ть и когда-нибудь начать сначала, – отрезал Питер. – Наши намерения серьезные. Ты можешь исчезнуть так же, как и он.
Питер навел бластер на парализованного охранника, стоящего отдельно от двух других, сделал знак Уинстону запустить ловушку и пронизал черное тело длинным излучением из бластера. Черный охранник растворился в воздухе.
Фальк Дорри присвистнул от восхищения.
– Мне бы такое чуть раньше! Где гарантии, что вы меня отпустите, если я скажу, что надо?
– Ты нам не нужен. Мы пришли с Земли и брать тебя туда не собираемся. Мы предпочитаем вообще лишить тебя возможности когда-либо появиться там, – ухмыльнулся Уинстон.
– А убить неживого невозможно, – добавил Игон.
– Что вы хотите?
– Мы знаем практически все. Доказательство тому – наше здесь присутствие, – начал переговоры Питер Вейтман. – Мы хотим знать, когда ты планируешь отправить следующую партию диверсантов на Землю.
– Я это делаю регулярно, не упуская возможности. И сейчас не собираюсь. Раз на Земле полнолуние будет послезавтра, значит, послезавтра они и поедут, – процедил сквозь зубы канцлер. – Может, вас тоже отправить?
– У нас есть свои варианты.
– Сколько призраков помещается в собор перед отправкой? – Питер блефовал. Он совсем не был уверен в том, что именно собор является станцией для отправки призраков на Землю. Но другого варианта узнать, так ли это, не было. Даже если канцлер назовет неправильную цифру, все равно он подтвердит, что догадка охотников верна.
– Тысяча. Призраки компактные. Мы не теряем времени напрасно. И на Земле так много наших, что ваши попытки остановить это ни к чему не приведут. Поздно.
– Мы попробуем, – перебил его Уинстон.
– А теперь, дружок, расскажи, как перекрыть эту дорожку?
– Сейчас! – хмыкнул канцлер. – Взял разгон и рассказал тебе...
– Тогда твой приговор – аннигиляция, то есть исчезновение навсегда, – равнодушно произнес Питер, наводя на Фалька Дорри бластер.
Питер опять блефовал. Во-первых, бластер и ловушка всего-навсего прятали призраков и привидения от людских и нелюдских глаз. Аннигилировать же, уничтожить что-то на веки вечные охотники не могли. Да это и не входило в их намерения. Они никогда никого не убивали. Они только сажали в ловушку, как в тюрьму. Однако знать это канцлеру было не обязательно. Во-вторых, Питер прекрасно знал, что весь заряд закончился уже на последнем трюке с исчезновением охранника. Больше бластеры не могли ничего. Охотники были беззащитны. Но это тоже было не обязательно объяснять канцлеру.
– Но вы же обещали оставить меня существовать?! – возмутился Дорри.
– Обещали, крошка, если ты выполнишь все условия, – криво улыбнулась Джанин, – а ты не хочешь. Поэтому, парень, пожелай себе... А, чего там желать... Сейчас – пиф! – и тебя никогда-никогда больше не будет. Самое смешное, что никто не заплачет.
– Вас уничтожат охранники! Они вам этого не простят!
– О чем ты? – улыбнулся Уинстон. – Когда они очухаются, мы скажем, что великий канцлер, не пожелав ждать их реанимации, вызвал других и пошел дальше. Мы выиграем время, а потом с помощью вот этих пушек очень легко захватим власть. Ведь твои нынешние друзья просто тебя боятся, поэтому и слушаются. Скоро будут слушаться нас.
– И мы найдем решение наших проблем без твоего участия, – подвел итог Питер, старательно прицеливаясь. – Если ты не покупаешь шанс за информацию, мы его тебе не продадим.
– Стой, грязный человечишка! Я покупаю.
Питер опустил бластер, но демонстративно не убрал палец с курка.
– Это сделать довольно трудно. Думаю, вы все равно не успеете, потому что полнолуние на Земле уже послезавтра, а вы все еще здесь. А закрыть мой путь можно только в полнолуние, до того, как пробьет полночь. В двенадцать призраки хлынут таким потоком, что снесет любого. А я уж постараюсь на этот раз сделать так, чтобы их было как можно больше. И первая задача для них будет – расправиться с вами. Как только вы встанете на Землю, на вас набросится полчище привидений, желающих вашей смерти.
– Здорово! Тогда сделай одолжение, ты, уверенный в своей победе, расскажи нам перед нашей бесславной кончиной, как закрывается твой путь.
– Может, я это делаю и зря, но, похоже, во-первых, у меня нет выбора, во-вторых, это нереально, чтобы вы успели. Чтобы закрыть канал, его надо засыпать по меньшей мере тремя десятками огненных шаров. То есть проще некуда, – уверенный в проигрыше охотников, Фальк Дорри посмотрел на них с чувством явного превосходства, – вы берете эти шары и разбрасываете на полу собора Омни на Земле. И все. Наш собор в этот момент исчезнет. Вас интересует, что это за шарики и где их взять? Пожалуйста, расскажу и это.
Представив, что охотники не успеют вовремя добраться до Земли и в точности выполнить все операции, Фальк Дорри, развеселился. Предвкушая очередную победу и наслаждаясь собственным талантом, умом и предусмотрительностью, он теперь был готов рассказать охотникам все, что они захотят. Канцлер был уверен, что последний час этой наглой группы, обманом проникшей на его территорию, уже близок.
