– Почему я должна сидеть за ширмой? – спросила Кай. – Воевода Такаги меня уже видел. Он знает, какая я.
– Мы просто следуем этикету, – ответила Мама Нэнэ. – Когда разбойники привели тебя, у него не было выбора.
Она передала Кай веер с розовыми цветами. А потом они с Маленькой Нэнэ исчезли за другой ширмой, справа от нее. Кай услышала, как шуршат их одеяния, – женщины опустились на колени. Значит, они обе будут сидеть здесь и подслушивать. Кай почувствовала себя запертой, но в то же время выставленной на всеобщее обозрение, как светлячок в банке. Как же ей не хватало Киши! Пять или шесть зим назад в их деревню приехал странствующий цирк, артисты затащили их на сцену. Кай помнила, как Киши боялась сделать что-то не так и стать предметом насмешек. Тогда Кай взяла сестру за руку и попросила ее успокоиться. Сейчас ей и самой не помешала бы такая поддержка.
Кай услышала аромат одеяний воеводы Такаги – пряную сосну – и только потом увидела его сквозь щелочку в ширме. Она нервно распахнула веер и снова закрыла его. Воевода опустился на колени по ту сторону ширмы. Кай видела его урывками: темно-зеленая одежда, кусок бороды, одна раздутая ноздря. Она услышала шорох – рядом с воеводой присел кто-то еще. Может, слуга?
– Итак, маленькая пташка, нравится ли тебе западное крыло? – радушно спросил он. – Надеюсь, обе Нэнэ хорошенько за тобой присматривают.
– Даже слишком. Простолюдинка того не заслуживает, – отозвалась Кай. – Вы очень добры.
– Твои родители, должно быть, очень беспокоятся, – произнес воевода Такаги. – Если расскажешь мне, где они живут, я пошлю к ним гонца. Чтобы они знали, что с тобой все в порядке.
Кай ощутила укол вины. Она ведь об этом даже не подумала! Но ответить сразу тоже не могла. Кай увидела страх в глазах Маленькой Нэнэ и потому не хотела, чтобы воевода Такаги узнал, где живет ее семья. Она решила потянуть время.
– Спасибо. Я попрошу Маленькую Нэнэ написать для них письмо.
– Отличная идея! – похвалил он. – Когда закончите, пусть Маленькая Нэнэ принесет твое письмо моему слуге. А теперь, раз с этим мы разобрались, хочу представить тебя своему сыну, Югири.
Так, значит, рядом с ним сидел не слуга. Кай чуть склонилась вперед, пытаясь разглядеть мальчика через щелочку ширмы. Он был невысоким и хрупким – особенно по сравнению с отцом. И старался на нее не смотреть.
– Рада с тобой познакомиться, Югири! – произнесла Кай.
Югири промямлил что-то в ответ, и воевода Такаги ткнул его веером.
– Говори громче, Югири!
– Я тоже! – громко прошептал он.
Воевода Такаги устало вздохнул.
– Прошу простить моего сына. Он еще не научился производить впечатление.
– Могу я идти, отец? – мрачно спросил Югири, так и не подняв взгляда.
Может, ему неловко? В конце концов, Кай – простолюдинка, притворяющаяся благородной леди. Это же нелепо! Она не могла винить его в том, что он не хочет с ней говорить.
– Куда? – спросил воевода Такаги. – Когда ты в последний раз ездил на лошади? Или стрелял из лука? А послушать твоих учителей, так ты и в науках не успеваешь. Кай, прошу прощения и за его отсутствие манер.
Кай скривилась. Мать никогда не ставила ее в такое неловкое положение при посторонних. Но все же она знала, каково это – разочаровать своего родителя. Мама частенько говорила ей: «Кай, ровняйся на сестру – она молодец!»
– Воевода, я отдохнула и готова продолжить путь, – быстро добавила Кай, пока он не разозлился и не ушел. – Чем быстрее я добуду жемчужину, тем скорее верну сестру.
– Как быстро ты поправилась! Ты сильна, как настоящий воин. Слышишь, Югири? Ее подстрелили и похитили разбойники. Но вот всего одна ночь отдыха, и она готова продолжить свой путь. Впечатляюще! А теперь скажи мне, зачем Бэндзайтен нужна та жемчужина? Что ей за польза от лис?
Кай глянула на ширму, словно Нэнэ могли помочь ей. Она не понимала, что воевода Такаги хочет от нее услышать.
– Я не знаю. Она сказала, что земные боги слишком сильны.
Сквозь щелку Кай увидела, как воевода потирает подбородок.
– Когда-то я читал своим дочерям сказку, – произнес он. – О молодой женщине, в которую вселилась лисица. Она играла с белым мячом – подбрасывала его в воздух и ловила. Один молодой воин подхватил его, чтобы привлечь ее внимание. Она умоляла его вернуть мячик, но он отказался. Тогда девушка призналась, что она лисица. Она сказала ему: «Ты не знаешь, какие силы скрывает этот шар. Если ты отдашь его мне, я буду защищать тебя вечно». Воин подумал, что это неплохая сделка, и согласился. Однажды ночью он потерялся в лесу, полном разбойников и воров, и попросил лисицу о помощи. Она появилась и вывела его в безопасное место. Лисица может стать смертному надежным союзником.
Такой истории маленькая Нэнэ Кай не читала. Шар – это, должно быть, лисья жемчужина. Интерес воеводы пугал Кай.
– Ты отправляешься туда, где легко попасть под лисьи чары, – произнес воевода Такаги. – Бэндзайтен научила тебя, как забрать у Дакини жемчужину?
