– Иван, вот ты где! – хлопнул меня по плечу Василий, с которым в состязаниях участвовали.
Парень одет с иголочки, вещи явно дороже моих, да и сам выглядит как-то надменно. Хотя надменно – не то определение, чувствуется уверенность и сила, а вот в лагере такого не наблюдалось.
– Привет, – пожал я руку Василию. – А где наши?
– Распорядитель велел стоять справа от трона, там и находимся, а я решил с одной девушкой знакомой поздороваться да о встрече договориться. Она сейчас со своей компаньонкой и подругами общается. Вон стоят, – чуть заметным кивком указал Василий направление. – Нужно как-то Лизоньку на тет-а-тет вызвать. Не поможешь?
– Вася, это ты уж сам, да смотри, чтобы к награждению императрицы не опоздать, – отрицательно качнул я головой.
– Ваня, какое награждение? Господь с тобой! Нам уже все полковник вручил, а само приглашение на праздничный прием и есть награда! – усмехнулся Василий. – Ольга Николаевна пару слов скажет, а потом кто-нибудь из министров речь закатит. На все про все отвожу минут сорок, после чего откроются двери еще двух залов. В одном можно перекусить да о делах переговорить, во втором – танцы. Кстати, выбирай себе спутницу заранее, девушек сейчас всех ангажируют, и никто не сможет с тобой потанцевать.
– Так ты Лизу свою и ангажируй, а в танце спокойно переговоришь, – пожал я плечами. – Небось ее «наседка» с вами третьей кружить по залу не станет.
– Точно! Ваня, спасибо! – расцвел Василий и двинулся к своей… хм, жертве или нет? Не знаю, время рассудит, но уж больно у новоиспеченного охранителя глаза блестят при виде девушки.
А Лиза-то давно увидела своего воздыхателя, щечки покраснели, глазками косится в нашу сторону, а Василий мнется, словно решимость резко растерял. Но вот он выдохнул и направился к девушке своих грез. Наблюдать, что у него получится, я не стал, пошел в сторону, где должны находиться те, с кем недавно состязался. Странно, что мне не указали при входе на данное место, – вероятно, решили, что Вениамин Николаевич рассказал или лично отведет.
– Простите! – воскликнул какой-то парень, случайно задев меня плечом и облившись шампанским.
– Ничего страшного, – хмыкнул я, наблюдая, как у незадачливого парня образуется мокрое пятно на штанах.
– Черт, нужно в сортир, – пробормотал он себе под нос и стал пробираться к выходу.
Н-да, кого тут только нет. Посмотрел в спину удаляющегося парня, и какое-то смутное подозрение мелькнуло. Где-то я его уже видел. На состязании? Нет, не там, этот худой слишком, костюм висит словно на вешалке и на размер больше. Что меня в нем зацепило? Иду и размышляю, никак не могу вспомнить, а смутная тревога почему-то нарастает.
– Иван, наконец-то! – воскликнула Зухра.
– Обалдеть! – восхитился я внешним видом девушки.
Приталенное платье вроде и пышное на вид, но фигуры не скрывает, колье на шее и сережки в ушах переливаются и искрят, на пальце крупный бриллиант, гордая посадка головы и высокая прическа. От той девушки, с которой я состязался на полигоне, ничего не осталось. Передо мной светская львица или красавица с южной кровью.
– Мадам, дозвольте ручку поцеловать, – склонился в полупоклоне.
– Мсье, как ты говоришь, не вопрос! – усмехнулась девушка и протянула кисть.
Коснулся губами ее кожи и понял парней, которые сумели в ней разглядеть то, чего сам не увидел. Правда, и сейчас повторюсь: ничто не екнуло, когда ее увидел, кроме отстраненного ощущения красоты и грации.
Подошла Натали и ревниво покосилась на Зухру. Девушки обменялись холодными улыбками, каждая пыталась выискать у противницы недостатки (красноречивые взгляды), а одеты они под стать друг другу, и драгоценностей примерно поровну, правда, на Зухре, на мой взгляд, они намного дороже, чувствуется рука мастера. Хотел и Натали ручку поцеловать, да мажордом, выйдя в центр зала, объявил:
– Дамы и господа! Императрица Ольга Николаевна!
Сверху зазвучала тихая музыка: на балконе оказался целый оркестр! Широкие створки дверей распахнули гвардейцы, и в зал вошла императрица. Все присутствующие склонили головы, а Ольга Николаевна медленно и величественно шествовала к своему трону. Я косился на государыню и понимал, что украшения Зухры по сравнению с коронованной особой простые стекляшки. Даже вуаль и перчатки у императрицы расшиты бриллиантами, об остальном и говорить нечего. Правда, таскать на себе подобные тяжести я бы не стал. Это сколько же килограммов лишнего веса? Рядом с императрицей шли всего трое – двое по бокам, и замыкал шествие мажордом. Ни один из них не сможет оказать сопротивление и защитить государыню в случае нападения. Императрица подошла к трону, но на него не села, а сделала какой-то знак рукой. Музыка смолкла, и государыня сказала:
– Рада приветствовать вас всех. Этот прием проводится в честь сплочения нашего народа перед лицом большой опасности. Позавчера днем нам стало известно о заключении четырехстороннего союза между Англией, Францией, Германией и Японией. Опасность данного союза в том, что каждая из стран имеет к нам претензии. Ни о какой войне речь не идет, но готовиться к худшему необходимо.
