и стал ждать, скорее с любопытством, чем со страхом.
Ночь сгустилась. Вскоре на ставшем невидимым холме вспыхнуло и весело заиграло пламя, раздвигая мрак на горизонте.
Шорохи стали отчетливей, скрежет металла слышался все чаще.
— Черт побери! — произнес чей-то звонкий голос по-французски. — Совсем стемнело. Я уж боялся, что мы сбились с пути. А вон и сигнал, дружище Винкельман.
— И шалаш тут, дорогой Маркиз. Господин Шарль должен быть рядом.
— Винкельман!.. Маркиз!.. — закричал Шарль, вне себя от изумления. — Неужто это и впрямь вы?..
— Как видите, дорогой мой благодетель. А точнее, хоть вы и не видите, — ответил Маркиз, пытаясь на ощупь отыскать руку Шарля.
— Друзья мои!.. Дорогие мои!.. Что же происходит?
— Пока ничего страшного не случилось. Простое невезение. Я со своими друзьями-актерами отыскал возле проклятой деревни настоящее сокровище из «Тысячи и одной ночи». И хотел отдать его черномазому мерзавцу в обмен на свободу вашей семьи. Придумал, скажу без ложной скромности, отличную комедию, чтоб все это получилось, но самое невероятное стечение обстоятельств сорвало мои планы. Потом расскажу поподробнее. Насчет госпожи Робен и детей не беспокойтесь, все живы и здоровы. Дело идет к тому, что уже завтра вы сможете увидеть свою очаровательную семью в полном сборе.
— Завтра? — прервал его, не удержавшись, Шарль, вне себя от изумления.
— Да, завтра. Я расскажу вам обо всех наших невероятных приключениях, только сначала устрою людей, они буквально падают с ног от усталости.
— Каких людей?
— Ну Винкельмана вы знаете прекрасно, индейца Табиру тоже, а еще с нами целый взвод краснокожих, вооруженных до зубов. Жаль, что нельзя зажечь огонь. И свечи́ у нас нет ни одной, и, главное, благоразумнее оставаться в темноте. Да ладно. Подумаешь, важность. Устроимся как-нибудь. Сейчас поставлю часовых — кто знает, что может случиться? — и я в вашем распоряжении.
Быстро и тихо, как опытный следопыт, молодой человек отдал необходимые распоряжения и едва слышным шепотом начал свой рассказ.
Шарль выслушал его до конца, ни разу не перебив.
— Таким образом, вы считаете, — сказал он, когда Маркиз остановился, — что этот негодяй, рассчитывая получить весь выкуп целиком, приведет сюда или пришлет с кем-нибудь мою семью?
— Уверен, он явится сам. Диого не доверит никому такую кругленькую сумму.
— Господи, но что будет, когда он поймет, что у вас нет этого проклятого золота?
— Нас здесь, вместе с вами, четырнадцать молодцов, мы отлично вооружены, да еще два негра, которые поддерживают огонь на холме. Уже шестнадцать. Отряд будет прятаться неподалеку и налетит на него, как ураган.
— А если с ним явится целая банда мерзавцев? Что мы сможем сделать, даже прекрасно вооруженные и полные отваги, допустим, с сотней бандитов? Тут нельзя надеяться на случай.
— Мы можем напасть на него в последний момент. Сначала вы будете один, спокойно приступите к переговорам. И тут уж одно из двух! Если мы увидим, что с ним целое войско, то так и останемся сидеть в кустах. Тогда вы передадите ему ту сумму, что успели собрать, и он решит, что я опоздал из-за плохой дороги, раз меня нет на месте. Другой вариант, если силы будут примерно равны. Тогда я выйду в костюме парламентера, заведу беседу, скажу, что миллион там, в пироге, а потом достану из кармана револьвер и попросту разнесу ему голову. Этот выстрел будет сигналом для наших бойцов. Они набросятся на отряд Диого, производя как можно больше шума, будто их человек сто, и, воспользовавшись сумятицей, сомнут всякое сопротивление.
Шарль, почти убежденный, собирался уже согласиться с этим планом, тем более что не видел ничего лучше. Но тут он вспомнил об отце и брате.
— Как я мог забыть? — проговорил он сдавленно. — Завтра в полдень отец будет атаковать деревню, чтобы любым способом освободить мою жену и детей. Как же так? Моих приведут сюда, не исключено, что с ними будет столько бандитов, что мы и поделать ничего не сможем. А тем временем отец и брат будут подвергаться ненужному риску… Да и что будет с моей семьей, если ее приведут назад в разрушенную деревню?.. Я дрожу при одной мысли о последствиях!
Действительно, изобретательность и логика Маркиза оказались бессильны перед ужасной альтернативой.
Оставалось надеяться на одно, что с Диого придет не слишком большая команда. Или, может быть, Робены, поняв, что пленников под охраной уводят куда-то в неизвестном направлении, последуют за ними? Увы! На это трудно было рассчитывать.
Между тем их предположения оказались ошибочными.
Перебрав, казалось бы, все возможные варианты, они не додумались до одного-единственного. Впрочем, это было почти невероятно. Они не предусмотрели тот случай, что Диого может вовсе не явиться на встречу.
Можете представить их удивление, переросшее позже в тревогу и ужас, когда на следующий день негр не пришел ни утром, ни вечером и не прислал никого вместо себя.
