я популярность президента Владимира Путина дала ему силу и возможности, чтобы провести Россию через новую фазу постсоветского государственного строительства. Его правление привело к определенным положительным результатам». И еще: привело к определенным положительным результатам». И еще: «Поразительное оживление экономического роста дает повод для оптимистических оценок перспектив России, особенно лидерами делового сообщества и экономистами».
Очевидно, что американцев (и отнюдь не только авторов доклада) раздражает если не само по себе улучшение ситуации в России, то пересмотр внутренней и внешней политики на приоритетах собственных ценностей и интересов. Их язвят заявления о суверенной демократии и энергетической державе.
«Раздоры берут верх над согласием», — провозглашается в докладе. Партнерствовать с Россией нельзя ни сейчас, ни в обозримом будущем, поскольку нет и не может быть взаимного доверия! Иными словами, нам нельзя доверять, потому что российская политика стала более российской. При том, что мы официально ни от какого партнерства не отказывались. И с 2003 года, когда Россия вместе с целым рядом европейских стран не поддержала иракскую кампанию, в наших отношениях не было никаких открытых обострений.
И как же поступать американцам? Докладчики выделяют два неверных подхода, которые-де часто обсуждаются.
Один предполагает концентрацию на одном-двух интересах, например на нераспространении и полном отказе от какого либо вмешательства во внутрироссийскую политику. Дескать, пусть она там себе «раздемократизируется» сколько душе угодно. Кстати, именно в попытках реализовывать этот подход обычно обвиняют реалистов из команды Буша.
Второй — настаивать на жестком размежевании, в том числе на изгнании России из «Большой восьмерки» и из международных организаций, в рамках которых развитые демократии отстаивают общие ценности.
Почему эти подходы неверны? Во-первых, нельзя выбирать ценности в ущерб интересам или интересы в ущерб ценностям. Во-вторых, умиротворением разногласия не перекрыть. В-третьих, проблематика энергобезопасности и терроризма представляет слишком большую важность для США, и оставлять такие вопросы за скобками не дело.
Отсюда следует необходимость сочетания «избирательного сотрудничества» и давления. Сотрудничать нужно, например, по «высокоприоритетному вопросу» иранской ядерной программы или в борьбе с терроризмом, то есть когда и цели и ценности общие. А давить — когда Россия отстаивает свои ценности и интересы, не совпадающие с американскими, и тем более осмеливается соперничать.
Такие сюжеты тоже разведены на две категории в зависимости от степени давления. «США не могут уповать на надежды о взаимодействии в тех случаях, где Россия стала частью проблемы». Указано, что Россия уже стала «частью проблем» энергобезопасности и роста мощи и амбиций Китая. Тут надо давить мягко. Пока. А жестко там, где разрыв между российским и американским подходами очевиден. Это наша политика на постсоветском пространстве и, конечно, внутренняя политика.
В докладе откровенно признается, что «США мало могут влиять на процесс усиления авторитаризма в России». Читай — у них нет ресурсов для полномасштабного вмешательства в наши внутренние дела. Однако «авторитаризм» есть такое зло, которое положено давить в любом случае, не идя ни на какие компромиссы. Этого докладчики прямо не пишут, но из всего ими высказанного иное вывести невозможно.
Способов предложено два.
Первый — консолидировав усилия с европейцами, продолжать травить российское руководство всякий раз, когда оно задумает или сделает нечто «авторитарное».
Здесь ничего нового. Уже привыкли.
Второй — устроить в России цветную революцию.
Нет, разумеется, таких слов в докладе тоже нет, даже ссылки на грузинско-украинско-киргизский опыт отсутствуют. Однако набор предлагаемых мер при их реализации в сумме обернется как минимум попыткой «революции».
Судите сами. Докладчики предлагают:
— объявить критерии, на базе которых США и Европа станут оценивать легитимность думских и президентских выборов 2007–2008 годов;
— диверсифицировать политические контакты американских и других западных лидеров в России за счет «представителей гражданского общества» и оппозиционных деятелей, увеличить объем выделяемой последним финансовой помощи;
— активизировать взаимоотношения американских и российских неправительственных организаций, «которые в будущем помогут нормализации американо-российских отношений по принципу "снизу вверх"»;
— включить в американские программы «продвижения демократии» в России пункты о поддержке неправительственных организаций, занимающихся мониторингом выборов, и заодно привлечь к этому делу европейские организации и т. д.
«…Весьма реален риск того, что после 2008 года российское руководство будет рассматриваться как нелегитимное как в стране, так и вне ее», — предупреждают докладчики. При этом они целомудренно «забыли» добавить, что, собственно, это-то Америке и нужно.
