– Да, действительно очень странно, – согласился я.
Хотя, если учесть, что внешники боялись зацепить мою драгоценную тушку… Но бред же – браслета у меня на тот момент уже давно не было, а камеры слежения на парковке, где мы рассаживались, были отключены. Откуда они знали, в какой именно машине нахожусь я?
– А кроме этих троих никого не видели? – продолжил я расспрашивать очевидцев.
– Ясен пень что нет, – мотнул крупной головой Сыч. – И тех бы не нашли, если бы не стали рыскать по окрестностям в поисках тебя и этих двух мудозвонов. А так, получается, равноценный обмен получился.
– И когда же вы нас умудрились потерять?
– Да на первой же ночёвке. Ты так и не пришёл в себя, дышал через раз. Тот, что ехал с нами на заднем – Хвост, кажется – сказал, что он вроде как был врачом. В прежней жизни. Вот и сидел он с тобой рядом всё время, как сиделка. А на утро, когда дежурил его дружок, вы все трое испарились без следа.
– Они меня утащили как бревно, и вы не заметили? – удивился я. – Ну, молодцы, что сказать. То-то я удивился, очнувшись в их компании.
– Что они от тебя хотели?
– Отрезать голову и сдать в качестве трофея в какой-то беспредельный стаб, – не смягчая подробностей, ответил я. – Ты же в курсе, что мой чёртов двойник тут числится террористом номер один?
– Да, Малёк нам поведал, в подробностях, – хмуро ответил Сыч. – Приятного мало – он с сектантами захватывает стабы, натравливая на них заражённых. Тех, кто переживает мясорубку штурма – уводят с собой. Тоже случилось и с пацана посёлком, лишь он один в укромном уголке смог отсидеться. Но до обитаемых мест так и не дошёл – внешники сцапали.
– Зачем сектантам пленники?
– А чёрт их знает, может, на ритуалы пускают, или тварей своих ручных кормят. Надо же им что-то жрать…
– Хоть пластическую операцию делай, – покачал я головой. – Обязательно займусь этим вопросом, когда разберусь с головой.
– Вот почему мне твоя физиономия поначалу знакомой показалась… – Подал голос с кровати Шумахер, перевернувшись на бок. – Она же на каждой доске висит в разделе розыска.
– К счастью, её мало кто из обывателей читает, иначе бы прохода не давали, – вынужден был констатировать я. – Хотя мне уже ментат-метку сделали, правда, на другое имя. Теперь меня зовут Змей, запомните.
– Боишься, что к тебе вопросов много будет после побега? – догадался понятливый Сыч. – Что ж, резонно. Я доселе не слышал о людях, проходящих сквозь твёрдые преграды. Невидимки – да, есть, но их потрогать можно. Ты же вообще куда-то нахрен пропадаешь.
– Я тоже про такой дар не знал до нашего знакомства, – сдавленно пробормотал азиат, сползая с кровати. – Пойду-ка я, ихтиандра позову, пожалуй…
– Дверь не забудь закрыть, алконафт хренов, – вдогон предупредил Сыч, провожая шатающуюся фигуру неодобрительным взглядом. – А то здесь не окна, а иллюминаторы какие-то, не проветрить нифига.
– Про пацана он мне уже рассказал, – кивнул я в сторону санузла. – А где эта самая троица, которую вы подобрали?
– Уехали вчера, они в соседнем номере жили, – пояснил сокамерник. – Их тоже допросили тщательно и отпустили с миром. Двое из них земляками оказались, вот и рванули в родной стаб, прихватив третьего. Нас, к слову, тоже звали, но я пока недельку хочу здесь провести – знахаря мне оплатили, хожу к нему восстанавливаться, то же касается и страхоёбища, которого ты спас – его сильно пошинковали. Прежде он моряком был, вот и шарится теперь каждый день в порту, наняться на какое-нить корыто хочет.
Его прервали прорвавшиеся сквозь дверь характерные квакающие звуки, издаваемые Шумахером.
– А этот пропойца вообще отсюда дёргаться не собирается, каждый день новых собутыльников находит, – пожаловался Сыч. – Вот и весь сказ. Теперь твоя очередь.
Я кратко изложил, свои недавние приключения, отдельно коснувшись неутешительного диагноза, который поставили мне знахари.
– О как тебя хитро загнуло, – оценил он мою ситуацию. – Что будешь делать?
– Ты знаешь о Сколково?
– Ну, в общих чертах. Этим чувакам вскружили голову успехи институтских, вот и решили свою контору организовать. Только что-то я не слышал от них каких-то научных прорывов. Но лечиться да, большие шишки к ним ездят исправно. У тебя бабла-то хватит на их ценник?
– Я над этим работаю.
– И как успехи?
– Пока нанялся к караванщикам, обещали неплохо заплатить.
– Это к которым? – быстро спросил Сыч. – Не к тем, случайно, что вчера приехали большой колонной?
– Ага, главный у них некий Пончик, он меня и взял.
– Ну да чего же ты везучий сукин сын! – почти восхищённо покачал головой здоровяк. – Это ты «некий» а Пончик – это мать его легенда! Он даже среди небедных торговцев далеко выделяется, технику-то успел наверняка заценить?
– В общих чертах, – уклончиво ответил я.
Светлые глаза у бывшего сокамерника загорелись как звёзды в вечернем небе.
– Если сможешь меня к ним по блату устроить – с меня магарыч серьёзный.
