Дело было не в деньгах. Невада теперь был богат. Все его вложения приносили доход. Он мог бы зарабатывать и больше, если бы согласился добывать нефть у себя на ранчо — но ему хотелось оставить землю нетронутой.
Дело было в том торжестве, которое он испытывал, когда его узнавали на улице. Когда ему вслед с криками бросались ребятишки. Но теперь у них были другие кумиры. Вот этого ему и не хватало. И еще — Джонаса.
В основном дело было именно в Джонасе. Он был Неваде как сын.
— Это крысиные гонки, — говорил Дэн. — Мы больше не ставим фильмов. Мы теперь фабрика. Теперь мы выполняем ежемесячную норму по выпуску отснятой пленки.
Невада откинулся на спинку кресла и улыбнулся.
— Но выглядишь ты прекрасно, Дэн.
— Груз ответственности меня убивает! Но работа есть работа.
Невада пристально посмотрел на него. Пирс явно прибавил в весе.
— Однако это лучше, чем работать, чтобы не умереть с голоду, правда?
Дэн взмахнул руками.
— Я всегда знал, что от тебя не дождешься сочувствия, Невада.
Оба рассмеялись, и Дэн уставился в стол. Когда он снова взглянул на Неваду, лицо его было серьезным.
— Наверное, тебе интересно, зачем я тебя вызвал?
Невада кивнул:
— Поэтому я здесь.
— Спасибо, что приехал, — сказал Пирс. — Когда наметилось это дело, я сразу подумал о тебе.
— Спасибо, — сухо ответил Невада. — Ну и в чем загвоздка?
Дэн округлил глаза и притворился обиженным.
— Невада, голубчик, — запротестовал он. — Разве так говорят со старым другом? Кто привел тебя в кино?
Невада улыбнулся.
— А кто был готов разорить мое шоу?
Пирс небрежно махнул рукой.
— Это было давно, Невада. Я удивлен, что ты вообще об этом вспомнил.
— Только ради того, чтобы соблюсти точность, — ответил Невада. — Так что ты задумал?
— Ты знаешь, как теперь продаются картины? — спросил Пирс и продолжал, не дожидаясь ответа: — Мы продаем продукцию целого года авансом. Столько-то приключенческих, столько-то ужастиков, столько-то вестернов. Около десяти процентов картин к моменту продажи уже сняты, остальные делаются потом. Вот это и есть крысиные гонки.
— Почему бы вам не устроить задел? — спросил Невада. — Это решило бы все проблемы.
Дэн улыбнулся.
— Решило бы, но у нас нет лишних денег. Мы ждем выручки от одного фильма, чтобы приступить к следующему. Порочный круг.
— Я все еще не услышал твоего предложения.
— Думаю, с тобой можно говорить прямо.
Невада вновь кивнул.
— Джонас дал нам жесткий бюджет. Я не жалуюсь, может, он прав. По крайней мере, в прошлом году мы не имели убытков — впервые за пять лет. В этом году отдел сбыта считает, что сможет продать четырнадцать вестернов.
— Звучит неплохо, — отозвался Невада.
— Но у нас нет денег на их постановку. Впрочем, банк ссудит их нам, если в главной роли будешь ты.
— Это точно?
Пирс улыбнулся:
— Я сам разговаривал с Морони. Он считает, что это отличная идея.
— И сколько они тебе дадут? — поинтересовался Невада.
— Сорок тысяч на картину.
Невада рассмеялся:
— На все?
Дэн развел руками.
Невада встал.
— Спасибо, приятель.
— Подожди минутку, Невада, — сказал Дэн. — Дай договорить. Надеюсь, ты не думаешь, что я позвал бы тебя сюда, если бы не мог предложить тебе денег?
Невада молча вернулся в кресло.
