– Хотя, если судить по твоему рассказу, Красная даже не успела ничего сделать. Явилась, когда решила, что победа уже в кармане. А потом на неё напал – или напало – нечто, тяжело её ранившее и изгнавшее. Так?
– Так. С той поры и голову ломаю, что это быть-то могло…
– Про это нечто сейчас я ничего сказать не смогу. В анналах ничего подобного не нашёл. Докончу с Алой Леди. В отличие от тебя, гонявшего по лесам и полям, я собирал на неё досье уже очень давно. Ведь кто тебе вообще рассказал про неё, а?
– Да, точно, ты и рассказал в своё время, мэтр. А потом немало охотников отдали жизни, стараясь вызнать, кто она и как её настоящее имя.
– Так вот, дружище, после многих лет изысканий – не только ты мне сведения приносил, не только ты один – я могу с полной уверенностью утверждать, что отнюдь не старик Гримменсхольм, формально le roi des vampires, но Алая Леди, или Красная Упырица – называй, как хочешь – самая успешная из всех высших вампиров Припроливья.
– Самая успешная? Почему?
Бонавентура криво усмехнулся. В глазах его разгорался мрачный огонь, какого мастер не мог и упомнить у толстого, обожающего вино, хорошую еду и красивых женщин алхимика.
– На её счету десятки, если не сотни, обращённых, – полушёпотом продолжал он. – Ни один другой упырь похвастаться подобным не может. Скорость восстановления ихора недостаточна, иначе, как ты понимаешь, они бы уже давно извели весь человеческий род. Не ты один привозил мне замороженные трупы или хотя бы головы вампиров. Я вскрывал, анализировал, сопоставлял. Алхимия поистине царица наук – мне удалось выяснить, что ихор новообращённого вампира почти идентичен ихору, так сказать, давшего ему эту не-жизнь. Потом отличия начинают нарастать, но полностью сходство всё равно не утрачивается. Я даже написал об этом работу… для избранного круга, так сказать. – Мэтр прикрыл глаза, не без удовольствия процитировав: – «Laoreet a geneticae insigne inter lineas lamia». Опубликовано в «Lamia studiis», том восемьдесят восемь, номер двенадцать. Заглавная статья выпуска, между прочим! Упоминали ее уже больше ста раз. Это немало, учитывая, что нас, изучающих упырей во всём научном всеоружии, и двух десятков не наберется.
– «Lamia studiis», кто бы мог подумать…
– А то! – с энтузиазмом подхватил Бонавентура. – Потайное издание нашего научного общества. Издаётся и распространяется строго по анонимной подписке. Уже больше девяноста лет. Сейчас вот выходит как раз девяносто пятый том, по одному в год…
– Мэтр! Подробности можно опустить.
– Хорошо, хорошо! – недовольно скривился алхимик, которого отрывали от излюбленной, судя по всему, темы. – Мне удалось выделить примерно полтора десятка генетических линий вампиров, действующих у нас, в Припроливье. Некоторые удалось идентифицировать, связать с отдельными известными вампирами. В том числе и с Алой Леди. Её потомство, если можно так выразиться, сейчас составляет почти половину всех молодых упырей нашего края. А если брать обращённых в последние лет десять-двенадцать, так и того больше.
– Как ты можешь быть так уверен? – поразился мастер.
– Конечно, полностью и окончательно быть уверен ни в чём не могу, – вздохнул толстяк. – Я сужу только по тем вампирьим трупам, что попали в мои руки, то есть выборка хоть достаточно случайная, но нерепрезентативная…
– Хорош, а? Я понятия не имею, что такое выборка и тем более «нерепрезентативная».
– Ладно, ладно! – замахал руками алхимик. – Слова умного ему не скажи. Короче, Алая Леди сейчас – это, грубо говоря, Мать вампиров. Или Королева.
– И что?
– И то. Помнишь, я тебе говорил, что мы проигрываем войну с упырями, медленно, но верно?
– Ещё бы, – проворчал мастер.
– Все эти годы, десятилетия, века, – голос Бонавентуры упал до почти неслышного шёпота, – число вампиров росло относительно медленно. И потому, что мы, люди, выбивали их, несмотря на тяжкие потери, и потому, что железы упырей могли выработать строго определённое количество ихора. Я, конечно, не буду обсуждать всерьёз простонародные верования – вроде сказки про девочку Марысю и красных демонов. Демоны, как мы знаем, есть, но это совершенно другая история. Так что… нет, всё гораздо проще. Наша борьба и ограниченность ресурсов ихора. Вдобавок новообращённый вампир далеко не сразу обретает способность полноценно обращать других. Так, во всяком случае, было. А теперь…
– Постой… – пробормотал мастер. – Морриган… она же пыталась…
– Вот именно, – Бонавентура со значением поднял палец. – Эта Морриган, если я правильно тебя понял, тоже из относительно молодых упырей. И тем не менее её ихор эвон что сотворил! У меня не было времени провести эксперименты, но уверен, она – тоже потомство Алой Леди. Ну, сложишь теперь два и два?
– Сложу, – мёртвым голосом отозвался мастер. Ему и в самом деле стало вдруг очень, очень страшно, до сжатия мышц живота, до предательского комка внутри. – Красная Упырица по каким-то причинам стала выдавать куда больше вампирьего яда. Стала обращать куда больше своих жертв. Жертвы получили от неё способность, во-первых, выдавать больше ихора и, во-вторых, начинать это куда раньше. Точно? И ты опасаешься, что это связано с её магическим даром?