Шарль словно потерял рассудок. Что за загадочная и страшная причина задержала бандита? Какое еще несчастье ждет его семью?
Спутники молча смотрели, как он мучается неизвестностью, не в силах помочь, и чувствовали, что их сердца разрываются от боли. Им слышались там, за темной завесой гигантских деревьев, глухие, беспорядочные, едва слышные удары, словно далекие выстрелы.
ГЛАВА 15
Почему Диого не оказалось на причале. — Тайник для сокровища. — Что может произойти, если дерево упадет на пирогу. — Трапеза для кайманов. — Выстрелы. — Робинзоны атакуют деревню. — Хитрая тактика. — Перед оградой. — Битва. — Штурм стен. — Две мегеры. — «Анри, защищай мать!» — Вместе! — Как нападающие стали осажденными. — Брешь. — Приступ. — Страшные характеристики скорострельного оружия. — Нерешительность. — Таинственные взрывы. — Паника. — Пожар. — Отступление. — Поле битвы, оказавшееся всего лишь рощей тыквенных деревьев[164].— Свобода.
Разумеется, Диого не явился в назначенное время в шалаш на Тартаругал-Гранде не потому, что он не захотел прийти.
Теперь он сам оказался жертвой неудачного стечения обстоятельств и застрял посреди реки. Такую банальную задержку в пути всегда должен предполагать путешествующий в экваториальной стране, но Диого, и без того не отличавшегося благодушием, она окончательно вывела из себя.
Его страшно взбесила вынужденная остановка. Ведь он был искренне уверен, что имеет дело с официальным посланцем бразильского правительства.
Если б речь шла только о Шарле Робене, томившемся в неизвестности, Диого счел бы это удачной шуткой, он всегда был рад поиздеваться над белым. Но не прийти вовремя на встречу с дипломатом, особенно если этот дипломат нагружен золотом и благими обещаниями! Тут есть отчего изойти желчью.
А все произошло из-за его жадности.
Как только вождь понял, что сокровище, найденное охотниками на броненосца, у него в руках, бандита стала обуревать одна забота: спрятать находку понадежнее, чтоб никто не украл.
Но как можно укрыть такую уйму золота, которая и теперь уже не дает ему покоя? Ему, бывшему таким беззаботным в бедности!
— Придумал! — Негр хлопнул себя по лбу, как Архимед[165], совершивший открытие, если верить многочисленным преданиям. — Отправлю-ка я его на «Симон Боливар»! Судно в надежном месте, на озере. Уж не знаю, каким ушлым надо быть, чтоб отыскать его там. Отличная идея, лучше не придумаешь! До встречи с разукрашенным кривлякой — дипломатом, который принесет мне счастливый дар, целых три дня. Больше чем достаточно, чтоб сплавать на озеро, вернуться и добраться до шалаша.
Приняв такое решение, негодяй погрузил сосуды с золотым песком и самородками на самую большую пирогу, посадил на нее лучших гребцов и отправился на озеро.
Будучи человеком чрезвычайно осторожным или, лучше сказать, недоверчивым, он взял с собой обоих артистов, Фрица и Раймона, чтоб, пока его не будет, они не сбежали, как Маркиз, — его побег наводил Диого на глубокие размышления.
Кроме того, вождь удвоил число охранников возле хижины госпожи Робен, чтобы пресечь любую попытку вступить в контакт с несчастной пленницей. Потом он дал самые суровые указания доверенному лицу и, успокоившись, удалился.
Золото перевезли без приключений, легко причалили к пароходу, стоявшему, как и прежде, неподвижно в водах озера, затем пирога тут же отправилась в обратный путь.
Они были уже на полпути, и радостный вождь поощрял рвение гребцов щедрыми порциями водки, как вдруг огромное, высотой метров сорок, дерево закачалось и обрушилось с ужасающим шумом, увлекая за собой соседние деревья, сплетенные с ним немыслимой сетью лиан.
Гигантское растение упало так неудачно для Диого, что ствол как раз накрыл нос пироги, проломив оба борта и придавив насмерть трех гребцов.
Лодка от удара перевернулась, взлетев над водой, и оставшиеся в живых плюхнулись в воду.
Место оказалось неглубоким, и негр-«гуманист» не слишком бы переживал — что случилось с гребцами, его меньше всего беспокоило, — но деревья образовали, по всей вероятности, непроходимый завал, дальнейшее движение было невозможным.
Пешком идти было нельзя, по обоим берегам протоки встречались участки зыбучих песков, а также слежавшейся тины, которые могли в один миг затянуть неосторожного путешественника, отважившегося на такой переход.
Диого умел ценить время, знал, как вести себя в самых непредвиденных ситуациях, и потому принял решение вернуться на пароход.
Там найдутся инструменты — топоры, пилы, чтоб освободить протоку.
Пирога, конечно, сильно пострадала. Повреждения наскоро залатали корой, привязав ее лианами к корпусу. Правда, лодка текла и могла, того и гляди, затонуть, потому все свободные от гребли похватали плошки и принялись с остервенением вычерпывать воду.
А она доходила уже до колен. Кое-как добрались до парохода. Здесь пирогу основательно починили, так что она снова стала пригодной для плавания.