ремя можно не опасаться — без Личины нашему брату среди такого обилия материи придётся туго.
Так что первым делом — определить, где я нахожусь. По логике вещей должна быть в Москве, или её ближайших окрестностях. Дальше — связаться с Женей. Если она регулярно проверяет почту, это не должно составить трудностей, хотя… Я провела ладонями по карманам куртки. Ай-фона не было, да если бы и был, уже успел бы разрядиться к этому времени. А значит второе дело — это всё-таки добыть денег. Кошелька у меня при себе не было тоже.
Направляясь к выходу из огороженной территории, я задумалась, какова вероятность наткнуться на засаду у своего… то есть, Жениного дома. С одной стороны, если Охотников несколько, то вполне могли выделить человека и для этого. С другой — если у Жени с Максом хватило ума уехать, то наши могли решить на тратить людей и время. Сколько у нас тут может быть Охотников? Пять-шесть, едва ли больше. Хм… Вообще-то, могут и оставить парочку на стрёме. Для поиска троих за глаза хватит.
Деньги, деньги… Вообще-то технологии под кодовым названием «украсть» и «ограбить» у меня тоже были отработаны, но всё же желательно добыть средства побыстрее и потише. Да и не так уж много и мне нужно. Я перелезла через запертые ворота и двинулась по заваленной снежной кашей дороге к видневшимся в отдалении домам. Вот где, скорее всего, никого не будет, так это у папы-маминой работы. На худой конец можно и взаймы попросить, не забыть потом только сказать Жене, у кого и сколько.
Увы, что поделаешь, придётся посидеть у них с Максом на шее. А вот во время предыдущих охот меня такие мелочи не волновали. Я и правда становлюсь совсем как местные.
Дома действительно оказались окраиной Москвы. Сориентировавшись по указателям над развязкой, я добралась до стоявшего неподалёку «Ашана» и села в бесплатный автобус до ближайшего метро. Там пришлось изощриться, чтобы проскочить сквозь турникет, и я даже привлекла внимание засвистевшей дежурной, но отходящий поезд, в который я успела нырнуть в последний момент, избавил меня от опасности разбирательств. От метро до «Инфанты Маргариты» пришлось опять топать пешком, и я успела изрядно проголодаться. И всё равно потратила полчаса на то, чтобы сделать несколько кругов и убедиться, что слежки за рестораном нет.
Войдя, я первым делом спросила у администратора, на месте ли мама, с облегчением услышала, что нет, и тут же попросила денег, пообещав отдать на днях. Администратор явно удивился, но дал, кивнув в ответ на жалобную просьбу ничего не говорить маме. Вышла я через чёрный ход, по дороге завернув на кухню и тем же жалобным тоном спросив, не найдётся ли чего-нибудь съедобного для проголодавшейся путницы. Хорошо быть дочерью хозяйки ресторана — большая тарелка шашлыка с гарниром и стакан сока были мне выделены совершенно бесплатно. Так что заведение я покинула сытая и довольная.
Вот ведь, раньше я чувствовала себя в своём праве, пользуясь родительскими деньгами и связями. А Жене приходилось таиться и чуть ли не красть и деньги, и документы. А теперь всё наоборот — это я почти крадусь в надежде проскочить мимо хозяев, а вот Жене конспирацией можно больше не заморачиваться.
Что ж, можно сказать, что справедливость восторжествовала.
Следующим пунктом посещения у меня был интернет-клуб. Просто чтобы выйти на Женину почту и оставить там сообщение. Заплатив за полчаса интернета, я нависла над клавиатурой, на мгновение задумалась, после чего настрочила: «Женя, я вернулась. Помнишь наши посиделки на дачной кухне? Песенный привет из Парижа, и не пиши паршивых стихов. Оставь ответ на этой же почте. Эжени».
Теперь оставалось только ждать. Раньше у меня, то есть у Жени, была привычка проверять новые письма примерно раз в сутки. Так что вполне возможно, ответа до завтра я не дождусь. И это время нужно было на что-то убить. Так что оставшиеся минуты оплаченного времени я потратила на поиск развлечений, способных скрасить сегодняшний вечер.
За развлечениями дело не стало, кинотеатры открыты в любое время, но следовало также подумать о ночлеге, и вот с этим пришлось повозиться. Даже в самой паршивой гостинице потребуют паспорт, а значит, придётся напрашиваться к знакомым. Перебрав несколько кандидатур, я всё же остановилась на Мэл. Правда, была опасность, что она уже уехала на гастроли куда-нибудь: обычный артистический праздничный чёс. Но всё же с ней договориться будет удобнее всего. Но чёрт, как же неудобно не иметь телефона! Ведь теперь даже найти телефонную будку — и то проблема. Но я справилась.
Мелюзина, вопреки опасениям, ответила сразу же. И первым, о чём она меня спросила, было:
— А чего звонишь не со своего номера?
Я со вздохом принялась врать, что поссорилась с Максом, забыла трубку у него, домой возвращаться с объясняться с родителями не тянет…
— То есть, у меня отсидеться хочешь? — тут же уточнила понятливая подруга.
— Ну да.
— Хм. Ладно, приезжай.
Как оказалось, отъезд Мэл действительно планировала, но через несколько дней, и к Новому Году собиралась вернуться. Она удивлённо оглядела мой наряд, и я тут же вдохновенно сообщила, что мы с Максом участвовали в игре-квесте — ну, той, где нужно, пользуясь подсказками, рыскать по городу в поисках какого-нибудь приза.
