Русова разбудил яркий свет. Стены и мебель прямо сияли, девушка на фотографии весело улыбалась. Русов подошел к окну и чуть не ахнул: за ночь мир стал ослепительно белым. Белели ветви дубов и сугробы под ними, белыми корабликами плыли дома Другого Дола, и только небо осталось голубым, словно улыбаясь этому сказочному преображению.
Душа Русова тоже ликовала, из зеркала глянуло до неприличия счастливое лицо. Он попытался придать ему серьезный вид, потом махнул на это рукой и спустился вниз. Грегори посмотрел на него с любопытством.
Чуть позже появилась Джанет в нарядной желтой блузке и длинной фиолетовой юбке. Несмотря на старание держаться строго, на лице то и дело появлялась озорная улыбка. Сначала приготовила завтрак, а поставив его на стол, торжественно объявила:
– Дядя, я все обдумала. Я выйду замуж за Юджина.
После этого села, выжидательно глядя на Грегори. Тот криво улыбнулся и шутливо сказал:
– Ну что же. Что Бог сочетает… Только не будем спешить. О помолвке объявим, а со свадьбой повременим. Вы еще десять раз успеете передумать.
Джанет надула губы, но в общем завтрак прошел празднично, хотя на меню это не сказалось: вс? та же овсянка, пирог и сок. Только вместо чая пили кофе из запасов Грегори.
Поездка в церковь обернулась проблемой. Сначала Русову пришлось откопать выезд из гаража. Потом он выкатил снегоуборочный агрегат фирмы «Хонда» на небольших гусеницах и с причудливыми лопастями впереди. Китайское чудо техники загудело лопастями, отбрасывая снежные веера по бокам подъездной дорожки, а затем припудрив стволы дубов.
Русов давно не чувствовал себя таким счастливым: свежий снег, яркое солнце и любовь Джанет. Было не холодно, термометр показывал 25 градусов по Фаренгейту. Русов не привык к такой шкале - по его прикидкам выходило градусов пять мороза.
Наконец он расчистил дорожку и завел «Хонду» обратно в гараж. За работой вспотел так, что отправился принять душ. Когда в халате выходил из ванной, то столкнулся с Джанет. Та озорно улыбнулась и, подтолкнув обратно к двери, прижала всем телом.
– Попались, мистер Русов, - рассмеялась ему в лицо.
Русов чувствовал упругое давление груди Джанет, сердце застучало, и он потянулся к ее губам. Но та ловко уклонилась.
– Вдруг набалую вас, мистер Русов. Поторопитесь, а то мы опаздываем в церковь.
Из-за обильного снега многие не приехали, и церковь была полупустой.
В конце службы Русов и Джанет неожиданно оказались героями дня: Грегори встал и объявил об их помолвке. Собравшиеся вразнобой похлопали, а пастор подошел и, взяв за руки, благословил. Джанет раскраснелась и не знала, куда девать глаза. Русов тоже чувствовал себя неловко.
Грегори сказал им идти в машину, а сам задержался. Снег уже начал подтаивать, в колеях от машин проглянул мокрый асфальт. Русов открыл дверцу для Джанет, потом сел сам. На голубом небе сияло солнце, вокруг белел снег, и Русову на миг показалось, что он снова в Кандале.
Но тут появился Грегори: аккуратно ступая по снегу, подошел к машине, забрался внутрь и сказал:
– Я пригласил несколько человек на воскресенье после Дня ветеранов. Чтобы отпраздновать вашу помолвку.
– Ой, дядя! - На щеках Джанет еще был румянец. - Зачем так скоро? И надо ли приглашать гостей? Приглашать, так на свадьбу.
– И на свадьбу пригласим, девочка, - уклончиво сказал Грегори, глядя на снег.
Тот был белый, как подвенечное платье. Белый, как мраморное надгробье. Белый, как одеяния тех, кто шел по следу Русова.
8. Грегори
Он сидит у окна и пьет кофе, сегодняшняя ночь не для сна. Смутно белеет снег, свет на втором этаже давно погас. Приятная горечь во рту, мысли текут спокойно. Возможно, сегодня он все узнает.
Наконец встает и подходит к двери. Усмехается: сегодня спина почти не болит. В полумраке гостиной светится зеленый прямоугольник сторожевого дисплея.
Грегори усмехается снова.
Мы запираемся от угрозы снаружи, но кто защитит нас от зла, что внутри?
Лестница не скрипит под ногами. Грегори медлит у комнаты Джанет: можешь спать спокойно, моя девочка. Он поворачивает ручку другой двери, не заботясь о щелкнувшем замке. Этой ночью у их гостя будет крепкий сон и приятные сны.
Беглый взгляд на постель: Юджин раскинул руки, тихо посапывает, лицо умиротворенное. Быстро приспособился к чужой стране, молодец.
Грегори подходит к окну: в слабом свете уличных фонарей дубы кажутся черными громадами. Включает фонарик и для очистки совести еще раз светит в ящики комода - там пусто, как и днем.
Одежда гостя - костюм, недавно купленные джинсы и куртка - висит в шкафу. Грегори вздыхает: грязную работу себе выбрал и даже на пенсии от нее никак не откажется. Опускает руку в карман куртки: так, что-то есть. Осторожно извлекает коробочку величиной с футляр для сигар. Это становится интересным: Юджин не курит.
