Лев Николаевич в печали от потери друга заперся в своей комнате, а Мстислав раз пять повторил, что у него важные дела в Питере и оставаться здесь он более не может. Дождавшись, когда шум понемногу уляжется, мы с Женькой покинули дом через калитку.
– Куда ты несешься? – сердилась подруга, пробираясь вслед за мной по тропинке по самой круче.
– К Любе, – пояснила я.
– Хочешь помочь Руслану? Понятно, хотя, по большому счету, ему в тюрьме самое место. Или у тебя другое мнение?
– Может, и место, но Любиного мужа он не убивал. Эти дурацкие улики никуда не годятся. Ясно, что парня подставили.
– Не волнуйся, он из тех парней, что из любой водички выходят сухими.
– Не в этом дело, я просто хочу разобраться…
– Понятно, – вздохнула Женька. – А как тебе такая идея. Руслан его убил, а кто-то решил этим воспользоваться и подложить ему свинью…
– Возможно. Вот это и предстоит узнать. Мы с тобой видели, как он покинул дом. То, что он прогуливался, маловероятно, где-то он был. Вариантов не так много, логично предположить, что он навещал Любу.
– Вот что значит детективы писать, – восхитилась Женька. – Однако у меня большие сомнения, захочет ли Люба с нами разговаривать.
– Интервью – это уже по твоей части, – не осталась я в долгу.
Дом выглядел необитаемым. Мы долго стучали без всякого толка, переглянулись, и Женька заметила:
– Возможно, она уехала вместе… с трупом, то есть с мужем, – испуганно поправилась подруга.
Мы обошли дом по кругу и обнаружили еще одну дверь, выходящую в огород, она была не заперта. Пробормотав что-то о незаконном вторжении, Женька вошла первой, а вслед за ней я. По темной лестнице мы поднялись в сени, Женька заметила настежь распахнутую дверь и устремилась туда.
Люба лежала на кровати за печкой, в первое мгновение я здорово перепугалась, решив, что она… в общем, я ожидала самого худшего и Женька, как видно, тоже, потому что шарахнулась в сторону при виде открывшегося нам зрелища. В этот момент женщина подняла голову, а мы с облегчением вздохнули.
– Чего вам? – спросила она растерянно, проведя ладонью по заплаканному лицу.
– Извините, – кашлянув, сказала Женька. – Мы пришли… может быть, вам…
– Мне ничего не надо. Уходите.
– Нам надо поговорить, – твердо заявила я. Она вдруг засмеялась и зло сказала:
– Хотите его вытащить? Ничего не выйдет. Пусть сдохнет в тюрьме. Я так и сказала, это он убил, он… он, негодяй. Слышите? Вы сами скоро поймете, это сейчас он перед вами танцует.
– Пойду-ка я чайник поставлю, – вздохнула Женька. – Посидим, поговорим…
– Что? – не поняла Люба.
– Я тоже думаю, что Руслану в тюрьме самое место, – пожала я плечами. – Но боюсь, что вашего мужа убил другой человек.
– Конечно. Сам он рук пачкать не станет. Послал кого-то. Он и ко мне пришел для того, чтоб больнее было, для того, чтоб я на суде свидетельствовала, что он у меня во время убийства был. Понимаете? Он же… он же… – Она заплакала, а я принялась гладить ее по плечу, пытаясь понять, что оплакивает Люба: гибель мужа или своих иллюзий. Скорее всего и то и другое. Женька сноровисто собрала на стол и принесла Любе чашку чая.
– Выпейте, станет легче. И расскажите все, как было. Вам здесь вряд ли есть с кем поделиться, а с нами можно.
Люба покорно отпила несколько глотков и отдала чашку мне.
– Утром Руслан был у вас?
– Был. Я проснулась, Вити нет, это муж мой… Испугалась, потому что поняла, куда он пошел. Надо было промолчать, соврать, а я… о господи… И тут Руслан. Не знаю, что со мной сделалось, ведь не хотела его в дом пускать, да подумала…
– Зачем он приходил?
– Грозил, конечно. Сказал, если я проболтаюсь… мог бы и не стараться, что ж я про этот срам буду людям рассказывать, да уж лучше…
– Но мужу вы все-таки рассказали?
– Я… он обычно крепко спит, выпивает он… выпивал… я в дом прошмыгну, он и не догадывался… А вчера бегу, а он на крыльце сидит, курит. Посмотрел на меня, будто все ему известно. Мне бы соврать, а я точно с ума сошла, вот все про мерзавца этого и рассказала.
– Люба, что произошло вчера? – как можно спокойнее спросила я.
– Вы ж видели, – пряча лицо, пробормотала она.
– Я не думаю, что вы… что вам… вы из-за денег? – Я тут же пожалела, что задала этот вопрос. Лицо Любы сделалось белым от гнева, она сцепила руки, а я, схватив ее за локоть, попросила: – Расскажите, как все произошло. Мы не просто так спрашиваем, в этом доме черт знает что творится, должен кто-то разобраться…
– Я его любила. И он… сначала… такие мне слова говорил. И вдруг ни с того ни с сего как отрезало, в мою сторону даже не смотрит. А тут еще вы приехали, я же видела, как он вокруг вас кружит, и все думала: ну чем я ему не угодила? Ну, красивая вы, а я что, уродина?
– Вы пытались с ним поговорить?
– Конечно. Не один раз. Да он меня выгнал, ударил даже. А вчера сам сказал: приходи. И я, дура, пришла.
