— Ясно, — оборвала я. — Значит так: сообщите нам код от замка, и координаты, по которым с вами можно будет связаться потом. Мы уйдём первыми, через минуту можете идти за нами, мы не будем вам мешать. А ваше предложение о встрече мы обдумаем.
— Код — 4668, — с готовностью отозвался Бошняк. — Ход ведёт в подвал соседнего дома, там будет ещё один замок с кодом 3510.
— Угу. Женя, слышь! — я наклонилась над люком. — Набери 4668.
Возня внизу прекратилась.
— Что, он таки раскололся? — у подножия тёмной лестницы появилось светлое пятно — Женино лицо.
— Почти. Давай, набирай.
Лицо исчезло. Я выпрямилась и обвела взглядом заваленное телами помещение.
— А потом можете позвонить мне по телефону… — продолжил за дверью Пётр Викторович.
— Так, стоп! — перебила я. — Это ваша работа?
— Вы о чём?
— Вот эта… воронка в углу?
— Какая воронка?
— Ну, или вихрь. В воздухе крутится. Ваша?
— Нет, — слегка изменившимся голосом ответил Бошняк. — Не моя.
Воронка, между тем, заметно расширилась. Если сначала она казалась тонкой и упиралась в потолок, то за считанные секунды просела, став где-то мне по пояс, зато её горловина разрослась до метра в поперечнике.
— Евгения Андреевна, — голос за дверью стал настойчивее. — Нам всем надо уходить. Немедленно. Сейчас же!
— Вы знаете, что это такое? — спросила я.
— Да. И нам всем грозит большая опасность!
Из глубины воронки начал подниматься белый туман. Он растекался по раструбу, окрашивая прозрачный вихрь в молочный цвет. Я нахмурилась. Что-то это мне напомнило, и возникло чувство, будто нечто подобное я уже видела. Если как следует поднапрячься, то я вспомню…
— Эжени! — из люка в полу вылезла Женя, едва не стукнувшись головой о край стола, который мы отодвинули, но недостаточно далеко. За ней из дыры высунулся Макс. В другое время я бы бросилась ему на шею, но сейчас даже он отошёл на задний план.
— Спускайтесь обратно! — я махнула им рукой. — Идите дальше, там будет дверь с кодом 3510.
— А ты?
— А я вас прикрою. Идите!
— Евгения Андреевна! — судя по голосу, Бошняк был если не в панике, то близко к тому. Дверь шелохнулась, я развернулась и выстрелила в ту сторону.
— Не входите!
— Да они же всех перебьют!
— Они? — я перевела взгляд на воронку. Она неодолимо притягивала меня, и я невольно шагнула ближе. Вихрь расширился ещё больше, став плотнее, словно передо мной крутился уже не туман, а густой кисель. Перед внутренним взором пробежали странные картины. Дом… скорее, не дом, а дворец, но его стены движутся, изгибаются, на глазах принимая новую форму. Человеческие фигуры, прозрачные, мерцающие, словно сотканные из блестящего тумана. Бескрайняя темнота, а на фоне её — вал тьмы ещё более глубокой, он катится ко мне, готовясь сокрушить всё на своём пути, и я чувствую что-то близкое к панике…
Кажется, кто-то меня звал, но я не откликалась, полностью поглощённая своими видениями. Кажется, за дверью началась суматоха, и даже грянул выстрел. А потом раскалённое копьё ударило мне в спину, швырнув меня вперёд, прямо в сердце молочного вихря.
Перед глазами мелькнул крутящийся «кисель», тут же сменившийся непроглядной чернотой. Я падала, но полёт был недолгим, я с размаху приземлилась на что-то твёрдое, вышибившее из меня воздух. Попытка вдохнуть его заново ничего не дала, вдыхать было нечего. Под лопаткой ворочался раскалённый уголь, но это было поистине мелочью по сравнению с тем, что я не могла дышать! Перед глазами в темноте пошли красные круги, я скорчилась, откуда-то зная, что воздуха тут нет, и не будет. Подступила паника, я отчаянно извернулась, рванулась — и выскользнула из своего тела.
Сразу же стало легко. Воздуха вокруг по-прежнему не было, но это уже не имело значения. Повеяло теплом, я развернулась, жадно впитывая слабое веяние энергии, проходившей сквозь ставшую невесомой меня. То, чего я так долго была лишена… Темнота вокруг никуда не делась, но я чётко видела и небольшую каменную площадку перед Порталом и накренившуюся стену одного из Островов, парящего на разумном удалении от места, где прокол реальности открыл выход в иное измерение. И несколько мерцающих фигур, зависших передо мной. Таких же, как я. А потом я посмотрела вниз, на скорчившуюся на камне нелепую телесную оболочку, которую носила ещё минуту назад.
Теперь я совершенно точно могла сказать, которая из нас двоих — настоящая.
Глава 15
— …«Слишком сильно изменили мы себя, — сказали Мудрецы. — Материя тварных миров теперь неподвластна нам. Лишь здесь, где Пустота и Потоки размягчают её, мы можем творить и строить». Но выступил вперёд Первый ученик и сказал: «Пусть та материя, что в мирах, нам не подвластна, но можем мы взять малую часть её и перенести сюда. И здесь Пустота и Потоки размягчат её, и будем мы творить». «Но как это возможно? — спросили у него. — Портал не пропускает материю из мира в мир». «Нужно лишь сделать Портал сильнее и шире, — ответил Ученик. — Я уже произвёл все необходимые расчёты. И теперь лишь остаётся проверить, верны ли они, построив Портал по ним…», — Женя перевернула лист. — Ой, тут опять две страницы формул и цифр…
— Странная идея — совместить религиозный текст с научным трактатом, — заметил Макс, не отрывая взгляда от шоссе, стелющегося перед капотом машины.
