Но всё равно приятного было мало. К сожалению — но и к счастью — тут было куда более оживлённое движение, с чем приходилось считаться и нам, и им. Женька ухитрилась ещё прибавить хода, а потом ловко перестроилась в просвет на соседней полосе, чтобы вскоре вернуться обратно, оставив между нами и нашими преследователями какой-то невезучий автомобиль. Невезучий — потому что его тут же попытались столкнуть с дороги. Автомобиль возмущённо загудел, но куда он потом делся, мне смотреть было недосуг. Виляя и подрезая, и мы, и преследователи мчались дальше, сопровождаемые возмущёнными воплями клаксонов. Снова поравняться с нами им удалось, когда мы почти доехали подходящего ответвления.
— Нужно свернуть! — крикнула я. Ясно было, что так долго продолжаться не может — на шоссе мы рано или поздно просто разобьёмся. А если ещё и в пробку вляпаемся… Придётся рискнуть на улицах.
Женька оскалилась и крутанула руль. На это раз уже наша машина вильнула и впечаталась в бок чужой, отбрасывая их в сторону. И тут же свернула на узкий съезд. Тот, кого мы оттолкнули, по инерции промчался мимо, и я мысленно пожелала ему неудачи в поисках возможности развернуться.
Остальные трое продолжали нас преследовать. А нет, двое, ещё один, похоже, потерялся на шоссе, видимо, столкнулся с кем-то, ведь назад я почти не смотрела.
На улицах скорость пришлось снизить, и с нами снова поравнялись. Машины стукались бортами, нас мотало из стороны в сторону. Однажды прямо перед нами зажёгся красный свет, но Женька что есть силы просигналила, заставив шарахнуться пешеходов, уже ступивших на «зебру», и мы проскочили. Я командовала «вправо!», «влево!», стараясь выбирать улицы с минимумом перекрёстков и поуже. На одной из них выстроившиеся вдоль тротуара машины заняли одну полосу из трёх, и Женя взяла левее, а один из преследователей тут же втиснулся в свободный промежуток справа и снова попытался вытолкнуть нас на обочину. Это оказалось его роковой ошибкой — когда до припаркованных тачек оставалось всего ничего, Женя сама вдруг резко толкнула его вправо, заставив налететь одним колесом на капот ближайшей машины с низкой осадкой. Капот сработал как трамплин, нашего преследователя подкинуло, перевернуло колёсами вверх, и он, завершив впечатляющий полёт, тяжело плюхнулся на крышу, перегородив обе оставшиеся полосы. Второй преследователь затормозил, но остановиться не успел и таки врезался в перевернувшегося товарища, заставив его проскользить ещё немного вперёд.
Мы свернули, и место аварии скрылось за углом. Я перевела дух и посмотрела на Женю с уважением. Она сидела очень прямо, и только пальцы, сжимавшие руль, побелели. Мы пронеслись ещё несколько улиц, потом я осторожно сказала:
— Жень, притормози… Они всё равно уже отстали.
Не сразу, но она послушалась. Машина замедлила ход, свернула к тротуару и встала, аккуратно вписавшись между двумя другими автомобилями. Мотор заглох, и наступила тишина.
— Женя, — я положила ладонь на её руку, всё ещё стиснутую на руле. — Всё закончилось. Мы от них удрали.
— Они… там… — неестественно тонким голосом проговорила она.
— Что — там?
— Они остались живы, как ты думаешь?
— Понятия не имею. Тот, что не перевернулся, точно жив.
Она не то всхлипнула, не то засмеялась, разжала наконец пальцы и яростно потёрла лицо ладонями. Я осторожно обняла её за плечи:
— Всё хорошо, всё хорошо. Главное — мы обе живы и здоровы.
Её плечи вздрагивали, потом она помотала головой, выдохнула и отвернулась. Зачем-то распахнула дверь автомобиля и повернулась на сиденье, свесив ноги наружу.
— Дай мне минуту, — глухо попросила она.
Я убрала руку, откинулась на спинку своего кресла и прикрыла глаза. Мощный выплеск адреналина не мог пройти бесследно, меня и саму до сих пор потряхивало. И, кстати, об адреналине…
Распахнув дверцу со своей стороны, я вылезла наружу и обошла машину кругом, критически оглядывая её в свете фонарей. Да, мы не пострадали, но о кузове машины того же сказать было нельзя. Несколько весьма заметных царапин на боку, вмятина над задним бампером и разбитая задняя фара. Класс.
Как теперь объяснять это маме?
— Что? — спросила из машины Женя.
— Да, вот, прикидываю, что врать предкам.
— А, ты об этом, — она слабо усмехнулась. — Да, в том, чтобы жить одной, есть свои преимущества.
— Ладно, придумаю что-нибудь, — я вздохнула. — Ну что, ты поведёшь, или я сяду?
— Куда поведу?
— К тебе, как договаривались. Или ты на улице ночевать собралась?
Она вздрогнула.
— А если нас там на дороге опять ждут?
— Едва ли. Снаряд в одну воронку дважды не попадает.
— А если ждут у дома? Если они знают, где я живу?
Я задумалась. Такое, в принципе, было возможно, секрета из существования у нас дачи мы никогда не делали.
— Я не смогу там — одна, ночью…
— Ладно, — согласилась я, — поищем тебе отель.
