кже и состоящий в распоряжении Главного интенданта, полковник РАДЫНСКИЙ. Последний обращает на себя внимание тем, что ведет заграничную переписку и имеет какие-то запутанные денежные дела (с одной стороны, ему постоянно посылают из Варшавы и Москвы письма с требованием денег, иногда под угрозами, с другой же — он получает по почте какие-то денежные суммы, рублей в 100–200).
Кроме этих знакомств, наблюдение за ЕСИПОВЫМ в Петербурге пока ничего существенного не дало. Несравненно больший интерес для дела представляет его поездка из Петербурга в октябре месяце. За эту поездку ЕСИПОВ проявил себя двумя подозрительными действиями: 1, отправляясь в отпуск, он доложил по начальству, что едет получить 8000 р., причитающиеся ему по ликвидации маслобойного завода, в действительности же, прибыв в г. Борисоглебск 27 октября, он в тот же день получил из местного отделения Северного банка 10 000 рублей, им же самим переведенные, а затем уже этими деньгами погасил в обществе взаимного кредита несколько векселей на сумму 8518 руб. и 2, того же 27 октября вечером перед отъездом из Борисоглебска ЕСИПОВ имел на вокзале как бы случайную встречу с неизвестным подполковником Генерального штаба, оказавшимся, по выяснению, штаб-офицером при штабе XVII корпуса подполковником АЛЕКСЕЕМ ИВАНОВИЧЕМ ЧЕРЕПЕННИКОВЫМ. Встреча эта представляется подозрительной по следующим соображениям: Борисоглебск не узловая станция и, как город, очень маленький и неинтересный, так что заехать туда без особой надобности, случайно положительно нельзя; 1, ЧЕРЕПЕННИКОВА видели в Борисоглебске ещё утром 27 октября; 2, ЧЕРЕПЕННИКОВ побыл в Борисоглебске по крайней мере с утра до вечера, а между тем по справке он ни в одной гостинице не останавливался; 3, по полученным сведениям ЧЕРЕПЕННИКОВ в то время был в заграничном отпуску по 3 ноября, поэтому нужно думать, что он приехал в Борисоглебск по возвращении из-за границы.
Дальнейшее наблюдение за ЕСИПОВЫМ продолжается, вместе с тем с 1 декабря учреждено наблюдение и за подполковником ЧЕРЕПЕННИКОВЫМ (в Москве).
Ротмистр ЛАВРОВ»1.
Вот такими были первые шаги. И ротмистр Лавров может по праву считаться первым действительным штатным российским контрразведчиком. А ведь он, согласимся, совсем неплохо начал. О ротмистре Лаврове известно немного. В различных источниках упоминается лишь его фамилия, но вот некоторые подробности его биографии. Лавров Владимир Николаевич, 1869 г.р., закончил Второе военное Константиновское училище. С 1896 года — адъютант Тифлисского губернского жандармского управления, с 1899 года — исполнял обязанности помощника начальника Кутаисского губернского жандармского управления, с 1890 года — помощник начальника Тифлисского жандармского управления, с 1904 года находился в распоряжении начальника Главного штаба. 6 декабря 1908 года ему присвоено звание полковника Отдельного корпуса жандармов. В 1911–1914 годах руководил агентурной организацией № 30, созданной для разведки в Германии. Проживал как частное лицо на юге Франции2.
А вот воспоминания тестя Сталина Сергея Аллилуева о том, как его, арестованного после забастовки в Метехском замке, вербовал жандармский ротмистр Лавров:
«После шести недель ареста его по узким лабиринтам тюремных коридоров ввели в большую комнату, залитую солнечным светом. За письменным столом, покрытым зеленым сукном, сидел Лавров и что-то писал. Не поднимая головы, произнес:
— Садитесь.
Лавров писал быстро, то и дело зачеркивая написанное. Перо безжалостно скрипело. Кончив писать, он поднял черные помутневшие глаза и еле улыбнулся.
— Вы Аллилуев, не так ли? — спросил он, подвинув к себе портсигар.
— Да.
— Закуривайте, — сказал Лавров. — Не стесняйтесь.
— Не курю.
— Не курите? — удивился ротмистр. — Может быть, чаю хотите?
— Не хочу. Пил.
Ротмистр откинулся на спинку кресла и, пуская дым, заговорил:
— Вы конечно, знаете, почему мы вас арестовали. У нас нет никакого желания держать вас в тюрьме. Мы вас выпустим, — он сделал паузу, — если вы назовете организаторов забастовки. Вы согласны?
— Я никого не знаю.
— Не знаете? — спросил он удивленно. И протянул несколько фотографий. — А этих не узнаете?
Аллилуев перебрал фотографии и вернул их ротмистру:
— Никого не знаю, не встречал.
— Припомните. Так ли не встречали? Напрягите свою память.
На столе лежали фотографии революционеров — Владимира Родзевича, Павла Пушкарева и Прокофия Джапаридзе. Все они были арестованы и находились в Метехском замке. О том, что они организаторы забастовки, в полиции ещё не знали.
После долгой беседы в разговор вступил присутствующий при допросе прокурор:
— У вас есть семья? — спросил он.
— Есть жена и трое детей.