— Не замечала за ним склонности к подобным играм, — удивилась она.
— Да ты же вообще его плохо знаешь.
— А, ну да…
Женя ответила в тот же вечер. Почту с компа Мэл я проверила скорее для очистки совести, но там меня уже ждало письмо. Женя спрашивала, что со мной случилось, и писала, что Макс отнёсся к моему сообщению довольно скептически и советует ничего не предпринимать. Я ответила, что теперь знаю, откуда берутся двойники, а Максу попросила передать: как долго он намерен прятаться, ничего не предпринимая? Письма, должно быть, ждали, потому что ответ пришёл немедленно. Судя по лаконичной манере изложения, его написал Макс — всё письмо состояло из одной фразы «Что ты предлагаешь?»
«Найти Бошняка, — ответила я. — Это реально. Теперь я знаю несколько больше, чем раньше, и, поверьте, всё завязано на него. Он втравил нас в эти неприятности, он же способен из них вытащить. Остальное при встрече».
Пауза, примерно на полчаса. Я представила, как они оживлённо обсуждают сказанное между собой.
«Где ты находишься?»
«В Москве, в гостях у Мэл».
«Завтра утром я тебя заберу. В 9.00 у подъезда».
«Ты тоже в Москве?»
«Я — да. Женя — нет».
«Договорились», — написала я. Занятная штука — интернет, можно общаться он-лайн, будучи в трёх разных местах.
— С кем переписываешься? — спросила Мэл, входя в комнату с двумя кружками чая в руках.
— С Максом, — честно сказала я, беря одну из кружек. — Спасибо.
— Просит прощения, я надеюсь?
— А может, это я должна прощения просить?
— Ты? Ну-ну, — фыркнула она. — За такие деньги, как у тебя, мог бы и потерпеть.
Я промолчала, хотя для этого потребовалось некоторое усилие. Её предвзятое отношение к Максу меня и раньше раздражало.
Макс, как всегда, был пунктуален. Я проспала дольше, чем думала, и едва вышла на кухню, как Мэл с усмешкой кивнула в окно:
— А твой уже тут.
— Ой, — сказала я. — Надо мне побыстрее.
— Да не торопись, позавтракай, никуда он не денется. Хочешь, спущусь и скажу ему, что ты задерживаешься?
— Да не надо… — запротестовала я, но она уже скрылась в прихожей. Представив, что именно она может сказать Максу, я быстро сунула плюшку в зубы и кинулась одеваться в армейском темпе.
Натягивала куртку и наворачивала шарф, конец которого маскировал дырку на спине, я уже на лестнице. Представив, как я буду выглядеть, выскочив к Максу с булкой в зубах, я остановилась на предпоследней площадке, пытаясь перевести дух и дожевать то, что было во рту. Сердце колотилось так, словно я пробежала десяток километров. Сунув остаток плюшки в карман, я вытерла вспотевшие ладони об одежду и натянула перчатки. Иногда проще убить десяток врагов, чем встретиться с одним мужчиной.
Медленно, словно преодолевая встречное течение, я спустилась по ступенькам последнего пролёта, вышла в подъезд и толкнула входную дверь.
— …А это, чёрт возьми, тебя не касается! — донёсся до меня резкий голос Макса. Так, приехали. Мне нужно было думать не то том, как встретит меня почти жених, а о том, как разрулить встречу между ним и лучшей подругой. Которая, то есть встреча, предсказуемо переросла в ссору.
— Да неужели? А, по-моему, очень даже касается! — Мелюзина тоже почти кричала. — Ты сбегаешь, как только запахло деньгами…
— Не говори того, чего не знаешь!
— Чего я не знаю?! Что тебе предложили хлебную должность и хорошее наследство? Да без этого ты на Женьку и не взглянул бы! Ну, конечно, фирма Белоусовых — это тебе не поиск квартиры и не рекомендации нужным людям, это что-то повесомее!
— Я тебе что-то должен? Тогда выставляй счёт, оплачу всё до копейки! — никогда ещё я не видела Макса таким злым. — Но не припомню, чтобы я обещал тебе любовь до гроба! Да ты и сама о ней не говорила.
— Знаешь, Макс, я всё понимаю. И я бы не стала тебя винить, если бы просто завяли помидоры. Но ты отшвырнул меня, а теперь морочишь голову моей подруге, а всё из-за…
Она осеклась, видимо, заметив, что взгляд Макса направлен мимо неё, и обернулась. Я молча смотрела на них обоих. Мэл открыла рот, но так ничего и не сказала. Вместо этого она кинулась к двери подъезда. Я сделала шаг в сторону, пропуская её, и когда дверь захлопнулась, некоторое время смотрела на пятнышки, выступавшие из-под облупившейся краски на металлической створке. Вот тебе и «плохо знаешь». Вот тебе и «не люблю шкурников…»
Взяв себя в руки, я перевела взгляд на Макса. Он стоял нахохлившись, словно даже сгорбившись, и поднятый воротник усугублял впечатление.
— Ну, садись, — прервал он затянувшееся молчание, кивнув на машину. Это снова был БМВ, но на этот раз синего цвета.
Я открыла дверцу и влезла на переднее сиденье. Макс обошёл автомобиль и сел рядом.