В этот момент подошел Олег.
– Ну что? – спросил он без энтузиазма. – Следы есть?
– Ничего, – ответил Руслан.
Женька, которая все это время стояла поодаль и в разговоре участия не принимала, наклонилась, присела на корточки, затем резко выпрямилась и протянула к нам руку. Поначалу мы даже не поняли, в чем дело, Руслан взял Женькину ладонь, и вот тогда я увидела кровь на ее пальцах.
– Вот здесь, на траве, – заплетающимся языком сообщила подружка. Мы подошли ближе, и я в самом деле, приглядевшись, увидела несколько капель крови на яркой в свете прожектора траве. Олег побледнел, взглянул на Руслана – в этом взгляде было что угодно, только вот дружбой не пахло.
– Кровь, – с усмешкой сказал Руслан, по-прежнему держа Женькину ладонь в своей, и зло добавил: – Пусть мне теперь кто-нибудь расскажет сказку о привидении. Ищите, – повернулся он к охране. – Прочесать весь дом, утром займемся островом, раненый не мог уйти далеко. – Он сказал «раненый», но в тот момент меня это не удивило, нервничает человек. – Вам лучше отправиться к себе, – сказал Руслан вдруг потеплевшим голосом и пожал мою ладонь. – Окна не открывайте, дверь заприте. Олег, тебе придется нам помочь.
– Разумеется. Только провожу Женю с Анфисой.
Олег, заглянув в нашу комнату и убедившись, что она пуста, еще раз напомнил об осторожности и ушел. Женька плюхнулась на кровать, но я сделала ей знак приблизиться и, как только шаги Олега стихли в коридоре, приоткрыла дверь.
– Ты куда? – насторожилась подружка.
– К Олимпиаде, – ответила я. Женька нахмурилась, но вопросы задавать поостереглась.
Мы вновь отправились бесконечными коридорами и через несколько минут оказались возле двери Олимпиады. Я осторожно постучала – ни звука. Толкнула дверь. С легким скрипом она открылась. В комнате было так темно, что она казалась просто черной дырой, но в этой самой дыре кто-то был. Я не смогла бы внятно объяснить, почему я так решила, не было слышно ни звука, но я ощущала присутствие человека. Тут вспыхнул свет, и Олимпиада властно спросила:
– Кто здесь?
– Олимпиада Назаровна, – заблеяла я, щурясь от света. – У вас все в порядке?
– У меня да. А вы какого дьявола бродите по ночам и людей баламутите? – Теперь я смогла увидеть старуху, она стояла возле двери в ванную все в той же ситцевой сорочке и гневно сверкала глазами.
– У вас дверь была приоткрыта, мы подумали…
– Чепуха, дверь я закрыла плотно. Идите спать, никакого покоя в доме, – пробормотала она и приблизилась к двери, вне всякого сомнения решив захлопнуть ее перед нашим носом. Мы вовремя отпрянули и услышали, как ключ дважды повернулся в замке.
Женька спросила с сомнением:
– Ну и что? – Я молча пожала плечами. – Я бы заглянула в кухню, – заметила подружка. – Грамм сто водки как раз то, что мне в настоящий момент необходимо.
Мне водка была без надобности, но Женька выглядела такой очумевшей, что я согласно кивнула, и мы пошли. В кухне, пристроившись возле стола, Мстислав пил коньяк и смотрел в пространство.
– Можно и мне коньяк? – громко спросила Женька. Мстислав вздрогнул, бессмысленно посмотрел на нас, затем вскочил и с готовностью потянулся за чистым стаканом.
– Сумасшедшая ночь, – покачал он головой, словно извиняясь.
– Да уж… – поддержала Женька. – Ночка исключительная. Ловить привидения мне еще не приходилось.
– Мне никогда не нравился этот дом, – грустно заметил Мстислав. – Не понимаю, почему Лева так упорно за него держится.
– Мы нашли кровь на траве, как раз возле окна, – деловито сообщила я, плеснув и себе немного коньяка. – Так что о привидениях можно забыть.
– Кровь? – Мстислав вроде бы перестал дышать на мгновение, так поразила его новость. – Вы нашли кровь?
– Да, теперь Руслан уверен, что…
– О господи, – не дал он мне договорить. – Не может быть.
– Почему же не может быть? – удивилась я. – По-моему, разумный человек скорее поверит в злоумышленника, нежели в привидение. Вы так не считаете?
– Но ведь вы видели женщину? – встрепенулся Мстислав. – Вы точно видели женщину?
– Конечно.
– И она была похожа на Левину мать?
– Утверждать это категорично я бы не стала, но считаю: сходство есть.
– Я так и думал, – пробормотал он.
– Что вы думали? – влезла Женька.
Мстислав посмотрел на нее безумными глазами и кивнул:
– Здесь становится опасно. Я бы на вашем месте уехал… я бы сам уехал, но уговорить Леву отправиться со мной невозможно, он точно присох к этому месту, а оставить его здесь одного я не могу.
– Почему одного? – удивилась я. – Есть еще Руслан, охрана, Олег, наконец.
– Руслан, – фыркнул адвокат, но тут же спохватился и пожал плечами: – Я считаю себя ответственным…
– Лев Николаевич хорошо себя чувствует? – спросила я, надеясь, что в таком состоянии Мстислав может сболтнуть лишнее, а это как раз то, чего мне очень хотелось.
