Египетская линия ушла в сторону, став самостоятельным направлением французского Таро. Но вернемся к французской классике и вспомним Освальда Вирта — библиотекаря, солдата, месмериста, соратника де Гуайты и Папюса, создателя колоды, затмившей на время марсельские карты.
Марсельское Таро долгое время оставалось стандартом, самой распространенной и популярной колодой мира. Леви разрабатывал свою колоду им на смену, но не успел закончить работу до своей смерти. Продолжить ее взялся де Гуайта, но для того, чтобы нарисовать карты, надо уметь рисовать.
Вирт, сын художника, с самого детства учился рисовать у своего отца и хорошо владел искусством живописи, так что именно его де Гуайта и привлек к проекту, призванному завершить работу Леви. Цель де Гуайты — создать первую действительно оккультную колоду, которая воплотила бы в себе идеи и самого Леви и всего французского оккультизма.
Вирт разработал колоду, состоящую только из Старших Арканов, но полученный результат оказался не копией идей Леви, а его собственной, оригинальной, разработкой. Эти карты он издал как приложение к книге «Книга Тота. 22 аркана Таро, нарисованные для использования посвященными, по наставлениям Станисласа де Гуайты», выпущенной тиражом в 100 экземпляров. Позже он издал доработанную колоду, известную как Таро Средневековых Рисовальщиков, а еще позже, после некоторых правок и переделок — книгу «Таро магов», с окончательными версиями карт.
У Вирта есть своя, уникальная, система астрологии Таро, в астрологических атрибутах карт он не ограничивается Зодиаком. Он видит символизм созвездия Лебедя на Аркане Солнце — там нарисованы два ребенка, а Леда родила Юпитеру близнецов, когда он спустился к ней в образе лебедя. Но два ребенка — это также и созвездие Близнецов! Поэтому Аркан Солнце для Вирта — это Близнецы и созвездие Лебедя. Маг для Вирта — Телец и Орион, а Колесница — это Большая Медведица.
А вот от египетских теорий Вирт отказался, решив, что в далекое прошлое можно отслеживать символы, используемые на картах, а не сами карты.
Его колода обрела огромную популярность. Ее издают и сейчас (часто с искажениями оригинальных рисунков), причем издают как полную колоду из 78 карт. На самом деле Младших Арканов у Вирта не было, в его колодах были только Старшие. Младшие Арканы в современных колодах взяты из работ совсем другого автора, Юдэ Пикара.
Внимание тарологов начала 20 века было приковано к Старшим Арканам, Младшие мало кого интересовали и воспринимались как второстепенное дополнение к ним. Пикар решил исправить эту несправедливость, и издал в 1909 году «Синтетический и практический учебник Таро», посвященный исключительно Младшим Арканам. Соединение Старших Арканов Вирта и Младших Арканов Пикара и стал современной версией Таро Вирта.
Колодой Вирта пользовался Папюс, пока не создал собственные карты. В книге «Предсказательное Таро» он рассказывает про Таро, про игральные карты и пересказывает все, что было в ходу на тот момент.
Вторая книга — «Цыганское Таро», снабженная подзаголовками «Для посвященных» и «Абсолютный ключ к оккультным наукам», излагает уже взгляды самого Папюса. Это не пособие по гаданию, в книге нет толкований карт, нет раскладов, это мистическая и философская книга, в которой карты Таро предстают исключительно как собрание сакральной символики, выражающей глубокую оккультную мудрость. Это вообще характерно для французского Таро — оно тянется к теории, и дальше будут примеры того, как карты становятся фоном, на котором излагаются философские идеи.
Папюс опубликовал эскизы и описания своей колоды как приложение к книге. Читателям предлагалось вырезать их и наклеить на картон, чтобы сделать колоду.
Саму колоду Папюс называл восстановленной версией египетского Таро, и верил, что после египтян Таро хранили цыгане, как древнюю мудрость, уходящую в ветхозаветные времена. Реальные цыгане начали пользоваться Таро в конце 19 — начале 20 века, до того отдавая предпочтение хиромантии и игральным картам. Несмотря на приверженность автора египтомании сами карты у Папюса вполне традиционные, с обычными французскими рисунками и названиями.
А вот в России история Таро не может похвастаться своей древностью. Гадания — да. Гадали в России множеством способов, смотрели в зеркало, раскладывали игральные карты, даже использовали геомантию (знаменитая Радзивилловская летопись сохранила рисунок русской геомантической карты 15 века). Но карты Таро не имели широкого хождения, пока не пришел Папюс, с которого и начался массовый интерес к Таро в России.
Человек, продолживший дело Папюса в России — ГОМ, Григорий Оттонович Мёбес, чья история уже была в рассказе про мартинизм. Записи лекций ГОМ стали основной книги «Курс энциклопедии оккультизма», построенной на основе карт Таро. Причем на основе конкретно французского Таро, которое Папюс принес в Россию, и которое тогда стало стандартом для русских тарологов.
