— Абсурд, — рычу я. — Но именно это и предлагал мне сделать схир Нгол…
Мы переглядываемся с Тарденом, когда нас осеняет одна и та же мысль.
— Мне нужно в Храм, — решаю я. — Сейчас же.
Главный Храм Драконьей Праматери величественен, как всегда. Высокие своды, витражные окна, запах благовоний… Меня встречает один из местных священников, низко кланяется и проводит в отдельное помещение для вознесения молитв.
— Ваша светлость, — он открывает дверь и зажигает свечи у небольшого алтаря, — не ожидали вас сегодня.
Он движется медленно, без лишней суеты или заискивания. Мне нравится. Так же как и то, что от него не пахнет страхом. Если мои мысли верны, то, возможно, мне потребуется новый схир… Только прежде поговорю о нем с Даррелом или с Этерлайном для надежности.
— Я сам не ожидал, что придется прибыть, — отвечаю я, опуская мешок с монетами на алтарь и поджигая последние две свечи своей магией. — Но у меня возникли вопросы. Как тебя зовут?
— Лоноол, ваша светлость, — с поклоном отвечает он.
— Лоноол, чем ты занимаешься в храме?
— Обычно на мне встреча гостей, размещение девушек, прибывающих на определение искры, и время от времени дежурство у книги, — отвечает священнослужитель, пряча кисти рук в рукавах.
— А можешь ли ты сказать, кто следил за книгой в определенный день?
— Конечно, ваша светлость, все это записывается. Но мне нужно будет время проверить.
Я называю даты, когда Ариелла пребывала в столице, и он удаляется, оставляя меня наедине с собой. Ну… почти наедине.
«Что ты будешь делать, если узнаешь, что Ариеллы действительно не было в списке?» — рычит Грон.
Вопрос, конечно, интересный. Потому что сложно принять какое-то решение. Если это действительно не ее вина, то не имеет смысла как-то ее наказывать. Но тогда возникает совсем другой вопрос: как и почему она пережила свадебный ритуал. Она должна была погибнуть от моей силы.
Хм… Все начинает складываться в более-менее цельную картину.
В дверях снова появляется молодой храмовник и, поклонившись, отвечает:
— Ваша светлость, я все проверил и… несколько удивлен, — он разводит руками, и мне даже жаль, что я не вижу под капюшоном его выражения лица. — В тот день за книгу отвечал я, но ниру Ариеллу я точно не проверял и не записывал.
— Но в списке она есть? — уточняю на всякий случай, ведь я же своими глазами видел ее имя, иначе бы не выбрал.
— Именно так, — говорит Лоноол.
— А кто это мог записать? И кто мог видеть, как нира Ариелла приходила в Храм?
— Неограниченный доступ имеет только схир Нгол, но… Да… Тогда был момент, когда меня отозвали срочно встретить одну девушку. Жаль, что она была совершенно пуста.
— Я все понял. Кто тогда встречал обычных прихожан? — вот теперь мозаика точно сложилась в очень неприятный рисунок.
— Эйроил, кажется…
— Хорошо. Свободен. Если прибудет схир Нгол, скажи, что я его очень хочу видеть.
Храмовник откланялся, я провел стандартный ритуал служения Праматери, передал Грону ненадолго сознание, и он тоже вознес молитвы. Когда я вернулся в сознание, у входа стоял схир Нгол, мой личный храмовник, с привычной елейной улыбкой.
— Ваше сиятельство, — кланяется он. — Какая честь… Да сбережет Праматерь ваш Дар…
«От него пахнет ложью», — рычит Грон.
Да… И, такое ощущение, что сегодня он особенно сильно меня боится, потому что совсем не ожидал меня здесь увидеть.
— Я хочу знать правду о своей жене, — говорю прямо. — О том, кто именно записал ее в Список. О том, кто отправил ей приглашение в храм?
Улыбка Нгола становится шире, но еще более ненатуральной:
— Не понимаю, о чем вы. Нира Ариелла, видимо, так сильно хотела…
— И поэтому дрожала как осиновый лист?
— Боялась, что ее раскроют…
— Настолько хотела, что пошла на это зная, что погибнет при ритуале?
Нгол делает шаг назад, и его капюшон падает, обнажая его блестящую лысину. На мгновение его маска трескается, в глазах мелькает страх. Но он быстро берет себя в руки:
— Ваша светлость, вы меня в чем-то обвиняете?
— Схир Нгол, я обвиняю вас в измене мне, подделке Списка и сговору с целью лишить меня возможности передать дар и обвинить меня в смерти ниры Ариеллы. В ваших интересах признаться мне, кто за вами стоит.
Теперь храмовник окончательно бледнеет, в его руках сверкает нож, и он кидается на меня.
Глава 39Родер Нортон
«Неужели он такой идиот», — мелькает у меня в голове. Ну правда: на дракона с зубочисткой! Но потом я замечаю, что ножичек-то непростой.
Все происходит за доли секунды. Нгол успевает пропороть мой плащ, но я делаю резкий выпад в сторону и бью по вытянутой руке. Нож выпадает из пальцев, а я скручиваю и прижимаю к стене лицом уже бывшего схира.
— Кто за тобой стоит? — с рыком спрашиваю я.
Нгол пытается вывернуться, но теперь он против меня точно ничего сделать не сможет. Хилый священник против генерала?
— Уже поздно, — хрипит он. — Все сделано. И ты же сам знаешь, девчонка мертва.
