– Чтобы найти привидение? По-моему, его и искать не стоит, это Мстислав. Я почти уверена: мышьяк Олегу подсыпал он и собачку тоже какой-нибудь дрянью накормил.
– Руслан его тоже подозревает.
– И правильно делает.
– Может, стоит рассказать ему о телефонном звонке?
– Ни в коем случае, – замотала головой Женька. – Руслан его непременно укокошит, вот увидишь.
– Но если мы промолчим, то Мстислав доберется до Льва Николаевича.
– Не хотелось бы… я лишусь заработка. Но это все же лучше, чем взять грех на душу.
– Какой еще грех? – разозлилась я.
– Анфиса, ты вот что, ты в эти бандитские разборки не лезь, пусть они убивают друг друга, лишь бы нас никто не трогал.
– Не понимаю, – возмутилась я. – То ты хочешь во всем разобраться, то предлагаешь никуда не лезть.
– Разобраться хочу, я от природы любопытная, но стучать на человека, чтоб его сразу…
– А Лев Николаевич?
– Что Лев Николаевич? У него охрана, глядишь, спасут дядьку и без нашего вмешательства.
– Нет, это даже странно, – возмутилась я, а Женька вздохнула:
– Конечно, Мстислав выглядит подозрительно, а вдруг мы все-таки ошибаемся? А Руслан парень сердитый и вполне способен человека угробить просто так, на всякий случай, все равно что собаку… Нет, мы придерживаемся нейтралитета и «стучать» можем только родной милиции, хотя особого толка я в этом не вижу, менты точно коты слепые, пока не ткнешь носом…
После пропажи машины в способности ментов сделать что-нибудь путное я тоже сильно сомневалась и с Женькой в конце концов согласилась, однако считала, что Льву Николаевичу мы обязаны помочь, не ждать же в самом деле, когда его убьют? Будем соблюдать нейтралитет и проводить собственное расследование. На том и порешили. Женька заявила, что обследовать сегодня дом вряд ли получится, раз охрана настороже. Она легла спать, а я от нечего делать устроилась у окна, потому что спать мне совсем не хотелось. Показалась луна, освещая сад призрачным светом, а я в который раз терзалась догадками: что происходит в этом чертовом доме?
– Ты долго будешь привидения высматривать? – пробормотала Женька. Только я собралась ей что-нибудь ответить, как увидела его. Привидение или нет, но нечто белое возникло у калитки, а потом дважды мелькнуло между деревьями.
– Это она. – Я вскрикнула, не помня себя, тем самым едва не довела Женьку до инфаркта, по крайней мере та вскочила, хватаясь за сердце и испуганно бормоча:
– Кто она?
– Женщина, та, что изображала привидение.
Женька недоверчиво приблизилась и вместе со мной уставилась в окно и, разумеется, ничего не увидела. Я, кстати, тоже. Ничего подозрительного внизу больше не мелькало.
– Может, показалось? – с состраданием глядя на меня, предположила Женька.
– Я точно что-то видела, – возразила я.
– Что-то? – сморщила нос подружка.
– Это было похоже на женщину в белом.
– А наше с тобой состояние на белую горячку, – заявила Женька. – Пойдем ловить?
– Конечно, – нахмурилась я. – Фокус с собакой не удался, и теперь они вернулись к старой идее.
– Кто они? – вздохнула подружка.
– Мстислав и тот, кто его шантажирует. Идем, – поторопила я, и мы спешно покинули комнату.
Однако, как только мы оказались в коридоре, храбрости у меня поубавилось. Мы могли бы сообщить Руслану о появлении привидения – пусть у него голова болит. Я покосилась на подружку, но промолчала, только выразительно вздохнула.
По темной лестнице мы спустились на второй этаж и вскоре замерли неподалеку от спальни Льва Николаевича, укрывшись в нише с вазоном на подставке. Прошло минут двадцать, а привидение не появлялось. Женька взглянула на часы, а я шепнула:
– Ей нужно время, чтобы проникнуть в дом. – И мы просидели в засаде еще полчаса, после чего и подружка, и я сама начали проявлять нетерпение.
– Может, все-таки показалось? – шепотом спросила Женька. – Третий этаж, а у тебя зрение плохое.
– С чего ты взяла? – удивилась я.
– Ты сама все время говоришь.
– Я ее видела, – упрямо сказала я. Женька согласно кивнула.
– Ладно-ладно, давай подождем, какая разница, спать или здесь сидеть.
Однако очень скоро я ощутила разницу, а проклятое привидение все не показывалось.
– А что, если она нас опередила? – выдвинула я свежую идею.
– В каком смысле? – не поняла подружка, уже некоторое время клевавшая носом.
– Что, если она давно в его комнате?
Женька отреагировала неожиданно, вскочила, тараща глаза, и перешла на зловещий шепот:
– И он уже того?..
Не сговариваясь, мы бросились к двери, и Женька постучала, сначала тихо, потом погромче, а уж потом грохнула кулаком. Толку от этого не было вовсе, мы испуганно переглянулись, а я взялась за ручку, нажала ее и толкнула дверь. Комната тонула в темноте, при свете, падающем из коридора, можно было разглядеть фигуру человека на постели, рука его свесилась к самому полу… Мы дружно завопили. Тут фигура приняла вертикальное положение и тоже завопила, а я догадалась щелкнуть выключателем. В ярком свете электрических лампочек Лев Николаевич смешно моргал и пытался прийти в себя, а я глухо простонала, потому что не только мертвым, но даже раненым он не выглядел. Выходит, побеспокоили мы его совершенно напрасно.
