– Да ни при чем тут чудо! – ворчливо сказал Ломов. – Они торопились свалить, вот и все. Они знали, что менты близко. И вот это меня настораживает больше всего.
– В смысле, – повернулся к нему генерал.
Ломов наклонился поближе, будто собирался сообщить что-то по секрету, и быстро сказал:
– Смотрите, Андронов собирается смыться из города. У него конфликт с Багром. Тут появляется как бы Староверов, просится в «охотники». Андронов смекает, что этого человека можно использовать. Он договаривается с Багром о встрече на болоте. Подставляет Шелеста и уезжает. Подсовывает Багру пустышку.
– Ну и? Соль-то в чем?
– Вторая банда! Откуда они взяли, что Багор будет в этот час в заброшенной, забытой богом деревне, на болоте? Скажете, их прислал Андронов?
– А что? Вполне возможно, – заметил генерал. – Если он с самого начала сомневался в вашей «подставе», то и решил разом убить двух зайцев. Отрезал концы.
– Получается, что Андронов – член двух банд? И одна из них покрошила другую? Сомнительно. Профессор Мориарти получается какой-то…
– А твоя версия какая? – нахмурился генерал.
– Паршивая у меня версия, – сказал Ломов. – Кто-то из наших стукнул.
– Не понял! – еще больше нахмурился генерал. – Это ты всерьез, что ли? Или это у тебя игра слов такая?
– Какая игра! Ночью не спал, думал. И вот надумал. Наши ведь вели Андронова. Потом он сумел оторваться, но приблизительное место они знали. Потом Шелест позвонил мне. Слышно было плохо. Я уловил только что-то про заброшенную деревню и про то, что туда должен явиться Багор. Эту информацию я передал всем, кто был задействован в операции. И кто-то слил эту информацию второй банде. Те-то прекрасно поняли, о каком месте идет речь.
– Это серьезное обвинение, – проговорил генерал, глядя в глаза Ломову. – И для него нужны более убедительные доказательства.
– Я понимаю, – кивнул Ломов. – Никому, кроме вас и Волченкова, я пока своих соображений не высказывал.
– И не высказывай. Будем разбираться детально. Однако все это очень странно… А что по трупам? Их опознали?
– Двоих, – вставил Волченков. – Багра опознал Ежик. То есть Шапошников. Мы эту информацию пока скрываем. Трудно предсказать реакцию Казаченко, если он узнает, что Шапошников был наводчиком. Вы же знаете, что этот человек практически неуправляем.
– Ничего, и на него укорот найдется! – мрачно сказал генерал. – И что же это за человек – Багор? И кто этот второй, которого опознали?
– Багра опознал Ежик, то есть Шапошников. Это его бывший одноклассник Сидоров Александр Евгеньевич. Судимостей не имеет, но прошлое у него довольно своеобразное. Был некогда водителем автобуса, потом заделался таксистом, потом по каким-то причинам лицензию на извоз не получил, стал просто «бомбилой». Конкуренты подстроили ему аварию, натравили на него наших коллег, его признали виновником ДТП, он взбрыкнул, был здорово избит, посажен в КПЗ, но потом все-таки выкрутился, правда, лишился машины и, судя по всему, кругленькой суммы. Мы проверили, было такое дело, но закрыто за примирением сторон. Красочных подробностей, о которых нам рассказал Шапошников, там, конечно, не было. Но я думаю, причины ненавидеть полицию у Багра имелись.
– Ну, а второй? И почему не опознан третий?
– Дело в том, что те, кто их убил, оказались обстоятельными людьми, и хотя они торопились, но трупы обыскали и забрали все, что могло помочь опознанию – ни документов, ни мобильных телефонов, ничего. Вот только с одним вышла осечка. У него мобильник завалился глубоко за подкладку куртки. В кармане была дыра. Сейчас эксперты проверяют список контактов, но уже можно утверждать, что этот второй – Малышев Николай Севастьянович, водитель, работает в частном предприятии, возит бытовую технику. Некогда работал в одном транспортном предприятии с Багром. Склонен к употреблению спиртных напитков, имеет прогулы, но в серьезных проступках не замечен. Хозяин, у которого Малышев работает, характеризовал его так – ни рыба ни мясо. Однако же вот ввязался в историю. Вполне вероятно, что он вместе с Багром участвовал в нападении на дом Казаченко. Скорее всего сидел за рулем той сожженной машины.
А третьего не опознали пока. В карманах у него пусто, родственники его не ищут. В нашей базе данных его нет. Лежит в морге. Возможно, кто-то явится.
– Интересно получается! – покрутил головой генерал. – Они их не только поубивали, они сняли с них телефоны. Ликвидировали информацию! Выходит, между первой и второй бандой существует некая связь!
– Несомненно, – поддакнул Волченков. – Нужно выяснить круг общения убитых. Будем работать в этом направлении. Собственно, уже работаем.
– Ну, хорошо, допустим, в этой мертвой деревне положили тех, кто совершил налет на дом Казаченко. Вот тут вопрос – зачем? Дележ добычи? Между прочим, мы до сих пор не имеем ничего по пропавшему сейфу. Что в нем было?
– Казаченко не идет на контакт, – сообщил Ломов. – Орет – не ваше дело, коммерческая тайна, и все. Просто из штанов выпрыгивает. Есть сведения, что он по своим каналам ищет грабителей.