«Давай откусим ему голову», — рычит Грон. Я бы рад, но мне надо сначала получить от него информацию.
— Зачем тебе это? Почему ты так подталкивал меня к ее убийству?
— Потому что она должна была сдохнуть еще на свадьбе, — Нгол закашливается, и я чуть-чуть ослабляю хватку.
— С кем ты в сговоре?
Тут, видимо, на громкие звуки прибегает Лоноол. Он озадаченно смотрит на нас, оценивая ситуацию.
— Что стоишь? — хрипло кричит Нгол. — Дракон сошел с ума! Он убивает в священном храме! Зови скорее на помощь!
Но храмовник оказывается умнее, он только плотнее прикрывает за собой двери и, скрыв кисти в рукавах, встает стражем.
— Идиот! — дергается Нгол.
— Напротив, — возражаю я, снова чуть придавливаю я. — Просто ваш молодой преемник умеет правильно оценивать ситуацию. Итак. Я снова задаю вопрос, на который жажду получить ответ: на кого ты работаешь?
Нгол отрывает рот, пытается что-то сказать, но его тело пронзает крупная дрожь, из горла вырывается бульканье, хруст, а потом бывший схир бесчувственным мешком с костями оседает на пол.
«Сдох», — констатирует и так понятный факт Грон.
Мне остается только с ним согласиться. Видимо, кто-то решил подстраховаться и наложил плетение, которое не позволяло Нголу проболтаться. Идеальное решение.
— Схир Нгол сошел с ума и набросился на меня с этим, — я отпускаю на пол обмякшее тело и, оторвав от одежды мертвого храмовника кусок ткани, поднимаю нож. — Нож для ритуалов, в которых нужна драконья кровь. Но, кажется, он должен храниться в отдельном помещении?
Внимательно присматриваюсь к реакции молодого храмовника. Удивительно, но тот не пугается, с ужасом на тело Нгола не смотрит, сбежать не пытается. Он только склоняет голову:
— Все верно, ваша светлость, — произносит он. — Доступ есть только у нескольких служителей. Схир Нгол входил в их число. Но я не смогу ответить на ваш вопрос, почему он вынес его из хранилища и какие цели преследовал.
— Честно, — говорю я и подхожу ближе к нему. — А теперь слушай. Ты видел, как все было, но в твоих интересах молчать о подробностях. Для всех схир Нгол получил сердечный удар. С этого момента ты станешь моими глазами и ушами в храме, а если не разочаруешь — вполне можешь получить должность схира.
— Меня не интересуют тщеславные мотивы, ваша светлость, — Лоноол кланяется. — Но я чувствую, что в храме неспокойно. Я сделаю все, как вы скажете, в ваших словах нет бесчестия.
Интересно рассуждает. Все же присмотрюсь.
— Нож заберу с собой, его вернет генерал Тарден, — распоряжаюсь я. — И еще один важный момент. Сделай так, чтобы никто не сомневался, что у моей жены была искра. Если кто-то будет спрашивать — схир Нгол при тебе сделал запись о нире Ариелле, и ты сам засвидетельствовал то, что она Избранная.
Храмовник медленно кивает.
— Все остальные разговоры — это случайная ошибка пожилого схира. И при необходимости ты все подтвердишь в любом совете, на любом суде.
Вижу в глазах Лоноола понимание, а потом он открывает дверь и останавливает ближайшего слугу, оповещая о том, что схир Нгол скончался.
Все сложнее, чем представлялось, и, кажется, будет только закручиваться. Но по крайней мере теперь, когда перестанут ходить слухи, что Ариелла — пустышка, это отсечет обвинения в том, что я убил ее из-за обмана.
Возвращаюсь к Тардену в задумчивом настроении. Я рассчитывал, что эта поездка даст ответы на часть моих вопросов, но, по-моему, их стало только больше.
— Тут тебе письмо от Фирхомбахера, — Тарден «радует» сразу, как только я переступаю порог его столичного особняка. — Он как-то быстро узнал о твоем визите.
— Я тоже не с пустыми руками, — отвечаю я и передаю Ариону замотанный в тряпку нож, которым на меня полез Нгол. — Пусть твои ребята проверят на все, что можно: от ядов до скрытых плетений. И… я остался без личного храмовника. Слишком сильно был занят орками и не увидел крысу в собственном окружении.
— Мне он никогда не нравился, — пожимает плечами Тарден. — Личные храмовники должны оберегать родовые часовни, а не тереться в столице. У этого было слишком много тщеславия.
Согласен с ним. Тем мне Лоноол и понравился. Но сначала мне надо присмотреться к нему.
Мы поднимаемся к Ариону в кабинет и располагаемся в креслах у камина. За окном уже темно. Хотя темнота столицы очень отличается от густого непроглядного мрака, который окутывает горы по ночам.
Вскрываю письмо только после того, как проверяю на наличие «сюрпризов». Но все чисто. Опекун угрожает вскрыть все мои «черные делишки», требует уже признать, наконец, погибшей Ариеллу и в качестве компенсации вернуть ему все наследство, что она получила, выйдя из-под опеки.
Собственно, ничего необычного, но что-то во всей этой ситуации меня настораживало все больше.
— А вот тут, — Тарден с хлопком бросает на столик увесистую папку. — Все то, что мои ребята нашли на Фирхомбахера. Специфический тип. Н