– Принято, – отозвался чуть искажённый помехами приятный женский голос. – Я Октава, ждём вас.
Колонна, которую мне удалось разглядеть лишь только что, остановилась в небольшом куцем лесочке. Машины были совершенно разные, но на всех имелся уже знакомый опознавательный знак в виде розового круга, чуть присыпанного белым. Кое-где от порошка остались уже одни разводы. Ничего более идиотского мне в жизни видеть не приходилось, однако раз все согласны ездить с такой эмблемой, значит, в этом что-то есть.
«Шишига», рыкнув мотором, объехала по узкой обочине соседние автомобили, похожие на бредовый сон пьяного автослесаря, и помчала вперёд, продвигаясь к голове. Получается, наше место было примерно в середине, рядом с другими грузовиками, большую часть которых опознать не было никакой возможности.
– А чего это все нас пропускают? – кивнув в сторону апокалиптического автопарка, спросил я.
– Потому что мне в голову пришла идиотская мысль взять тебя с собой, – немного напряжённо отозвалась Истерика. – Вот теперь расхлёбываю.
– В смысле?
– В смысле, лишнего я про тебя ляпнула, – уже с откровенным раздражением ответила девушка, орудуя рычагами. – Да грёбаная ты передача! Кто такое угробище придумал?
– Вообще-то, многие считают, что автор – женщина, – решил я немного просветить её.
– Ну зашибись тогда! А я-то думала, что это всё мне напоминает…
От многочисленных ухабов трясло немилосердно, но сбавлять скорость Истерика не собиралась.
– Змей, приём! – послышался голос Пончика в ухе. – Слушай задачу. Засекаешь, кого можешь и передаёшь направление Октаве. Она – наводчик. Всё понял?
– Да, – я зачем-то машинально кивнул.
– Вот и ладненько! Даша, ты там сзади машину толкаешь, что ли? У неё, вообще-то мотор есть.
– Почти добралась, – сквозь стиснутые зубы отозвалась девушка, и добавила уже лично для меня, отключив микрофон. – Ох, и вляпались же мы…
– Что происходит?
– За нами кто-то увязался, – нехотя ответила Истерика. – Шеф решил от них оторваться, поэтому мы поедем через Дуплет, мать его за ногу.
– А что это такое?
– Место, куда без крайней надобности лучше не соваться, – вздохнула Даша. – Но если мы сможем через него проскочить, то о хвосте можно будет забыть.
– Это ещё почему?
– Там несколько очень быстрых кластеров – в основном, разные части городов, плюс очень большое фермерское хозяйство, на тысячи полторы голов скотины. У тварей оно просто как грёбаная столовая, они стекаются туда со всей округи. Кластеры обычно грузятся друг за дружкой, попарно, отсюда и название. Если расшевелить это осиное гнездо – мало не покажется никому. Раз шеф решил туда сунуться, значит, дела у нас совсем хреновые.
Я невольно бросил взгляд на зеркало заднего обзора, и, естественно, загадочных преследователей там не увидел, только разномастную бронетехнику. Раз имелось время, чтобы колона приостановилась, значит, они пока ещё далеко, а может и вовсе – их засёк какой-нибудь штатный ясновидящий, который здесь вместо радара.
Мы добрались до головных машин, пристроившись в кильватер к очень странному броневику, напоминающему стальное яйцо с широкими колёсами. В гладком корпусе стыков между листами практически не имелось. Такого дизайна мне видеть не довелось даже у внешников.
– Это Витязь? – кивнул я в сторону машины, будто сошедшую с экрана кинофильма про недалёкое будущее.
– Да, тачку эту он за очень солидную сумму у стронгов выкупил. Говорят, несколько таких с дальнего Запада привезли, разошлись как горячие пирожки. Броня там такая, что не всякий граник берёт. Повезло крысёнышу…
По её нахмурившемуся лицу стало понятно, что девушка не в восторге от всей этой ситуации в целом и от нашей позиции в частности. Что же там между ними с Витязем произошло? Хотя, скорей всего, ответ может быть на поверхности – достаточно взглянуть на ладную фигуру девушки, которая умудрялась выглядеть привлекательно даже в военной экипировке.
Некоторое время мы ехали молча, заметно оторвавшись от остальных машин. Я не лез с вопросами, смотрел в окно на окружающий нас пейзаж, положив дробовик на колени.
Сначала шли практически дикие, неухоженные поля, обрамлёнными густыми лесополосами, затем колонна вырулила на самый настоящий автобан, и помчалась уже куда быстрей. Машины если и попадались на пути, то в основном приткнувшиеся к ограждению, объехать их не составляло труда.
Через три часа на глаза всё чаще стала попадаться городская застройка, сначала отдельными строениями, преимущественно промышленного назначения, затем и целыми кварталами. Дорога то сужалась, то снова становилась многополосным шоссе, без какой-либо последовательности или логики.
Перерождённые попадались всё чаще, в затылке настойчиво свербело, но пока повода для паники не было. Поначалу я исправно рапортовал о каждом обнаруженном объекте, пока в дело не вмешался лично Пончик:
– Змей, перестань ерундой заниматься, у Октавы из-за тебя скоро мигрень начнётся. Ты ещё пустышей начни засекать, ёк-макарёк! Короче, тех, кто младше лотерейщика – игнорируй.