– При первой же возможности дайте хорошенько по рукам этим сыщикам! – распорядился генерал. – Так дайте, чтобы в дальнейшем неповадно было… А если будут при оружии, так тем более дайте! Я этому Казаченко покажу, кто в городе хозяин!.. Ну, это ладно. Давайте дальше. Значит, что мы имеем? Две банды? Кто навел вторую? И где у нас, собственно, гражданин Андронов, с которого все началось? Не увел ли он тот пресловутый сейф, о котором мы уже замучились говорить?
– Никто не знает, – пожал плечами Ломов. – С того дня пропал бесследно. Сожительница не представляет, куда он мог податься. Соседи тем более. Вообще круг общения этого человека на удивление узок. Получается, что он ни с кем тесно не общался. Ну, кроме той же сожительницы и компании Багра.
– Ну, а свои какие-то соображения имеются? – спросил генерал, сердито глядя на оперов. – Не может быть, чтобы у вас не было хоть завалящей версии, сознайтесь!
Ломов и Волченков переглянулись, после чего последний твердо сказал:
– Как только появится, товарищ генерал, вы узнаете о ней первым!
Ломов энергично закивал, показывая, что полностью разделяет позицию напарника.
Однако, когда они покинули кабинет начальника, вид у обоих был несколько смущенный. Добравшись до курилки, они достали сигареты и сквозь дым посмотрели друг на друга с неловкой ухмылкой.
– Ну и что будем делать? – спросил Ломов. – До сих пор ведь не поставили старика в известность насчет утопленного сейфа. Если узнает, будет взрыв почище Хиросимы.
– Ну-у, собственно, полной уверенности у нас ведь нет? – ответил Волченков. – Одни догадки. На воде вилами, так сказать…
– Да, на воде, – задумчиво протянул Ломов. – А ведь мы этого Дрона там около воды и засекли. И больше наш маячок ни разу о себе знать не давал. А после ливня вообще перестал подавать сигналы. Сдох, видимо.
– Вот она, техника! – хмыкнул Волченков. – Надейся на нее! А что если именно сейчас кто-то поднимает сейф на поверхность?
– А знаешь что я думаю? – покачал головой Ломов. – Я думаю, что сейф уже могли достать. Дрон и достал. Пока мы с Шелестом по болотам бегали. Думаешь, про какие бабки он Шелесту намекал?
– А что? Не исключено. Правда, в тот день светопреставление было, но сказано же, что люди гибнут за металл. И потом, вряд ли кто в такую погоду мог помешать Дрону. Тут он или рассчитал точно, или везунчик он по жизни. Но как это проверишь?
– Мотоцикл, – сказал Ломов. – Где-то он должен всплыть.
– Если не наоборот, – скептически заметил Волченков. – Если утонул, то не всплывет.
Но мотоцикл «всплыл» даже раньше, чем они могли предполагать. Едва они вернулись в свой кабинет, как им сообщили, что их дожидается капитан Бутенко. А он уже сам стоял на пороге, объемистый, красный, слегка настороженный и смущенный.
– Разрешите, товарищ полковник? Капитан Бутенко, если помните… Ну, я участковый в том районе, где машину сожгли, помните?
– Еще бы не помнить, – сказал Ломов. – И тебя, капитан, помним. Единственный, по-моему, разумный человек в районе… Что привело тебя к нам?
Бутенко беспомощно огляделся.
– Присаживайтесь! – сказал ему Волченков.
Бутенко уселся, приладив на коленях огромное свое брюхо.
– Это самое, – сказал он скованно, – может, я не вовремя? У вас тут громкие дела, убийства, то-се…
– Да уж, дела громче некуда, – сокрушенно подтвердил Ломов. – Да ты, капитан, не стесняйся. Дела делами, а о людях забывать не следует. Ты что-то спросить хотел?
– Да я сообщить вроде… В сводках видел… Мотоцикл вроде разыскивается. Может, оно и не в кон, но я подумал… Вы последний раз меня вроде как похвалили, а доброе слово, оно и кошке приятно, говорят… Одним словом, я слышал, как будто это вы мотоцикл разыскиваете. А у нас в райцентре вчера один босяк мотоцикл пытался торгануть. Петька Трофимов, непутевый человек, конченый. Он вообще-то наш, с райцентра, но у него, считай, никого и ничего уже не осталось. Живет где попало, месяцами где-то пропадает, потом чего-нибудь натворит и – на отсидку. Ни кола, ни двора, в голове – ветер, перекати-поле, одним словом. Вот он цыганам этот мотоцикл и предлагал за копейки. А я пресек. «Урал». Зеленый. Как в сводке. Номерные знаки только сняты. Как я его ни пытал – ну, в хорошем смысле, конечно – где он номера бросил, не помнит. Может, и правда, не помнит. Голова-то пустая!
– Так, понятно. А откуда у этой пустой головы мотоцикл взялся? Угнал или как?
– Утверждает, что не угонял. Утверждает, что как бы нашел. Вот артист! Мотоцикл он нашел! Этак и я каждый день по десять «мерседесов» находить буду!
– И где же этот ваш артист нашел мотоцикл? – спросил Волченков. – Что-нибудь говорит по этому поводу?
– Да я по душам с ним побеседовал, все, считай, выяснил. По-человечески мне его жаль, понимаете? Он так-то парень не злой. Непутевый только. Вот сядет сейчас опять за решетку, а какой с этого толк? Никакого с этого толку не будет, это я вам говорю. Вот если бы к делу его к какому-нибуд