– Х… х… орошо… – хрипел и булькал упырь. Выглядел он по-прежнему, что называется, «краше в гроб кладут», хотя к нему, возможно, это и не относилось бы. – Но… время… теряем…
– Вы меня обманули, вы двое, Гийом, ты и Беата. – Алисанда цедила слова с такой холодной яростью, что даже Вениамину сделалось не по себе. – Вы забрали мою плату и освободили ценнейшего пленника. Мне осталось только просить Вениамина посадить тебя на кол, предварительно напоив кислотой с толчёным серебром. Слыхал об этом снадобье охотников за вашим братом?
– Мы… мы… договорились… Беата… изменила… – пытался отпираться ле Вефревель. – И я вас спас! – с настоящим отчаянием выдохнул он под конец.
– Разве не твои собратья, смеясь, говорили мне, что оказанная услуга ничего не стоит, а? – подняла бровь Алисанда. – Разве не они усмехались, когда я спасала их, выводила из-под удара тех же охотников, когда они вставали на след молодых, только что обращённых особей?
Вениамину потребовалось всё его самообладание, чтобы не зарычать от ярости.
Она спасала упырей. Разумеется, ради великой цели. А сколько-то там загрызенных, выпитых досуха, сожранных людишек великую волшебницу совершенно не волновали.
– И вот мой собрат по цеху магистр Скорре тоже считает, что я была очень сильно неправа, – невозмутимо, с прежним напором продолжала Алисанда. – Не сверкай на меня глазами, Вен, сейчас не время. Так вот, Гийом, я добивалась вашего доверия, а надо мной смеялись. В глаза и за глаза. «Скажи спасибо, что уходишь живая», – говорили мне. А я выручала ваших. За просто так. Поэтому не суй мне в нос это твоё «спасение». Давай, Гийом, или ты рассказываешь толком, что тут произошло – учитывая, что я всё перепроверю, найду способы! – или я позволю моему коллеге магистру Скорре дать волю гневу.
Она позволит, яростно подумал Вениамин. Да ничего подобного, это я решаю!..
– Ещё совсем недавно я говорила коллеге Вениамину – помоги ле Вефревелю, он спас тебе жизнь. Я ошибалась, Гийом?
Вампир сжался. Он, похоже, и впрямь до сих пор не пришёл в себя и сознавал это. Гийом ле Вефревель оставался, конечно, страшным противником, но против двух опытных магов шансов у него было немного.
– Нет, – прохрипел он наконец. – Это всё она… Алая Леди… Венкевильяна. Моё… творение. Я… спас её, давным-давно, её хотели сжечь, как ведьму… сейчас… я бы сказал – жаль, что не сожгли…
– Ближе к делу, месье. Я не намерена ждать, пока ты окончательно регенерируешь и сочтёшь, что у тебя нет настроения длить нашу беседу.
– Хорошо, хорошо! – прошипел вампир. – Только на твоём месте, дю Варгас, я бы не испытывал судьбу… с такой бесшабашностью.
– Говори, – почти прорычала Алисанда.
– Венкевильяна… она… она творит своих отпрысков, свои отродья одного за другим… так не может даже сам лорд Гримменсхольм…
– И что? – нетерпеливо перебила чародейка.
– Всё наше… сотрудничество… на предмет демонов… Лорду Гримменсхольму нужна защита от потомства Алой Леди. Он опасается… что она посягнёт… Поэтому… я запросил с тебя, волшебница, эти заклинания. Но теперь они у Беаты… а я ещё удивлялся, зачем Венкевильяна настояла, чтобы одна из её выкормышей отправилась со мной, да ещё и с собственным гууном, преданным ей и только ей…
– Понятно. Плохая вампирша Венкевильяна посягает на хороших вампиров лорда Гримменсхольма, – насмешливо прокомментировала Алисанда. – Очень удобно, Гийом. Докажи мне, что вы не в сговоре!
Последняя фраза хлестнула, словно кнут.
– Как?! – в отчаянии возопил вампир. – Как я могу тебе это доказать? Ты сошла с ума, Алисанда!
– Дай мне хоть один повод поверить тебе, а не моему собственному рассудку. Который утверждает, что всё это – одна сплошная комедия и с Беатой у вас всё было условлено заранее!
– Я действительно вас спасал, – безнадёжно проговорил вампир. – Потому что эти демоны – совершенно не те демоны, к которым привыкли мы, вампиры, и кого время от времени нам удавалось призвать. Потому что я чувствую, что, несмотря на все наши различия…
– Хватит! – рявкнул Вениамин. – Хватит болтать, вампир! Или ты говоришь толком, в чём дело, или, клянусь, я…
– Прости, магистр, – упырь смиренно опустил голову. – Я знаю, ты ненавидишь меня и мою расу. Но мы не можем переделать себя. Её светлость дю Варгас пытается помочь вампирам и людям достичь мира. Многие из окружения лорда Гримменхольма согласны с ней. Я в том числе. Многие – как Венкевильяна, например – не согласны. Мы должны…
– Прежде всего – никаких «мы». «Мы» никому ничего не должны. – Вениамин едва выталкивал слова из груди, стиснутой ненавистью. – Ты набросился на милсдарыню Алисанду. Если бы ты был в своих полных силах, то я не успел бы тебя остановить, и ты бы уже высосал её досуха, а потом и обратил, сделав одной из своего «потомства». Тебе не дали сделать это только твои раны и то, что нанесены они демоном. Скажи теперь мне в лицо, что это не так!
