Судя по помрачневшим лицам мужчин, они о таком варианте не задумывались.
– Вторая версия – остаточные испарения от прошедшей катастрофы. Так как очевидцев не осталось, а город-призрак никого не выпускает, ученые до сих пор гадают, что в тот год сыпалось с неба. Вполне возможно, после экспериментов Древних природа так отравилась, что плюется ядом до сих пор. Как Гнусные топи.
– Соображаешь, хоть и трезвая… – задумчиво протянул Раа.
Тау позволила себе насладиться похвалой, не став заострять внимание, что она всего лишь перечисляет соображения ученых.
– Ну и последняя среди наименее распространенных версий, – Тау покосилась на погрузившегося в свои думы Аро. – Что под Октароном, как и под Аноринором, тоже сохранились подземелья. И их обитатели. Тогда вероятней всего, что именно они ритмично подчищают ряды экспедиций.
Тридцать лет назад эту версию спешно замяли, что, по мнению Тау, вполне указывало на ее достоверность.
– Ты историк? – тяжелый карий взор Кая неожиданно посветлел.
– Скорее любительница сказок. Охотница за химерами, – хмыкнула Тау на внезапно пришедшее в голову сравнение.
– О, Создатель, встретились два одиночества! – мученически провыл Раа, и, картинно развернувшись на каблуках, утопал к Аро обсуждать новое оружие, представленное в альманахе.
Тау непонимающе вскинула бровь и обернулась к Каю. Тот тепло улыбнулся.
– Я с детства мечтал быть странствующим бардом, воспевающим забытые легенды.
Тау подумалось, что она впервые встречает родственную душу. Язык несвоевременно и не к месту зачесался поделиться своими идеями по поводу спорных моментов в истории. Пришлось срочно его прикусывать, но, судя по проницательно блеснувшим глазам, Кай ее понимал.
– А что помешало исполнить мечту?
Кай покосился в сторону Раа, поскреб темно-русую щетину и вздохнул.
– Как-то раз мне пришлось просить за моего лучшего друга перед Поднебесными кланами. Но они выставили обязательным условием помилования присоединение к ним. А так как в рядах Поднебесных барды ни к чему, пришлось переквалифицироваться в охотника.
Тау тоже покосилась на Раа. Тот в ответ лукаво вздернул бровь. Кай нахмурился и сжал кулаки. И вот эти двое лучшие друзья? Аро как-то чересчур громко захлопнул альманах «Ремесло и искусство» и, приблизившись, вернул его ей.
– Спасибо, Тау. Мы узнали все, что нужно. Так что… – Паладин замешкался и, потирая солнечное сплетение, отвел взгляд.
– До встречи, – буркнула Тау.
Глава 5.2
Центральный Эйя, Цветочный град
Тау
Аро уставился на нее с таким недоверием и надеждой, что она смущенно потупилась. Это не она, оно само как-то вырвалось! Он хмыкнул и ушел. Следом за ним с драконьей грацией скользнул Раа, одарив ее ядовитой ухмылкой.
– Нам бы пригодился такой специалист, – Кай не дал ей высказать что-нибудь достойное этой ехидне. – У тебя есть птица?
– А? – не сразу поняла Тау, переведя на него взгляд.
– Вестник, – вдруг громко прошептал высунувшийся из-за его плеча Раа и для наглядности помахал в воздухе руками. Тау сглотнула улыбку.
Не глядя дернув плечом, Кай со смачным клацаньем захлопнул тому челюсть и с каменным выражением лица продолжил.
– Мы могли бы связаться с тобой, если вдруг в экспедиции нам попадется нечто с большой историей.
У Тау перехватило дыхание. Но не от гордости за оказанное ей доверие. А от зависти. Они смогут встретить что-то с многовековой историей. А она так и будет об этом лишь читать.
– Не могли бы, – буркнула она, отворачиваясь.
И вовсе не из-за птицы, которая, как и пард, благодаря ворованным сокровищам, теперь у нее была. А просто… из врожденной вредности! На душе стало гадко.
– Жаль, – грустно улыбнулся Кай и неожиданно протянул руку. – Надеюсь, еще свидимся, охотница за химерами. Буду не прочь послушать сказки Айну.
Тау, не до конца веря в происходящее, пожала широкую ладонь. Кожу царапнули чужие мозоли. Она встретилась взглядом с теплыми карими глазами и только тут поняла, что это первое в ее жизни рукопожатие.
Очнулась, когда уже осталась одна. Словно в полусне расставила по местам книги, и, прикусив губу, подошла к окну. Из обители знаний выходили трое «Теней Дракона». Ехидный убийца, грустный воин с душой поэта и Паладин.
Тау вдруг как молнией прострелило. Она же так отчаянно сопротивлялась походу на поиски сокровищ, потому что боялась погибнуть! А когда Аро у реки высокомерно заявил, что сможет ее защитить, она его не восприняла всерьез, ведь тогда еще не знала, что он Паладин! С которым шансы выжить стремительно повышаются!
Перед глазами как наяву возник отряд, возвращающийся в Эйя из Октарона. С полными мешками редких трав, минералов, древних артефактов и бесценных свитков. Раа окидывает всех неудачников ехидным взглядом. Кай напевает себе под нос оду первопроходцам. А впереди этот неотесанный дикарь Рок с молотом наперевес и истеричной вестницей-фениксом на плече скалится во весь рот. И она смотрит на них вот из этого самого окна.
Тау взвыла раненым драконом и ринулась в погоню.