Прокурор удивился:
— Вы взрослый человек и так варварски относитесь к своей семье. Ваше молчание может печально на ней отразиться. Вы должны это понять… — И тихим голосом добавил: — Да поймите вы, что никто ничего не узнает. Вы скажете имена зачинщиков, и мы оставим вас в покое.
Аллилуев молчал.
Ротмистр, протянув арестованному протокол, процедил сквозь зубы:
— Ничего, заговорит. Не таких ломали…В одиночку!»1
Но отделение в одном только городе, пусть даже самом главном городе огромной страны, не могло решить проблемы. Кроме того, требовалось выработать правовую базу, наставления и инструкции, регламентирующие деятельность вновь создаваемой государственной службы. Только в декабре 1908 года Генеральный штаб и Департамент полиции создают комиссию, которая проделывает огромной важности работу, и 28 марта следующего, 1909 года появляется выработанный этой комиссией документ, который именуется «Протокол заседаний межведомственной комиссии по организации контрразведывательной службы в России».
«Комиссия в заседаниях своих, ознакомившись с материалами, имеющимися по означенному вопросу, и с постановкой контрразведки (борьба с военным и морским шпионством) в России до настоящего времени, пришла к заключению, что:
1. Широкая военная разведка иностранных государств в России, получившая весьма сильное развитие, давно ставит на очередь вопрос активной борьбы с лицами, занимающимися шпионством, т. е. выдвигает необходимость иметь особый контрразведочный орган.
2. До сих пор такого органа не было и его функции исполнялись отчасти чинами Корпуса жандармов, отчасти Главным управлением Генерального штаба и Морским генеральным штабом, а равно и разведывательными отделениями штабов округов.
3. Полное отсутствие денежного отпуска на этот предмет, недостаток знаний и опыта у случайно стоящих и постоянно меняющихся руководителей контрразведкой, неимение каких бы то ни было инструкций и правил, наконец, отсутствие пригодных агентов всех степеней, все это не соответствовало успеху контрразведки.
Несогласованность же деятельности розыскных учреждений Министерства внутренних дел и начальников разведывательных отделений штабов округов только ещё больше тормозила успех.
Ввиду этого, комиссия признала необходимым:
1. Учреждение особых органов, ведающих контрразведкой и снабжение для этого соответственными средствами.
2. Выработку положения и инструкций для этих органов»1.
Поставленная задача вызывает необходимость определения понятия «шпионаж». Тогда это было сделано в следующем изложении:
«Военным шпионством является сбор всякого рода сведений о вооруженных силах (сухопутных и морских) и об укрепленных пунктах государства, а также имеющих военное значение географических, топографических и статистических данных о стране и путях сообщения, производимый с целью передачи их иностранной державе.
К сведениям этого рода должны быть отнесены: а) состав, организация, дислокация, вооружение, комплектование вооруженных сил (сухопутных и морских), обучение войска и флота, внутренний быт, командный состав и настроение войск; б) сведения о военных и морских учреждениях, заведениях, складах и магазинах и о состоянии запасов в них (портовых, интендантских, артиллерийских, минных, инженерных, санитарных и проч.); сведения о крепостях, укрепленных пунктах и базах флота; г) мобилизация и сосредоточение войск и флота по объявлению войны; д) приказы, отчеты о произведенных маневрах, стрельбах и опытах, уставы, инструкции и наставления по различным отделам обучения войск и флота; ж) сведения военно-географические и статистические о местностях пограничных как по сухопутной, так и по морской части и имеющих стратегическое значение, особенно же о позициях, о свойствах и проходимости местных преград (рек, болот и пр.) и возможных местах высадки, равно как и о прилегающих к укреплениям районах; з) данные о грунтовых путях сообщения в этих местностях, особенно о сети шоссейных дорог (их состояние, переправы и др. препятствия); перевозочные средства; и) сведения о железных дорогах, узловых пунктах и в особенности о важнейших железнодорожных сооружениях, порча коих может оказать существенное влияние на движение (мосты, тоннели, трубы, насыпи, водокачки, гати и проч.) и относительно оборудования железных дорог, влияющего на пропускную и провозную их способность (водоснабжение, склады топлива, число путей, запасы оборудования станций, средства мастерских, платформы, нагрузочные и разгрузочные приспособления, сигнализация, пакгаузы и проч.), склады переносных железных дорог; к) телеграфное и телефонное сообщение; голубино-почтовые и радио-телеграфные станции; л) военное воздухоплавание.
Иными словами, должна привлекать внимание всякая деятельность по добыванию сведений о вооруженных силах, военно-материальных или военно-технических средствах России теми лицами, деятельность которых возбуждает подозрение в шпионстве.
Было установлено, что самой плодотворной ареной всех многочисленных иностранных разведчиков являются наши важнейшие в военном отношении пункты, а главной целью их деятельности — важнейшие в этих пунктах военные учреждения, как-то: штабы, адмиралтейства, военно-окружные штабы, с их типографиями, интендантские, артиллерийские и инженерные управления и портовые учреждения. О всех служащих в этих учреждениях, начиная с нижних чинов и до высших, иностранными шпионами собираются самые точные сведения с целью, путем подкупа или опутывания, добыть нужные св