшой кусочек берега возле Московской Дубровки, где намертво встал батальон 70-й стрелковой дивизии. Бойцы решили, что с места не сдвинутся, отстоят этот клочок советской земли… Несмотря ни на что.
Положение 8-й и 2-й ударной армий Волховского фронта с каждым днем становилось все сложнее: они исчерпали почти все свои ресурсы, по сути, топтались на месте. А гитлеровцы между тем каждый день усиливали свое давление… И особенно – на горловину «мешка», пытаясь скорее стянуть его прочным узлом.
Но в штабе Волховского фронта отказывались признать провал Синявинского наступления. Генерал армии Кирилл Мерецков не спешил докладывать в Москву о фактической остановке операции, отделывался в донесениях лишь общими фразами, часто далекими от истины. Он, кажется, все еще надеялся на какое-то чудо: что удастся сломить сопротивление фашистов и прорваться-таки к Неве…
Но чудо, к сожалению, все не происходило, наоборот, явственнее образовывался «котел» у деревни Гайтолово. И в нем, по странной прихоти военной фортуны, опять оказалась почти вся 2-я ударная…
А ведь совсем недавно, в самом конце июня, она (в то время под командованием генерал-лейтенанта Власова) с невероятным трудом и огромными потерями вырвалась из страшного окружения у Любани, прошла через смертельный ад Мясного Бора. И вот – новый «котел»… Просто какое-то невероятное, фатальное невезение!
Новый-старый командующий армией генерал-лейтенант Николай Клыков (он руководил ею до Власова и после него), наученный горьким опытом, попросил у Ставки разрешение на отход (пока есть возможность), но не смог получить его. В Москве, опираясь на донесения Мерецкова, считали, что обстановка у Ладоги стабильная, срочного вмешательства не требуется. А дело между тем все быстрее шло к новому разгрому 2-й ударной армии. Причем более страшному, чем было у Мясного Бора…
Нарочитый оптимизм и даже обман комфронта («Советские части успешно отражают атаки противника, прочно удерживают позиции») дорого обходились Красной армии – ежедневно погибали тысячи и тысячи бойцов, пытаясь не допустить окружения 2-й ударной или же ликвидируя очередной прорыв. А немцы, надо признать, с каждым днем воевали все лучше – решительнее, увереннее, отчаяннее, наваливались большими силами, переходили в смелые атаки. Чтобы, наконец, захватить Гойтолово и завершить окружение…
* * *Оперативная сводка Совинформбюро за 11 сентября 1942 года
Вечернее сообщение 11 сентября
…В течение 11 сентября наши войска вели упорные бои с противником западнее и юго-западнее Сталинграда, в районе Моздок, а также на Волховском участке фронта в районе Синявино. После многодневных ожесточенных боев наши войска оставили г. Новороссийск.
За 10 сентября частями нашей авиации на различных участках фронта уничтожено или повреждено 15 немецких танков и бронемашин, до 200 автомашин с войсками и грузами, более 30 повозок с боеприпасами, подавлен огонь 8 батарей полевой и зенитной артиллерии, взорвано 4 склада боеприпасов и 3 склада горючего, рассеяно и частью уничтожено до двух батальонов пехоты и эскадрон конницы противника.
Оперативная сводка за 15 сентября 1942 года
Утреннее сообщение 15 сентября
В течение ночи на 15 сентября наши войска вели бои с противником западнее и юго-западнее Сталинграда и в районе Моздок.