– Но история начинается задолго до этого. Когда-то на Марсе не было разделения на два лагеря. Все жили на дневной стороне, наслаждаясь Солнцем и видом матушки-Земли. Это помогло мне в реализации моей идеи вернуться на Землю, полным ее властителем.
В молодости я изучал астрономию, физику, химию, сам проводил опыты, делал открытия. На Земле до сих пор много злых гениев, совершающих великие чудеса, но на свое благо и во вред остальным.
Благодаря своим увлечениям мне не составило особого труда, используя ловушки для солнечного света, оставленные бестолковыми исследователями космоса здесь, на Марсе, переналадить их так, чтобы не только собрать микрочастицы солнечной плазмы, но и преобразовать все это в аккумуляторы солнечной энергии. Делал их я тайно и переносил туда, где в те времена никто не жил.
Честно говоря, я тогда не знал, как мне пригодятся эти шарики. Но я упорно их собирал. И вот однажды, когда я принес очередной шар и положил его на остальные, вся гора вдруг вспыхнула ярким светом и в небо поднялся луч.
Я – любопытный человек, поэтому, не находя объяснение явлению, шагнул в луч.
Я обалдел от удивления и радости, когда в следующий момент оказался на Земле, в здании огромного не действующего собора. Вы догадываетесь, что меня перенесло в собор Омни, знакомый вам? Замечательно было то, что луч не исчез. Я выбрался наружу и увидел, что он входит в здание через шпиль.
В общем, вернувшись тем же путем обратно, я провел ряд экспериментов и выяснил, что в полнолуние дорога открывается и при небольшом количестве шаров. Поэтому основную их массу я перепрятал до тех пор, пока не открою еще один путь. Несколько шаров я оставил на том же месте и возвел над ними храм, копию земного. Он служит мне сейфом для хранения шариков, к тому же сходство пунктов отправки и прибытия ускоряет процесс.
В ходе экспериментов я выяснил, что огненные шары, разбросанные в основании луча на Земле, перекрывают проход. Наверное, происходит замыкание их энергий, поступающих навстречу друг другу. Не знаю.
– Где ты спрятал, киса, остальные шары? – Джанин вела себя так, будто у нее в руках пистолет, из которого она может в любую секунду выстрелить без промаха и уложить наглеца.
– Не далеко, – ехидно улыбнулся канцлер Дорри. – Всего в пяти милях на север от главного входа в этот город. Их охраняют двадцать моих головорезов. Вам пятерым их не одолеть.
– Спасибо и на том, Фальк Дорри, – сказал Пит, подошел к канцлеру, усадил его на стул и крепко привязал полупрозрачной, но очень прочной веревкой. – Отдохни, пока твои головорезы заговорят, а у нас нет больше желания тянуть кота за хвост.
Уинстон сунул в рот канцлеру кляп, и друзья вышли на улицу.
Где находятся главные ворота в город, они знали еще по первой экскурсии. Определять направление на север они решили по звездам, предварительно соотнеся свое положение на Марсе с возможным положением на Земле.
Охотники беспрепятственно дошли до окраины города. В конце последнего квартала появились очертания огромной металлической кованой Двери с пятью огромными замками.
Вокруг все было тихо. Игон, Питер, Джанин, Рэйман и Уинстон остановились, перевели дух, пожелали друг другу «ни пуха, ни пера» и пробрались к воротам.
Через три минуты рука Пита коснулась самого большого засова. Но не успел он поднять вторую, чтобы покрепче схватить задвижку, как на всех пятерых опустилась тяжелая волна горячего воздуха. Друзья попытались несколько раз глубоко вздохнуть, широко раскрывая рты, но застыли в тех позах, в которых их настигла волна.
Через десять минут донесся приближающийся шум мотора. Вскоре перед парализованными охотниками остановилась машина. Из нее вышел канцлер Фальк Дорри.
– Однако вы оказались еще менее удачливы, чем я предполагал. Если бы сила действия вашего пистолетика была чуть-чуть больше, может, вы продвинулись бы к своей заветной цели. Теперь к цели двигаюсь я.
Мои охранники очнулись через двадцать минут после вашего ухода. Вы, бедняги, еще не знаете, что их молчание компенсируется способностью моментально передавать друг другу сигналы тревоги.
Увидев меня, они сразу поняли, кого надо искать, а главное, где. Те, кто решился скрутить канцлера, но оставить ему жизнь, естественно попытаются покинуть город. Сигнал был передан тут же. Вы еще не подошли к этой чудесной двери, а ловушка для вас, котята, уже была готова.
Теперь вы видите, что и я кое-что могу. Но мои методы более изощренные. Вы способны видеть, слышать, понимать, чувствовать. Я воспользуюсь этим. Вы погибнете, узнав, какие ужасы ждут непокорившихся землян. Ха-ха-ха! Какой замечательно бесславный конец!
Канцлер закончил речь и махнул охранникам. Металлическая дверь медленно отворилась. Фальк Дорри сел в машину.
– Скоро увидимся, друзья! – самодовольно бросил он, проезжая мимо охотников.
Вскоре его машина исчезла в темноте. Ворота тяжело закрылись. Охотников взвалили на плечи черные холодные охранники и понесли к ближайшему зданию.