— А Пётр Викторович у нас вообще большой оригинал, — отозвалась Женя, рассеянно листая книгу. — Нашёлся же типограф, согласившийся напечатать этот бред…
— Да уж, Бошняк может быть кем угодно, но он точно не литератор. И попытка использовать высокий штиль, намешав в него вполне современной терминологии, его опусу на пользу не пошла.
— Я, вообще-то, имела в виду содержание.
— Любой каприз за ваши деньги.
— Всё равно это чушь какая-то, — Женя отшвырнула книгу под ветровое стекло. — Ну, я понимаю, секта, но зачем науку-то приплетать?
— Полагаю, потому, что Бошняк — сам в первую очередь учёный. А сектант — уже потом.
— Вот и соорудил этакий микст? Но зачем пытаться подвести формулы под мистические материи — другие миры, переселение душ?
— Возможно, — медленно произнёс Макс, — потому, что для него это всё было вовсе не мистикой.
— Думаешь, он сам в это верит? И на полном серьёзе пытался вычислить возможность открытия этого самого Портала и создания нового тела?
— Полагаю, он не думал, он знал. И все вычисления, вполне возможно, были проделаны до него, он просто перевёл их на язык нашего мира.
Секунду Женя глядела на него, приоткрыв рот.
— Ты что, серьёзно? Полагаешь, он не из нашей вселенной?
— Объяснение не хуже любого другого. И он, и твой двойник.
— Если это не я — двойник…
— И думаю, что не ошибусь, если скажу, что этот самый Портал мы с тобой видели. Наши преследователи тоже ведь откуда-то взялись, верно?
Женя невольно кинула взгляд назад, туда, где за задним стеклом уже давненько скрылась из виду Москва.
— Знаешь, я есть хочу, — сказала она. — Может, остановимся где-нибудь и перекусим?
— Глянь в навигаторе, где ближайшее подходящее место.
Женя послушно потянулась за ай-фоном, оставленным в арендованной машине её двойником. Включила его — и о чём-то задумалась, хмуря брови. Макс искоса наблюдал за ней.
— Тебе Бошняк дал эту книгу? — спросил он.
— А? Да нет, сама нашла. Когда я влезла в окно в тот дом, и ждала, пока Женя… ну, Эжени, подаст сигнал, я немножко пошарила по ящикам и столам. Ну и нашла.
— И всё время вашей… э-э… операции таскала с собой?
— Ну, она же небольшая. Я её сунула во внутренний карман. Подумала — может, даже будет дополнительная защита. Ну, знаешь, — девушка смущённо улыбнулась, — как в фильмах бывает — человеку стреляют в сердце, а он хранит на груди Библию, и пуля в ней застревает.
— Боюсь, против этих ваших монстров Библия бы не спасла.
— Ты про «чижиков»? Эжени называла их «чижиками». Но вообще-то ты прав, против автоматной пули это плохая защита.
Она снова углубилась в ай-фон. На минуту в машине повисла тишина.
— Так это Эжени была организатором вашей… акции? — спросил Макс.
— Угу. Организатор и основной исполнитель. Я так, на подхвате. О, вот тут, смотри, местечко есть, рядом с заправкой. Уже скоро покажется.
— Ну, значит, там и остановимся.
Женя кивнула и отложила ай-фон.
— Так ты думаешь, что Бошняк пришёл откуда-то из другого мира?
— Да. Смотри, всё один к одному: технологии, которые в нашей реальности невозможны, двойники, появление людей чуть ли не прямо из воздуха… Весьма враждебно настроенных людей. Кстати, ты заметила — в этой его «Книге Иного Мира» везде косные Мастера или Мудрецы и их юные ученики, которые предлагают новаторскую идею, с большим или меньшим скрипом её проталкивают — и неизменно оказываются правы. Похоже, что у Петра Викторовича с этой темой связано что-то личное. Вероятно, он сам — бунтарь от науки. Но его общество его новшеств не приняло, и, возможно, весьма агрессивно не приняло. Вплоть до того, что попыталось его уничтожить, и пытается до сих пор.
— А нас что, приняли за его сообщников?
— Может быть.
Женя устало потёрла лоб ладонью.
— Макс, а почему ты ему поверил? Ведь бред же, чушь, я и согласилась-то на ту операцию исключительно прикола ради. Кто тебя убедил? Да ещё так, что ты поначалу ничего плохого и слушать о нём не хотел?
— Кто убедил, кто убедил… Да Люба и убедила. Её муж прибегал к услугам Бошняка, и весьма наглядно продемонстрировал результат.
— А что её муж для себя попросил? Талант к науке?
— К риторике, — Макс вздохнул. — С наукой у него и так всё в порядке, а вот публичные выступления ему не давались. Он вечно переживал, сбивался, заикался… А теперь ораторствует, что твой Цицерон.
— И поэтому ты Бошняка так рьяно защищал?
Впереди показалась обещанная заправка и рядом с ней — придорожное кафе. Макс, не торопясь отвечать, свернул на стоянку, заглушил мотор и только тогда посмотрел на свою спутниц