Мара
– Великие Древние! Да чтоб вас Отверженные прокляли! И какого Безымянного я вас послушалась?!
Мара изумленно обернулась. В трактир ввалилась и грохнулась на пол какая-то охотница, чьи ноги оплетала поблескивающая багрянцем веревка. К этой низкородной (а у кого еще может быть столь богатый неприличный словарный запас?) тут же кинулись Кай и Аро. Сзади, ядовито хохоча, сползал по косяку Раа.
– Ты что, раньше оружие вообще в руках не держала? – удивился Аро.
– Столовый нож считается? Тогда нет! – огрызнулась девица, развязывая ноги. – А уж тем более такое!
На пол с глухим стуком упал… кнут? Девица воинственно, словно главного врага, ухватила его за оплетку. Раа согнулся пополам в новом приступе веселья, заодно удачно увернувшись от кулака Кая, летящего ему в челюсть для протрезвления.
– Ты просто воплощение моих фантазий, Тау, душа моя!
– Заткнись, – елейно посоветовала эта Тау. В новых доспехах «Химер» из коричневой кожи с красноватым отливом и с кнутом в руке она и впрямь выглядела мечтой завсегдатая ветвей красных фонарей. Немногочисленные постояльцы трактира тихо посмеивались, глядя на разворачивающееся представление.
– Колючка, – почти ласково протянул Раа.
– Как же ты от чудовищ спасалась в Анориноре? – продолжал недоумевать Аро.
– Бегаю быстро! – снова огрызнулась она и взвыла. – Что ты опять ко мне пристал?!
Мара прищурилась – «опять» пристал? Они с Аро хорошо знакомы? Кай заботливо свернул кнут и подвесил его Тау на пояс.
– В выборе оружия Уна никогда не ошибается. Уверен, этот кнут ждал именно тебя.
Тау вшитым в кнут лезвием пропорола себе подушечку пальца и пробормотала проклятие. Мары коснулся аромат холодного гербера от ее ауры. Имбирь и лимон. Знакомый какой-то.
– И почему Эйя такой тесный? – закатил глаза Мор, вновь утыкаясь в недоделанный артефакт.
И что ему опять не так? Чем больше отряд, тем лучше! Хотя быть единственной девушкой в отряде ей нравилось. Мара, поправив волосы и отряхнув платье (форменная мантия уже достала!), поднялась из-за стола и вприпрыжку пересекла трапезный зал.
– Мирного времени! – она невесомо примостила подбородок на плече Аро, приобняв его со спины. – Что удалось найти?
Да, определенно, ванильный цвет ей идет, взгляды у всех троих мужчин к платью словно прилипли. Раа отмер первым и, ехидно глянув на Тау, хохотнул:
– Клад.
Мара бросила на него укоризненный взгляд. Грешно смеяться над обездоленными! А низкородная девица иной быть не может. Фигура у нее была угловатая, как у вечно недоедающей, черты лица чересчур острые, прищур глаз слишком ядовитый. А множество кос до пояса тускло-коричневого цвета, скрывающие в ухе талисман-перо, и вовсе придавали ей разбойничий вид. Вообще она производила впечатление очень недоброй. Прямо, как сама Мара когда-то. А какой еще быть, когда у других есть то, чего нет у тебя? Тут же стало невообразимо жаль несчастную.
Тау оторвалась от задумчивого, слегка хищного созерцания усеянных оберегами рук Мары на плечах Аро и взглянула ей в глаза. На ее лице вдруг смешались изумление, узнавание и досада.
– Тесен Эйя, – сквозь зубы повторила она слова Мора. Оглядела Мару с головы до ног прищуром янтарных глаз, неприятно ухмыльнулась и издевательски взмахнула рукой. – Тау. Охотница за сокровищами.
А Мара ее наконец-то узнала. Та «Химера», что желала им с братом легкой дороги на пути в Аноринор. Тогда она показалась вполне дружелюбной, но сейчас Мара явственно чувствовала ее острую неприязнь. Завидует?
– Мара, – представилась она в ответ, миролюбиво улыбнувшись. – Алхимик. А тот угрюмый, нелюдимый артефактор за столом – мой брат Мор.
– Пойдем, представим тебя Року как следует, – махнул Кай. – А то в прошлый раз Аро утащил тебя, даже не дав узнать имя.
Тау бросила очередной хищный взгляд на обереги на руках Мары и отправилась за Каем. Мара проводила ее укоризненным взглядом. Эта поганка не оценила ее попытку подружиться. Точь-в-точь сама Мара десять лет назад.
– Рок будет недоволен, – вздохнула она. Настроение стремительно портилось, как всегда при воспоминании о болезни. – Он нас-то с братом неохотно принял, хотя мы боевые алхимик и артефактор. А уж путающуюся в ногах кладоискательницу…
Вопреки прозвучавшей в ее словах жалости, от образа грохающейся перед Роком Тау захотелось улыбнуться. Осознание этого заставило до крови прикусить губу. Эта поганка делает ее той, кем она быть не хотела!
– Рок примет ее с распахнутыми объятьями, едва узнает, что Тау низкородная. У нашего повелителя болезненная тяга к обездоленным. Кажется, это связано с каким-то Лелем, его другом детства, изуродованным кланами, – отмахнулся Раа, запрокинув голову, и пятерней зачесал волосы. – Ну и жара, мать моя покойная! Такой ранней весны уже пару десятков лет не помню. Ох и настрадаемся мы летом в Октароне! Пойду-ка горло промочу. Вам принести что-нибудь, салаги?