Было решено начать ремонт как можно скорее.
Шарль хорошо разбирался в подобного рода делах, ему частенько приходилось снимать суда с мели. Ведь реки в этих краях так капризны. Он неоднократно руководил работами по спасению терпящих бедствие лодок и шлюпов.
Прежде всего он считал необходимым завести машину, чтобы развить возможно большую тягу. Задача казалась несложной — топлива сколько угодно. Кругом деревья, так что за дровами далеко ходить не надо.
Но вот что было делать с потопленной частью корпуса? Берег слишком далеко, канатом шлюп не привяжешь… Шарль послал капитана, с тем чтобы тот забросил якорь ниже по течению.
Когда все было готово, в топке развели огонь, запустили машину. Оставалось лишь выяснить, не запутался ли винт в ряске и может ли свободно вращаться. Механик убедился, что все в порядке, и с облегчением доложил об этом Шарлю.
Пар давил на клапаны. Наступил решающий момент.
— Полный назад! — скомандовал молодой человек, и в голосе его послышалось волнение.
Механик взялся за рычаг управления и с силой рванул его.
Пар со свистом вырвался наружу, поршень заработал, лихорадочно, словно пульс тяжелобольного, винт начал вращение, вздымая водяные буруны и разбрасывая ряску.
Якорная цепь натянулась, но держала крепко.
— Полный! — вскричал Шарль.
Винт работал как сумасшедший, судно дернулось, задрожало всем корпусом. Казалось, что оно уже скользит, покидая насиженное место.
Но нет. Это только показалось.
— Машина работает вовсю, не так ли? — спросил Шарль.
— Так точно, месье! Но мы не движемся с места, — отозвался механик.
— Ничего! Попытаемся еще раз. Сменим клапаны.
— Дьявол!
— Что случилось?
— Цепь вот-вот разорвется.
— Ба! И верно. Остановите машину. Подождем. У нас есть еще кое-что в запасе.
Шарль отыскал вторую цепь такой же длины, закрепил ее на корме шлюпа, другой конец бросил своим людям на лодке, которая качалась на воде по правую сторону, и сказал капитану:
— Пусть все схватятся за этот конец и по моей команде тянут что есть мочи. Понятно?
— Так точно, сеньор.
— Дайте каждому по кружке водки и будьте готовы.
— Есть!
И вот во второй раз прозвучала команда:
— Полный назад!
Потом:
— Тяни, ребята!
И наконец:
— Полный!
Под действием двух сил шлюп слегка подался назад и сдвинулся с места. Вскоре он уже медленно плыл, выбираясь из плена.
— Молодцы, ребята! Вы заработали славную выпивку!
Воодушевленные похвалой и обещанием хозяина, индейцы тянули изо всех сил. Винт работал на полную мощность.
Шлюп проплыл еще немного, а потом внезапный сильный толчок сбил с ног Шарля, механика и всех, кто находился на лодке.
— Должно быть, цепь все же порвалась или якорь сорвало, — сказал Шарль, поднимаясь.
— Ни то, ни другое, сеньор, — весело ответил механик, останавливая машину. — Просто шлюп сошел наконец с мели.
— Браво! Теперь, господа, все в порядке. Все к лучшему в этом лучшем из миров. Отпразднуем же радостное событие!
Пожелание было исполнено незамедлительно, все предались беззаботному веселью.
Да и было отчего ликовать: удалось справиться с непростой задачей, преодолеть, казалось бы, непреодолимые трудности. Но оставалась еще одна проблема, и тоже немаловажная.
Что станет с бразильцами? Ведь теперь экипаж шлюпа — только они двое. Попытаются ли храбрецы, рассчитывая лишь на собственные силы, спуститься по Риу-Негру к Манаусу или отправятся в деревеньку мура в надежде найти там нескольких добровольцев, которые согласились бы сопровождать их?
У молодых людей хватило бы смелости вступить в борьбу с быстрой рекой, усеянной островами и крошечными островками, засоренной упавшими деревьями, вязкой тиной и на каждом шагу таящей неожиданные опасности. Но это было бы безумием.
С другой стороны, Шарль не мог сократить собственный экипаж, и без того уже поредевший. Немыслимо было отдать бразильцам троих или четверых индейцев, необходимых для безопасности путешествия на шлюпе.
Неожиданно один из молодых людей спросил:
— Вы собираетесь нас покинуть? Что до меня, то мне ваша компания по душе, и было бы жаль расстаться с вами.
— Что вы хотите этим сказать? — поинтересовался Шарль.
— Только то, что в мои планы не входит отправиться ни в Манаус, ни в деревню. Что скажете, Бенто? — обратился он к механику.
— Воля ваша, сеньор Рафаэло.
— Мы возвращаемся в Боа-Виста, — продолжал бразилец.
— Вы шутите? — удивился Шарль.
— Совсем наоборот. Это очень просто: мы берем на буксир вашу лодку с помощью этого великолепного каната, прочность коего проверена на деле. Ваши люди заготовят необходимое количество дров для топки, мой друг Бенто с присущим ему старанием и умением будет следить за машиной, ваш капитан займет свое место, индейцы устроятся в лодке. Таким образом, мы пройдем Риу-Бранку дней за пять вместо двадцати. К тому же с меньшим напряжением сил. Прибудем в Боа-Виста, я наберу новый экипаж, и уж тогда нам — увы! — придется расстаться, к моему огромному сожалению. Каждый займется своим делом. Мы с Бенто вернемся в Манаус, а вы отправитесь навстречу неизвестности. Вот, дорогой мой спаситель, реальный план. Ваш покорный слуга и всем обязанный вам Рафаэло Магаленс надеется, что вы найдете его приемлемым. Не так ли?