Они также не раскрыли и принципиальную тему последствий провала. Что делать, когда накачанная деньгами и прочими ресурсами оппозиция выйдет на выборы? Насколько сможет их отмониторит, обнаружит необходимые несоответствия заданным критериям, но все равно объективно намного отстанет от партии власти и путинского преемника? Давать согласие на «русский Майдан»? С ним или без оппозиция все равно проиграет. Тогда что, не признавать результаты выборов и делать из России «вторую Белоруссию»? Подвешивать за волосок все те же темы энергобезопасности, нераспространения и прочие? Даже самые отъявленные «демократизаторы» на такое не решатся. Но тогда придется утираться, а это тоже нездорово.
В этой связи логично предположить, что «революционный» проект серьезной поддержки получить не может. Ко всему прочему времени на его подготовку не осталось (надо было начинать летом — осенью прошлого года). Конечно, деньги выделят и благополучно освоят, оппозицию будут лелеять и растить на будущее. Но не более того.
Вряд ли сами докладчики верят в перспективы «революции». Они написали то, что написали, потому как «надо», как уже сказано, «авторитаризм» давить направо и налево ради «светлого храма демократии». Даже если давить, по большому счету, нечем.
Однако сам факт, что американские эксперты позволяют себе открыто обсуждать способы дестабилизации одной из ядерных держав и члена «Большой восьмерки», уже отдает каким-то инфантильным экстремизмом. На этом фоне их рассуждения об «избирательном сотрудничестве» выглядят откровенным издевательством над здравым смыслом.
После «революционного» проекта уже спокойно воспринимаются советы, опять же скооперировавшись с Европой, травить Кремль еще и за империалистические маневры на постсоветском пространстве, фактически затянуть принятие России в ВТО, противопоставить нам в рамках «Большой восьмерки» добрую старую «Большую семерку» и даже неким образом «понизить» наш статус, не исключая, однако, из нее. Чем-то из этого Буш и прочие лидеры Запада явно воспользуются. Но не только и не столько ради «демократизации».
Очевидно, что «демократизация», пусть даже осуществляемая в форме не военных интервенций и цветных революций, а дипломатического давления, на практике означает десуверенизацию. Лишение страны реального суверенитета либо его ослабление.
Разбираемый доклад, как уже говорилось, составлялся не одними «демократизаторами», озабоченными победой демократии во всем мире. Наиболее важные его разделы определенно писали самые настоящие реалисты, которые хорошо отдают себе отчет в том, что сейчас нужно Америке. И обсуждение тематики десуверенизации России за «авторитаризм» ее нынешнего руководства для них не более чем дымовая завеса. Что за ней?
Вот лишь несколько фрагментов.
«…Приобретение государством дополнительных крупных активов нефтяной промышленности означает, что в российском энергосекторе не просто растет доля государства, а то, что он контролируется Кремлем».
«Американцев, надеявшихся на расширенное энергетическое сотрудничество с Россией, также ждали разочарования: отзыв лицензий ExxonMobil на разработку газовых месторождений на Сахалине; развал крупнейшей российской нефтяной компании ЮКОС (пакет акций которой Ходорковский и его партнеры хотели продать одной из американских корпораций. — В. И., К. С.); новая политика по ограничению западных инвестиций в развитие российского энергосектора…».
«Если Америка и ее союзники не располагают последовательной стратегией по увеличению поставок энергоресурсов, диверсификации поставщиков и транспортных маршрутов, развитию энергоэффективности, они лишь подстегнут возможности России по использованию своей позиции на рынке в политических целях».
Выше мы уже приводили оценку России как «части проблемы» американской энергобезопасности. В сочетании с приведенными цитатами она практически с головой выдает главные причины столь пристрастного внимания США к нам. Не столько «авторитаризм» их заботит, сколько та уникальная роль, которую наша страна играет и будет играть на мировых рынках энергоресурсов.
Россия — единственная страна, которая входит в тройку лидеров сразу по четырем показателям — по запасам нефти и газа, а также по их добыче. Конечно, данные отличаются в зависимости от того, кто производит оценку и какую методику использует. Но что российские, что американские эксперты оценивают запасы нашей нефти примерно в 10–12 процентов от планетарных. По запасам газа мы на первом месте, располагая не менее 28 процентами планетарных запасов. Россия первый газодобытчик в мире и второй нефтедобытчик, а также важный транзитер — через нашу территорию углеводороды из Центральной Азии поставляются в Европу.
Интерес к российским запасам растет по мере увеличения мировых цен на нефть и газ. На энергетических рынках наступает «эпоха продавца», и Соединенные Штаты не хотели бы от этого пострадать. Если называть вещи своими именами, то их программа-минимум предполагает установление хотя бы частичного контроля над добычей, транспортировкой и продажами российских энергоресурсов, а программа-максимум — лишение России контроля над нефтегазовыми провинциями. Для этого и нужна «демократизация».