По залу пробежал ропот удивления. Уверен, что подобного никто не ожидал. По сути, императрица призывает готовиться к войне, которая вот-вот последует, и говорит об этом открытым текстом. Но ведь может начаться паника! Обвожу взглядом зал, лица не такие благодушные, как совсем недавно, но паники и следа нет. А императрица продолжает говорить, но уже обычные для всех слова. Как нужно любить Отчизну, не поддаваться на провокации, но, если нужно, в любой момент дать отпор агрессору.
После нее с речью выступил глава кабинета министров, как-то незаметно оказавшийся рядом. От его слов у меня скулы свело. Перечисление наших войск, нового оружия, кораблей в море, пушек… Блин, да любой шпион за подобной информацией бегать готов, а ему тут все сами рассказывают! Это же полный аут! О чём и чем думает ротмистр?! Надеюсь, не все военные секреты тут объявят. Наконец-то глава министров выдохся и отошел. Его место занял генерал армии, тот поступил хитрее: слова предыдущего оратора поддержал, но прозрачно намекнул, что цифры неверны и известны немногим, а вооружение уже имеется новее, кораблей больше, а численность армии и вовсе не такая. Хм, попытался навести тень на плетень, но не слишком умело: словам главы министров веры больше. Вновь взяла слово императрица:
– Господа, официальная часть завершена, дозволяется веселиться! Но после представления наших новых охранителей, которые сделают все для своей Отчизны или того человека, коему согласятся служить. Представьтесь, господа! – Императрица властно указала рукой в нашу сторону.
Никто не ожидал подобного, стоим-то мы почти в ряд, и я оказался вторым после Зухры. Девушка ничего сказать не смогла, пришлось брать инициативу в свои руки:
– Ваше императорское величество! Иван Чурков, охранитель! – гаркнул я и внутренне поморщился: слишком громко голос прозвучал.
– Молодец, Иван, – ответила императрица, останавливая готовую уже говорить Зухру. – Это же ты стал первым среди всех. Правильно?
– Так точно, ваше императорское величество! – на порядок тише ответил я и почувствовал, как по спине скатилась капля пота.
От себя подобного никак не ожидал и даже разозлился. Чего это я так занервничал?
– Скажи-ка мне, Иван, а готов ли ты выполнить мои приказы? – задала вопрос Ольга Николаевна.
– Так точно! – чуть замешкавшись, ответил.
Мне явственно послышался смешок от государыни: ее мой ответ развеселил. Сам-то для себя я решил, что мои слова ни к чему не обязывают, так как на службе не состою, хотя и звание охранителя имею, которое приравнивается к младшему офицерскому составу. Императрица не стала со мной продолжать беседу, переключив свое внимание на стоящих рядом девушек, но дополнительных вопросов им не задала. Да и оставшихся парней, всего двоих, расспросила о том же, что и меня. Как-то скомканно прошло представление, словно императрица, позвав нас на прием, теперь потеряла всякий интерес. Впрочем, чем дальше от верхушки власти, тем спокойнее. Мажордом императрицы объявил, что желающие могут подойти и поприветствовать государыню лично, в том числе и дать ей свои прошения.
– А чего никто не расходится? – шепотом поинтересовался я у Натали.
Двери в соседние залы открыты, а народ продолжал стоять и не спешил покинуть зал приема.
– Этикет: пока не объявят, что прошения больше не принимаются и Ольга Николаевна не встанет с трона, уходить – моветон, – шепнула Натали.
Ну, понятно, постоим, тем более что, кроме зала, где фуршет, меня ничто и не интересует. Жрать, честно говоря, хочется неимоверно. А к императрице народ потянулся. В основном купцы с бумагами, наверняка просят каких-нибудь льгот или преференций. На глаза попался парень, облившийся при столкновении со мной шампанским. Он был явно на взводе и психовал, судя по нервным озираниям в разные стороны и мельтешению рук. Вот на кого-то посмотрел и чуть кивнул. Не нравятся мне эти ужимки! А в следующий момент я вспомнил, где его видел! В ресторане мы сталкивались, и я еще за парнями пытался проследить! Точно! Вон тот, с кем «облитый» переглядывался, являлся главным в их компании. Что это, покушение на императрицу готовится? А если у них бомбы? Как сюда проникли, вопрос не стоит, судя по тому, что видел, тут особо и стараться не нужно, если есть приглашение и одет более-менее. Но парни в ресторане сидели втроем. Где-то тут еще есть третий, и дай бог, чтобы никого больше. Ищу глазами ротмистра. Вениамин Николаевич с кем-то беседует, стоя ко мне боком и на приличном расстоянии. Скучающий гвардеец у трона зевает и на подходящих к охраняемой особе не смотрит. Охренели они тут совсем! Никакой безопасности.
Пытаюсь найти какое-то решение, а «облитый» уже второй в очереди. В руках держит пару листков, мелко исписанных, и неожиданно успокоился, только немного бледен, да пот на лбу блестит. Делаю пару шагов в сторону гвардейца и шепчу тому: