Рука лейтенанта зажала ему рот и дернула за голову. Короткой вспышкой в гаснувшем сознании Вадима мелькнули холодные глаза убийцы. В нескольких десятках метров от него, на обочине в предсмертной конвульсии корчилось тело Сергея. «Лейтенант» вышел на середину дороги и фонарем дал сигнал — описал круг. Лес, до этого казавшийся безлюдным, ожил, зазвучали голоса и заработали двигатели машин. Их перекрыл рык Креста.
— Братва, трупы и маскарад в кузов! Веретено, за руль и трогай на место! Кувалда, уберешь следы и сразу за нами! — распоряжался он.
Прошло несколько минут и уже ничто не напоминало о трагедии, разыгравшейся с Сергеем и Вадимом. Темнота и туман окутали дорогу…
Спустя сутки, глубокой ночью тревожный звонок поднял с постели генерального директора холдинга «Урал-Грейт» Николая Раздольнова. Не зажигая света, он нащупал телефон и приложил к уху. Сквозь треск и шум эфира прорвался взволнованный голос.
— Коля, ты меня слышишь?! Это я, я…
— Ты, что ли, Олег?! — Раздольнов с трудом узнал голос Багина.
— Я, я! Извини, но дело не терпит отлагательств! Груз до места не дошел!
— Как не дошел?! — и остатки сна у Раздольнова сняло как рукой.
— Я говорю то, что знаю! Из двух машин до Таллина дошла только одна. Вторая, пустая и без людей нашлась недалеко от какого-то Козьмодемьянска.
— А это где?!
— На Волге, недалеко от Йошкар-Олы и Чебоксар.
— А чего ее туда занесло?
— Ну, ты же сам толковал про какое-то дело в Йошкар-Оле.
— А-а, да, да. А что с грузом? Где он, что про него известно?
— Коля, спроси что-нибудь полегче. Так как быть с отправкой? Не хватает порядка 27 тонн, чтобы закрыть контракт, а посудина стоит под парами.
— Оставайся на месте и придержи отправку.
— Влетит в копеечку.
— Знаю, но контракт и марка холдинга мне дороже. Дня за три надеюсь выкрутиться! А по шаланде с титаном в эту чертову Кошмар-Олу пошлю разбираться Сову. Сволочи! Кто-то начал против нас игру и пошел по-крупному.
— Похоже, так, — согласился Багин и напомнил: — В Венгрии у нас тоже начались заморочки, ты заметил?
— Заметил, заметил, надо что-то делать. Вернешься в Екатеринбург, переговорим, тут тоже пошли напряги, пора их решать, — закончил разговор Раздольнов и выругался.
После сообщения Багина было уже не до сна. Исчезновение фуры с титаном путало Раздольнову все карты и ломало многоходовую комбинацию, на которую ушла не одна неделя. Сбой произошел в самый неподходящий момент, когда наконец удалось наладить партнерские связи в Италии, Венгрии и Австрии. Всего неделю назад закончились успешные переговоры в Лондоне, их результаты открывали такие перспективы, что захватывало дух. Вот вот холдинг «Урал-Грейт» должен был стать полноправным участником торгов на Лондонской товарно-сырьевой бирже! Новые представительства за границей: в Риме, Будапеште, Таллине, членство в международном яхт-клубе и в попечительском совете фонда по строительству храма «Христа Спасителя» в «первопрестольной», все это кружило голову Раздольнову.
Происшествие с транспортом, перевозящим титан, стало для него тяжелым ударом. Он пил кофе чашку за чашкой и искал выход из ситуации. Спасти ее могли только 27 тонн титана, и здесь Раздольнов рассчитывал на давнего делового партнера Сергея Богданова из правительства Свердловской области. Стрелки показывали начало шестого. В столь ранний час Раздольнов не стал звонить ему, а поднял на ноги начальника службы безопасности — Владислава Совакова — Сову, своих заместителей и нового делового партнера Жучина, затем принял душ, позавтракал и убивал время за просмотром документов. Стрелки подобрались к восьми, Раздольнов посчитал, что пришло время позвонить Богданову, и набрал его номер.
Ему ответил не Сергей, а приятный женский голос.
«Жена? Хотя нет, она должна быть в Москве. Вот же, прохиндей, все успевает», — ревнивая мысль кольнула Раздольнова, и он осведомился:
— Сережа дома?
— Ха-ха, делает зарядку, — кокетливо проворковал голос.
— Пригласите к телефону и передайте, звонит Раздольнов.
— Сейчас, сейчас.
Прошла минута, другая, и в телефоне бодро зазвучал голос довольного собой и жизнью Богданова.
— Рад слышать надежду отечественного теневого бизнеса! — весело приветствовал он.
— Здорово, Серега! Прости, но сегодня мне не до шуток, срочно нужна твоя помощь.
— Коля, ну когда я тебе отказывал? Как говорится: для тебя, дорогой, все что могу, — перешел на деловой тон Богданов.
— Спасибо, я это ценю. Говорить буду прямо, сюсюкать нет времени. У меня возникла проблема, горит контракт с серьезным итальянцем. Партнер перспективный, сам понимаешь, терять не хочется. Сможешь сделать до четверга лицензию на 27 тонн титана?
— До четверга?! Нет, это невозможно!
— Сережа, но ты же можешь все!
— Коля, не преувеличивай мои возможности. Ситуация, сам знаешь, непростая, под нас копают.
