Хорошо конкурентам — таскай через Портал что угодно в каких угодно количествах, надевай Личины местных жителей, и никаких проблем.
Лифт поднял нас на предпоследний этаж. Вид самой лаборатории живо напомнил мне наш недружественный визит на Вятскую, — комната, в которой произошла последняя перестрелка, выглядела похоже. Только тут стены были почище, и линолеум на полу не такой старый. Впрочем, нас быстро, хотя и вежливо выпроводили, попросив посидеть в смежной комнате, попить кофе и полистать журналы, пока оборудование будут готовить к работе. «Сколько на это понадобится времени?» — спросила я, и получила ответ, что около часа.
— И пусть кто-нибудь спустится вниз и встретит мистера Пейджа, — добавил Пётр Викторович. — Он должен привезти оружие.
Я мысленно поморщилась — быстро же к нему вернулись командирские замашки. Но встала:
— Я схожу.
В холле было пусто. У турникета в будочке скучал охранник, пожилая женщина вешала какую-то бумагу на стенд напротив входа. Я села в кресло рядом с высокой вазой с искусственными цветами — отсюда просматривались и выход, и лестница, и лифт. С другой стороны стоял ещё один низенький столик с журналами — в основном, научными, но затесалась и пара глянцевых. Я лениво полистала их, потом отошла к кулёру — кофе я пренебрегла, спустившись раньше, чем его принесли, а пить неожиданно захотелось.
— …мистер Шишкофф? Видите ли, мы были у него дома, и нам сказали, что он здесь…
Так. Я смяла стаканчик и бросила его в урну, оборачиваясь к выходу. Никто, кроме Пейджа и его друга Монагана, не знал, в каком доме обитает Шишкофф. Никто, кроме Пейджа и здешних ассистентов, не знал, что он отправился сюда.
У турникета топтались двое. На вид — ничем не примечательные американцы, парень и девушка. Парень в мотоциклетной форме, со шлемом на сгибе локтя, держал в руках коробку, завёрнутую в белую упаковочную бумагу, девушка в джинсах и куртке, тоже со шлемом — пластиковую доску с зажимом для бумажных листов. К доске зажимом крепилось что-то вроде накладной. Ни дать ни взять — посыльные. У охранника они, во всяком случае, никаких подозрений не вызывали, он лениво ответил, что да, приехал только что, а в чём дело? Злиться на него смысла не было — никто же не потрудился предупредить его, чтобы молчал. Парень начал, как я и думала, объяснять про посылку, настала пора вмешаться.
— Мистер Шишкофф уже ушёл, — громко объявила я, подходя к ним. — У вас к нему дело?
Парочка повернулась ко мне. Я быстро обшарила их глазами, стараясь придать лицу доброжелательное выражение. Если у них и было оружие, то не на виду, однако бросилось в глаза, что коробку парень держит направленной торцом ко мне, хотя это — не самое удобное положение. Скорее всего, они решили проверить лабораторию на всякий случай, и вот — попали в яблочко.
— Мы из фирмы доставки. У нас к нему посылка, — вежливо объяснила девушка.
— Я могу передать ему, когда он вернётся, если дело срочное. Если нет — приходите в другой раз.
— Простите, а вы кто?
— Я — его ассистент, — интересно, как скоро они опознают коллегу?
— Извините, но условие доставки — передача в собственные руки, — сказал парень. — Когда он вернётся?
— Не могу вам сказать. Приходите завтра.
Парочка переглянулась. Не нужно было быть ясновидящей, чтобы понять, что сейчас творится у них в головах. Едва ли они затеют стрельбу прямо здесь, при свидетеле, но кто знает…
— Странно, когда он успел уйти, если охрана говорит, что он — здесь.
— Он вышел через чёрный ход.
— Тогда не могли бы вы ему позвонить? — снова вмешалась девушка. — Посылка срочная.
— Он не взял с собой телефона. Так что нет.
На мгновение повисло напряжённое молчание. Мы глядели друг на друга через турникет, и я бы сказала, что шансы как на то, что они пойдут в атаку, так и на то, что уступят — разумеется, лишь затем, чтобы покараулить Бошняка снаружи — были примерно равными. И тут наружная стеклянная дверь на крыльцо повернулась, и в холл вошёл мистер Пейдж. С большой, явно тяжёлой сумкой через плечо.
— А, мистер Пейдж! — я протянула ему руку. — Мы вас ждём. Вы принесли то, о чём вас просили?
Охотники развернулись к двери, едва она только шелохнулась, и торец коробки вновь оказался направлен на новоприбывшего. Похоже, ею проверяли всех проходящих.
Мистер Пейдж степенно кивнул на мой возглас и с достоинством прошествовал через турникет.
— А вы, собственно, кто? — поинтересовался он.
— Я ассистент мистера Шишкоффа. К сожалению, он недавно вышел и сам вас приветствовать не может. Вы ведь понимаете, он не любит шумиху и внимание людей.
Оставалось надеяться, что этого намёка окажется достаточно. Пейдж всё так же степенно и неторопливо опустил свою сумку на пол и открыл рот, чтобы задать ещё какой-то вопрос… Но его прервал еле слышный гул открывшегося лифта и голос Жени:
— Они там всё наладили, и сказали, можно начи… Ох!
Она вдруг побледнела и пошатнулась, одной рукой схватившись за сердце, а второй цепляясь за косяк. Проклиная про себя всеобщую безалаберность, а в первую очередь свою собственную, я обернулась. Так и есть — парень за турникетом направил свою коробку на Женю. Они оба напряглись, как гончие, почуявшие след, и я поняла, что рассусоливать некогда. Рванувшись к сумке, принесённой Пейджем, я с силой дёрнула молнию. Внутри блеснули рукоятки пистолетов, я схватила один и стремительно выпрямилась, одновременно передёрнув затвор:
— Руки!!