– Точно, – кивнул алхимик. – Не окончательно уверен в том, что «больше ихора», но в том, что раньше, – не сомневаюсь. Если бы, дружище, ты не написал мне, я сам стал бы отыскивать тебя. Потому что окончательно убедился в этом – что она обращает одного нового упыря за другим – совсем недавно. Знаешь, в таких делах нельзя просто так бросать слова на ветер, потому что…
– Потому что нам предстоит убить Красную, – резко бросил охотник.
– Именно. Если мы не хотим, чтобы число вампиров начало бы расти в геометрической прогрессии.
– Опять бранишься, – криво и бледно усмехнулся мастер. Точнее, попытался. – А почему же этого не случилось до сих пор?
Мэтр Бонавентура покачал головой.
– Я пытаюсь получить ответ. Но исходных данных пока недостаточно. У меня есть гипотеза, что сама Алая Леди осознала свои способности сравнительно недавно. Или что они относительно недавно проявились. Гипотеза скверная, уязвимая, но ничего лучше я пока что не измыслил.
– А какое отношение это имеет к тому, что Красная Упырица – магичка?
Фиданца вздохнул, почесал лоб.
– Чисто моя интуиция, не больше. Мы не знаем ни одного из высших вампиров, кто был бы сильным магом. И не знаем ни одного сильного мага, ставшего вампиром и… долго после этого прожившего. Возможно, нам везло, но чародеи после своего обращения становились… поистине неудержимы.
– Каррабас Драу, – вновь напомнил мастер. – Элизия Бранко. А ещё…
– А ещё Свента Лагранж, Долеман Уберрой и Залкер Поц.
Мастер покачал головой.
– Этих не помню.
– Этих и я помню только по картотекам и архивам нашего общества. Оперировали в Империи Креста и за её западными границами. Магистры, выпускники Академии. Как и m-lle Бранко. Творили злодейства. Господин Поц прославился запуском в небеса трупов, взрывавшихся над городским рынком. Эффект был поразительный.
– Ты отвлекаешься, мэтр.
– Да, – вздохнул Бонавентура. – И сдаётся мне, что магия, та самая, «отсутствующая» у обращённых в упыри чародеев, как-то очень странно проявилась у Алой Леди.
– Морриган нам глаза весьма ловко отводила…
– Именно. И, скорее всего, неосознанно. А вот Красная Упырица… у неё как будто всё чародейство совсем в иное преобразовалось. Магии она лишилась, зато приобрела… Однако строго доказать это пока что возможности не представляется.
– Ты думаешь, она использовала магию, чтобы сделаться… сверхвампиршей? Истинной Королевой?
– Кто знает? – философски пожал плечами алхимик. – Это лишь моё предположение. И, скорее всего, не «приобрела», а это само «приобрелось». Но вампиров она производит на свет с несусветной быстротой, да простится мне сия tautologiam. И ты прав, друг мой, убить Красную необходимо. Но прежде всего надо спасти твоего ученика.
– За это – спасибо, – опустил голову мастер. – Знал бы ты, дружище Джованни, как я ценю твоё…
– Ой, вот только не надо этих высоких слов, – хихикнул алхимик. – Лучше пообещай, что не будешь мешать моим, гм, маленьким удовольствиям. Глейсс, гм, была восхитительна. Я, видишь ли, всегда могу точно сказать, притворяется девушка или на самом деле достигает ad summum voluptatis, вершины наслаждения.
– Мэтр Фиданца! Прошу тебя, избавь меня от этих подробностей!
– Силы небесные, дружище, ты словно старая дева-настоятельница женского монастыря, краснеющая при слове «афедрон».
– Каким бы ни был, – упрямо набычился мастер. – Пока что нам надо найти магистра Скорре. Излечить моего ученика. А потом заняться Красной Упырицей.
– Хорошо, хорошо, – вздохнул алхимик. – Чувствую, нам предстоит скучная дорога, раз уж мне даже порассуждать нельзя будет о gaudia carnis, сиречь радостях плоти…
– Прости, друг. С радостью поговорю с тобой о вампирах или…
– Вот как раз о вампирах я сейчас говорить и не хочу! Мне ещё головы твоей четвёрки вскрывать, ты не забыл?
– Вампиры, друг мой, и впрямь «не-люди» не только в смысле своих, гм, гастрономических пристрастий. Они «не-люди» ещё и биологически. Телесно.
– Можешь не объяснять, – буркнул мастер, заканчивая кормить ученика бульоном. – Вскрываешь их – ну и вскрывай.
– Их трудно не оценить как действительно венец творения, – витийствовал алхимик, ловко орудуя скальпелем. – Они магичны по определению. Скорее всего, способны черпать силу непосредственно из внешней среды, безо всяких сознательных усилий. Потрясающая регенерация, невероятно прочный скелет, органы, умеющие брать на себя функции других, поражённых вражеским оружием или магией… Если бы мы научились всё это использовать! Если бы раскрыли секрет!
Бонавентура покачал головой.
– Вот магистр Вениамин – умнейший человек, высокоучёный маг, а всё туда же – бдыщ-бдыщ, пиу-пиу, вышли сбоку, ваших нет. Вампиров можно победить только системно. Противопоставив им нечто более сильное, чем они сами.