Однако Лани не подозревала в приличной с виду Элли такой извращенности, раз ей это нравится.
– А я мозгоправ Императора, и это я была лучшей ученицей праматушки! Полечись, если считаешь, что я соглашусь проходить с тобой, драным пардом, обряд! – закричала Элли, оборачиваясь.
– Себе мозги вправь, если считаешь, что кто-то кроме меня назовет тебя, гадину ползучую, спутницей! – рявкнул тот.
– Магистр Кравани, Синья совсем обезумел! – возопила рыжая, так и не избавившись от детской привычки жаловаться учителю.
Тот благоразумно сделал вид, что его здесь нет.
– Может быть, вам продолжить ваши «спутанные» игры где-нибудь в другом месте? – риторически вопросила Лани, с преувеличенным вниманием разглядывая потолок.
Видит Создатель, взглядом она сейчас может убивать. А дочь старшего Советника Императора и этот трущобный еще могли пригодиться. Все же учеными они были талантливыми.
– Он мне не спутник! Это не игра! – хором проорали ей в ответ Элли и Синья.
Жаль обоих…
– Тебе доказать, что я твой единственный спутник по жизни?!
– А тебе, что ты для меня всего лишь развлечение?!
На миг оба застыли, тяжело дыша и сверкая вызывающими взглядами. А потом, не сговариваясь, шагнули друг к другу.
…Хотя нет, не жаль.
Лани выдохнула, проводив взглядом Синью, утащившего запрыгнувшую на него Элли обратно в дом, и поинтересовалась:
– Как думаешь, что их ждет?
– Думаю, Синья разобьет Элли сердце, – задумчиво глянул в неспокойное море Кравани.
– Он ей? – Лани расхохоталась. – Ну да, когда драконы исчезнут, а Аладар развалится!
– Не шути так, – почти грубо оборвал ее Кравани и сотворил охранный символ. И сразу, желая сгладить грубость, притянул ее к себе. – Не хочу наговаривать, но вот увидишь, как только Элли согласится на обряд с Синьей, так сразу ему она станет неинтересна. Это в природе…
– Животных, – перебила его Лани, упрямо мотнула головой, рассыпав по меху черные кудри, и жестко повторила. – Это в природе животных, для которых цель в жизни одна – охота.
Кравани поджал губы, но промолчал. Мудрое решение. Спорить с женщиной о мужчинах – собственноручно копать себе могилу.
– Артефакт, дающий ответы на все вопросы. Зачем он тебе? – сменил он тему, склоняя темноволосую голову. – Что за вопрос, на который моя самая талантливая ученица не может найти ответ?
Ее взгляд мечтательно затуманился.
– Как увеличить резерв магии.
Вопрос учителя после продолжительного молчания был сух.
– Тебе мало быть самым сильным магом Империи?
Лани закатила глаза. Она терпеть не может косного мышления.
– Отсутствие движения вперед есть движение назад. Я хочу привести Аладар к эпохе Процветания, а не скатиться к примитивным техникам использования магии эпохи Ростков.
Прозвучало тщеславно, но это было правдой. Лани вполне чувствовала в себе силу стать зарей нового времени.
– Неужели тебе, как пустотнику, никогда не хотелось уметь поглощать чуть больше магии, чтобы сохранить наш мир от полного преобразования? – вкрадчиво вопросила она.
Она давно откладывала этот разговор. Подозревала, что учитель ее не поймет, отторгнет. А разочаровываться в собственном боге очень не хотелось.
– Ты только представь, – Лани придвинулась ближе, шепча ему почти на ухо. И, не удержавшись, царапнула ноготками его шею. Кравани прикрыл веки. – Мы с тобой могли бы улучшить весь Айну. Вместе.
Он чуть повернулся к ней и она, не став дожидаться его ответа (и вовсе она не боялась его услышать!) впилась поцелуем в его губы. В душе расцвел миниатюрный алхимический взрыв. Кравани пах солнцем.
В том, как жадно он ответил на поцелуй, Лани почувствовала-таки жажду власти и обладания. Пришлось приложить недюжинные усилия, чтобы в столь долгожданный момент не ухмыльнуться победно. Она знала, что пустотник девятого уровня не может быть настолько аскетичным, насколько хочет казаться Кравани. Все-таки чем больше власти, тем больше кажется, что ее недостаточно.
Ее бог оказался таким же человеком, как и все.
– Нельзя! – простонал Кравани, отстраняясь. Не сильно. – Нам нельзя этого делать! Я хочу остаться твоим учителем, звездочка, ты же мне… как дочь!
То-то у него взгляд на ее грудь такой отеческий!
Значит, он боится, что перестанет быть для нее авторитетом, едва позволит себе поддаться ей? Может не бояться. Для нее уже давно не существует авторитетов. Да и поздно уже об этом задумываться. Она всегда добивается своего.
Не став выслушивать дальше неубедительные отговорки, она схватила его за воротник мантии и притянула к себе. И что-то она не заметила, чтобы обожаемый магистр, недостижимый, непогрешимый идеал, никогда не поступающийся своими принципами, сильно сопротивлялся, падая на кушетку под нее.
Глава 11.1
Западный Предел, Гнусные топи
Безымянный
Он заблудился.
Перед ним, насколько хватало глаз, простиралась Пустынь. Под ногами пружинил черный песок, над головой раскинулась выцветшая чаша небосвода, кожу иссушало беспощадное солнце, а ауру алчная до энергии зона пустоты вокруг.