Глава 11
Папа в тот вечер вернулся поздно и очень раздражённый. На вопрос, что случилось, он лишь махнул рукой:
— Да на МКАДе какие-то чудаки на букву «м» устроили гонки с препятствиями. В результате — две аварии, пробка протянулась чуть не на полкольца…
— И не говори, — мама покачала головой. — Ты бы видел, что с моей машиной сталось!
— А что с твоей машиной?
— Да Женька её брала, и как раз в тот момент там и очутилась. Завтра в сервис её отгоню.
— Что, авария? — папа аж привстал.
— Нет, просто помяли немного, — ответила я.
— Знаешь, Евгения, я начинаю думать, что твоя мать права и что машину тебе покупать больше не стоит. Это уже вторая за три месяца! Тебя нельзя пускать за руль, ты просто ходячая, то есть ездящая катастрофа!
Я открыла рот и посмотрела на маму. Она действительно такое говорила?! Та со вздохом развела руками: мол, не обессудь, дочка, было дело.
— Но я же не виновата, что там очутилась! И предыдущую я не просила у меня угонять.
— Никто себе неприятностей не просит, а в больницах тем не менее лежат, а то и в гробах.
— Андрей!.. — сказала мама.
— Что — Андрей? Ты готова поручиться, что она сама себя не угробит?
— За шесть лет, что я за рулём, как-то не угробила! — встряла я.
— Зато теперь ты явно решила наверстать.
— Не кипятитесь, — примирительным тоном сказала мама. — Женя, ты и правда слишком гоняешь. У меня сердце не на месте, когда я вижу, как ты носишься.
— Между прочим, машину у меня угнали, когда она вообще стояла!
— И счастье, что тебя в тот момент внутри не было, — отрезал папа. — А то бог знает, что могло бы случиться. Машины — орудия убийства.
— Всегда же есть такси, — рассудительно заметила мама. — Уж сейчас-то заказать, слава богу, не проблема.
— Ну да, пусть меня угробит в аварии таксист! — выкрикнула я. — Так вам будет легче?
— Женя!
— Что — Женя?!
Разговор на повышенных тонах продолжался ещё довольно долго, и в конце концов я выскочила из-за стола, хлопнула дверью и убежала переживать кипящую обиду к себе. Это же меня помяли и ограбили (ну, пусть на самом деле не совсем ограбили, машина-то у моего двойника, но не скажешь же такого вслух) — и я же ещё и виновата! Сами-то, небось, ездят и в ус не дуют, хотя если кто и лежал в больнице после аварии, то это как раз папа. К счастью, он тогда отделался лишь трещинами в рёбрах и сотрясением мозга, но всё-таки…
Может и правда последовать примеру Жени-второй, взять кредит да и купить машину самостоятельно? И вообще, мысль о независимости от родителей чем дальше, тем больше обретала привлекательность. Конечно, хорошо — жить на всём готовом, но необходимость врать и постоянно быть настороже, чтобы не проколоться и не дать заподозрить у себя двойную жизнь, изрядно утомляла. Насколько было бы проще, будь у меня отдельное жильё!
На улице уже стояла ночь, но сон не шёл. От нечего делать, я включила телевизор, попрыгала по каналам и наткнулась на сюжет как раз о сегодняшних авариях. И почувствовала неприятный холодок, узнав, что одного из участников ДТП отправили в больницу в тяжёлом состоянии. Странно, когда сама убила, то ничего, а теперь, узнав, что в происшествии, в котором моей вины не было вообще, пострадал посторонний человек, мне стало не по себе. Вероятно, потому что этот неведомый мне человек тоже ни в чём не был виноват. А теперь он на больничной койке, потому что некто решил во что бы то ни стало от меня избавиться. А если б мы с Женей и сами сбили кого-нибудь на том переходе?
А если в следующий раз мне решат устроить засаду прямо здесь, у нашего дома? А что, если из-за меня пострадает кто-то из моих близких?
Я быстро переключила телевизор и попала на серию бесконечной мультипликационной эпопеи про Машу и Медведя, зачем-то транслируемую чуть ли не в полночь. Некоторое время рассеянно наблюдала за злоключениями мохнатого героя, а потом в раздражении выключила. Бедный Миша! И как он эту паскудную Машу в первые же пять минут знакомства не пришиб?
Утром я вышла из дома, с опаской поглядывая по сторонам, но ничего подозрительного так и не увидела. Тем не менее я не теряла бдительности, однако никто не попытался толкнуть меня на проезжую часть или придушить в каком-нибудь тёмном углу. Этому можно было только радоваться. За ночь у меня вызрело решение, которое я хотела обсудить с родителями, и лучше не по телефону. Правда, пока я спала, оба успели уехать на работу, и потому сейчас я направлялась в мамин ресторан.
Зал ресторана «Инфанта Маргарита» в этот час был тих и довольно пуст. Я кивнула встрепенувшемуся администратору, спросила, на месте ли мама, после чего толкнула внутреннюю дверь и по короткому коридорчику прошла в директорский кабинет. Мама сразу ответила на стук.
— Что-то случилось? — она оторвалась от бумаг, которые просматривала, и удивлённо посмотрела на меня.
— Нет, я просто хочу серьёзно поговорить.
— И это не может подождать до вечера?
— В принципе, может, так что если у тебя нет времени, я подожду. Но я хотела бы поговорить с тобой и папой отдельно.