– Ради бога, извините, – забормотала Женька, подавая ему стакан воды. – Мы шли из библиотеки, увидели, что ваша дверь закрыта неплотно, и на всякий случай постучали, а вы не ответили… Господи, как неловко получилось.
– Ничего страшного, – пролепетал Лев Николаевич, с трудом приходя в себя. – Я сплю, знаете ли, очень крепко, а сегодня еще и успокоительное принял.
– Может быть, вам что-нибудь нужно? – не унималась Женька. – Может, принести чаю?
– Нет-нет, благодарю… – торопливо заявил Лев Николаевич, и мы, пятясь задом, отступили к дверям. Глупо ухмыляясь, Женька выключила свет, мы оказались в коридоре и плотно закрыли дверь.
– Я тебя убью, – гневно заявила Женька.
– А я тебя, – не осталась я в долгу.
– Прежде чем орать, не худо бы убедиться, что дядя уже преставился.
– А где Руслан с охраной? – нахмурилась я. – Мы тут такой шум подняли, а им хоть бы что… или они тоже успокоительное приняли?
– Мне выяснять это совершенно не хочется, – поморщилась подружка. – Давай сматываться, еще только объяснений с Русланом мне и не хватало.
Мы поднялись к себе, но я и там продолжала ломать голову. Во-первых, охрана вела себя действительно странно в свете последних событий, им с хозяина нельзя глаз спускать, а они бродят неизвестно где и даже на крик не реагируют, так же, впрочем, как и Олимпиада с адвокатом, но эти еще куда ни шло, живут в другом крыле, в самом деле могли не слышать. Во-вторых, и в– главных: куда делось привидение? Если ему или ей не нужен Лев Николаевич, то зачем оно явилось?
– А что, если Руслан того?.. – ахнула я. Женька к этому моменту успела задремать и теперь глухо простонала. – Нет, в самом деле, – не унималась я. – Невозможно, находясь в соседней комнате, не обратить внимание на крики.
– К Руслану не пойду, – отрезала Женька. – До утра подождет, если его укокошили, пусть труп найдет кто-то другой.
– Он ведет себя неправильно, – заключила я. – То есть это вовсе ни на что не похоже.
– Анфиса, угомонись, Христом-Богом прошу, – взмолилась Женька.
– Хватит спать, пошевели мозгами. У меня такое впечатление, что безопасность Льва Николаевича волнует только нас с тобой. – Было еще что-то, не дающее мне покоя, какая-то мысль мелькнула, когда я стояла в спальне Льва Николаевича, мелькнула и ушла, а вот неприятное чувство осталось, и ничего поделать с этим я не могла… Я поднялась и потянула Женьку за рукав пижамы. – Давай осмотрим дом.
– Зачем? – чуть не плача спросила Женька.
– Затем, что она где-то здесь. Я видела ее в саду, она шла к дому. Если ее нет у Льва Николаевича, значит, она прячется, начнет стонать и прочей чепухой заниматься, чтоб дядька с катушек съехал.
– Да он спит как убитый, думаю, стонать она будет совершенно напрасно.
– Идем, тебе говорю. И захвати фонарик.
– Ну хорошо, – обреченно сказала Женька, и мы покинули комнату. Не успели мы достигнуть первого этажа, как услышали чей-то стон, затем приглушенные причитания, снова стон, и все стихло.
– Ну вот, пожалуйста, – удовлетворенно заявила я. Женька постояла, прислушиваясь, и, качая головой, заметила:
– Любопытно, для кого леди старается.
– Вот сейчас у нее и спросим.
Однако это было проще сказать, чем сделать. Мы прошлись по коридору дважды из конца в конец, но больше не услышали ни звука.
– Куда она делась? – разозлилась Женька.
– Она наверняка в подвале, – ответила я.
Мы отправились к той самой решетке, что привлекла наше внимание в прошлый раз, и я приложилась к ней ухом. Мне показалось или снизу действительно донесся слабый звук?
– Придется спускаться, – сказала я, переходя на шепот.
– У нас нет веревки, – напомнила Женька. Было заметно, что она отчаянно трусит. Если честно, я тоже ужасно боялась, но сильнее страха было желание покончить с тайнами.
– Веревку ты спрятала в кладовке, – напомнила я, и Женька кивнула, решив, как видно, соревноваться со мной в бесстрашии.
Мы сходили в кладовку, взяли веревку, а потом прихватили из кухни нож. Провозившись минут пятнадцать, смогли поднять решетку, сунули физиономии в отверстие и поежились: снизу пахнуло могильным холодом.
– Кто полезет? – нервно спросила Женька. – Обеим нельзя, кто-то должен страховать здесь. – Подружка извлекла из кармана пижамы монетку (подозреваю, прихваченную ею как раз для такого случая). – Орел – ты, решка – я.
Я нисколько не удивилась, что лезть пришлось мне, только чертыхнулась мысленно в адрес своей удачи. Один конец веревки мы привязали к ручке соседней двери, а другой сбросили вниз, после чего я с Женькиной помощью пролезла в дыру и…
Вспоминать, как я спускалась, даже не хочется, спуск сложным не был, шахта оказалась довольно узкой, так что я упиралась в стену ногами, но, оказавшись в каменном мешке, я испытала такой ужас, что едва не лишилась сознания. Ноги мои коснулись пола, а я, включив фонарик, попыталась оглядеться.