И тут появилась Марта. Она схватила руку Квиле и дёрнула на себя. Его хватка не ослабла, но по инерции разогнулась рука Главновой с ножом. Цепь, звякнув, резко натянулась, так что Лёке резануло горло.
И тут Лолита взвизгнула, закрыв обожжёнными руками лицо. Таращась на дверь выпученными глазами, она попятилась. Дверь содрогнулась под ударом. Стёкла со звоном вылетели.
Ещё удар — створки снесло с петель, и они грохнулись на пол.
Цепь ещё больше натянулась и лопнула. Лёка свалилась на пол, хватаясь за горло.
В кафе, глядя пустыми глазами перед собой, вошёл Роберт Крутов.
Всё стало правильно
Появление Роберта заставило всех замереть на несколько секунд. Лолита пришла в себя первой — кинулась на пол и стала шарить по нему руками.
— Держи её! — крикнула мамаша Роберта, указывая на Лолиту.
Роберт с каменным лицом подошёл и сел на бывшую невесту сверху, прижав к полу. Лола сжато охнула. На несостоявшегося зятя тут же налетела госпожа Главнова. Но её успела сшибить с ног Крутова.
Какое-то время кричащая свалка шебуршила между столами. Лёка, держась за горло, пыталась отползти подальше.
И тут раздался гортанный женский крик. Лёка обернулась и увидела, как Роберт, его мать и госпожа Главнова разлетелись в разные стороны. Роберт снёс спиной стойку буфета и расколотил всю посуду. Его мать упала на стол, с горохом расколов столешницу. Главнова-старшая улетела за выбитые двери.
А растрёпанная Лолита поднялась на ноги, победно сжимая в руке цепь с черепом. Выпрямившись, Лола, скаля зубы, гортанно-радостно вскрикнула.
Роберт тем временем поднялся и, как робот, пошёл на бывшую невесту. Она повернулась в его сторону и вытянула вперёд руку, в которой сжимала цепь.
— На колени! — приказала Лола.
У Роберта подогнулись ноги, и он со стуком упал на колени. Так и стоял, глядя пустыми глазами в разные стороны.
— Молодец, дочка. — Со стоном мать Лолиты поднялась и, прихрамывая, подошла к ней. — Давай сюда.
Но Лола ударила по протянутой руке матери.
— Ещё чего, — усмехнулась Лола. — Теперь он мой!
— Не дури, — процедила её мать. — Отдай.
— Не отдам! Теперь я главная! На колени! — Лолита махнула рукой с черепом, и её мать плюхнулась на колени рядом с Робертом.
Поняв, что не хочет последовать за ними, Лёка заползла под ближайший стол. Выглянув из-под скатерти, увидела Марту, прятавшуюся за косяк прохода, ведущего в подсобные помещения.
А вот Яна тем временем пришла в себя. Она встала так, чтобы Лола её не видела, и раскинула руки в стороны. Взревела и повела руками вперёд. Вся мебель, что была в кафе, взмыла в воздух и, кувыркаясь, полетела в Лолиту.
Лола вскрикнула, и её смело бесконечным потоком столов, стульев, приборов и посуды.
— Не сметь! — Мать Лолы вскочила, но Яна выбросила вперёд ладонь, и Гланова тут же полтела спиной в сторону дочки. С грохотом снесла кучу сломанной мебели и укатилась к противоположной стене.
— Где? Где?! — Растрёпанная Лола, сидя посреди обломков, шарила вокруг себя руками.
— Сюда! — позвал появившийся откуда-то Квиле.
Яна сделала движение в его сторону, но он тут же упал под весом Крутовой.
Оказалось, Квиле держал в руке цепь с черепом. Из-за падения он его выпустил, и череп полетел прямо к Лёке, сидевшей на полу. Звякнул и шлёпнулся прямо у ног.
— Держи его! — крикнула откуда-то Яна, но Лола уже выпрыгнула вперёд, как дельфин пролетев над кучей сломанной мебели.
Лёка успела схватить подвеску за миг до того, как на это же место приземлилась рука Лолы. А на саму Лолу сверху упала Яна.
И тут Лёка будто взмыла в воздух. Внутри стало легко и приятно. И совсем не страшно. Что ей теперь сделают эти тараканы, что копошатся вокруг в поисках черепушки, которая лежит на ладони и будто улыбается. Подмигивает.
«Мы-то с тобой знаем, что эта мелочь — всего лишь ни на что не способный шлак», — пронеслось в мыслях. — «Давай, раздави их! Начни с начальницы. А то её сынок слишком долго тебя унижал. Давай, покажи ей, кто здесь главный! Пусть хлебнёт своего же чайку!»
Господи, да что это такое! Лёка сжала виски, чтобы мерзкий голос исчез из головы. Но он всё жужжал, подначивал, шептал, науськивал и подкидывал идеи расправы над всеми, кто был в кафе. Идеи были одна другой страшнее.
— Хватит! — крикнула Лёка. И тут между жуткими картинами мелькнул знакомый образ женщины на коне. Пёстрое длинное платье в оборках. И череп вместо лица. Лёка, пытаясь удержать образ, простонала: — Помоги!
Женщина обернулась. И стала приближаться. Лошадь, кафе и всё вокруг исчезло, утонув в сплошной мгле. Перед лицом Лёки плавал огромный живой череп, и его чёрные глазницы были окнами, за которыми простиралась живая клубящаяся мгла.
Лёка вдруг поняла, что её потихоньку стало туда затягивать. Она пыталась найти опору, зацепиться, но ничего не выходило — пальцы цеплялись за паркет, но соскальзывали. И тогда Лёка размахнулась и швырнула в воронку череп на цепи, который так и держала в руке.