Но, как оказалось, для моей чуйки было глубоко фиолетова стадия развития того, кто собирался меня съесть. Пришлось учиться буквально на ходу. Сначала выходило из рук вон плохо, приходилось постоянно прикладываться к фляжке с живцом, чтобы банально не хлопнуться в обморок.
Я уже хотел было расписаться в собственной беспомощности, как вдруг меня осенило – между голодными сознаниями всё же есть разница! Некоторые просто провожали нас злобным взглядом и возвращались к своим делам, но другие, чувствующие в себе достаточно сил, пытались идти на сближение, чем с головой выдавали себя. Скорость – вот главное отличие начинающего упыря от матёрого. Так как мне чаще всего удавалось довольно точно засекать направление, с которого грозила опасность, вычислить, какие из целей перемещались быстрей остальных, не составляло большого труда.
Пока мы не добрались до самого Дуплета.
Со стороны он казался небольшим городком, вывернутым наизнанку. Из-за нагромождения автомобилей на дороге, колонна двигалась с черепашьей скоростью, ориентируясь на вышедшую вперёд здоровенную инженерную машину. Выглядела она противоестественной помесью грейдера, грузовика и, неожиданно – локомотива, за какие-то прегрешения посаженную на шасси от МАЗа. Того самого, который межконтинентальные «Тополя» возит.
Однако вся эта неказистая с виду конструкция довольно бодро расчищала нам путь, дури в ней было немеренно.
От наплыва тварей, пожаловавших на шум и скрежет, в затылке просто пекло огнём, хоть мокрую повязку прикладывай. Естественно, не все из тех, кто решил заглянуть на огонёк, оказались безобидными наблюдателями.
– На два часа, у продуктового магазина, – процедил я, борясь с нарастающими неприятными ощущениями.
– Вижу!
В смотровых прорезях коротко сверкнуло ослепительно-белым. Позади уже практически привычно металлически дзангнуло, будто по гигантской наковальне ударили. Снаряд, внешне напоминающий железнодорожный костыль, как описала его Октава, со свистом пронёсся мимо, намертво приколотив выскочившую тварь к стене дома. Здоровый, однако, экземпляр попался – остальных просто как неосторожных хомячков разрывало при попадании.
В первый раз, когда это чудо инженерной мысли бабахнуло за нашими спинами по какому-то топтуну, подкрадывающемуся к нам в густом кустарнике, я невольно вздрогнул. Что-то противоестественное было в этом звуке, так непохожем на взрыв или выстрел.
Магнитная пушка, или как его здесь называли – рельсотрон, раньше принадлежал технологически продвинутым внешникам, у которых на календаре в собственном мире числилось далеко не первая половина двадцать первого века. К счастью шанс встретить таких вот гостей из будущего на Внешке – какие-то доли процента, остальные по развитию более-менее сопоставимы с нами.
Пока что.
Как оказалось, друг к другу они относятся как к горячо любимым конкурентам, поэтому ни о каком союзе не может идти и речи, что обычным иммунным только на руку. Пусть себе грызутся за сферы влияния, все от этого только в плюсе.
Как объяснила Октава, рельсотрон мог стрелять практически любым металлическим предметом, хоть часами, хоть гантелей, разгоняя снаряд электромагнитным полем до немыслимых скоростей.
Между тем двух сторон над машинами окончательно нависла плотная городская застройка какого-то спального района. Выглядели здания плохо – окон нет, многие опалены пожарами. То и дело на горизонте появлялись агрессивно настроенные бывшие жильцы, в разной степени перерождения, поэтому пальба шла практически из всех орудий.
В какой-то момент стало настолько горячо, что в снижении поголовья мутантов принял участие и каплевидный броневик Витязя. Словно у киношного бэтмобиля, бронепластины на верхней части корпуса разошлись в стороны, и наружу выехала элегантная спаренная пушка на подвижном шасси.
Стреляла она с такой скоростью, что эхо выстрелов сливалось в один протяжный заунывный вой. Прыгнувшее в нашу сторону вытянутое шипастое тело её очередь разорвала буквально пополам.
Но на смену павшим уродам выскакивали новые, ещё страшней и опасней. Первого рубера я бессовестно прохлопал, и наводчица рельсотрона расстреляла его без моей наводки. Тварь терпеливо укрывалась за брошенным автомобилем весёленькой ярко-малиновой окраски, ожидая, пока мимо проедет наиболее опасная автотехника.
– Змей, не спи!
– Их слишком много… – Простонал я, поддерживая рукой грозившую отвалиться голову. – Двое на три с половиной, за ларьком!
– Вижу!
Костыль прошил несчастную конструкцию напрочь, вместе со спрятавшейся за ней тварью. Второй перерождённый, увидев, что стало с товарищем, предпочёл совсем не героично дать дёру.
– Ещё пятеро, за поворотом!
За Октаву ответила магнитная пушка яркими вспышками.
– Данг! Данг! Данг!
– Да откуда ж вы все повылазили… – Тихо пробормотала сражающаяся с рычагами Истерика, до крови прикусив губу.