– Лева? – вроде бы удивился он. – Да. А почему вы спросили?
– Он последнее время не жаловался на усталость, депрессию, сонливость, наконец? – Мстислав смотрел на меня никак не меньше минуты, точно пытался что-то понять, затем пробормотал свое:
– Боже мой. – И вдруг кивнул: – А ведь в самом деле. Он в Питере даже ездил к врачу. И мне жаловался, что сердце пошаливает. А почему вы спросили?
– Просто Лев Николаевич мне симпатичен, и я беспокоюсь о его здоровье, – удивилась я. Мстислав вроде бы тоже удивился, но возражать не стал.
– Он завещание составил, – немного подумав, сказал он. – Я очень удивился. То есть удивляться совершенно нечего, богатому человеку следует позаботиться о своих деньгах, но раньше он об этом даже говорить не хотел и вдруг…
– А кому завещал свои деньги Лев Николаевич? – спросила я.
Мстислав, как ни странно, отвечал охотно:
– Основные деньги пойдут фонду, очень крупную сумму получит Олимпиада Назаровна, при условии, конечно, что переживет Леву, солидные деньги клинике, где содержится брат Левы, ну и небольшие суммы родственникам, женщинам, которые были близки Леве, мне, Руслану… Олегу все акварели в квартире Левы в Питере. Олег очень любит живопись, и Лева решил, что это отличный подарок.
– А Руслан сколько получит? – навострила уши Женька.
Мстислав взглянул на нее с некоторым изумлением, после чего улыбнулся.
– Нет, что вы, при чем здесь Руслан? Сумма для него совершенно незначительная, это чисто символический дар. Они с Левой сопредседатели фонда. Руслан очень богатый человек.
– Да? – подняла брови Женька. – А что это за фонд такой?
– Я не занимаюсь делами фонда, – сразу же посуровел Мстислав, и это показалось мне занятным. Подружка, нимало не печалясь, продолжала настаивать:
– Но название у этого фонда есть?
– Конечно. «Эра милосердия».
Мы дружно присвистнули.
– Звучит впечатляюще, – кивнула Женька. – Значит, основные денежки идут в фонд, а родственники и друзья получают кое-какие суммы.
– «Кое-какие», – передразнил Мстислав. – Речь идет о весьма внушительных суммах. Например, клиника получит не только разовую выплату, но и солидное пособие на развитие. Сумма более чем приличная, скажу я вам.
– Очень мило, что Лев Николаевич так заботится о брате. А лично ему он ничего не оставил?
– Нет, – несколько смутившись, ответил Мстислав. – Дело в том, что Константин вряд ли сможет покинуть клинику.
– Что, дела его так плохи?
– Боюсь, хуже некуда. Он даже Леву не узнает, сидит целыми днями, уставившись в одну точку. Абсолютная деградация. Первоначально Лева собирался все завещать брату, но посоветовавшись со специалистами… в общем, его убедили, что никаких надежд питать не стоит. Родной дядя Левы умер в сумасшедшем доме. Видимо, в семье есть предрасположенность к безумию, и Костя как раз…
– А у самого Кости были какие-то деньги?
– У Кости? – Мстислав вновь удивился. – Нет, конечно. Откуда? Он только-только закончил училище, женился и… случилось это несчастье. Отец не оставил им ничего, кроме дома-развалюхи на этом острове, да и тот сгорел. Лева начал с нуля, он выдающийся человек.
«Дом-развалюха, за который Лев Николаевич упорно цепляется», – подумала я.
– А что за неприятность случилась на днях с братом Льва Николаевича? – задала я очередной вопрос. Он произвел самое неожиданное впечатление: Мстислав нахмурился, выдавил из себя протяжное «э-э-э», после чего заявил с некоторой поспешностью:
– Ему стало значительно хуже, он перестал говорить и вообще… Лева очень расстроился. Его даже не пустили к брату. – Мстислав перевел взгляд с Женькиной физиономии на мою и спросил сердито: – Только я не пойму, какое все это имеет отношение к сегодняшнему происшествию?
– Так и мы не поймем, – удивилась я и, схватив за руку Женьку, потянула ее прочь с кухни.
– Куда ты меня тащишь? – принялась возмущаться подруга уже на лестнице. – Хорошо ведь беседовали…
– Конечно. Только этот чертов адвокат уже насторожился. Как бы с перепугу не побежал стучать хозяину, что мы свой нос суем в чужие дела.
– Если ты хотела что-то выяснить, – не унималась Женька, – то разговор стоило продолжить.
– Вот что, надо узнать, что это за фонд такой.
Женька присвистнула:
– Лично я понятия не имею, как это сделать.
– Но узнать ведь как-то можно?
– Наверное.
– Давай подумай, как это сделать.
– Позвонить твоему Ромке. Для него это пара пустяков, но, если фонд ему чем-то не понравится, мы быстренько съедем с этой квартиры, так ничего толком и не разнюхав, а мне страсть как охота во всем разобраться. Сплошные тайны, а теперь еще и привидения.
– Не смеши, – отмахнулась я. – Руслан прав, привидениями и не пахнет. А Ромке звонить в самом деле не стоит. Кто еще мог бы нам помочь?
– Людка Сергеева, – пожала плечами Женька.
– Почему Людка? – удивилась я.
– Потому что у нее большие возможности. – Людка работала в налоговой полиции, причем занимала довольно высокий пост.