– Малец, слышь, отдай, что в кармане припрятал, – и разойдемся миром.
Эти слова второй бандит произнес между попытками вспороть Дарту живот и выколоть глаз. Надо же, какое человеколюбие. Мальчишка отскочил назад не очень удачно – стопа приземлилась на каменное крошево, соскользнула, и он ушел вправо, тщетно силясь сохранить равновесие. Нападающие увидели в этом хорошую возможность для атаки и налетели разом. Позади пискнула Амелия, не очень громко. Нужно признать, Дарт полагал, что она сразу же начнет голосить как резаная.
Пока что удача оставалась на стороне обороняющегося благодаря его скорости и ловкости – атак грабителей удавалось избегать. Но радости в этом было мало. Обороняясь, выиграть сражение нельзя. Нужно атаковать. А вот с этим проблема. Парень никак не мог подобраться к противникам на расстояние удара. Скверная позиция в схватке с головорезами, вознамерившимися пустить кровь ради наживы и не обремененными какими-либо представлениями о честной схватке.
Дарт парировал несколько выпадов, один из которых все же достал его – и предплечье вспыхнуло резкой болью. Брызнула кровь.
– Малец, давай по-хорошему разбежимся, – не прекращая попыток убить, предложил головорез, а его товарищ ухмыльнулся редкими гнилыми зубами.
Дарт отмалчивался, сосредоточившись на движениях противников. Мгновение назад он увидел темнеющий дверной проем в одной из стен. Низкий, с обвалившимися стенками, но открытый. Что если попытаться?..
Глупость и не к месту взыгравшее упрямство, но отдавать мужикам нечаянное богатство мальчишка не желал. Кто они такие, чтобы покушаться на Охотника? Два куска мяса, которое с удовольствием разделят между собой Проклятые… Два… два. Кстати, а третий куда подевался?
Вспыхнувшую догадку подтвердил крик Амелии. Третий обошел сзади и подобрался к девчонке.
Черт! Черт! Проклятье!
Плевать на защиту! Плевать на тактику!
Плевать на осторожность!
Дарт отскочил к стене, буквально влип в нее. Перед самым лицом блеснуло лезвие длинного ножа. Ударить в ответ, отпугнуть. Теперь прыжок. Без подготовки, с места. Сбить девчонку с ног и вместе с ней влететь в ожидающую темноту.
Приземление вышло довольно мягким – Дарт упал на Амелию. Та охнула и застонала.
– Прости… – только и успел бросить парень.
Вскочив на ноги, он без промедления подтащил к себе девчонку. Та всхлипывала и морщилась, придерживая за локоть левую руку. Но не плакала. Молодец!
– Уходи, если сможешь, – Дарт кивнул на узкое окно, забранное толстыми прутьями. Такие не выломать, но расстояние между ними довольно приличное, а девчонка миниатюрная – может, и пролезет.
В дверном проеме появился гнилозубый громила. Задевая широкими плечами кирпич, он протиснулся в комнатку. Места здесь, пожалуй, было куда меньше, чем в коридоре. Не комната – каморка. И света мало. Углы тонут в зыбком мраке, не рассмотреть, что там. Подходящее место для Охотника, привыкшего работать в темноте. Ну, почти Охотника.
Пол под ногами пружинил и похрустывал, точно переступаешь по сотням мелких иссохших костяков. И запах… еле уловимый, немного дурманящий, с вкраплениями металла и крови. Его не заметишь, если специально не принюхиваться, не искать его. Но если уж почувствовал, то не упустишь, пойдешь, точно хорошая собака по следу.
– Сука, я сдеру с тебя кожу! – просипел гнилозубый. – А девку твою мы пустим по кругу. И не раз.
– Упрямцев нужно учить, – поддакнули ему из-за спины.
Идиот! О возможной судьбе Амелии Дарт и не подумал.
– Я отдам деньги, – развел он в стороны руки.
– Конечно, отдашь, – сплюнул грабитель. – Только мы все равно сделаем, что сказано.
Теперь все трое шли на него. Теснились, мешая друг другу, но шли.
Пока не торопясь.
Дарт свел руки перед собой, а потом резко полоснул себя кинжалом по левой ладони. Лица грабителей разом вытянулись, глаза расширились. Они даже перестали наступать, переглянулись.
– Ты это чой? – усмехнулся гнилозубый. – Решил самоубиться? Так это по венам надо резать, оно вернее будет.
– А я хочу растянуть удовольствие… – проговорил Дарт.
Раненую ладонь жгло. Кровь струйками стекала к ногам и тут же впитывалась в податливую почву, обильно припорошенную пожухлой листвой. Запах стали и крови усилился.
– Осторожно, мужики, кажись, нам безумец подвернулся. Смотрите, чтобы не покусал кого.
Троица загоготала.
– Ладно, давай я подмогу, – ступил вперед гнилозуб.
Ступил и поморщился.
– Чем тут воняет? Кто обделался?
Запах, недавно еле ощутимый, набряк, набух плотным облаком, заполнил собой всю комнату, превратил воздух в жидкий тягучий кисель, способный держать не хуже самых крепких пут. Впрочем, ощущение это обманчиво и длится не более нескольких секунд. На самом деле нет никаких пут, нет никакого киселя, есть только потусторонняя вонь. И есть движение. Оно родилось именно там, где Дарт и ожидал, – в углах. Едва уловимое, оно вмиг набрало скорость и мощь, ринулось к пролившемуся угощению. Ожидавший этого парень отпрыгнул назад, обхватил остолбеневшую девчонку руками и закрыл своим телом.