— Я прекрасно знаю твое отношение к ширпотребу, — говорил Дэн. — Но это будет совсем другое. У нас еще остались декорации от «Ренегата». Если их подправить, они будут как новенькие. Я задействую свою лучшую съемочную группу. Выбирать себе режиссера и оператора будешь сам. То же касается сценаристов. Я ценю тебя, мой мальчик!
— Все это хорошо, — сказал Невада. — Но за что я буду работать — за пачку сигарет?
— Мне кажется, я могу предложить неплохой вариант. Мои бухгалтеры нашли способ не платить эти чудовищные налоги, которыми нас давит Рузвельт.
Невада пристально посмотрел на него.
— Попробуй меня убедить.
— Мы будем платить тебе десять кусков за картину. Получится по пять кусков в неделю, потому что на каждый фильм уйдет всего две недели. Ты отсрочиваешь получение гонорара до первых прибылей от фильма, а через семь лет мы отдаем тебе права на картину. Всю целиком. Потом, если захочешь, мы ее у тебя перекупим. Так у тебя пойдет прирост капитала.
Лицо Невады оставалось бесстрастным.
— Ты говоришь точь-в-точь как Берни Норман, — сказал он. — Должно быть, его кабинет так действует на тебя.
Пирс расплылся в улыбке.
— Но разница в том, что Норман хотел тебя выдоить, а я — нет. Я просто хочу, чтобы фабрика работала.
— А откуда будут сценарии?
— Я решил не заниматься этим, пока не поговорю с тобой, — поспешил ответить Дэн. — Я всегда ценил твое чутье на сценарии.
Невада усмехнулся. Из ответа Дэна он понял, что тот еще даже и не думал о сценариях.
— Главное — придумать несколько таких характеров, в которые люди поверят.
— Целиком с тобой согласен. Может, ты будешь играть самого себя? Каждый фильм будет рассказывать об одном приключении. Со старыми трюками и перестрелками.
Невада покачал головой:
— He-а, это не пойдет. Получится фальшиво. Другие уже пробовали. Да и никто не поверит в это с моими-то сединами.
Пирс взглянул на его волосы.
— Мы всегда можем их покрасить.
— Нет, спасибо, — с улыбкой ответил Невада. — Я к ним привык.
— Мы что-нибудь придумаем, — сказал Дэн. — Ты только согласись.
— Дай мне немного подумать, — ответил Невада, поднимаясь. — Посоветуюсь с Мартой и дам тебе знать.
— Я слышал, что ты снова женился. Прими запоздалые поздравления.
Невада шагнул к двери. На полпути он остановился и обернулся:
— Кстати, как Джонас?
Впервые за их встречу Дэн замялся.
— Думаю, в порядке.
— «Думаю»? Ты что, не видишься с ним?
— Последний раз видел в Нью-Йорке, два года назад. Когда мы приобрели эту компанию.
— И с тех пор ты его не видел? — недоверчиво переспросил Невада. — Он не приезжает на студию?
Дэн уткнулся взглядом в стол. Казалось, ему неловко.
— Теперь его почти никто не видит. Если повезет, он соглашается поговорить по телефону. Иногда он приезжает сюда поздно вечером, когда уже никого нет. О том, что он был, мы узнаем из записок, которые он оставляет.
— А в экстренных случаях?
— Звоним Макалистеру, а тот сообщает Джонасу, что мы хотим с ним поговорить. Иногда он звонит, но чаще всего передает свои распоряжения через Мака.
Внезапно Неваде показалось, что Джонас нуждается в нем. Он взглянул на Дэна.
— Я не смогу ничего решить, пока не поговорю с Джонасом.
— Но я же только что объяснил, что он ни с кем не видится.
— Ты хочешь, чтобы я у тебя снимался? — спросил Невада.
Пирс уставился на него.
— Может, его вообще нет в стране. Есть шанс, что мы месяц не будем иметь от него известий.
— Я не спешу, — сказал Невада, открывая дверь.
9
— Останешься ужинать, Дэвидэль?
