Лёка постаралась приготовить кофе так, чтобы горячий шоколад двух цветов не смешался, образовав аккуратные слои. При этом тёмный взяла без сахара, чтобы и вкус был ярче, и гостья не очень возмущалась. Кто бы она ни была.
Девушка опять сначала сфотографировала чашку, потом попробовала слои по отдельности, и лишь в конце всё смешала.
— Отлично! — довольным тоном произнесла гостья. — А теперь давайте сфотографируемся!
Она, значит, блогер. Только вот Лёка фотографироваться совсем не любила, поэтому замотала головой.
— Ну давайте, ну ладно вам, я вам чаевые удвою, а? — просительно улыбнулась девушка.
— Ой, а можно лучше со мной? — рядом материализовалась Тина.
— Ну, давайте, — разочарованно скривилась гостья. Она сделала несколько селфи, потом полезла в сумку. Долго в ней копалась, видимо, ждала, пока Тина уйдёт. Потом положила на стойку купюры. — Это вам. И спасибо, всё было отлично! Пять звёзд!
Когда девушка выпорхнула из «Ойме», честно оставив щедрые чаевые, к стойке снова подошла Тина.
— Ей всё понравилось? — строго спросила администраторша.
— Вроде да, — пробормотала Лёка, убирая деньги в кассу.
— Вроде, — передразнила Тина. — Таких клиентов надо облизывать, чтоб им всё казалось бомбезно.
— Она так и сказала, — пожала плечами Лёка, сдержавшись, чтобы не наговорить лишнего. Например, что у них гости, а не клиенты, и что абсолютно всех надо обслуживать одинаково хорошо. — Слушай, а кто это?
— Ты не знаешь? Серьёзно? — Тина хохотнула, будто Лёка спрашивала, что такое букварь. — Это Майя Он-зе-роуд.
— Кто?
— Трэвел-блогер, у неё миллионы подписчиков. Так что зря ты с ней не сфоткалась. Хотя… — Тина надменно окинула Лёку взглядом. — Может, и не зря. Чего позорить заведение. Да, мы скоро закрываемся на банкет. Так что давай, шурши.
И Тина уцокала в зал.
Гадание на кофейной гуще
Несколько минут всеобщей суеты, и Лёку скоро сменила Марина.
— Не дадут отдохнуть по-нормальному, — бормотала Марина, принимая буфет. В этот момент молодые ребята за центральным столиком, модно растягивая слова, объясняли официанту, что блогеры советуют «Ойме» как заведение с бомбезным кофе. Марина, глядя на них, пробормотала: — Вот почему нельзя сказать «изумительный», «прекрасный», «великолепный», «бесподобный»? Да хотя бы «хороший», а?
Лёка пожала плечами. Её мутило от одной мысли об обслуживании банкета, и она всё искала повод подольше не уходить с рабочего места.
— Четыре чашки бомбезного кофе, — улыбнулся официант Кирилл, подходя к буфету.
— Какого именно? — мрачно спросила Марина.
— Да любого, — отмахнулся Кирилл и ушёл передавать заказ кухне.
— Ну и что мне делать? — Марина упёрла руки в бока.
— А ты сделай четыре чашки разного, — предложила Лёка. Она сама поступила бы именно так.
— Ага, щас, — резко произнесла Марина. — Четыре капучино и пусть спасибо скажут.
Из-за служебной двери выглянула Марта и, найдя глазами Лёку, сердито спросила:
— Где ты ходишь? Работать пора.
Обречённо вздохнув, Лёка поплелась следом за Мартой. В хозяйском кабинете уже ждали мазычи.
— А я тебе платье принесла, — радостно объявила Яна, встряхивая длинное коричневое платье с пышным подолом. — Давай, переодевайся. Ты сегодня — потомственная ведунья. Или лучше гадалка?
Квиле, к которому был обращён вопрос, только равнодушно двинул бровью:
— После бутылки виски им будет без разницы.
— Зелье готово? — деловито спросила Яна, толкая Лёку за открытую дверцу шкафа и стягивая с неё униформу.
— Готово, — услышала Лёка голос Марты. Видеть начальницу она не могла, потому что в этот момент Яна развернула её лицом к стене и застёгивала сзади великое множество пуговиц вдоль всей спины.
Яна оправила платье (оно, кстати, село прекрасно, как будто изначально было пошито на нужный размер), надела на шею Лёки деревянные бусы с резным круглым медальоном, потом взмахнула руками и ловко накрутила буфетчице на голову платок со сверкающими нитями. Где-то такие нити Лёка уже видела. Да ведь это Ларисины штучки!
— Не трогай! — Яна шлёпнула Лёку по руке, которой та хотела снять платок. — Ты в нём хорошо смотришься.
Яна раскрыла большой косметический набор и стала с огромной скоростью вытаскивать кисточки, губочки, набирать косметику и наносить Лёке на лицо.
— Ну, как вам? — гордо спросила Яна, прикрывая дверцу шкафа и демонстрируя остальным свою подопечную.
— Неплохо, мне нравится, — похвалил Квиле.
— Если бы ты выглядела так каждый день, у нас бы выросли продажи, — сухо проговорила Марта и вышла из кабинета.
Яна фыркнула ей вслед и наконец повернула Лёку к зеркалу. В первый момент Лёка себя не узнала, как в тот раз, когда ей примерещилось что-то жуткое в зеркале прихожей. Её смугловатое лицо стало ровным и матово-кремовым, ресницы и глаза — яркими, скулы — рельефными. И да, Яна оказалась права — платок ей очень шёл, добавлял аутентичности. Ух ты, слово-то какое выплыло.
