Наверное, думал он, кошмар навалился на него из-за того, что причудилось ему в доме отдыха. Или не причудилось. Ведь совпало же то, что амулет окончательно порвался после слов «матери» о «жертве». Правда, Бернард не видел доказательств, что подобное случилось именно из-за призраков, якобы обитающих на территории заброшенного дома отдыха. И может, мозг просто создает такие связи, потому что так легче? Проще ведь привязать проблему к чему-то паранормальному, чем сесть и проанализировать свое состояние, понять, откуда берутся тревоги и проблемы со сном. Всему этому может быть самое обыкновенное объяснение – Бернард сходит с ума. И сходить с ума, наверное, лучше без наблюдателей. Выгнать Юэна просто потому, что он мог повторно стать свидетелем последствий кошмаров, Бернард, конечно же, не мог. Оставалось только надеяться, что подобное не повторится.
Еще надо было уже повесить в комнату ловец снов. Может, ситуация с кошмарами усугубилась как раз из-за того, что отсутствовал амулет (да, «костыль», но ведь с ним спокойнее). Тот, что висел раньше, прожил долгую жизнь, был реанимирован кольцом, подаренным Джинджер, и окончательно умер в доме отдыха. А Бернард так и не повесил новый, хотя нашел на рабочем столе матери один подходящий. Надо было только его доделать. Чем Бернард и решил заняться в столь ранний час, пока Юэн не проснулся.
Комнатка, в которой мать мастерила амулеты, находилась на втором этаже. На стеллаже лежали ненужные вещи и одежда, стояла старая и неудобная кушетка с декоративными подушками, а в уголке, около окна, приютился рабочий стол с полочками. Бернард уже не первый раз за последнее время приходил сюда. Избавился от части отцовской одежды, перебрал материалы матери, просто, бывало, сидел и смотрел в окно или разбирал скопившийся здесь хлам. От его присутствия комната стала выглядеть более обжитой.
Погрузившись в работу с ловцом снов, Бернард даже не заметил, как стал напевать себе что-то под нос, пока на улице продолжал лить дождь. Он признавал, что его вокальные данные не шли в сравнение с тем, как умел обращаться со своим голосом Юэн, поэтому просто напевал мотив без слов. У Юэна нашелся бы какой-нибудь подходящий к ситуации текст. Создавалось впечатление, что он знает много песен и может общаться только ими. Занимаясь с нитками и бусинами, Бернард успокаивался, неприятный осадок после ночных кошмаров исчезал.
Ловец снов в итоге получился большим, со сложным узором, а перья Бернард использовал разные. Как ни странно, смотрелось хорошо. Мать, конечно, делала более гармоничные амулеты, например, в одной цветовой гамме или выдержанные в особой стилистике, но Бернарду понравился результат его трудов. Он повесил ловец снов на стену у изголовья своей кровати, надеясь, что это поможет отогнать кошмары в последующие ночи, и спустился на кухню. Свет включать не стал, предпочитая передвигаться в пасмурном сумраке. На столе стояла одна из коробок с фотографиями отца.
Юэн появился в десятом часу. Было слышно, как он спускался с лестницы, направляясь в ванную комнату. Через пару минут раздалось пение. Как оказалось, Юэн имел привычку петь в душе. Громко, будто выступал на концерте. Без доли какого-либо стеснения используя хорошую акустику ванной комнаты.
Бессонница – моя спутница,
Сегодня я встречаю призраков
Лицом к лицу,
Верни меня домой!
Бернард поймал себя на мысли, что невольно заслушался. Прежде дом дышал тишиной, погруженный в состояние анабиоза, но пение его будто бы оживляло. Вскоре Юэн появился на кухне. Посмотрев на сидевшего за столом в полумраке Бернарда, он тоже не стал включать свет. На нем была та же одежда, что и ночью, отчего создавалось впечатление, будто он не ложился.
– Как же я скучал по нашей дождливой хмари, – с иронией сказал Юэн.
Бернард не успел ничего ответить, потому что у него зазвонил телефон. Секунды две-три он с сомнением изучал имя абонента, потом нажал на кнопку и, посмотрев в окно на ослабевающий дождь, прислонил телефон к уху.
– Здравствуй, Бернард, – послышалось в трубке.
– Здравствуйте, мистер Питтс. Чем обязан?
