— Здесь будешь плавать получше, — «успокоил» меня Росс. — Вода солёная. Не как в океане, конечно, но держаться на поверхности будет легче. Хочешь освежиться или думаешь о катастрофе?
— Второе, — призналась я. — Даже если пойти ко дну маловероятно, не хотелось бы застрять в середине пути.
Хотя после слов о солёности озера захотелось испытать это на себе. Но если ночёвки вдвоём — под открытым небом или внутри фургона — уже стали привычными, то плескаться при Тейкере я все еще не считала возможным.
Великое озеро, судя по карте, имело форму веретена, и паромная переправа ожидаемо находилась в самом узком месте. Огромная деревянная платформа едва уловимо просела, когда мы въехали на неё по скрипящему пандусу. Тесса высунула морду из-под навеса, оценила обстановку — люди, фургоны, даже быкони и сайклы толпились на погрузке, выбирая место получше — и предпочла остаться внутри, как в наблюдательном пункте. Она открыла пасть, сверкнув длинными клыками, и я встревожилась, не перегрелась ли химера в повозке. Но, судя по тому, что её язык не был вывален, а ноздри широко раздувались, она всего лишь изучала окружающий мир всеми доступными способами.
Билеты на паром не приобретались заранее, в кассе, как на поезд — специальный сотрудник подходил и рассчитывал каждого лично. Не хватило места? Твои проблемы, жди следующий паром, если он есть в расписании.
Оплатить проезд самостоятельно — если не за фургон и Коготка, так хотя бы за себя — мне, конечно же, Тейкер не дал. Я только махнула рукой — не буду задевать его мужскую гордость, раз он уже который раз отказывается принимать от меня деньги. Одному из нас они явно жгли карман, и это точно была не я.
Для успокоения совести я решила в ближайшем салуне угостить Росса его любимым ужасным кофе — главное, успеть сделать заказ раньше, чем он припаркует фургон. Экономия — экономией, но мне не хотелось ни чувствовать себя обязанной, ни, тем более, чтобы Тейкер спустя время начал считать меня что-то ему должной.
Я облокотилась на высокие перила. Дерево было тёплым и отполированным — не при изготовлении, а чередой таких же пассажиров, решивших полюбоваться видом.
Внизу быстро мелькал трос — не удавалось рассмотреть нити плетения, но отсюда было видно, что диаметром он как минимум толще моей руки.
Стало немного спокойней.
Паром мягко качался под ногами.
Пожалуй, выбрать для отправления именно последний паром было лучшей идеей.
На небе сегодня были пушистые, объемные облака — и что может быть красивее, чем закат над большой водой в такую погоду, я не знала. Мы переглянулись с Россом — каждый из нас хотел убедиться, что напарник не упускает зрелище — и вернулись к созерцанию.
То, что меня не оттеснили от перил, я могу объяснить только тем, что большая часть пассажиров были местными жителями и привыкли к такому виду, как к обыденности. На какое-то время я серьёзно задумалась: что, если после отработки вернуться именно сюда? Судя по активности нежити, места охотников тут могут быть вакантны… И тут же, вспомнив, что два из двух заказов оказались связаны с ревенантами, одёрнула себя. Нет уж, если и становиться осёдлым охотником, то в местности с магической активностью уровня Сан-Реано.
Пришвартовались мы как раз, когда небо и вода перестали пылать закатными красками. Покидать паром всё равно было жаль — теперь озеро было неописуемого сизо-серебристого цвета, отражая сумеречное лиловое небо, а волны лениво замедлили движение.
Первый комар подкрался бесшумно — видимо, пешком. Я успела почувствовать только болезненный укус и шлёпнуть по руке, в которую он впился. Второй звонко прожужжал над ухом, и я отмахнулась, ощутив, что сбила с курса полёта еще нескольких.
О нет. В отличие от берега со стороны Грейт Спиндла, берег Кендривилля был болотистым, заросшим тростником и осокой. Над ними вились черные звенящие тучи.
Я запрыгнула на козлы и поскорее надела перчатки — с парома пока еще съедем, а какая-никакая, а защита. Искусанные кисти — не трагедия, но и ничего хорошего моей концентрации при сотворении заклинаний от них не будет.
Росс первое время отмахивался от комаров, лезущих в лицо, а потом прекратил и с подозрением посмотрел на меня.
— Что? — встретила я его взгляд, ни на секунду не прекращая работать руками.
— Я подумал, что ты активировала сигил от насекомых, но кажется, они просто предпочитают тебя.
— Я в курсе, — угрюмо подтвердила я. — Меня можно использовать вместо этого сигила.
Даже будь он у меня в запасе, активировать его сейчас не было смысла — такие сигилы хорошо работают только при стоянке. Природная магия отпугивает комаров, но если ты движешься — они просто не успевают улетать из радиуса действия заклинания.
— Так лезь в фургон, — благородно предложил Росс.
— Готов принять удар на себя? — усмехнулась я и тут же поплатилась: одного из комаров пришлось выплёвывать. — Они за мной и в фургон пролезут, а так ты хотя бы ведёшь спокойно. Ничего, сейчас отъедем от берега — и их станет поменьше.
Повадки комаров я, по очевидным причинам, знала хорошо. Как и то, что после заката солнца на заросших берегах стоячей воды мне лучше не показываться.
