– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– А-а-ах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова и продолжая метать. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч.
Ростов приготовил карту, которая должна была идти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
«Все кончено, я пропал! – думал он. – Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и, взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6000, старательно написал 21.
– Это мне все равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты или дашь мне эту десятку.
В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто все это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые, с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из-под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и, потягиваясь, встал из за стола. – А устаешь, однако, так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Он не мог допустить, чтобы глупая случайность могла лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще не испытанного и неопределенного несчастия.
– Когда прикажете получить деньги, граф? – спросил Долохов.
– Quel argent? – вдруг засмеялся Ростов. – Nous avons enregistré les chiffres![2]
– Вы проиграли 43 тысячи, – повторил Долохов.
– Vous êtes ridicule, mon ami… C’était une pure convention, n’est-ce pas?[3]
– Это долг чести, граф! – изумился Долохов.
– L’honneur? Mon honneur – c’est le bien-être de ma famille. J’ai tout dit.[4]
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
– Oui, elle est amoureuse de moi, mais je n’ai pas encore décidé… – сказал Ростов. – Je pense que vous devrez essayer à nouveau après un certain temps.[5]
– Так когда получить? – Долохов все никак не мог поверить.
Ростов скрестил руки на груди, так, что швы его мундира затрещали:
– Recevoir? Une raclée? Quand vous voulez![6]
занимательное литературоведениеРоман с пенициллином
Плюньте в глаза тому, кто скажет: литература не отражает жизнь!
Еще как отражает.
Например, «Война и мир» очень точно отражает состояние тогдашней медицины, и вообще случайную смертность от болезней и травм.
Весь сюжет держится на трех главных смертях. И одной маловажной, но тоже нелишней.
Умерла в родах маленькая княгиня Лиза – и Андрей Болконский сделал предложение Наташе Ростовой.
Умерла от потери крови Элен – и Пьер стал свободен, получил реальную возможность просить на коленях Наташиной руки.
Умер от раны Андрей – и ничто не помешало счастью Пьера и Наташи.
Ну, и на всякий случай умер – тоже от тяжелого ранения – Анатоль Курагин, виновник Наташиного позора. Чтоб под ногами не путался… (об этом в романе мельком: «Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро́гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея».
«Война и мир», том 3, часть 3, глава 9).
А представим себе тот же роман, но с пенициллином.
Князь Андрей долго и мучительно разводится с нелюбимой Лизой. Она – мягкий и слабый человек и в конце концов соглашается на развод.
Он начинает ухаживать за Наташей, делает ей предложение – но она бросает его ради Анатоля. Который, не забудем – брат жены лучшего друга жениха!
С Анатолем у Наташи ничего не складывается. Однако Андрей, несмотря на уговоры Пьера, не может ее простить.
Элен удачно лечится. Официально – от angina pecto-ris, то есть от коронарной недостаточности. На самом деле, как говорят в свете, от последствий неудачного аборта. Но какая разница? Главное, что она выздоравливает! Разумеется, она по характеру – не Лиза Мейнен-Болконская. Она не дает Пьеру развода.
Пьер влюбляется в Наташу, но беда не только в том, что он женат. Хотя и здесь проблема: ухаживая за ней, он уподобляется ненавистному Анатолю (который был венчан, когда морочил Наташе голову). Но главное, повторяю, в другом. Наташа – бывшая невеста лучшего друга, принесшая ему столько боли и стыда.
А сам друг, то есть Андрей Болконский – выздоровел после ранения. Андрей и Пьер общаются, беседуют об умном и высоком. Хотя – имея в виду любовь Пьера к Наташе – это очень тяжело для обоих.
Когда Николай Ростов кинет Соню ради Марьи Болконской… Точнее говоря, ради денег Марьи Болконской. Тут отдельная интрига: Андрей – наследник всего состояния старого князя – нарочно выделит сестре часть имения, специально, чтобы «спасти Ростовых от разоренья». Предложит Николаю жениться на Марье.
А сам женится на Соне.
Тем самым отомстит наконец Наташе. Несчастная приживалка Соня станет княгиней Болконской. А Наташа останется одинокой, дважды брошенной.
Эта перемена настолько потрясет Наташу, что она – от отчаяния – станет открытой любовницей женатого Пьера.
А где-то вдали, на фоне главных событий, одноногий отставной офицер Анатоль Курагин в чаду пирушек холостых рассказывает, как он вскружил голову одной юной девушке… «Ах, какая ножка! Какая ножка!» Он, конечно, не называет имен, но весь свет прекрасно знает, о ком идет речь: о возлюбленной своего шурина, этого богача, масона и правдоискателя, графа Безухова.
Вот это я понимаю, узел отношений!
А всё – антибиотики!
все счастливые семьи несчастны по-всякомуПять фраз
Когда главноуправляющему по делам переселенцев сообщили, что его жена бросилась под поезд, он отложил текущие бумаги и приказал подать карету.
Дома он прошел в детскую, сел на игрушечный стульчик и сказал сыну Сереже, что его мама на сей раз по-настоящему умерла.
– А в тот раз она просто убежала, а ты солгал! – засмеялся Сережа.
Главноуправляющий нахмурился, встал и вышел.
– Какой жестокий мальчик, весь в нее, – подумал он.
и это все о нейКатя, четверо и еще одна
Помещик Левин был думающий и совестливый. Иногда жизнь казалось ему бессмысленной и он был близок к самоубийству. Он долго ухаживал за красивой и доброй девушкой Катей Щербацкой, и потом они поженились. Он был счастлив. Но не погрузился в семейное довольство, а продолжал думать о вечных вопросах бытия. Наконец он понял, что жизнь имеет несомненный смысл добра, который он властен вложить в нее.
Полковник Вронский был флигель-адъютант, красавец и богач. Когда-то он слегка ухаживал за Катей Щербацкой, но потом у него вдруг начался длинный и несчастный роман с женой одного весьма важного чиновника. Мать Вронского, женщина расчетливая, хотела его женить на княжне Сорокиной, он не давался. Поэтому он уехал на войну, помогать сербам освободиться от турок.
Статский советник и камергер Облонский был человек добрый, но безалаберный. На службе держался дружескими связями. Жене изменял почем зря, бесстыдно, один раз даже с бывшей гувернатнкой собственных детей. Но жена его прощала, потому что у нее было много детей, она была стара, устала, беспомощна. Кстати, она была старшей сестрой Кати Щербацкой.
Действительный тайный советник Каренин был государственным человеком. Твердым, знающим, решительным администратором. Его очень уважали. Хотя он провалил проект по обустройству переселенцев и орден Александра Невского получил скорее в утешение, чем в награду. У него не ладилась семейная жизнь, жена изменяла ему, потом стала жить отдельно от него, все об этом знали; он страдал. Однажды он был в гостях, где была Катя с сестрой. Катина сестра стала его утешать и давать советы, рассказывать о своих несчастьях. Он сухо отвечал, что у каждого своего горя достаточно. Катя этого разговора не слышала, потому что как раз объяснялась с Левиным.
Что связывало этих людей?
Пожалуй, вот что. Вернее, кто. Родная сестра камергера Облонского – и, тем самым, свойственница Кати Щербацкой – была любовницей полковника Вронского и женой действительного тайного советника Каренина.
Однажды Катя приревновала к ней своего мужа Левина. Закричала: «Ты влюбился в эту гадкую женщину, она обворожила тебя! Я уеду!»
Но потом они помирились и забыли про нее.
для себяСтанция Окуловка
– Наверное, тебе все-таки надо развестись, – сказала Даша.
– Зачем? – пожала плечами Аня.