Дальше Люба могла и не рассказывать, без того ясно. Он ее встретил и даже что-то о чувствах сказал, и она на радостях ему душу открыла, а потом в комнате появились двое охранников с паскудными улыбками… У меня сразу же отпало всякое желание помогать Руслану, пусть немного отдохнет в компании таких же подонков…
– Люба, – когда женщина немного успокоилась, сказала я. – Пожалуйста, ответьте на несколько наших вопросов, даже если они покажутся вам странными. Вы часто приходили к Руслану по ночам?
– Нет. Всего четыре раза. У меня же муж.
– А как попадали в дом?
– Через калитку в саду, он мне дал ключ.
– И сегодня вы прошли через сад?
– Конечно. А потом еще накануне, когда мы столкнулись с вами в коридоре возле его комнаты.
– Так это вас я видела в окно?
– В окно? Не знаю. Я домой убежала.
– А выстрел слышали?
– Нет, – испугалась она. – Какой выстрел?
– В ту ночь в доме был переполох. Я столкнулась с вами в коридоре, а потом увидела лицо женщины в окне, блондинка с длинными волосами…
– Откуда там взялась женщина? – удивилась Люба.
– Ночью я обнаружила труп охранника в подвале.
– О господи…
– Руслан утверждал, что тот уехал рано утром. Действительно, кто-то отбыл на катере часов в шесть утра, это подтвердил старик, рыбачивший у пристани. Руслан до обеда не показывался, сидел в своей комнате.
– Его там не было, – твердо сказала Люба. – Я еле утра дождалась и, как пришла на работу, сразу же бросилась к нему. На двери висела табличка «не беспокоить», а самого Руслана не было. Я убиралась наверху и увидела, как он поднимается по тропинке.
– В котором часу это было?
– Ближе к обеду.
– Когда я пришла к нему, он валялся в постели и утверждал, что никуда не отлучался.
– Ну и что? – встряла Женька. Чужая бестолковость меня разозлила.
– Все очень просто. Руслан хотел скрыть убийство охранника. Они с ним одного роста, одной комплекции, прибавь стриженые затылки и темные очки. Не зря рыбак сказал, что они все на одно лицо, так и есть. Руслан перед нами комедию разыгрывал, покинул остров, взял машину, затем бросил ее в лесу по дороге в Питер и сюда вернулся, угнав моторку. Это ее я видела недалеко от берега. А потом устроился в своей спальне как ни в чем не бывало.
– Это что ж выходит, он сам охранника ножницами прирезал?
– Не знаю, но если нам морочили голову, значит, это кому-то нужно. – Люба таращила глаза и явно ничего не понимала. – Вы стоны из подвала слышали? – спросила я.
– Нет, Наташка рассказывала, но ведь это глупости. Подвал пустой, там ничего, кроме крыс, да и те передохли, Олимпиада их то и дело травит.
В том, что подвал пуст, я и сама могла убедиться. Но если лицо в окне не имеет отношения к Любе, значит, в доме находилась еще женщина, и уж точно был труп охранника, который потом исчез.
– Там должен быть ход, – пробормотала я.
– Где? – растерянно спросили Женька и Люба в один голос.
– В каменном мешке – как-то они вынесли труп, пока Руслан водил нас по подвалу.
– Анфиса, но ты же сама…
– Должен быть ход… Люба, вы хорошо знаете расположение дома?
– Как вам сказать, дом большой…
– Карандаш с бумагой у вас найдутся?
Карандаш с бумагой нашлись, и мы принялись вычерчивать план.
– Ход в кладовке, – отбрасывая карандаш в сторону, заявила я.
– Анфиса, будем реалистами, ты сама утверждала, что в этой комнате одна дверь и она замурована.
– Это очередная уловка Руслана. Пойми ты, в ту ночь что-то случилось, погиб охранник, его зарезали ножницами, которые, очень возможно, мы и уронили в шахту, а Руслан его смерть тщательно скрывал. Зачем?
– Вот именно!
– Причина может быть лишь одна: не хотел, чтобы узнали о гораздо худшем преступлении.
– Что же может быть хуже убийства?
– Пока не знаю. Но непременно во всем разберусь.
– Постойте, – пролепетала Люба. – Вы ведь из-за Руслана пришли…
– Конечно. Можно я дам вам совет: ничего не скрывайте от милиции, даже то, что во время убийства Руслан был у вас, это верный способ увидеть его за решеткой. – С этими словами я покинула дом.
– У меня не такой богатый опыт детектива, и я за тобой не поспеваю, – взмолилась Женька. – Я имею в виду полет фантазии.
– Какие, к черту, фантазии? Я видела труп охранника, а Руслан выставлял меня полной идиоткой.
– Допустим, все так и есть, но кто-то перехитрил Руслана и здорово его подставил.
– Это Мстислав, – убежденно заявила я. – Когда я бросила пуговицу, он был рядом и мог ее подобрать. И платок подкинуть запросто мог.
– Конечно, он и голову Любиному мужу мог проломить, – кивнула Женька. – Но если менты ничего не путают и убийство произошло через несколько минут после скандала, то Мстислав здесь ни при чем, он шатался в саду, и я его видела раз пять, не меньше. Потом, правда, исчез куда-то…
– Значит, у него был сообщник. Тот убил Любиного мужа, а Мстислав в это время зарабатывал себе алиби, вертясь под окном, потом передал ему пуговицу, получил платок, подкинул его в комнату Руслана и позвонил в милицию.