Амулет улетел в воронку, сверкнул золотистой искрой и исчез. Лёку прижало к полу, но вихрь не остановился. Будто ураганом во мглу унесло кувыркающегося Роберта, который рассыпался на песчинки. За ним летели чёрные человеческие кости. На мгновение они превращались в людей, которыми когда-то были, а потом тоже растворялись во мгле.
Промелькнули две женщины, что убили Русалину. Потом пролетел мужчина, похожий на Марту, а за ним — Тина и Каролина. Были и другие — целый отряд. Лёка прижималась к дрожащему полу и закрывала голову руками.
Вихрь стих. Пару секунд в кафе висела тишина. А потом завыла Лолита. Мать отвесила ей затрещину.
Перед Лёкой возникло улыбающееся лицо Квиле с горящими волосами. Глядя на неё сверху вниз, он подмигнул и щёлкнул пальцами.
Мгновение Лёка будто падала вниз. Потом дёрнулась и проснулась. Оказалось, она уснула в каморке за банкетным залом на втором этаже. На столе лежали карты, мандала Ларисы и стояли чашки из-под кофе.
Лёка протёрла глаза. А что там с днём рождения? Праздник-то кончился или нет? И почему её не позвали?
Лёка встала и осторожно выглянула в зал. Свечи потушены, но горят верхние люстры. Официанты спокойно убирают со стола и тихо переговариваются.
Стало быть, её гадания просто не потребовались. Ну и ладно. Так даже лучше. А то надоело на чужие проблемы смотреть. Со своими бы разобраться.
Лёка сложила карты и мандалу в сумку. Взяла поднос с чашками и вышла в зал.
— Нарезку возьмёшь? — спросила одна из девочек-официанток, что-то жуя. — Бери мясную, для кошки.
— Давай. — Контейнера у Лёки не было, и девочка одолжила один из своих. — А давно они ушли?
— В смысле? — усмехнулась официантка. — А ты что, не в курсе? Уснула, что ли?
— Типа того, — признала Лёка и зевнула.
— Ну ты даёшь! Мы тут, значит, шуршим, бегаем туда-сюда, а ты дрыхнешь! Хорошо устроилась. А главное — как тут спать-то? Они ж нам весь зал разнесли.
— Как это? — спросила Лёка, осматривая целый и аккуратный банкетный зал.
— Да не этот. Первый этаж. Грохотало так, что мы чуть не оглохли на кухне. Аж выйти было страшно. Что уж у них там стряслось, не знаю, но там всё кувырком. Даже твой буфет подчистую раздолбали. Сходи, глянь.
Лёка взяла нарезку для Груши и пошла вниз, придерживая длинное платье. На середине лестницы услышала голос Марты:
— Да хоть временные какие-нибудь двери, чтобы нас уж совсем не обнесли. Ну, что-то же уцелело, хотя и не много.
Лёка дошла до нижних ступенек. Осторожно выглянула из-за угла. Марта, держа телефон у уха, расхаживала по тому, что осталось от зала на первом этаже. Мебели попросту не было — она валялась на полу обломками. Стойку буфета действительно будто бульдозер снёс, кофейные аппараты опрокинуло, вся посуда была разбита вдребезги — осколки покрывали почти весь пол, будто снежные хлопья.
Даже входные двери валялись посреди зала.
Вот это вечеринка. Лёка поскребла подбородок и случайно задела горло. Кожа отозвалась сильным жжением и болью. Это ещё откуда? А, от цепи, наверное. Какой ещё цепи?!
Воспоминания нахлынули на Лёку сплошным потоком: промелькнул Квиле в пиратской шляпе, золотой череп, жужжание, жуткий шёпот, оживший Роберт Крутов, дорога из свечей, его злобная мать, державшая за горло Лолиту, сама Лолита, приказывающая всем встать на колени, летящая мебель…
От вихря закружилась голова. Лёка попыталась ухватиться за стену, но не устояла на ногах и опустилась на ступени. Прислонилась головой к стене.
— А это ты. — Марта равнодушно выглянула из-за косяка. К ней присоединился Валерий Алексеевич с щёткой-шваброй в руках. — С тобой всё нормально? Может, такси?
— Ничего, спасибо, — промямлила Лёка. — Просто… просто голова закружилась.
— Ну да, пошумели — так пошумели. Придётся нам пока закрыться на ремонт. — Валерий Алексеевич печально вздохнул и стал мести пол.
— Куда все делись? — шёпотом спросила Лёка у Марты.
— Мазычи свои дела здесь закончили и отбыли, — тихо проговорила Марта, глядя в телефон. — Гости отправились восвояси. И ты давай домой. Как откроемся — вызову. Если откроемся.
Лёка кивнула и, держась за стену, поднялась на ноги. Пришлось звонить папе и просить её забрать — ноги никак не хотели ступать твёрдо.
— Что стряслось-то? — спросил папа, глядя на дорогу.
— Да ничего. Просто они такой бедлам учинили. Всю мебель сломали, посуду перебили. Даже кофейные аппараты снесли.
— Мажоры, — вздохнул папа. — Всё им можно. Ничего, компенсируют.
Придя домой, Лёка даже ужинать не стала — только умылась, приняла душ, помазала шею зелёнкой и легла спать.
Проснулась от звонка телефона. Щурясь на яркое осеннее солнце, нащупала трубку.
— Да?
— Спишь, что ли? Ну, ладно, — затараторила мама. — Слушай, тут такие новости! Ну, во-первых, Егора сегодня отпускают.
— Как?! — Лёка мигом проснулась и села в кресле-кровати.