Но книга Мёбеса не зря названа курсом оккультизма, а не курсом Таро. Таро там упоминаются часто, но служат скорее фоном для изложения философских, мартинистских и религиозных идей, а не целью повествования. Поэтому вы не найдете там описаний процедуры предсказания, значений карт в разных ситуациях и даже объяснения их символизма.
Карта Таро здесь — повод для лекции. Аркан Смерть — повод прочитать лекцию о смерти, о посмертной судьбе души и прочих вещах, конкретно самой карты Смерть не касающихся. Лекции не рассчитаны на начинающих, и для их понимания придется сначала ознакомиться с мартинизмом и работами Папюса.
И раз уж история переместилась в Россию, то стоит упомнить и других русских оккультистов, связанных с Таро. Петр Демьянович Успенский — русский мистик, теософ, последователь Георгия Ивановича Гурджиева.
Гурджиев же — мистик, теософ, музыкант, чье мистическое учение популярно до сих пор, но оно скорее связанно с суфизмом, чем с западной традицией. Теософия пересказала для запада буддизм, соединив его с учением самой Блаватской и западным оккультизмом. Примерно то же самое Гурджиев сделал с суфизмом, но его учение уже слишком далеко от западной оккультной традиции, и останется за кадром этих историй.
Успенский много путешествовал, изучал труды Леви и де Гуайты, йогу, суфизм, присоединился к учению Гурджиева и стал его, самым знаменитым и значимым последователем. Он написал книги о системе Гурджиева, и с тех пора эта система изложена в двух вариантах — в версии Гурджиева и в версии Успенского.
Но с годами его пути с учителем разошлись. Успенский считал, что Гурджиев набирает слишком много людей в свои группы, предпочитая количество последователей качеству обучения, а со временем даже пришел к выводу, что система Гурджиева не была им завершена. Впрочем, обучать этой системе он продолжал свою жизнь, посвятив этому больше 30 лет.
Помимо этого, он изучал Таро и издал книгу «Символика Таро. Философия оккультизма в рисунках». Хотя как раз рисунков или самой колоды в книге нет, есть лишь их описания, как уже бывало. По этим описаниям в наши дни нарисованы и изданы сами карты.
Его работа по Таро не похожа на книги Мёбеса или Папюса. Успенский видел в картах Таро синтез каббалы, алхимии, магии, выражение их идей, но делать из них фон для философских лекций не стал. А сами его описания карт — это скорее видения, чем картинки, они описаны как сцены со своими персонажами, сюжетами, голосами.
Владимир Алексеевич Шмаков тоже не обошелся без влияния Мёбеса. Он был главой группы российских розенкрейцеров и написал книгу, полное название которой — «Священная книга Тота. Великие Арканы Таро. Абсолютные Начала Синтетической Философии Эзотеризма. Опыт комментария Владимира Шмакова, инженера путей сообщения». И снова карты Таро для него не суть книги, а фон для изложения собственных взглядов. Взгляды эти включают его личную версию пневматологии (учения о духе), которая и занимает центральное место.
Львиная доля книги состоит из цитат других авторов, порой занимающих целые страницы. Шмаков цитирует Мёбеса, Папюса, Кристиана, Успенского, Библию, Коран, Зогар, но среди всего этого нашлось место и для описания карт. Описания эти довольно традиционные, но карты снова служат предлогом для лекций. После описания Аркана Башня, например, следует не рассказ о Башне, а глава, посвященная дедуктивному и индуктивному методам познания, цель которого — связать человеческое Я с Абсолютом, а также о царящих в мире иллюзиях, о чистоте мыслей и об астральном плане.
Стоит вспомнить и еще одно имя, связывающее Таро и Россию, но уже косвенно. Валентин Арнольдович Томберг провел почти всю жизнь не в России, и не в России написал свой труд по Таро, но родился он в Санкт-Петербурге, в семье лютеран. Томберг изучал теософию, антропософию, работы Мёбеса и Шмакова. Он оставался христианином, но сменил лютеранство на православие, а потом сменил его на католичество, из которого опять вернулся в православие.
Россию он покинул перед Второй мировой, жил в Эстонии, Германии и Англии, и очень тихо, без всякой огласки писал свою книгу. Законченная в конце 60-х книга «Медитации на Таро — путешествие к истокам христианского герметизма» оставалась рукописью до смерти автора. Лишь в своем завещании Томберг оставил распоряжение опубликовать ее, так что книгу издали после смерти автора, уже в 80-е годы, изначально под псевдонимом Анонимус. Сейчас она издается под именем автора, и так полна христианского мистицизма, что католический кардинал написал к ней предисловие, как к христианской книге.
Но Томберг не стал уходить от карт в отвлеченные философские лекции, он дал именно описание их сути, символов и значения. Само же их значение у него увязывается с антропософией и христианскими идеями.
И не стоит придавать особого значения слову «медитация» в названии книги. Вы не найдете в книги именно какихто практик медитации, выполняемых с картами Таро. Слово «медитация» в буквальном переводе означает «размышление», и именно в этом смысле оно используется Томбергом — это размышление о Таро, а не буквальные медитативные техники.