Две простые защелки по бокам, но Грегори медлит: просветить бы эту коробочку рентгеном. Ладно, постоялец не похож на террориста.
Крышка легко открывается. Внутри поблескивают три цилиндрика, чуть больше сигареты каждый. Был и четвертый, место с края пусто. Цилиндрики явно не простые, их удерживают пружинные зажимы. Что же это такое? Днем футляра не было - значит, Юджин носит его с собой.
Грегори быстро проверяет другие карманы - ничего интересного. Держа футляр в руке, снова смотрит на молодого человека - тот не шелохнется.
Опять дверь, коридор, лестница. Беззвучно пробуждается к электронной жизни компьютер. Грегори поворачивает перед глазком веб-камеры футляр - сначала закрытый, а потом открытый, - и запускает программу идентификации…
Так, во всем архиве ничего нет, зря гордился своим банком данных. Придется идти в Интернет.
Компьютер ждет, ему все равно сколько ждать. Грегори медлит.
После использования Интернета как оружия в Третьей мировой прежняя информационная вольница была прикрыта: всемирная паутина превратилась в конгломерат изолированных друг от друга правительственных, корпоративных, банковских и других сетей с тщательно контролируемыми межсетевыми экранами.
Грегори не интересует открытый доступ, нужна закрытая информационная сеть. Он входит в нее с помощью засекреченного браузера и чужого идентификационного кода, спасибо бывшим коллегам. Даже так сильно рискует, с нарушителями секретности подобного уровня обычно расправляются без суда…
Несколько минут и готово!
Грегори с облегчением выходит из Сети, а компьютер продолжает работать, заметая следы. Грегори сосредоточенно глядит на экран, полученную информацию следует уничтожить как можно скорее…
Не может быть!
Он дает команду «стереть и перезаписать». Откидывается на спинку стула и глядит в темноту за окном. Впервые за долгое время чувствует холодок страха.
Ничего себе футлярчик! Откуда он у Юджина? Неужели все-таки ошибся в нем? Первые три цилиндрика ладно - не слишком секретный военный «хай тек». Теперь ясно, что первый Юджин использовал на кладбище против цзин.
Но четвертый! Об этом оружии есть только скудная информация. К счастью, его не применили в Третьей мировой…
Что делать? Такого он не ожидал: неужели их постоялец диверсант? Чушь какая-то, не станет специально обученный человек носить такую вещь в кармане куртки… Можно ли узнать что-нибудь еще?
Ах да, полиция должна была обыскать Юджина и его товарища, когда появились в городе. Правда, на небольшой футляр могли не обратить внимания. Придется звонить Бобу, хоть время и позднее. Эх, сам не спит и другим не дает, только Юджин сладко дремлет.
…Через несколько минут Грегори кладет трубку. Молодец Боб, вроде бы пустяк, а запомнил. Хотя с другой стороны, и это в полиции называют обыском?
Грегори встает и бодро ходит по комнате. Надо же, боль совсем отпустила - как полезно бывает вернуться к профессиональной деятельности! Значит, футляр сначала был у Майкла. Похоже, к Юджину попал случайно, хотя о содержимом знал, иначе не применил бы так ловко на кладбище. Но тогда…
И вдруг Грегори останавливается, хлопает ладонью по лбу и громко смеется.
Профессионал, называется! У него под носом развертывается сложная многоходовая операция, а он только сейчас догадался! Связной, группа поддержки, группа прикрытия - всё налицо, хотя и в непривычном виде.
Он перестает смеяться. Темнота угрожающе глядит из-за окна. Если так, то дело сложнее, чем думал. И много важнее. Никакая разведка в мире не смогла бы всё так устроить. Уж конечно, не подстроила бы отчаянную влюбленность Джанет, которая столь легко вывела Юджина из-под спланированного им, Грегори, удара.
Если только вывела…
Неужели это ответ на ту давнюю просьбу?..
Но тогда он впервые участвует в столь странной операции, не зная ни замысла, ни даже собственной роли… У него не спросили согласия? Но здесь и не спрашивают согласия, из игры можно выйти в любой момент. Только вот вернуться будет нельзя. Эти игры ведутся слишком давно, и в них свои правила.
Грегори сумрачно улыбается. Потом встает, снова поднимается по лестнице и открывает дверь.
Юджин мирно спит. Догадывается ли он? Возможно, о чем-то догадывается: у него были странные встречи. Грегори кладет футляр обратно, хотя и содрогаясь при мысли, что тот будет находиться в его доме.
Едва ли стоит искать дальше, хотя что-то должно быть. Цзин не стали бы так рьяно охотиться за футляром - должны знать, что четвертый цилиндрик нельзя ни открыть, ни просветить жестким излучением: последует мгновенное уничтожение (хорошо, что не добрался до рентгена). Помнится, они даже не обыскали комнату Майкла.
Нет, они ищут что-то другое. Но вряд ли ему будет позволено узнать, что именно: у каждого своя роль в этой невидимой схватке. Ему дали возможность участвовать в ней. И возможность отступить в сторону. Что он выберет?..
Грегори выходит в коридор и приостанавливается у другой двери.
Бедная Джанет, попала в такую переделку! Но может быть, это единственный шанс для нее - положиться на милость тех сверхчеловеческих сил, смысл борьбы которых выше его понимания?