При первой возможности Тейкер прибавил ходу — и мы наконец миновали комариное царство.
Удачно, что я была в куртке и шляпе, а вот брюки, кажется, кто-то всё-таки прокусил. Да и кожа под перчаткой, на большом пальце — там, где окончил свой жизненный путь первый лазутчик — тоже зудела.
Кендривилль оказался, насколько можно было рассмотреть в сумерках, средних размеров городком — побольше Карбона, поспокойнее Грейт Спиндла. Света убывающей луны уже не хватало для того, чтобы продолжить движение, и мы решили переждать ночь в гостинице.
Я бы выбрала самую простую дилижансную станцию на въезде в город — здание выглядело вполне прилично, а на стоянке почти не было пустых мест — значит, месту можно было доверять. Но Тейкера не устроило, что остались только койки в общем зале.
Попетляв по улочкам и даже раздобыв информацию — у лавочника за покупку свертка с маисовыми лепешками — Росс вывез нас к неприметной, но просторной гостинице.
На первом этаже располагались столы и барная стойка, а на втором — комнаты для постояльцев.
Тейкер договорился о размещении, и мы вернулись к фургону за вещами.
— Кажется, у нас небольшое затруднение, — я с сомнением посмотрела на Тессу. После небольшой разминки на обочине она снова вернулась в фургон и покидать его не собиралась. — Если я сейчас замкну сигнальный контур, скорее всего, ночью она вылезет и всех перебудит.
— А если мы убедим её заночевать под навесом, — возле небольшой быконюшни была пристройка, где обычно могли оставлять собак, — не факт, что с утра мы вообще её найдём, — согласился Росс. — Придётся брать с собой в комнату.
— Разве можно? — я не была завсегдатаем постоялых дворов, но была уверена, что с собаками, хаундами и прочими кошками-мышками в жилые комнаты не пускают.
— Договоримся, — самоуверенно отмахнулся Росс. Я нахмурилась — на Тейкера уже легли расходы на пропитание для Тессы, а теперь ещё и хозяина умасливать? Хоть действительно ночуй в фургоне, как мне не довелось поступить в Сан-Реано.
Тейкер прищурился и бросил взгляд на мою левую руку. Там разорванная кожа куртки всё еще висела лохмотьями: ещё не нашла удобного времени и места, чтобы зашить.
— А ну-ка, давай сюда бинт, 一 вдруг решил он. — Будем делать раненого героя.
— А я тут причём? — давить на жалость, конечно, дело перспективное, но трактирщик меня уже видел, и с ног я явно не валилась.
— Не ты, — ухмыльнулся он так, что я сразу поняла: грядёт очередная, не менее эпичная импровизация. — Ага, — напарник поймал бинты, — И пострадавшую из фургона выталкивай, вот сюда, чтобы никто не увидел.
Не без труда, но мы разместились между двумя фургонами, скрывшись в тени. Коготок недовольно пыхтела, пока я подпихивала её в нужную сторону, а увидев Росса, вообще зашипела — но он вдруг закрыл ей пасть рукой, просто обхватив длинную морду.
— Тихо, — шепнул он, — Это в твоих интересах. Дай лапу.
Тесса выполнила команду — скорее из неожиданности.
— Мотай, — обратился уже ко мне Росс. — Зайди на сустав, чтобы хромота была правдоподобной.
Коготок пару раз попыталась дёрнуть головой, но Тейкер держал крепко — наложить повязку не составило проблем.
— Молодец, — я скормила Тессе лакомство, как только Росс отпустил её морду. — Идём?
Мы сделали пару шагов, но хаунд картинно повалилась на землю, потянув за поводок.
— Тесса, пошли, — я попыталась поднять её, но из неё будто вынули все кости: хаунд просто стекла из моих рук на землю. Я растерянно посмотрела на Росса.
— Тем лучше, — хмыкнул он и просто сгреб Тессу в охапку. Лапы задорно растопырились, как стебли внизу букета. Она завращала головой, пытаясь повернуться к Россу, и, возможно, откусить ему половину лица — но положение для этого было слишком неудачное.
Мы вернулись в гостиницу. Я, внутренне торжествуя, открыла дверь Россу, и более того — пропустила его вперёд. Никаких комментариев не последовало — видимо, помочь джентльмену с раненым товарищем на руках по этикету не возбранялось.
— Господа, с собаками нельзя, — поднялся трактирщик из-за своей стойки.
Я стала за спиной Росса, чтобы случайно не выдать нас выражением лица.
— Это хаунд, — поправил хозяина Тейкер с такой интонацией, будто проблема была именно в виде животного, и продолжил путь к лестнице.
— Вижу, не слепой, — не сдался трактирщик, и, перекинув полотенце через плечо, вышел из-за стойки. Не преграждая путь, но обозначая свои дальнейшие действия. — Условия для всех одни, животные ночуют снаружи.
— Она ранена и нуждается в уходе, — Росс повернул Тессу перевязанной лапой к трактирщику. — Ранение она получила во время охоты на ревенанта неподалёку, защищая в том числе вас. Да она ходит с трудом! — возмущённо добавил он, когда давление на совесть не сработало, и убедительно потряс телом Коготка в воздухе. Голова ее закачалась в такт. — А если к ней пристанет какой-то кобель? Вам угла для лежачего хаунда жалко?