больше, церковь-то две тысячи лет насчитывает. Гестапо имело опыт работы в двенадцать лет, с тридцать третьего по сорок пятый. Знаменитой аглицкой МИ-6 всего сто десять лет.
Ну и кто тут щенки писючие?
И местному варианту инквизиции вот ни разу не меньше.
Если им не удалось отследить связи, это серьезно. Это… это – жесть!
– Расскажешь подробнее?
– А, какие там подробности. Сто двенадцать лет назад: Эрт Гарлан казнен публично – наслал порчу на несколько семей. Восемьдесят… кажется, два года назад: Лиана Гарлан наслала порчу на восемнадцать женщин. Пятьдесят три года тому: тоже кто-то из Гарланов, имени не помню, – убивала молодых мужчин. И последний случай: папочка и мамочка Тиры отметились. Сначала отец, он насылал порчу за деньги, ну, нашли рано или поздно, а потом и ее мамаша.
– Серьезно? Миралия?
Я помнила, как о ней говорил Адам. Девочка-цветочек, и такие раскладки? Порча?
– Да, на тех, кто выносил приговор ее мужу. Сама погибла, но и людей спасти не удалось.
– Понятно, почему Тира так говорила о своей фамилии. Интересно, а почему Адам ее не удочерил?
– Потому что его уматерили, – хмыкнул Керт. – Кто б ему дал! Пусть спасибо скажет, что в храмовный приют ребенка не отправили, отстоял он племяшку тогда.
– А зря…
– Кто ж знает, что в нашей жизни зря, что не зря, – загрустил Керт.
И я поспешила сменить тему:
– Слушай, а что вообще надо для наведения порчи?
Я расположилась на каминной полке, свесила хвост и небрежно помахивала им.
Керт развалился в кресле. В руках у него был бокал с коньяком или чем-то таким, спиртосодержащим. Мне все равно нельзя, я белка. А ему после разговора с Тирой требовалась релаксация.
А именно – уютное местечко, беседа с кем-то хорошим, душевное спокойствие…
Тирой серьезно займутся завтра с утра, как прибудут еще два хуртара. Тогда же и порчу снимут с девчонок. А пока мадемуазель сидит под надежным замком, а мы наслаждаемся непринужденной беседой.
Почти Холмс и Ватсон. Не хватает только бокала с бренди, но мне сейчас и понюхать не светит. Даже не опьянею. Расчихаюсь.
Физиология другая, вот и не поможет мне спиртное. А жаль. Хорошо бы смотрелось.
Девчонок, кстати, Керт тоже предупредил, что если его коллеги приедут, то завтра с них порчу снимать будут. И Лаллия, и Мира клятвенно пообещали лечь пораньше спать – мало ли?
Денек они еще подождут, но хотелось бы поскорее, неохота под топором палача жить.
– Кровь.
– Но Тира же взяла семя?
– А что такое семя? – Керт пожал плечами. – Это очень важная часть мужчины, не менее важная, чем кровь.
– А Тира не боялась, что порча и на нее попадет?
– В смысле?
– Слюна-то ее. Семя мужское, но слюна дамская, а там явно было и то и другое? Попало бы на нее… получилось бы этакое самосожжение?
Керт от души рассмеялся.
– Слюна, волосы – ты, Амура, как скажешь, так скажешь. Может, еще и по содержимому ночного горшка порчу наводить?
Я помотала головой.
– Не поняла? Слушай, давай с тобой четко определимся, что годится для порчи?
– Кровь. И только кровь.
– А семя?
– Мое семя – моя кровь – мой сын. Самая близкая родня. Разве нет? Это мои будущие дети, просто…
– В потенциале, – помогла я.
– Да, наверное. – Слова «потенциал» Керт не знал.
– А остальное не годится? Волосы, к примеру?
– Если только вырванные с корнем, чтобы на них кровь осталась, тогда можно попробовать. И то побыстрее, чтобы не пропало, сколько там той крови было? А сами волосы – что? Они уже не совсем живая часть нас. Как ногти, к примеру. Тебе когда волосы стригли, ты же не орала благим матом?
– Нет, я орала, поглядев на результат, – съязвила я.
Керт рассмеялся.
– У вас вообще удивительно забавный мир. Хотел бы я там побывать.
Я хмыкнула.
Забавный, да. Интересно, куда бы ты пристроился быстрее – в могилу или в дурдом? Но что развлеклись бы все причастные к твоему визиту, это точно. Ладно, вернемся к порче.
– А у нас считали, что порчу можно навести и через волосы, и через ногти… да хоть через что. Через любую частицу человека.
– И получалось? – с профессиональным интересом уточнил Керт.
Я вздохнула.
– Да как тебе сказать? Я вообще порчу не видела, первый раз здесь столкнулась. Вот чтобы она была ощутимая, конкретная, чтобы пальцем можно было потрогать, как у лэрра, у девочек, чтобы язвы и смерть… Раньше я никогда такого не видела. У нас такой порчи и не бывало.
– А какая она еще бывает? Как у вас наводили порчу? Поделись секретами, если знаешь.
Я от души рассмеялась. Секретами… да весь Интернет в подобных советах. Правда, пользы от них – разве что поразвлечься. Ноль целых фиг десятых. Если кто-то так и правда порчу навести умудрится, его надо будет в Книгу рекордов Гиннесса занести.
– Знаю, у нас все знали.
– Серьезно? И как же вы жили?