— Вы настоящий друг, — ответил Шарль, — мне даже неудобно…
— Вновь оказать нам услугу?.. Это вы хотели сказать?
— Вовсе нет… Ведь мы всего в нескольких часах пути от деревни мура, где вы могли бы, вне всякого сомнения, найти нужных людей и пополнить экипаж.
— А я вам говорю, что предпочитаю вернуться в Боа-Виста. Полагаю, что вы не станете мне препятствовать? Не правда ли?
— Конечно! Пусть будет так. Ваше предложение, друг мой, так благородно, что я не смею далее спорить.
— Ну и замечательно! Отбываем сей же момент. Или, может быть, подождем до завтра?
— Сейчас три часа дня. Думаю, что лучше все-таки провести ночь здесь.
— Как вам угодно. Смотрите-ка! Похоже, к нам спешат с визитом.
— Почему вы так решили?
— Разве вы не видите лодочку, вон там, за тем островком? Она направляется прямо к нам.
— Действительно! Вы абсолютно правы. Такая малюсенькая, что над водой почти не заметишь. Я бы принял ее за крокодила, что собрался поохотиться.
Рафаэло не ошибся. Одна из микроскопических речных лодчонок, настоящая амазонская байдарка, управляемая единственным гребцом, быстро скользила по волнам, приближаясь к шлюпу.
Сделанная из цельного ствола дерева, — почему она и называется уба, то есть дерево, — длинная, словно щука, эта лодка на редкость маневренна и способна появляться совершенно неожиданно.
Индейцы используют такие лодки для плавания по мелким речкам и каналам, но не боятся бороздить на них и грозные воды Амазонки или ее мощные притоки. В руках опытного гребца уба творит истинные чудеса.
Со скоростью речной рыбы лодка приблизилась и причалила к борту шлюпа.
— Да в ней женщина! — воскликнул Шарль, пораженный увиденным.
Хозяин лодки в действительности оказался хозяйкой.
Эта была старая индианка с увядшим лицом, одетая или, вернее, завернутая в клочок хлопчатобумажной ткани, какие часто используют здешние обитательницы.
На носу лодки, под навесом из банановых листьев, лежал ребенок лет семи-восьми, бледный, худенький, изможденный, дрожавший всем телом, несмотря на нестерпимую жару.
— Чего тебе, старуха? — обратился к женщине капитан.
— Поговорить с белым.
— Здесь белый не один.
— С тем, кто главный.
— А что ты хочешь ему сказать?
— Не твое дело, неотбеленный!
— Старуха не слишком-то приветлива, — проворчал сеньор Хозе, очень гордившийся тем, что в нем текла и белая кровь, но, с другой стороны, не терпевший никаких издевательств над своими темнокожими предками.
— Ладно, старуха, поднимайся, — скомандовал Рафаэло, подавая ей через борт веревочную лесенку.
Женщина взяла ребенка и, посадив его на закорки, ловко взобралась на палубу.
— Откуда ты? — спросил молодой человек.
— Оттуда. — Женщина махнула рукой в сторону леса.
— Когда приехала?
— Утром.
— Зачем?
— Увидеть белых.
— Что тебе нужно от них?
— У ребенка сильная лихорадка. Колдуны не могут спасти его. У белых есть лекарства. Спасите малыша. Вот, я привезла вам бананы.
— Несчастная, — прошептал растроганный Шарль.
— Но у нас нет лекарств, — сказал Рафаэло, — все украли негры и индейцы.
— К счастью, у меня осталось немного хинина, — прервал его Шарль и сделал знак Хозе, чтобы тот сходил за аптечкой.
— Быть может, я и ошибаюсь, — шепнул Хозе Шарлю, — но, сдается мне, старуха темнит. Неспроста эта чертовка вертит головой и пялит глаза на шлюп и нашу лодку. И вид-то у нее какой-то вороватый. Бог мне судья, но, сдается, она пришла посекретничать с нашими индейцами. Поверьте, сеньор, надо быть настороже.
— Вы преувеличиваете, дорогой мой, ваше предубеждение к индейцам, право же, несправедливо.
Капитан, ворча что-то себе под нос, удалился и спустя несколько минут вернулся, держа в руке ящичек с лекарствами.
Шарль взял два десятка пилюль, четыре из них дал проглотить малышу, а остальные оставил старухе, объяснив ей предварительно, как и что нужно делать.
— Этот огненный корабль — твой? — спросила женщина, внимательно выслушав наставления.
— Нет. А почему ты спрашиваешь?
— Чтобы знать. Возьми бананы. Ты добрый. Ребенок выздоровеет. Канаемес не сделают тебе ничего плохого.
— Здесь есть канаемес?
— Не знаю.
— Почему же ты говоришь о них?
— Так. Прощай!
— Ты уходишь?
— Да.
Вновь усадив ребенка на закорки, она уже перелезла за борт, но вдруг передумала. Сняв с шеи ожерелье из зубов обезьяны с крупным костяным амулетом, она надела его на Шарля и добавила:
— Не расставайся с этим ожерельем. Никогда. Слышишь? Никогда!