– Закрой глаза… – успел он прошептать ей в самое ухо.
Лучше бы она послушалась. Он сам мог судить о происходящем за спиной по одним только звукам. Темнота в углах ненадолго обрела плоть, свилась многочисленными щупальцами, а потом резко распрямилась. Увернуться не получится, особенно когда не ожидаешь атаки. Темнота стремится к пролитой крови, именно там она вопьется в землю, разбухнет еще сильнее, обнаружит стоящего рядом человека. Вопль грабителя ознаменовал начало следующего этапа – самого нелицеприятного. Темнота голодна. Она все сделает быстро. Дрожащие бесплотные щупальца ухватятся за добычу и уже не отпустят. Они поднимаются все выше, обвивают ноги, затем туловище, скользят к груди. А живая плоть под ними уже облезает, дымится, источая удушливый смрад, точно на нее плеснули сильнейшей кислотой. Первый короткий вопль оборвался, а потом разразился вновь, чтобы закончиться лишь тогда, когда человек начал захлебываться собственной кровью.
Тишина опустилась внезапно.
Гнетущая и опасная.
Дарт обернулся. От грабителя не осталось ничего, кроме влажно поблескивающего пятна, в центре которого наполовину утопал желтый череп. Впрочем, от него вскоре тоже ничего не останется. Вокруг точно пеплом присыпали.
– Что это было? – выдохнула Амелия, выглядывая из-за плеча спутника.
– Нам повезло, – улыбнулся тот.
– И все же?
– Полгода назад тут было гнездо. Его уничтожили. Но уничтожить гнездо полностью нельзя. Даже если вырыть на его месте котлован, оно появится снова. Уже не в том виде, как прежде, из него не выйдут Проклятые. Но для людей оно по-прежнему опасно.
– Ты знал. Ты специально пролил кровь. Но… – она выглядела бледной, подбородок немного дрожал. – Оно могло напасть и на тебя.
– Нет. Он стоял ближе к приманке. А перекинуться на других у гнезда уже не было сил. Оно вроде как спит, копит силы на один бросок, а затем снова умирает. На время.
– У меня мурашки от того, с чем вам приходится иметь дело.
– У меня тоже, – подмигнул ей Дарт. – Ладно, давай выбираться отсюда. Похоже, дружки нашего гнилозубого друга не пожелали вступиться за товарища. Разумный поступок.
– У тебя кровь, – сменила тему девчонка. Она все еще тяжело дышала, волосы растрепались, на скуле появился синяк, которого Дарт раньше не видел. Значит, ей тоже досталось. – Дай посмотрю.
– Потом. Давай сначала…
– Дай! – в ее голосе звучало упрямство.
Парень протянул спутнице ладонь, с которой продолжала течь кровь. Теперь опасаться нечего. Гнездо не подаст признаков жизни как минимум месяц.
– Глубокая.
От неожиданности Дарт чуть не выругался. Амелия с видом знатока ковырялась в ране на его руке и качала головой. Затем оторвала лоскут от собственной пижамы и, не спрашивая, туго перевязала ему ладонь.
– Пошли, если ее не обработать, может начаться заражение крови и руку придется отрезать. Зачем так глубоко полоснул?
– Поторопился, – как бы извиняясь, пожал он плечами. Странно, никак не ожидал от девчонки подобного напора. – Нужно было много крови, иначе бы гнездо пробуждалось гораздо дольше.
В ее глазах росло неодобрение. Точно он, Дарт, стоит не перед изнеженной дочкой какого-то богатея, а перед одним из строгих наставников Тан-Хилла – и задание, порученное нерадивому ученику, снова провалено. Как бы то ни было, немного поразмыслив, он все же дал взять себя за руку и послушно двинулся следом за девчонкой.
Из развалин выходили с опаской, внимательно осматриваясь и вслушиваясь: вдруг парочка сбежавших грабителей шатается где-то рядом? Но нет. Мертвый сквер хранил полнейшее молчание, медленно, но верно укутываясь молочным покровом тумана.
Вскоре стало понятно, что девчонка прекрасно ориентируется на местности. То есть она совершенно точно знала, куда идти. Заброшенный парк кончился, они вышли в какую-то замызганную нечистотами подворотню, а оттуда свернули в переулок, освещенный единственным фонарем. Дарт сообразил, что за злоключениями не заметил, как опустился вечер. Не очень хорошее время, чтобы оставаться на улице без крыши над головой.
– Слушай, давай я отведу тебя к дяде, – предложил он, хоть из короткого знакомства с девчонкой успел заключить, что та ужасно упряма. – Мне не очень удобно с тобой таскаться.
– Нет у меня никакого дяди, – буркнула Амелия, не поворачивая головы. – Я соврала.
Дарт подумал, что в глубине души догадался об обмане, когда повозка из благополучного квартала свернула к грязным подворотням. Но ругать ее сейчас было поздновато, к тому же рука болела довольно ощутимо, да и кровотечение не совсем остановилось. Так что пусть Заноза сначала покажет свои лекарские навыки, а остальное потом.
В конце улицы девчонка остановилась около обшарпанного дома с единственным крошечным окном, в котором виднелся слабый намек на свет. Она мудрено постучала, Дарт не уловил такта, но определенно это был заранее оговоренный сигнал. Долго не открывали, хоть парень явственно слышал звук шаркающих ног. Потом, наконец, дверь отворилась, и в проеме показалась сухая женская фигура, замотанная во множество платков. Костлявые пальцы подняли повыше масляную лампу – и на незваных гостей взглянули подслеповатые глаза.