– Нет, – тяжело выдохнул вампир. – Ты прав, чародей. Это так. Наша природа… имеет слишком много власти над нами. И сводит с ума. Если бы ты убил меня – ты был бы в своём праве…
– Что вы делаете с демонами? – перебила Алисанда. – Лорд Гримменсхольм никогда не открывал этого. Мы вынуждены были пробираться ощупью, наобум; я знаю, что вы вызываете демонов, не знаю только – для чего. Отвечай быстро!
– П-по-разному… лорд Гримменсхольм умеет их принуждать… они у него рабы… слуги… воины…
– Мы ни разу их не видели, – вступил Вениамин.
– Потому что демоны… неустойчивы. В нашем мире то есть… э-э-э… были неустойчивы. Если не применять особых мер. Особых чар. Ты же знаешь, милсдарыня Алисанда. Но у лорда Гримменсхольма – старые, ещё имперских времён, зачарованные мегалиты… там… у него. Это позволяет… держать демонов… в узде. Поэтому их не используешь больше нигде.
Вениамин скептически поднял бровь, однако Алисанда понимающе кивнула.
– И потому эта ваша Алая Леди, очевидно, решив спихнуть надоевшего ей старого правителя вампиров, ищет доступа к таким чарам, чтобы демоны уже бы не были «неустойчивы». Понятно.
– Нам нужен союз, – вдруг быстро и горячо заговорил ле Вефревель. – Я знаю, магистр Скорре, и вы, ваша светлость дю Варгас, вы считаете нас вселенским злом…
– Excusez moi, дорогой Гийом, так полагает только мой коллега. Я вас ко вселенскому злу не отношу, иначе вас бы уже не существовало.
Вампир чуть не поперхнулся. А вместе с ним и Вениамин – как говорится, от скромности наша милсдарыня Алисанда точно не умрёт.
– Впрочем, не важно. Я тебя поняла. Значит, есть заговор против вашего законного короля, ты – в числе верных и предлагаешь нам присоединиться. Так?
– Так, – чуть помедлив, признался ле Вефревель. – Потому что Алая Леди – это для вас в тысячу раз хуже лорда Гримменсхольма. Потому что она способна…
– Производить новых вампиров, – перебила Алисанда. – Я это слышала. Всё, Гийом? Больше ничего не хочешь добавить?
Вампир медленно покачал головой.
– Нет. Это самое главное. Алая Леди теперь владеет твоими заклинаниями, госпожа Алисанда, и, поверь, у неё хватит умения и способностей в них разобраться. У тебя едва получилось закрыть демонические врата, а у нас троих – едва получилось справиться с демоном. С одним-единственным демоном. Что, если их окажется десяток? Сотня? Тысяча? Венкевильяна сделается владычицей мира, если говорить прямо.
– Я не очень верю в сказки о чёрных властелинах или, в нашем случае, красных властительницах, – сухо сказала Алисанда. – Но я поняла тебя, Гийом. Осталось выяснить последнее. Козлоногий.
– Козлоногий, – скривился вампир. – С ним пришлось повозиться. Честно говоря, если б не Беата, мне бы с ним не совладать. Никогда бы не подумал, что она, такая молодая, способна так драться… Но вот что я тебе хочу сказать, милсдарыня Алисанда, – козлоногий, может, и появился в старом капище хаоситов, но сам он к Хаосу не принадлежит.
– Вот как?
– Вот так, – сухо ответствовал ле Вефревель. – Можешь не сомневаться. Мы имели достаточно дела с безумцами, призывающими конец сущего, чтобы распознать сразу. Козлоногая тварь вообще невесть откуда.
– Откуда же?
– Почём же мне знать, милсдарыня Алисанда? Поверь, я бы тоже хотел найти ответ. – Вампир нервно облизнул губы. – Прости… но… мне опять требуется… Регенерация требует массы усилий…
– Опять кровь? – проговорил Вениамин.
– Опять, – сокрушённо признался вампир. – Что поделать, наша природа… она… очень требовательна и…
– Тоже мне, высшая раса, – с презрением бросил маг. – Высшая раса, считающая себя вправе убивать других разумных и не в силах обуздать собственный голод. Люди отказывались принимать пищу в темницах, доводили себя до смерти, а вы…
– Да! Да! – яростно вскипел вампир. – Мы таковы! Наш голод неутолим! И даже кровь, выпитая не из жил трепещущей жертвы, для нас – как для вас простая чистая вода. Без воды вы погибнете за несколько суток. Но и на одной воде вы продержитесь не больше месяца. У нас то же самое, маг! Нам надо пить из жил, ощущать биение сердца! Иначе что-то теряется, что-то ускользает; и мы не можем, не можем! Проклятье, голод сводит нас с ума!.. Я хочу, я обязан, я должен договориться – но я уже чувствую, как это поднимается… накрывает…
Вампира трясло. Вениамин молча и без разговоров скрестил оба меча на его шее, словно большие портновские ножницы. Ле Вефревель даже не заметил.
– Некоторые из нас пытались перейти на кровь животных… – захлёбывался словами упырь, словно торопясь рассказать побольше. – С подачи ваших магов… Ничего не получилось.
– Что, не так вкусно? – не сдержался маг.
– Нет, – Гийом ле Вефревель не обратил внимания на насмешку. – Те, кто пил кровь животных… сами становились животными.
– То есть как? – поразилась уже Алисанда.
– Да вот уж так. Пили кровь травоядных, пили кровь хищников. И… стремительно утрачивали разум. Превращались в ламий. В чудовищ, убивавших направо и налево. К счастью… у нас достаточно быстро перевелись любители такого «умиротворения».