– И что? – презрительно фыркнул Геслер. – Тебе страшно, т'лан имасс?
– Страшно. – Утверждение, не вопрос. Потом голова наклонилась к плечу. – Юмор?
– Так в чём проблема?
– Порт. – Он немного подумал. – Я только что оттуда.
Скрипач начал собирать своё барахло.
– С такими ответами, Легана Брид, – заметил он, – тебе самое место среди морпехов. – Он бросил взгляд на Смелого Зуба. – Приятно было свидеться, старина.
Мастер-сержант кивнул:
– Мне тоже. Со всеми троими. Сожалею, что двинул тебе под дых, Скрип.
– Худу рассказывай, как ты сожалеешь.
– Да не знал я, что это ты…
– Худу рассказывай, как ты не знал.
– Ладно. Засёк я тебя, когда ты вошёл. Услышал, ткань о струны трётся. Унюхал морантские боеприпасы. Что сложного?
– И всё равно мне врезал?
Смелый Зуб ухмыльнулся. Той самой неповторимой усмешкой, благодаря которой сукин сын и заработал себе прозвище.
Легана Брид спросил:
– Вы все здесь морские пехотинцы?
– Да, – подтвердил Скрипач.
– Значит, сегодня я тоже буду морпехом. Пойдёмте убивать людей.
Горлорез вскарабкался по сходням, пошатываясь, вывалился на палубу.
– Кулак, – выдавил он, силясь отдышаться, – нужно звать подкрепление… мы так долго не продержимся…
– Нет, солдат, – возразил Кенеб, не сводя взгляда с ожесточённого побоища на площади перед ними, с неуклонно редеющих рядов изморцев, теснимых невменяемой толпой, которая прирастала с каждым мгновением нападавшими, притекавшими со всех сторон, из окрестных улочек, переулков и проходов между складскими постройками. Ты разве не понимаешь? Мы встрянем сильнее, окончательно увязнем в этом болоте, и будем увязать всё глубже и глубже – так, что уже не сможем вырваться. Там слишком много колдовства… нижние боги, ещё немного, и у меня лопнет голова. Ему хотелось сказать это отчаявшемуся морпеху, но командиры не должны объяснять свои решения подчинённым.
В точности как адъюнкт. Тебе этого хочется, боги, как же тебе этого хочется, хотя бы ради того, чтобы увидеть понимание в их глазах. Но ты не можешь. Ладно, я начинаю понимать…
– Внимание, Кулак Кенеб! – послышалось предостережение Дестрианта. – Убийцы пытаются прорвать нашу оборону…
Горлорез с шипением развернулся, окликая морпехов на причале:
– Сержант! Взводы сюда, наверх! У нас Когти на подходе!
Кенеб посмотрел на Ран'Турвиана.
– Ты можешь преградить им путь?
Бледный как мел, тот медленно кивнул.
– Сейчас – да, но они настойчивы и хитры. Когда прорвутся, появятся внезапно – здесь, среди нас.
– Кто их цель? Тебе понятно?
– Полагаю, мы все. Возможно, больше прочих, – Дестриант покосился на Нихила и Бездну, безмолвно наблюдавших с носа за побоищем, – эти двое. Их сила спит. И пока что пробудить её невозможно… она предназначена не для нас, понимаете. Не для нас.
Худ милосердный. Он посмотрел на морпехов, поспешивших откликнуться на призыв о помощи. Корик, Битум, Улыбка – проклятье, Скрипач, где тебя носит? – за ними Спрут и Корабб Бхилан Тэну'алас. Мигом позже показался сержант Бальзам в сопровождении Гальта и Лоуба.
– Сержант, а где ваш целитель… и ваш маг?
– Выдохлись, – отозвался далхонец. – Приходят в себя на «Силанде», сэр.
– Отлично. Я хочу, чтобы вы прикрыли собой Нихила с Бездной – первыми Когти попытаются добраться до них. – Солдаты кинулись выполнять приказ, а он повернулся к Ран'Турвиану с негромким вопросом: – Надеюсь, себя ты сумеешь защитить, Дестриант?
– Да, я готовился к тому, что такой момент может настать. Сил хватит. А вы сами, Кулак Кенеб?
– Сомневаюсь, что я для кого-то настолько важен… – И тут же он отвлёкся на мысль, внезапно пришедшую в голову. Оглянулся на морпехов. – Улыбка! Сбегай в каюту первого помощника, предупреди Быстрого Бена и, если получится, уговори его подняться сюда.
С этими словами он прошёл к поручням по правому борту, облокотился на них и стал наблюдать за боем у входа на причал.
В толпе было полно малазанских солдат в форме, никто больше не притворялся, что их там нет. В доспехах, многие со щитами, а те, что позади – с арбалетами, посылали в изморцев болт за болтом. Чужеземных союзников оттеснили почти до самого мола.
Спрут стоял на носу и орал на расчёт баллисты – заряжающий сжимал в одной руке рыболовную сеть, в другой удерживал что-то большое и круглое. Миг спустя расчёт расступился, и Спрут принялся крепить снаряд за наконечником громадного метательного копья.
Отличная мысль. Для расчистки пространства – самое то, хотя и грязновато. Но выбора у нас нет.
Вернулась Улыбка, торопливо подбежала к Кенебу:
– Кулак, его там нет.
– Как?
– Исчез!
– Ладно. Не важно. Возвращайся к своим, солдат.
Где-то в городе колокол отбил четыре удара, звучно и размеренно. Боги нижнего мира, неужто – всё?