– Нет, – ответила Кай. – Я не получила от нее никакого полезного совета.
– Я думаю, что смогу помочь тебе, – сказал воевода. – Я пошлю с тобой к Небесной горе своих воинов. Но перед этим мы разработаем план.
Кай знала, что ей стоит поблагодарить взрослого, который знает о боях куда больше нее, но страх не отпускал ее. Она чувствовала, что что-то здесь не так.
– Вы уже достаточно для меня сделали, – возразила она. – Я не хочу доставлять вам неудобства.
– Я настаиваю! – сказал воевода. – Пошлю вперед разведчиков сегодня же.
– Не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал. Или умер.
– Чепуха, – покачал головой воевода Такаги. – Так будет лучше. Знание – ключ к победе. Поспешность – вот недруг любого героя. До Небесной горы отсюда всего день пути. Разведчики быстро вернутся. А ты пока отдохни еще немного. Можешь просить все что угодно. У нас богатая библиотека. Или можем найти для тебя учителя музыки или рисования.
Кай подумала: «Я не смогу уйти, пока он мне этого не позволит».
Хамако посоветовала бы ей не спорить. Она бы сказала: «Лучше синица в руках, чем журавль в небе».
– Пока я здесь, – ответила Кай, – я хотела бы научиться стрельбе из лука.
Повисла тишина. Кай открывала и закрывала веер в надежде, что не оскорбила воеводу. Тот вдруг громко расхохотался.
– Я всегда говорил, что женщины должны уметь за себя постоять! Но моя жена никогда не разрешала нашим дочерям браться за оружие. Я сделаю что смогу.
– Спасибо, воевода. – Внутри Кай поднялось радостное возбуждение, совсем как тогда, когда Рен учил ее верховой езде.
– Может, вдохновишь моего сына вспомнить, чему его учили, – произнес воевода Такаги и поднялся на ноги.
Заскрипели половицы, и воевода с сыном покинули комнату. Кай сидела на циновке, прислушиваясь к стуку копыт и свисту стрел в поле – звукам, которые казались ей такими же прекрасными, как шум волн.
9
На закате Кай сидела за столом, глядя на цветущие гортензии, но цветы ее не интересовали – Кай мечтала. Она представляла, что летит в своем перьевом плаще и целится из лука в Доя, а тот хнычет и умоляет ее о прощении. «Смейся! – приказала бы она, выпустив одну за другой две стрелы, которые пришпилили бы рукава Доя к дереву. – Ты должен смеяться».
Пришла служанка и зажгла свечи и лампы – Кай тут же вернулась в реальность. Вдруг по другую сторону стола уселась Маленькая Нэнэ и подперла руками подбородок.
– Хочешь поиграть? – спросила она.
– Не знаю, – сказала Кай. – А у меня есть хоть какой-то шанс победить?
Маленькая Нэнэ несмело улыбнулась.
– Раз тебя так интересуют лисы, можем сыграть в лисий кулак. – Девчушка подняла руки к голове и вытянула указательные пальцы вверх. – Лисица зачаровывает деревенского старосту.
Затем она положила руки себе на колени.
– Деревенский староста стоит выше охотника.
Наконец она сложила руки так, словно стреляет из лука.
– Охотник убивает лисицу. Игра заканчивается, когда один из нас выиграет три раза подряд.
– О, мы с сестрой играли в такую игру! – оживилась Кай. – Только у нас это были лягушка, слизень и змея.
Было время, когда они с Киши решали с помощью этой игры любые вопросы: кто отправится за хворостом для костра или кому достанется самый большой кусок рисового пирога. Вот только их игры могли длиться часами: они слишком хорошо друг друга знали. Иногда их знаки совпадали по двадцать, тридцать, сорок раз подряд, и игра заканчивалась, потому что мама отправляла за хворостом их обеих, а отец грозил, что съест весь рисовый пирог сам.
– Считаем до трех! – На «один» Маленькая Нэнэ хлопнула в ладоши, на «два» скрестила руки, а на «три» снова хлопнула. – А потом выбираем.
Руки вместе – накрест – вместе! Кай выбросила руки вверх, показав лисицу, и то же самое сделала Маленькая Нэнэ.
– Ничья, – сказала девчушка.
Руки вместе – накрест – вместе! Кай снова показала лису, зачаровав старосту Маленькой Нэнэ.
– Один – ноль, – выпалила она.
Руки вместе – накрест – вместе! Кай вытащила воображаемый лук и пристрелила лисицу Маленькой Нэнэ.
– Два – один, – произнесла та.
Это был пробный раунд, но, похоже, благодаря опыту игр с сестрой Кай научилась хорошо читать людей.
Руки вместе – накрест – вместе! Кай показала лисицу, а Маленькая Нэнэ – охотника.
– Ноль – один, – произнесла девочка.
Кай прервала ее:
– А это не считается как «один – один»?
Маленькая Нэнэ покачала головой.
– Три подряд. Или начинаем сначала, – напомнила она.
Руки вместе – накрест – вместе! Ее староста побил охотника Кай.
– Ноль – два, – проговорила девчушка.
Руки вместе – накрест – вместе! Кай снова показала лисицу, и охотник Маленькой Нэнэ тут же пристрелил ее.
Маленькая Нэнэ выиграла.
– А теперь давай поспорим на что-нибудь! – предложила она. – Взрослые играют на саке. Но мы так не можем… так пусть проигравший сделает что-нибудь для победителя. Если ты проиграешь, я скажу матери, что ты попросила толченого льда, но ты отдашь его мне.