Аро и Мара вдохновенно кружили над котелком, распространяющем аромат птицы, тушеной в яблоках и сливах, от которого живот сводило в голодных спазмах. Точнее, готовила Мара, а остальные самозабвенно ей в этом мешали. Мор, не отрываясь от создания артефакта, бурчал, что для вкуса надо бы добавить виноград. Аро любезно предлагал ягоды, очищенные от шкурки. Раа ратовал за сок, желательно пятилетней выдержки. Мара хихикала и помешивала варево, заставляя глаза окружающих ее мужчин периодически съезжать на ее оголенные до бедра ноги.
Тау отряхнулась и обернулась к Каю. Именно с ним за два месяца пути она проводила больше всего времени. Ей нравилось, что с ним можно просто, без неловкости помолчать. Или, наоборот, говорить часами напролет, рассказывая истории, вычитанные за время недолгой работы хранительницей знаний.
А он, видимо, был готов терпеть болтливую кладоискательницу только за то, что она с искренним наслаждением слушала его выступления. И пел, и играл на свирели Кай завораживающе. И чего Раа так бесится из-за этих ежевечерних представлений у костра?
Тау скользнула рассеянным взглядом по заткнутой за пояс Кая свирели.
– Кай, я, конечно, не Уна, чтоб в оружии профессионально разбираться, – Тау подозрительно прищурилась. – Но разве из прямой духовой трубки дротики не должны лететь прямо?
– Должны, – убийственно серьезно кивнул Кай, отчего косая челка упала на глаза.
– А мне показалось, что твои дротики описывали настоящую обманную дугу, чтоб до меня добраться.
– Погнулась? – нахмурился он, придирчиво оглядывая оружие. Будь проклято это его бесстрастное чувство юмора!
А какого Безымянного она тут, расшаркиваясь, высокую ветвь из себя строит? Так, общение с Марой надо явно ограничить.
– Кай, дай сюда свою клятую стрелялку! – в лоб заявила Тау, требовательно протянув руку.
– Так его, колючка! – раздался одобрительный окрик Раа.
Кай, бросив на сероволосого убийственный взгляд, проморгал момент, когда оружие перекочевало в руки Тау. Тонкая трубка удобно легла в ладонь. Белое дерево было абсолютно гладким и чуть теплым.
Едва заметное ощущение чужого присутствия заставило насторожиться. Веяло… самодовольством. Подозрительно. Тау покосилась на Кая. Тот, несмотря на грабеж средь бела дня, признаков беспокойства не подавал. Попятившись задом, Тау дошла до брошенного неподалеку снаряжения. Не глядя, выудила из-под капюшона, кольчуги и корсета маску и приложила вплотную к оружию. Жемчуг едва заметно блеснул. Тау восторженно выдохнула, переведя благоговейный взгляд на Кая. Неужели его оружие – это настоящий светоч?
С профессиональным интересом кладоискателя Тау обвела взглядом палаточный лагерь. С артефактами всегда работает простое правило: где нет, там и не будет, а если есть хоть один, обязательно появится второй. Паладин как-то рассказывал, что это связано с одним из законов метафизики о притяжении подобного к подобному.
Взгляд сам остановился на посохе Раа с лезвиями на обоих концах в форме полумесяцев из драконьего стекла. Он манил ее не меньше оберегов, которыми была обвешана Мара. Наковырять бы с него этих черных камушков… Только вот, если от свирели Кая ощущалась щепотка гордости, то посох, если смотреть на него долго, отталкивал подспудно чувствующейся сдержанной ненавистью. И, кажется, теперь понятно почему. Темняк.
В ответ на вопросительный взгляд Тау, Кай молча кивнул. Она оценивающе прищурилась. Такие реликты бывают у Поднебесных кронов, но уж точно не у охотников за сокровищами из «Теней Дракона». К тому же управлять столь мощными аномалиями способны лишь те, чей уровень резерва магии или пустоты выше силы одушевленных предметов. А все сильные маги и пустотники служат только Поднебесным. По крайней мере, поначалу. Это потом уже начинаются ошибки, нарушения заповедей Скрижали, преследование Поднебесными и прочая лирика.
– Вы что, были охотниками за головами, «Клыками Дракона»?
Вообще-то она просто ткнула пальцем в небо. Они с такой же долей вероятности могли оказаться и охотниками на чудовищ из «Когтей Дракона», как Аро. Но карий взгляд Кая потяжелел. Неужто попала?
– История не из мирных, да? – она прикусила губу.
– Соображаешь, хоть и трезвая, – пробормотал он любимую присказку Раа, смотря на друга и в то же время куда-то сквозь него.
Тау подумалось, что соображать тут особо нечего. Будь история охотников счастливой, вряд ли бы она окончилась походом в Октарон, из которого еще никто не возвращался.
– Мы были напарниками в убойном подразделении «Клыков», – Кай поскреб русую щетину на подбородке. – Я был ответственным за задержание преступников, а Раа за допрос.
Живот свело. Надо же, оказывается, за прошедшие два месяца она подзабыла настоящий страх. Рядом с Раа, превращающим все в пошлые шутки, жизнь стала казаться непривычно безопасной. Теперь понятно, почему. Просто опасней Раа никого не было. Разве что Эйо. Потому что Раа был палачом.