Лейтенант Порес стоял рядом со своим капитаном и поверх тёмной воды смотрел на ужас, творившийся в центральном порту.
– Мы проигрываем, сэр, – сказал он наконец.
– Вот. Именно за это я и произвёл тебя в лейтенанты, – откликнулся Добряк. – За твою необычайную наблюдательность. И нет, лейтенант, приказ мы нарушать не станем. Мы останемся здесь.
– Негодно это как-то, сэр, – продолжал настаивать Порес. – Там союзники гибнут… а ведь они вообще ни при чём.
– Они сами ввязались, это был их выбор.
– Всё равно, сэр, негодно.
– Лейтенант, тебе настолько неймётся поубивать братьев-малазанцев? Если так, снимай доспехи и плыви к берегу. Если повезёт, акулы тебя не отыщут, несмотря на все мои горячие мольбы о том, чтобы это случилось. И ты окажешься там как раз вовремя, чтобы тебе отрезали голову. Тем самым ты меня принудишь искать себе нового лейтенанта, что, впрочем, будет не так уж сложно. Ханфено, я думаю, до лейтенанта вполне дорос… ровно до лейтенанта, не выше, конечно. Он почти такой же тупой и упрямый, как ты. Ну, чего встал? Скидывай броню, а Сенни пока ставки начнёт принимать.
– Благодарю вас, сэр, что-то не хочется.
– Очень хорошо. Но ещё одна жалоба, лейтенант, и я сам тебя выкину за борт.
– Так точно, сэр.
– В доспехах.
– Так точно, сэр.
– И вычту из твоего жалованья стоимость загубленного снаряжения.
– Конечно, капитан.
– А если ты ещё раз попытаешься оставить за собой последнее слово, клянусь, я тебя просто пришибу на месте.
– Так точно, сэр.
– Лейтенант…
Порес сжал челюсти и замолчал. На какое-то время.
С едва слышным шорохом некто приземлился на искорёженную, растрескавшуюся крышу. Помедлил, глядя на трупы, валявшиеся вокруг. Затем приблизился к зияющей дыре у края.
Стоило ему подойти, неподалёку другая фигура словно бы сгустилась из пустоты и опустилась на одно колено над телом, ничком распростёртым у самого провала. Из спины у фигуры торчал небольшой арбалетный болт с оперением из рыбьих костей – щёчных пластин какой-то крупной глубоководной твари, бледных и полупрозрачных. Новоприбывший поднял призрачно-бледное лицо навстречу подошедшему.
– Глава Когтей убил меня, – хрипло произнёсло видение, указывая на труп у своих ног. – И я на последнем издыхании проклял его имя. Я думаю… да, думаю, поэтому я всё ещё здесь. Не готов пока пройти Вратами Худа. Это дар… для тебя. Он убил Калама Мехара. Картульским паральтом. – Призрак вполоборота указал на край пролома. – Калам – он выдернул дротик… конечно, смысла в этом нет, какая разница, когда паральт уже попал в кровь. Но я не сказал Жемчугу – он здесь, на самом краешке. Возьми. Там ещё достаточно яда. Забирай. Это для Главы Когтей.
На этих словах призрак исчез.
Некто запахнулся в ткань, присел и, не снимая перчатки, аккуратно подобрал перепачканный кровью дротик. Уложил его в складку пояса, расправил плечи и двинулся в путь.
Не обращая внимания на сумятицу злонравных чар, одинокая фигура с головокружительной скоростью промчалась по улице, ловко обходя все расставленные силки – слепящие скопления Высшего Руза, шепчущие приглашения Моккры, – выбралась на неосвещённые тропы Рашана, где всего пару мгновений назад пробегали убийцы, и пошла по их следу, стремительно сокращая дистанцию, сжимая кинжалы в руках, затянутых в кожаные перчатки.
Близ порта Когти начали выходить с Путей, собираться группами, готовясь бросить все силы против чужеземных солдат и против всех тех, кто находился на борту двух пришвартованных бок о бок кораблей.
Движения фигуры, спешившей позади, приобрели текучесть, стали расплывчатыми, словно затканными тенями, и приближение её обрело новое качество – скорость, превышавшую всё, что мог бы отследить взор смертного в эту ночь сумрака и дыма, – и наконец одинокий боец налетел на первую Пятерню.
В воздух брызнула кровь, струями во все стороны, трупы отлетали в обе стороны, круговорот смерти затягивал всё новые жертвы. Когти дёргались, вскрикивали, вопили и умирали.
При этих звуках Глава Когтей Жемчуг повернулся. Под ним в арьергарде ещё недавно было больше двадцати Пятерней – но сейчас он видел лишь подрагивающие или недвижимые останки. Что-то – или кто-то – рвал их на куски. Нижние боги. Танцор Тени. Кто – Котильон? Ледяной ужас пронзил грудь когтями. Бог. Покровитель убийц – идёт за мной.
Во имя Калама Мехара… идёт за мной!
Развернувшись, он торопливо зашарил взглядом по сторонам в поисках укрытия. К Худу все Пятерни! Протолкавшись мимо остальных, Жемчуг бросился бежать.
Узкий проход между складов, скрытый во мраке. Ещё пару мгновений – и он откроет свой Путь, прорвёт ткань, нырнёт туда – и прочь, прочь отсюда.
Оружие он держал в руках. Если уж суждено умереть, я всё равно буду драться – с богом или с кем угодно ещё…
В непроглядной темноте проулка – за спиной доносились крики, всё ближе, всё громче, – Жемчуг сосредоточился, хватаясь, как утопающий, за свои Пути. Моккра.