Ему навстречу выбежала девушка с крупными кудрями цвета ночи и огромными глазами цвета синего пламени. Белая ткань просторной мантии была расцвечена алыми брызгами. В грудь девушки по рукоятку был вогнан стилет.
Безымянный моргнул. Мираж исчез. Откуда в зоне пустоты призраки?!
Ответ нашелся быстро. Миражи могут быть тольконе в зоне пустоты. Душой овладел первобытный ужас. Он шел все время на запад. Он не мог заблудиться.
Его заблудили.
Мир в ответ на его догадку вдруг поплыл, словно на холст с красками плеснули водой. А когда пейзаж снова обрел четкость, сбрасывая морок-блуд, вокруг оказалась отнюдь не Пустынь.
Южный Предел, окрестности долины Гиблых
Мор
Впервые в жизни Мара признала, что он помогает ей. В его душе расцвел алхимический взрыв с разноцветными искорками. Еще не все потеряно.
– Я… – сиплый шепот потирающей щеку Тау прервал его торжество. – Я прошу прощения за срыв.
Карий взгляд, из которого ушло все золото, метнулся к телу Раа. Она зажмурилась, стискивая кулаки. Гулко сглотнула и медленно выдохнула. А когда вновь распахнула глаза, в них больше не было… ничего не было.
Она расправила плечи и неожиданно легкой, почти танцующей походкой, подошла к погибшему. Натянув перчатки, скрупулезно осмотрела каждый карман в его доспехе. Выудила пузырек «Седьмого чувства», пару талисманов и, напоследок, сняла бусины с пепельных кос у висков. Красную и зеленую.
– Целое состояние, – цинично заметила Тау, закрепляя их на две своих косы под основной массой волос. Дернула бровью и поинтересовалась, скорее просто констатируя факт. – Никто ведь не будет возражать, если я заберу их себе, скажем, в качестве подарка Раа мне на прошедший день Обретения имени?
Никто не возражал. Возможно потому, что не могли даже помыслить о том, чтобы обирать труп павшего соратника.
– Благослови вас Создатель. Тогда сейчас проводим нашего жертвенного палача в последний путь и распрощаемся, – Тау отряхнула перчатки и запрокинула голову к далекому небу. Ставшие почти черными, как у Раа, глаза оставались кошмарно пустыми.
Все. Поминай, как звали. Она сломалась.
– Тау, – при оклике Аро по ее осунувшемуся, бледному лицу проскользнула лютая, исступленная злоба. Ну, хоть какая-то эмоция. – Лао видела тебя. Через вурдалаков она видела всех нас. Путь в Эйя заказан.
– Лао? – имя подруги Асти заставило Мора насторожиться. – Крона Драконьего Клыка?
– Путь заказан? – свистяще выдохнула Мара, затравленно переводя взгляд с Аро на Тау. – Что все это значит?!
Тау молча играла в гляделки с гагатовым «лишенцем», который уже когда-то, судя по тихому перебору струн его магии, успел перестать им быть. Наверно, Мор все же не совсем разобрался в своих способностях. Потому что аура Аро продолжала звучать, как рукотворный артефакт. Тау покладисто пожала плечами.
– Значит, не распрощаемся. Будет больше поводов и возможностей тебя прикончить, великий Паладин.
Что?! Паладин?!
– Кай, Раа сын прошлого крона Драконьей Тени? Значит, он брат Рэя, нынешнего крона? – Тау дождалась утвердительного кивка от Кая, и, не замечая ошеломления на лицах присутствующих, деловито обернулась к Року. – Мне нужна твоя истеричная птичка, повелитель.
– Это невозможно, – отрубил Рок, не сводя пристального взгляда из-под седых кудрей с Аро. – Распоряжение Храма…
– Хей, у меня вопрос жизни и смерти, – резко оборвала его оправдания Тау, складывая руки на груди.
– Какой же? – он издевательски скопировал ее жест.
Тау закатила глаза, подошла к Каю, пальчиком поманила его к себе, и что-то зашептала ему на ухо. Мор очень пожалел, что не может прямо сейчас принять «Седьмое чувство», обостряющее органы чувств.
Кай с недоверием покосился на Тау, та ответила ему утвердительным кивком и скривилась. Он изумленно вскинул брови, наградил ее взглядом, средним между уважением и порицанием, и обернулся к Року.
– Дай ей вестницу.
Иэла, встретив кровожадный взгляд Тау, придушенно пискнула и попыталась закопаться в буйных кудрях хозяина. Только вот теперь в седых космах она выделялась, как экзотический цветок.
– Рок, Храму от этого вреда не будет. А тебе и вовсе только на пользу. Ведь ты так давно не передавал привет сестре своего лучше друга.
Создатель, ну как же тесен Эйя, у них еще и общие знакомые имеются! Судя по промелькнувшему на лице Тау изумлению, она тоже об этом не подозревала. Рок уставился на нее, как Кай, с восторгом и осуждением. Выпутал истошно верещащую птицу из волос, и протянул ее Тау. Она коротко кивнула в благодарность, сжала вестнице клюв и обернулась к Аро.
– Ты объясняйся, великий Паладин, а я пойду, сложу пока погребальный костер. Большой, – протянула она, выудив из рюкзака за спиной перо и свиток. – Вдруг хоть раз повезет мне, и на нем сегодня сожгут не одного.