— Не могу, мама, — ответил Дэвид. — Я просто забежал узнать, как ты.
— Как я? Так же, как всегда. Артрит донимает. Не слишком сильно, но донимает. Как всегда.
— Тебе нужно чаще бывать на солнце. Здесь столько солнца, а ты словно все еще в Нью-Йорке.
— У меня есть сын, хоть я его и не вижу. Хоть он живет в гостинице. Приходит разве что раз в три месяца. Мне, наверное, надо радоваться, что он вообще приходит.
— Полно, мама. Ты же знаешь, как я занят.
— Твой дядя Берни находил время возвращаться домой каждый вечер.
— Тогда было другое время, — неубедительно возразил Дэвид.
Он не мог сказать ей о том, что ее брат Берни ходил по девицам с утра. И потом, тетя Мэй убила бы его, попробуй он не явиться ночевать.
— Ты здесь уже неделю, а зашел ко мне только второй раз. И ни разу не остался на ужин!
— Я приду к ужину, мама. Скоро. Обещаю.
Она пристально посмотрела на него и неожиданно сказала:
— В четверг!
Он удивленно посмотрел на нее.
— В четверг? Почему именно в четверг?
Она загадочно улыбнулась.
— Ты кое с кем встретишься за ужином, — сказала она.
— О, мама! — застонал он. — Снова девушка?
— А что дурного в том, чтобы познакомиться с хорошей девушкой? Она очень милая девушка, Дэвид, можешь мне поверить. Семья с достатком. Она учится.
— Но, мама, я не хочу знакомиться с девушками. У меня нет времени.
— У тебя нет времени? — возмутилась мать. — Тебе уже тридцать! Тебе пора жениться. На хорошей девушке. Из хорошей семьи, а не торчать в ночных клубах с этими шлюхами.
— Это работа, мама.
— Все, что ему хочется делать, он называет работой. Ну-ка говори, придешь ты ужинать?
Мгновение он смотрел на мать, потом пожал плечами, сдаваясь.
— Ладно, мама, приду. Но имей в виду, мне придется рано уйти. У меня очень много работы.
Она довольно улыбнулась.
— Хорошо. Смотри, не опаздывай. В семь. Ровно!
Вернувшись в отель, он нашел записку: Дэн просил его позвонить.
— В чем дело, Дэн? — спросил он в трубку.
— Ты не знаешь, где сейчас Джонас? Дело серьезное. Мы получим Неваду, только если с ним поговорит Джонас.
— Ты хочешь сказать, он готов согласиться? — спросил Дэвид.
Он не верил, что Невада согласится сниматься. Деньги ему были не нужны, и все знали, как он относится к поделкам.
— Возьмется, когда переговорит с Джонасом.
— Я бы и сам не прочь с ним поговорить, — сказал Дэвид. — Правительство снова начало антимонопольную кампанию.
— Знаю, — отозвался Дэн. — Меня профсоюзы достали. Не знаю, сколько я смогу сдерживать их аппетиты. Плакаться насчет бедности больше не могу: они видели годовые отчеты.
— Думаю, нам следует связаться с Маком. Будем говорить прямо. Два года без собрания — этого больше чем достаточно.
Но и Макалистер не знал, где Джонас. Дэвид с досадой подумал, что они оказались в вакууме: везде пустота. Есть одни только сделки. Сделки наслаиваются одна на другую, словно ярусы бесконечной пирамиды. Почему Джонас так себя ведет? «Самолеты Корда» стремительно становятся одним из гигантов индустрии, а «Интерконтинентал Эйрлайнз» уже крупнейшая коммерческая авиалиния в стране. Две другие компании Джонаса успешно конкурируют с «Дюпоном». А вот кинокомпания едва жива. Рано или поздно он вынужден будет выбирать: или заниматься кинобизнесом, или отказаться от него. Компания должна развиваться, иначе она умрет.