— Вот, ещё перстень надень. — Яна натянула на средний палец Лёки кольцо с большим овальным полупрозрачным коричневым камнем.
— Я их не ношу, так кофе готовить неудобно.
— Ерунда, — отмахнулась Яна. — Там всего-то придётся крепкий эспрессо сварить, ты и в боксёрских перчатках с этим справишься.
— Кстати, о кофе. Я не умею гадать по гуще.
— И не надо, — махнула рукой Яна. — Просто неси общие фразы, и всё.
— Зачем всё это нужно?
— Мы же тебе уже объясняли. — Теперь Яна швырялась в своей необъятной косметичке.
— Вы тратите столько сил на этот череп. Что в нём такого ужасного? Ну, есть он у них, и что? — Лёка действительно плохо понимала происходящее. А участвовала, потому что надеялась на солидный гонорар.
— Ты помнишь тех стяконь-рунго у Дома культуры? — спросил Квиле. Он сидел у окна, изящно закинув ногу на ногу. — Так вот, раньше это были обычные живые люди. А теперь — пустые тела, покорные чужой воле. Их даже земля не принимает.
— Но это же их выбор. Разве нет? — с сомнением спросила Лёка.
— А знаешь, общение с нами на тебя благотворно влияет. — Яна убрала косметичку. — Ты начинаешь задавать правильные вопросы.
— На прошлой неделе поезд сошёл с рельсов. Слышала? — Квиле сцепил руки на колене. — А ещё катер утонул вместе с людьми. Три дома в соседнем селе сгорели. И это не всё, половина катастроф и несчастных случаев в округе — из-за черепа. И так уже много лет.
— И что? — непонимающе спросила Лёка.
— Этот череп — он как огромная воронка, вытягивает из окружающего мира всё хорошее, а взамен выбрасывает всякую гадость. Его надо уничтожить.
— А что будет с этими, как их?
— Может, они освободятся, — пожал плечами Квиле. — Мы не знаем, потому что раньше такие мощные артефакты ещё никто не создавал.
— А вы точно сможете его уничтожить?
— Попытаемся, — напряжённо сказал Квиле. — Кто-то же его создал. Значит, можно и уничтожить.
— А сегодняшний банкет зачем? — Вопросы выскакивали из Лёки как батоны с конвейера.
— Возможно, кто-то из этих девиц что-нибудь знает. — Яна уселась за стол Марты. — Особенно Лолита — это дочка Главнова. Они, кстати, с Робертом Крутовым собираются пожениться, породниться капиталами. Этот тот парень, к которому мы в прошлый раз проникали.
— Почему вы сразу не просмотрите сны их отцов? — Лёка не понимала, зачем такие сложности.
— Они — тёртые калачи, их так просто не заманишь. — Яна зевнула, потянулась и закинула руки за голову, сцепив их замком на затылке. — А дети у них — просто недалёкие избалованные мажоры. Таким череп доверять никак нельзя.
— Кто вам разрешил садиться на моё место? — строго спросила вернувшаяся Марта. Яна тут же вскочила и приняла серьёзное выражение лица. — Там все уже собрались, разгоняются.
Лариса вышла из своего угла, где вроде что-то мастерила. Точно, у неё в руке была многоугольная мандала, сплетённая из разноцветных нитей.
— Готово, — кивнула Лариса.
— Отлично. Пошли. — Марта поманила Лёку за собой.
В банкетном зале на втором этаже было шумно, кто-то громко хохотал. Будто молодые кобылы ржали. Марта провела Лёку по спрятанной в глубине особняка лестнице, и они оказались в небольшом помещении за перегородкой зала. Здесь, оказывается, тоже стоял кофейный аппарат и небольшая плитка с туркой.
— Я и не знала об этой лестнице, — пробормотала Лёка, осматриваясь.
— Вари кофе. — Марта кивком указала на два ряда маленьких белых чашечек. — Покрепче, чтобы побольше гущи.
— Одинаковый? — недоверчиво спросила Лёка. По опыту она знала, что одинаковый кофе очень редко одинаково нравится даже двум очень похожим людям.
— Вари, — процедила Марта.
Пока Лёка возилась с кофе, за стенкой то и дело раздавалось оглушительное ржание. Раскат за раскатом. Аж перегородку трясло. Каждый раз будто бетонная плита рядом падала.
— Знаешь, чей это дом? — вдруг шёпотом спросила Марта.
Лёка только пожала плечами — она следила, чтобы вода не перекипела.
— Формально он сейчас в залоге у банка, пока мы с Валерой ипотеку за него платим. А раньше он был нашим.
— Как это? — не поняла Лёка. Кофе потихоньку начинал пениться.
— То есть, моих предков. Здесь, наверху, жили, а внизу был чайный магазин. А потом их раскулачили.
— Печально, — проговорила Лёка, ловя момент, когда турку нужно снять с плитки. — А зачем вы мне это рассказываете?
— Чтобы до тебя дошло. Кто-то пашет, как лошадь, а кто-то ничего своими руками создавать не умеет, только живёт за чужой счёт. Отойди.
Марта плечом отодвинула Лёку от плитки, достала из кармана пузырёк и вылила содержимое в кофе.
— Кофе нельзя мешать со снотворными.
— Ещё раз выступишь не по делу — я тебя уволю. Ясно?
Лёка только кивнула. Хорошо бы всё обошлось, а то если какая-нибудь из этих мажорок коня здесь двинет, кто отвечать-то будет?
— А теперь сюрприз! — раздался из-за перегородки голос Яны. Она, видимо, сегодня была аниматором. — Специально для невесты мы пригласили потомственную ведунью в тринадцатом поколении. Очень мощную предсказательницу, гадающую по кофейной гуще! Внимание, госпожа Гликерия!