После Войны, когда от человечества осталась жалкая четверть населения, была создана Скрижаль, содержащая в себе свод основных законов Эйя, направленных на сохранение населения. Ее хранителем считался Паладин, первый защитник человечества, а исполнителями «Клыки» и «Когти». И нарушителей основных заповедей Скрижали не считали членами общества. Противоречие заключалось в том, что палачи – мастера пыток, способные отнимать жизнь тысячью способов – по сути являлись преступниками, пусть и по долгу службы.
Эйо умерла бы со смеху, если бы узнала, кто позвал проходить обряд сплетения судеб ее самую трусливую ученицу. Тау запрокинула голову и вдруг поняла, что уже очень давно не смотрела в небо. Видимо, всего и так хватало.
– А потом Поднебесные решили, что Раа, допрашивая клановых врагов, стал знать слишком много.
Случайно, не о том ли, что все кроны Поднебесных – это Отверженные?
– О приказе его убрать я узнал случайно.
Учитывая все те же заповеди Скрижали, смертная казнь – это крайняя мера даже для самых отъявленных преступников. Вряд ли палач на службе Поднебесных к таким относится. Что лишь подтверждает теорию о том, что именно он мог узнать во время допросов. Тогда неудивительно, что Раа предпочел прогулку в «город, которого нет», возможным карам Ордена Отверженных.
– Я еле успел схватить этого героя, собравшегося в одиночку противостоять всей власти города, и сбежал, – пожал плечами Кай.
В Храме противников Поднебесных кланов, должно быть, приняли с распростертыми объятиями. Но откуда такая жертвенность? Ведь рисковать своим положением и жизнью ради нарушителя Скрижали невыгодно.
– Однажды он спас жизнь мне.
В ответ на ее вопросительный взгляд Кай виновато, но твердо покачал головой. Тау не оскорбило его нежелание полностью ей довериться и раскрывать тайну долга жизни. Напротив, выложи он ей сейчас всю их подноготную, она бы засомневалась в его здравомыслии. Какими бы приятельскими не были их отношения, пока они друг другу лишь попутчики.
Взгляд зацепился за пепельные косички, позвякивающие цветными бусинами на концах, обрамляющие хищное лицо. Загорелое и (она почему-то только сейчас заметила) утонченное. А ведь Раа выходец явно не с нижних ветвей.
– И чем же я так зацепила палача?
– Чужая душа потемки, а уж душа Раа и вовсе тьма, – пробормотал Кай, а Тау содрогнулась от такого сравнения. Своей душой Раа называл ее.
– Но я могу сказать одно. Никому еще Раа не предлагал стать его спутницей.
Знать бы еще, хорошо это или плохо. Сердце упрямо твердило, что ей Раа ничего плохого не сделал. Более того, еще ни с кем она не чувствовала себя такой защищенной, как с этой ехидной. А его манерой смотреть на мир шутя она искренне восхищалась, ведь ей на такое не хватало духу. Однако разум подсказывал, что бывших палачей не бывает, и агрессивная паранойя Раа тому подтверждение. С другой стороны, какое вообще право она имеет судить? Бывшая Подземная, торговавшая с черным рынком? Проклятье, да они два дракона пара!
– Почему тогда в отряде с двумя скрывающимися от кланов идут Поднебесные? – Тау покосилась на близнецов, пытаясь отвлечься от сумбура в мыслях.
– С четырьмя, – многозначительно поправил Кай.
У Тау вырвался нервный смешок при взгляде на ругающихся старых спутников. Значит, Най и Уна тоже бывшие Поднебесные. А у Аро просто-таки драконово везение. Беглому пленнику Ордена удалось вступить в отряд кланоненавистников.
– Поднебесным видимо что-то очень нужно в Октароне, раз они согласились на отсрочку для всех нас взамен на прием в храмовый поход чужаков. Были бы это охотники, мы бы отказались. Но они послали алхимика с артефактором. К тому же, по меркам самоубийственной экспедиции, считай детей. Хотя мы за ними все равно приглядываем, в чем-то же они провинились, раз их отправили в город, из которого не возвращаются.
– А Рок? – Тау покосилась на воркующего с птичкой крона отряда.
– Рок единственный из нас всю жизнь служил «Теням Дракона» и Храму, – во взгляде, брошенном Каем на Рока, сквозило бесконечное уважение. – В далеком детстве успел повоевать против аномалий, тогда же убедился в тщетности войны и ушел в кладоискатели.
Ага, а молот за плечом у него исключительно в мирных целях.
– Снискал славу благодаря своей чуйке на клады, а, увеличив резерв пустоты до восьмого уровня, пошел в разрушители легенд.
Разрушителей легенд Тау недолюбливала. По инициативе Храма было создано подразделение пустотников, уничтожающих опасные артефакты. С одной стороны, они спасали жизни. Если опасный артефакт попадет в руки какому-нибудь фанатику или просто вурдалачьим мозгам, то прощай целый град. Случаи уже бывали. Но с другой стороны, сердце кладоискательницы кровью обливалось при мысли о потерянной выручке из-за уничтожения таких сокровищ.
– А в Октарон вы идете не разрушать ли город? – Тау прищурилась на Рока. Иэла недобро уставилась в ответ.
Кай вместо ответа красноречиво промолчал. У Тау тоже достойного ответа не нашлось, если таковыми не считать ругательства. Проклятье! Ее первая экспедиция в древний город рискует окончиться сказочным убытком. Но, тем не менее, путешествие с такими попутчиками редкостная удача. Связи в ее списке ценностей всегда шли сразу после денег.