сь она. – Но есть другой способ… Давай сюда.
Мы резво спустились в кухню, где первым делом Стелла деловито провела ревизию съестного. В наличии оказалось не так чтобы очень много, но хотя бы не сухпайки, и то ладно. В основном – консервы и домашняя закрутка, явно покупная у соседних бабушек. Оставив её колдовать с едой в одиночестве, я смотался на улицу – набить магазин патронами и убедиться, что к нам никто не пожаловал на шум.
Дождь умерил интенсивность, но окончательно ещё не стих. Под ногами чавкало, а по водостоку вдоль дорожки текли розовые от крови ручейки. Благодать.
К счастью, если кто к нам и спешил, то находился достаточно далеко, чтобы чуйка могла его засечь. Обратно в дом сразу возвращаться не стал и навестил останки Шумахера. Однако искать ключи от броневика в кровавом месиве, в которое он превратился, оказалось бесполезным занятием. Благо, что броневик, как оказалось, заводился ещё и от тумблера. Правда двигатель можно было дистанционно заглушить с помощью брелка, так что моя мысль не лезть в машину оказалась не настолько дурацкая. Уехать миром от Шумахера всё равно не вышло бы.
Главное теперь – кому-нибудь обязательно нужно находиться в салоне, чтобы открывать его изнутри. И дверьми не хлопать бездумно, а то так можно и без транспорта остаться.
Пока возился с боезапасом, глянул заодно, там как дела у Пастыря. Двойник никуда не делся, и продолжал пребывать в царстве Морфея.
Надеюсь, ему там снятся исключительно одни кошмары.
Тяжесть оружия вернула уверенность, и одновременно напомнила, в каком опасном месте мы все находимся. Дом буквально насквозь провонял пороховой гарью и кровью и теперь просто дело времени, когда по нашу душу кто-нибудь явится. Вдобавок ещё, я на несколько секунд нырял в Астрал, что само по себе чревато.
Так что через несколько часов нас здесь быть не должно, даже если придётся вытягивать Сыча наружу лебёдкой.
Вернувшись на кухню, я застал задумчиво жующую бутерброд Стеллу, которая возилась со столовым уксусом и пищевой содой. Она успела немного привести себя в порядок, накинув на плечи короткую курточку, и отмыв руки от крови. Что характерно, нехитрую закуску из ржаных хлебцев, маринованных овощей и кусочков рыбы из консервов внешница приготовила только для себя любимой.
– Как успехи?
– Почти закончила первую порцию, – прожевав, ответила она. – Думаю, делать ли вторую для Пастыря. Мне не нравится его температура.
– А что с ней не так?
– Слишком высокая. Во время интенсивной регенерации она повышается, но не так сильно. И с шариками есть трудный момент – их раствор не следует принимать бессознательно. Можно запросто обжечь пищевод и вызвать рвотный рефлекс. Поэтому, у нас… То есть у работников Корпорации, предпочитают его дистиллированный вариант.
– Обойдётся, – решил я. – Нечего на него драгоценный ресурс переводить.
Так как Стелла практически добила свою шайбу, пришлось открывать новую банку. Соорудив себе закуску, налил кипятку из вскипевшего на примусе чайника в гостевую кружку и наконец-то почувствовал себя человеком.
– Что дальше? – поинтересовалась Стелла, чуть наклонив голову.
– Нужно отсюда срочно убираться, а там посмотрим. Ты умеешь водить?
– Да, но на таких машинах мне ездить ещё не доводилось.
– Привыкнешь.
– Очень круто, – женщина выставила вперёд узкую ладонь и стала по очереди загибать длинные пальцы. – Я ухаживаю за раненными, оперирую пострадавших, а теперь ещё должна быть пилотом этого монстртрака. Что дальше? Нужно будет сражаться вместе с вами или готовить вам еду?
– Тоже неплохая идея, да боюсь, ты нас отравишь.
Стелла негодующе фыркнула и отвернулась. Ну да, дипломат из меня ещё тот.
Долго пребывать в компании с непредсказуемой внешницей мне не пришлось – уже через пару часов Сыч пришёл в себя, с удовольствием приняв раствор из горошины, который на коленке сварганила Доктор Стерва. Здоровяк оказался в своём репертуаре – первыми его словами, стоило ему меня увидеть, стали:
– Ты точно его грохнул?
Я честно припомнил, все ли ошмётки смог обнаружить во дворе, и уверенно ответил:
– Думаю, что да.
– Поделом паскуде… – Он глубоко вздохнул. – А что со Страшилой?
– Его тоже нет.
– Ма-а-ать… – Протянул он. – Остались мы с тобой, да Стерва. Плюс ещё хмырь в багажнике. Вот всю жизнь мечтал о такой компании.
– Кончай стонать и поднимайся. Нам тебя не поднять, но поддержать с боков можем.
– Что за спешка?
– Нашумели мы, нужно срочно убираться.
– Добро, только найди мне что-нибудь покрепче.
Так и сделали. Опираясь на длинную доску вместо костыля, Сыч получил дополнительную опору вместо повреждённой ноги и смог кое-как преодолеть расстояние до машины. Погрузив его на заднее сиденье, мы немедленно рванули от рокового дома на запад.
Напоследок я щедро обрызгал тело спасшего меня кваза и по традиции станичников устроил ему погребальный костёр. Окончательно разгорится он ещё не скоро, всё же дождь ещё окончательно не закончился. Пожалуй, в степи столб дыма от полыхающего коттеджа привлечёт к себе внимание, но нас к тому времени поблизости уже не будет.