– Стой, какой, к лешему, устроить? Ты же здесь неделю ещё на терапию ходить должен.
– Да к херам её при таком раскладе! За деньги, что там платят, я себе сам и вторую селезёнку отращу, и третью почку, если надо.
От таких обещаний я немного подрастерялся – никак не ожидал, что хмурый и рассудительный Сыч начнёт рьяно набиваться в попутчики. Может, и правда мне хорошо заплатят? Чего-чего, а денежный вопрос с Пончиком я как-то обсудить позабыл.
Лопух.
– Меня тоже записывайте в штат, – устало выдохнул бледный Шумахер, опираясь на дверь в санузел. – Я вообще с тобой до Сколково готов пройтись без проблем, помогу, чем смогу, как ты нам…
От него немедленно потянуло кислятиной.
– Сортир захлопни, херой! – проворчал Сыч и обернулся ко мне. – Хотя, в чём-то этот алкалоид прав. Ты нас из такой жопы на своём горбу вынес, а мы тебя даже нормально посторожить не смогли… Нехорошо это. В общем, не знаю, что думает по этому поводу наш знакомый крокодил, но мы вдвоём с тобой.
– Сейчас прям расплачусь, – язвительно улыбнулся я, хотя на душе от его слов немного потеплело. – Может, мне и оклад ваш в свой фонд на лечение положить?
– Надеюсь, тебе там врачи заодно и губу загребущую заодно укоротят, – поделился мечтами здоровяк, продолжив уже куда более серьёзно. – Но если надо будет – скинемся без вопросов.
– Мы ж друзья, – с улыбкой добавил Шумахер.
Глава 14
Первый взрыв грохнул, когда на улице только-только начало светать. Несмотря на то, что матрас смог поглотить часть ударного импульса, пронёсшегося по земле, меня всё равно ощутимо подбросило в кровати.
– Твою же…
Договорить не получилось, так как казарму сразу же сотряс второй взрыв, куда более близкий, судя по ощущениям. Лампы, едва светившие ночью в дежурном режиме, ярко вспыхнули и погасли навсегда, погрузив ночлежку в предрассветный полумрак.
– Экипажам боевая тревога! – громко выкрикнул кто-то, стараясь перекрыть многоголосый гомон проснувшихся людей.
Никаких учений мы прежде не проводили, так что на этот явный приказ я постарался отреагировать максимально логично. Перво-наперво – одеться и привести оружие в порядок, благо в торговом квартале его не сдавали на хранение, а держали тут же, пусть и в зачехлённом состоянии.
Взрывы теперь ощущались с пугающей частотой, будто по нам работала целая батарея, хотя может, так оно и было. Единственная пока хорошая новость – снаряды ложились где-то в стороне от нас, ближе к православному собору, являвшемуся геометрическим центром стаба.
Чертыхаясь, я скатился с кровати и принялся на ощупь одеваться. Не самое весёлое занятия, но от хлынувшего в кровь адреналина руки слушались гораздо лучше, чем обычно. Вдобавок, я позволил себе небольшую роскошь ввиду явно нештатной ситуации – щедро хлебнул живца, приводя организм в относительный порядок.
– Бегом! – проорал тот же голос, практически у самого выхода.
Пожалуй, самой медлительной черепахой из всех оказался именно я. Земля дрожала под ногами не переставая, что никак не прибавляло мне скорости.
Наконец, с облачением было покончено, штурмовой дробовик занял положенное место в руках, и я вслед за остальными выскочил на улицу. Света здесь явно прибавилось – помимо восходящего солнца, кварталах в трёх от нас что-то с весёлым треском горело.
Инстинктивно пригибая голову, я приступил к выполнению второй части своего трактования приказа – поиску непосредственного командира, то есть Даши Истерики. Девушка нашлась быстро – в наспех застёгнутом боевом облачении, растрёпанная и уже умудрившаяся получить где-то ссадину на щеке.
– Змей, где тебя носит?! К машине!
Вот теперь всё проясняется. Я заковылял вслед за рванувшей на стоянку девушкой, существенно уступая ей в скорости. Зато смог по пути подметить несколько любопытных деталей.
Во-первых, хоть суеты вокруг хватало, но залитым кипятком муравейником стаб всё же не выглядел. Паникующих открыто не наблюдалось, все вокруг куда-то спешили с крайне озабоченными лицами. Во-вторых, хотя на станицу, безусловно, кто-то напал, ответного огня отчего-то слышно не было. А в то, что собственная артиллерия у казаков отсутствует, не верилось от слова «совсем».
И, в-третьих, машин Пончика на парковке поубавилось. Я не удосужился на марше подсчитать точное количество единиц техники, но даже на глаз не хватало доброй трети. Где, например, тот самый рельсотрон, когда он так нужен?!
Хотя… Что он может противопоставить вражеской артиллерии?
У почти родного «шестьдесят шестого» собралась вся наша пополнившаяся команда. Сыч с Шумахером уже получили новую форму, а вот на могучую тушу Рекса подходящего размера не нашлось, даже у совсем немаленького Аллигатора. Тут нужна серьёзная переделка и подгон, который за прошедшие сутки исполнить было нереально.
Накануне хотя бы все успели перезнакомиться, и без эксцессов здесь, естественно, не обошлось. Как всегда, во всём виноваты оказались женщины. В итоге – кислая физиономия Шумахера, украшенная свежим синяком, расчёсанный вусмерть Сыч и только квазы без особых разборок приняли своего собрата по несчастью.