– Весело. Потому что всерьез это все никто не воспринимал.
– Как можно не воспринимать порчу всерьез? – В голове Керта подобное просто не укладывалось. У них-то понятно, тащить и не пущать, а у нас даже участковому не пожалуешься, в лучшем случае пальцем у виска повертит.
– Если б ты знал, как у нас ее наводят, ты бы тоже ничего всерьез не воспринял, – махнула я лапой.
Керт отпил глоток спиртного.
– Ну так поделись?
– К примеру, можно кому-то иголок во входную дверь натыкать, – принялась вспоминать я.
– Зачем? Чтобы человек укололся?
– Якобы привлечь болезни. Рассыпать перед порогом землю с кладбища, монетки, можно клок волос стащить в ближайшей парикмахерской и подвесить к двери… да много чего можно. Знаешь, дурость – она безгранична.
– А что с человеком-то будет?
– Удачу потеряет, выгодный контракт сорвется или с работы уволят, в семье скандалы начнутся, денег не будет, замуж не выйдет…
– Такой порчи не бывает. – Керт решительно замотал головой.
– Только… физическая?
– Или на смерть.
Я только вздохнула.
– А у нас считают, что есть.
– Тогда понятно, почему у вас никто ее всерьез не принимал. А настоящая?
– А, как у вас. Если что есть, надо долго искать и тщательно ловить. А дураков в любом мире прорва.
– Это да.
– Вот наши и отрывались кто во что горазд. Сам понимаешь, здесь для меня все это оказалось в та-акую новинку… я о таком и не слышала никогда.
– Амура, белочка, давай я тебе просто расскажу, что такое порча. А ты уже сравнишь. – Надоело Керту слушать про дураков из нашего мира.
Я умильно распушилась.
– Да, пожалуйста! Очень прошу!
Керт откашлялся и начал:
– Итак, порча. Механизм наведения прост. Необходимо иметь частицу человека, которого ты хочешь проклясть, а именно кровь.
– Или семя.
– В крайнем случае и это сойдет. Но только для мужчин, для женщин берется исключительно кровь.
– Из царапины?
Керт кивнул:
– Ну да, а откуда еще?
– Женщины вообще каждый месяц кровь теряют, – скромно намекнула я.
Керт побагровел. Я фыркнула. Хуртар быстро опомнился и перешел в атаку:
– Годится любая кровь, неважно, как ее получили. Край – кровь близкого родственника. Срок годности материала – не больше суток.
– А если больше?
– Может не получиться.
– А если заморозить?
Керт покачал головой:
– Нет. Можно провести отсроченный ритуал, это другое.
– Отсроченный ритуал?
– Ты знаешь, что такое вольт?
– Физика – это не мое.
– Не понял?
– Ну… Вольт – это у нас в мире единица измерения чего-то там, в одной из наук. То ли емкости, то ли сопротивления… ученый такой был, – собрала я в кучку остатки знаний. Извиняйте, физика – решительно не мое.
Керт замотал головой:
– Нет. Это… вот представь, попала ко мне твоя кровь. И делаю я куклу-девочку, нарекаю ее Амурой и провожу с ней любой ритуал. Порчу, проклятие на смерть, да что угодно.
– И со мной это тоже происходит?
– А вот тут есть оговорка. Потом есть ровно девять дней, чтобы активировать вольт. Час в час, начиная с момента проведения ритуала, ты можешь перенести его с куклы на человека.
– Девять дней? Это много?
– Это очень много в некоторых случаях. И кстати, этот срок частично снижается.
– Это от чего-то зависит? – заинтересовалась я.
– Смотря у кого какая защита. Мой вольт продержится не больше дня, но это мой. Я хожу в храм, я под покровительством Хурта, а у лэрра Эрарда, сама видела, храм запущен, хуртара в поместье нет, богослужения не проводятся каждую пятиницу.
– А надо?
– Амура! – чуть не застонал Керт. – Конечно, надо! Верующий лэрр – верующие тарры. А если лэрру плевать на души его крестьян, это плохо.
Я вздохнула. Как все сложно…
– А может, он где-то в деревне есть? Хуртар?
– Нет.
– Почему?
– Потому что лэрру Эрарду плевать было на чужие души. Да и наклонности у лэрра были… не самые одобряемые.
– Вы же лояльно относитесь к магии крови?
– Лояльно. Но черту переходить все же не стоит.
Я кивнула.
В принципе понятно. Лэрру и даром не нужен был соглядатай рядом, которого к нему постарались бы приставить. Вот и не привечал хуртаров.
Но…
– Слушай, а что помогает больше? Храм или вера?
Керт затряс головой:
– Не понял?
– Можно верить, но не ходить в храм. А можно ходить, но для галочки, вот как та же Тира. И пакостничать. Что поможет? Храм или вера?
Керт подумал пару минут.
– Вера – сильный инструмент, но применять все надо в комплексе.
– То есть? Одной веры мало?
– Амура, а что ты имеешь против храмов?
Ну… из своего мира – да до фига всего! К примеру, то, что одну такую блямбу влепили рядом с моим домом. Правда, сквер загубили с вековыми деревьями, единственный на три квартала вокруг, и по вечерам не пройти стало, то бомжи попрошайничают, то христиане-маньяки цепляются, верите ли вы в Бога…
Отстреливала бы! Без всякой жалости! Солью из дробовика! Чтобы сидели в тазике попой и не лезли к людям. Может, хоть дома делами займутся!