От навалившегося на меня напряжения руки ходили ходуном, и Доктор Стерва без особых возражений заняла водительское кресло и направила машину прочь.
Сначала внешница придерживалась перенёсшейся вместе с кластером грунтовки, потом, когда она превратилась в самую настоящую звериную тропу, выбралась в открытую степь. Ехала, кстати, она куда медленней и осторожней опытного Шумахера.
– Расскажешь, что произошло? – спросил я у кривившегося от боли Сыча.
Каждая небольшая встряска сказывалась на его самочувствии не лучшим образом, и стоило его немного отвлечь.
– Да нечего там рассказывать, – хмуро ответил он. – Сучёныш на поверку оказался матёрым кинетиком, пули от него отлетали как заговорённые. Второй дар я так и не смог разобрать, но ты видел, как он меня располосовал сквозь бронник?
– Да, но как он это сделал?
– Просто рукой махнул. А меня будто в блендер засосало. Даже не слышал о таком никогда. Но вот видеть уже довелось… Помнишь Матроскина?
– Ну конечно.
– Мне тогда сразу показалось, что дело с ним не чисто. Не похожи были раны на следы от осколков – слишком чёткие края, – поделился он своими наблюдениями.
– Но зачем ему было убивать незнакомого кваза?
– А ты забыл, кем он был в команде Даши, земля ей пухом, Истерики?
– Водителем, – понятливо кивнул я. – Так он гарантированно обеспечивал себе место за баранкой, если мне удалось бы вырваться. Что в итоге и получилось.
– Верно, только проездил он недолго, благодаря твоему заросшему двойнику. А так, чёрт его знает, где бы мы оказались…
– Ты ему ещё спасибо скажи, – скривился я.
– Не дождёшься, за Дашку и остальных он ответит по всей строгости… – Твёрдо пообещал Сыч. – А вообще, сейчас многое стало понятно – и то, как нас вертуха не расхерачила, и то, как быстро на нас вышли в станице. Помнишь дружков его? Хромой и Косой, квасили с ним вместе? Наверняка это такие же крысы, не зря он с ними всё время ошивался. До твоего появления, я был уверен, что он с ними и отвалит куда-нибудь.
– Помню, только второго звали Шифер.
– Да хоть рубероид! Если вырвемся, надо будет весточку дать, чтоб их ментаты в случае чего проверили. Где-нибудь, да выплывут.
Через несколько часов мы наткнулись на дорогу, идущую в нужном направлении, и гнали по ней до самого вечера, переночевав в заброшенном зернохранилище посреди поля. К утру Сыч уже настолько пришёл в себя, что смог занять место рулевого, позволив Стелле заниматься своими прямыми обязанностями. Несмотря на то, что ему крепко досталось, водитель из него вышел всё равно лучше, чем из меня.
Часы сменяли друг друга, а мне становилось только хуже. Руки колотила крупная дрожь, а стоило только пошевелиться, как тело непроизвольно дёргалось, как от удара током. Всё ясно – мозжечок снова приложило, а там и до паралича совсем недалеко. Возможно, стоит мне принять вторую разведённую горошину, как споровый мешок окончательно погасит свет.
Но, как ни удивительно, кое-кому приходилось ещё хуже. Ближе к полудню Стелла, ни на минуту не отходившая от двойника, нетерпящим возражений тоном приказала остановить машину.
– Что там с ним? – недовольно спросил Сыч, выискивая безопасное место для стоянки.
– Не знаю, – женщина задумчиво прикусила губу. – Мне нужно пять минут на осмотр.
– Ладно, подождём, – я огляделся.
Слева от нас лениво журчала местная речушка, а справа шумели кронами молодые тополя, поверх которых торчала опора высоковольтной линии с обрезанными проводами. Опасности не ощущалось, хотя за время пути я несколько раз засекал одиночных перерождённых. К счастью, они были не слишком развитыми, и в скорости с внедорожником поспорить не могли.
Прошло никак не пять, а все десять минут, прежде чем внешница поведала нам беспокойным голосом:
– Ему стало хуже.
– В смысле? – удивился Сыч.
– У него жар. Рана воспалилась. У меня практически закончились седативные, чтобы стабилизировать его состояние.
– Тоже мне врач…
Пришлось вмещаться мне в разговор:
– Так что с раной? Откуда воспаление?
– Не имею понятия, – развела руками женщина. – У меня нет оборудования, чтобы ставить какие-либо диагнозы. Я вскрою швы и посмотрю, что творится внутри. Это займёт ещё время.
– Слушай, а до вечера он никак не потерпит? – не унимался Сыч.
– Если вы хотите сдать властям его труп, то давайте продолжим поездку! – в свою очередь предложила Доктор Стерва.
– Вот какого хрена мы её сектантам не оставили… – Со вздохом посетовал здоровяк.
Возилась она никак не меньше получаса, за который мы успели по очереди подкрепиться сухпайком. Глядя на уплетающего за двоих Сыча, который ещё с утра выглядел чуть краше покойника, почти не верилось, что легендарный Пастырь, за которым кто только ни охотился, слёг от обычного пулевого ранения. Да у меня самого в мясе засело грамм тридцать железа – вытаскивал кусачками, обливаясь кровью и слезами. А сейчас ранки уже затянулись крепкой корочкой и почти не беспокоили. Бесподобно.