— Сережа, мне срочно нужна эта чертова лицензия! Срочно, ты понимаешь? — насел Раздольнов.
— Коля, неделю назад я же выбил тебе на сто, а теперь еще на 27, но это невозможно!
— Где 100, там и 27!
— Легко сказать. В первом кабинете на меня и так уже косо смотрят. Ты один почти всю квоту выбираешь.
— Сережа, я тебя очень прошу! Мне этот итальянец позарез нужен! А за ценой, как говорится, не постоим.
— Коля, сейчас не до цены. После работы комиссии из контрольного управления президента все трясутся и выжидают.
— Трясутся, не трясутся, а бабки берут за милую душу. Моя цена та, что была, и сверху еще 30 %.
— Ладно, Коля, я постараюсь, но не обещаю, — сдался Богданов.
— Спасибо, Сережа! Жду твоего звонка! — закончил разговор Раздольнов, сложил документы в кейс, вышел на лестничную площадку, где ждала охрана, и спустился к машине.
Водитель запоздало открыл перед ним дверцу бронированного джипа.
«Надо накрутить хвост Сове, пусть подыщет нового водилу. Этот ленивый кот лишний раз задницу не оторвет!» — с раздражением подумал Раздольнов и сел на заднее сидение.
Джип и машина с охраной, расплескав лужи, выехали со двора и с включенными мигалками втиснулись в автомобильный поток, захлестнувший центр Екатеринбурга. Раздольнов с кислым выражением лица смотрел по сторонам. Под стать настроению была и погода. Стылая уральская осень вступила в свои права. Дождь переходил в снежную крупу и барабанил по лобовому стеклу. На остановках пассажиры сбивались в плотные кучки и штурмом брали трамваи, троллейбусы и автобусы.
Позади осталась пустынная площадь 1905 года. Пронизывающий до костей северный ветер вымел с нее даже милиционеров. Сиротливо стоящий на постаменте бронзовый Ленин продолжал упорно призывать идти к сияющим вершинам коммунизма, похоронившего под своими обломками его незадачливых строителей. После площади на дороге стало просторнее, и водитель джипа прибавил скорость. Через километр справа возникла бетонно-стеклянная громада центрального офиса холдинга «Урал-Грейт». В этот ранний час на стоянке было всего несколько машин. Водитель проехал мимо и притормозил у служебного подъезда. Раздольнов не стал ждать когда телохранитель откроет дверцу, выскочил из машины, стремительно взлетел по ступенькам, охрана едва успевала распахивать двери, и ворвался в приемную.
Секретарь выскочила из-за стола, игривым жестом одернула юбку на соблазнительных ножках и в приветливом поклоне склонила миловидную головку. В смелом разрезе декольте обнажилась упругая, как мяч, грудь. Раздольнов оставил без внимания ее прелести и коротко бросил:
— Все в сборе?!
— Да, ждут, Николай Павлович, — подтвердила она и распахнула дверь в кабинет.
Навстречу ему поднялись испытанные партнеры: вор в «законе» — Михаил Жучин, державший под собой всех блатных «центровой бригады» Екатеринбурга, Ашот Астоян — коммерческий директор холдинга «Урал-Грейт», Владислав Соваков — начальник службы безопасности, более известный в криминальном мире как Сова, и Эдуард Иванов — руководитель головного отдела экономического управления администрации области и по совместительству консультант гендиректора «Урал-Грейта».
Коротко поздоровавшись, Раздольнов занял место во главе стола заседаний и пробежался внимательным взглядом по лицам партнеров. Они были сосредоточены, а в глазах плескалась тревога. В таком составе и в столь ранний час они давно не собирались. Первым не выдержал Астоян и поинтересовался:
— Николай Павлович, у нас неприятности?
— Неприятности, это мягко сказано, Ашот! Пропала фура с титаном! — заявил Раздольнов.
Сообщение вызвало взрыв эмоций. Больше всего досталось конкурентам могущественной криминальной группировке «синяков» — тех, кто прошел через тюрьмы, зоны и ходивших под отцом и сыном Харламовыми. В последнее время они все чаще нарушали договоренности, достигнутые на сходке в Свято-Троицком соборе, и срывали сделки «Урал-Грейта» по титану и редкоземельным материалам.
— Хорош митинговать! Лучше мозгами раскиньте! — положил конец галдежу Раздольнов.
— Николай Павлович, а никто и не митингует, и так все ясно, мутят Харламовы! — заявил Сова и напомнил: — Ты что, забыл, как мы в прошлом месяце в Эстонии кувыркались с партией титана? Так это же была чистая подстава синяков!
— Не, Влад, они такое одни не потянут, у них кишка тонка. Скорее москвичи, чувствуется рука Мецената, — возразил Жучин.
— А я так думаю, Харламовы спелись с Меценатом и действуют заодно, — предположил Астоян.
— Какая на хрен разница, Ашот?! Ясно одно, они отжимают нас от титана! — заключил Жучин.
— Миша прав, — присоединился к нему Иванов. — Помните, Багин рассказывал, как Меценат к нему подбивал клинья, чтобы через него гнать титан и редкоземы в Венгрию и Эстонию.
— Сволочь, спит и видит себя хозяином Урала! Москвы ему мало! Давно пора кончить гада, а мы все сопли жуем! — требовал решительных действий Сова.
— Влад, он не спит, а уже запустил лапу на Урал. Малышевский рудник компания Мецената под себя подмяла. Так скоро и до нас доберется, — поддакнул ему Иванов.