Те двое замерли. Парень, уже начавший расстёгивать курку, медленно опустил руку.
— Прекрасно. А теперь убирайтесь.
— Э-э… — произнёс Пейдж за моей спиной. Краем глаза я видела, как поперхнувшийся охранник несмело протянул руку к пульту.
— Мистер Пейдж, — сквозь зубы процедила я, — объясните охране, что поднимать тревогу не следует. Сами разберёмся.
— Ты и правда готова это сделать? — негромко произнёс Охотник. Я прищурилась без слов, удерживая пистолет обеими руками. Я понятия не имела, заряжен ли он, но если заряжен, то да — я успею всадить по пуле в каждого из них, как бы быстры они ни были, просто потому, что мне повезло выхватить оружие первой.
— Ты отдаёшь себе отчёт, что это — измена?
— На выход, — я едва заметно шевельнула стволом. Ещё пара мгновений игры в гляделки — и я выиграла этот раунд.
— Что ж… — всё так же негромко сказал Охотник. — Свидимся, когда будем провожать тебя на Остров Безмолвия.
Они сделали шаг назад, не рискуя поворачиваться ко мне спиной, так допятились до двери и вышли, развернувшись, только когда оказались снаружи. Сквозь стеклянную дверь было видно, как они уходят куда-то вбок. Я опустила пистолет. Охранник в будочке смотрел на меня круглыми глазами, но тревожная кнопка, кажется, так и осталась не нажатой. Стоявший рядом с будочкой Пейдж молча вынул носовой платок и промокнул им лоб и лысину.
За спиной раздался едва слышный стон. Я обернулась — и бросилась к сидящей на полу Жене. Она не упала совсем только потому, что удачно привалилась к закрывшейся двери лифта.
— Жень?.. Ты в порядке?
Она открыла глаза, глядя на меня затуманенным взглядом, потом прищурилась, как будто вдруг стала плохо видеть:
— Где я?..
— В лаборатории…
— Мне плохо… — шёпотом сказала Женя и взялась за воротник джемпера, словно тот её душил. — Материя… давит…
Меня окатило холодом.
— Дис?.. Дис-со… — звуки имени, такого родного и привычного, никак не хотели ложиться на человеческий язык. — Потерпи. Потерпи, милая, осталось совсем-совсем немного. Скоро ты вернёшься домой, я тебе помогу, — кто-то наклонился рядом, и я бросила, не оборачиваясь: — Принесите воды.
Человек отошёл. Женя зажмурилась, её рука бессильно упала. Мне хотелось её обнять, но я побоялась вызвать у неё ещё более давящее ощущение. Хотя едва ли это от избытка материи, привычной опытной Охотнице не меньше, чем мне. Скорее, дело было в подавленном сознании.
Вернулся мистер Пейдж и протянул мне стакан. К этому времени Женя уже проморгалась, и я поняла, что она снова стала сама собой. Диссос ушла.
— Что это было? — послушно выпив поданную воду, спросила Женя.
— Просто в тебе пробудилось твоё второе «я». Ты понимаешь, о чём я.
Она нахмурилась.
— Моё второе… Ой, — краски, только-только начавшие возвращаться её щекам, снова исчезли. — Так это…
— Да, да, это самое. Ну ничего, раз ты говоришь, что всё готово, скоро вы друг от друга избавитесь.
— Мне было страшно, — кажется, Женя меня не слышала. — Ей было страшно.
— А тебе — нет? — грубо спросила я. — Поднимайся, нам надо возвращаться.
Женя с моей помощью встала и вошла в лифт. Пейдж, подобравший свою сумку, вошёл в кабину с нами. Путь наверх мы проделали в молчании. Только когда дверь уже открылась, Женя спросила:
— А что такое «Остров Безмолвия»?
— Тюрьма, — лаконично ответила я. Надо же, оказывается, она всё слышала.
Когда мы вышли, поднявшийся навстречу нам Макс тут же бросился к Жене, спрашивая, что случилось. Не давая кольнувшей боли от мимолётной ревности отразиться на моём лице, я отозвала Пейджа в сторону.
— Так вы и есть та таинственная помощница Стивена, о которой он упомянул? — спросил миллионер.
— Она самая. И, мистер Пейдж, нам с вами надо серьёзно поговорить.
Операция — или обряд, как его называла та моя часть, что помнила о своём иномирном происхождении и предпочитала пользоваться его терминологией — прошла успешно и как-то очень буднично. Мои страхи, что Бошняк из вредности или по несчастливой случайности причинит Максу с Женей какой-нибудь вред, не сбылись. Соответственно остались невостребованными и намерения в случае чего порезать его в лоскуты, не смущаясь ничьим присутствием. В благополучии же освобождённых душ я смогу убедиться, только когда вернусь в Пустоту. В целом обязательства Бошняка передо мной закончились. А вот мои перед ним — нет.
Сейчас он отдавал последние распоряжения, следил, как свёртывается аппаратура, утрясал какие-то вопросы с Пейджем. Макс и Женя сидели во всё той же приёмной. Женя сосредоточенно копалась в смартфоне, Макс то смотрел в окно, то брал блокнот и принимался что-то рисовать. Рисовал, смотрел, что получилось, вырывал страничку из блокнота, рвал её и начинал всё с начала. Талант ушёл, то, что уже казалось ему неотъемлемой частью, снова стало недоступным, и Макс, похоже, никак не мог заставить себя перестать убеждаться в этом, как человек не может заставить себя перестать трогать языком больной зуб.