– Сразу к делу, да? Помнишь, не так давно в моей библиотеке проводилась презентация книги? Вы тогда впервые приехали с Юэном.
– Помню, – сказал Бернард. Тот день ему запомнился особенно хорошо, хотя казалось, что это было вечность назад. В этот краткий миг Бернард с горечью осознал, что жизнь его разделилась на «до смерти отца» и «после смерти отца».
– Не мог бы ты взять все фотографии с того мероприятия, в том числе те, которые делал на пленочный фотоаппарат, и те, которые не получились, и привезти их мне сегодня? Хочу взглянуть на них. Для одного проекта.
– Хорошо. Я смогу подъехать через час.
– Буду ждать.
Бернард положил трубку, засунув смартфон обратно в карман толстовки.
– Что там? – спросил Юэн, наливая себе в чашку чай. – Очередной писатель будет презентовать свой шедевр? А можно будет не слушать его долгую и нудную речь? – свободной рукой он демонстративно приставил два пальца к виску.
– Нет, никаких писателей в этот раз. Просто Питтс попросил кое-что подвезти, – Бернард в задумчивости постучал пальцами по столу, посмотрел на коробку со снимками. У него тоже имелась для Дэвида одна просьба. И раз уж они все равно поедут в библиотеку, можно «убить двух зайцев». – Устроим сегодня выходной в студии.
– А я думал, ты не знаешь, что такое «выходной», – усмехнулся Юэн, усевшись на стул и запихнув в рот ореховое печенье.
– Не вижу смысла сегодня сидеть там.
Юэн с набитым ртом промычал что-то неразборчивое, очевидно, соглашаясь с предложением.
Бернард поднялся с места.
– У тебя… есть другая одежда?
Юэн прожевал остатки печенья и поставил кружку на стол.
– А что, надо принарядиться для какого-то важного события, вроде юбилея со дня нашего знакомства, или намекаешь на то, что мне пора отправить эту одежду в стирку? – Он оттянул ворот кофты, понюхал и покачал головой. – Нормально вроде. Или ты не можешь видеть человека, который второй день подряд надевает одно и то же?
– Просто спрашиваю. Сегодня похолодало. Если у тебя ничего нет, могу дать что-нибудь из своего. Должно подойти, ты, наверное, всего на размер меньше меня…
– Джи, конечно, перепутала бездонную сумку с обычной, оставив меня с ограниченным выбором, но я уверен, что найду что-нибудь, – усмехнулся Юэн.
– Как скажешь. Но если что, обращайся.
Когда Бернард уже стоял у входной двери рядом с занавеской из разноцветных бусин, проверяя, все ли взял с собой, со второго этажа спустился Юэн, на ходу застегивая пуговицы темно-синей флисовой рубашки.
– Не надевал ее лет сто. Так и знал, что Джи не сможет пройти мимо синего цвета.
– Тебе к лицу синий.
– Снова комплименты? А мне казалось, мы с тобой преодолели этот период в отношениях, раз уж теперь живем вместе, – пошутил Юэн.
– Всего лишь профессиональное замечание по цветовой гамме. Не обольщайся.
Закинув рюкзак на плечо, Бернард вышел на крыльцо. Юэн накинул ветровку и выбежал на лужайку, чуть не поскользнувшись на влажных ступеньках. Он поднял руку ладонью к небу.
– И это все? Дождь закончился? – спросил он. – Город начинает меня удивлять.
– Это затишье перед бурей, которую обещают сегодня вечером, ближе к ночи.
На самом деле Юэну было необязательно ехать с Бернардом, но он сказал, что днем ему все равно нечем заняться, поэтому поехал за компанию. Дэвид Питтс объявился практически сразу, как только они вошли в библиотеку. Бернард даже задумался: а не установлены ли в библиотеке и на улице по периметру камеры видеонаблюдения? Очень и очень маловероятно. В маленьких городках, вроде Сент-Брина, в этом нет необходимости, поэтому вряд ли администрация расщедрилась бы.
Питтс, как обычно, держал руки в перчатках за спиной. Мужчина бесцветно улыбнулся и поприветствовал парней.
– Я бы предпочел обсудить кое-что с Бернардом наедине, – сказал он, посмотрев на Юэна.
Юэн спокойно пожал плечами и засунул руки в карманы ветровки. Бернард поймал его взгляд.
– Как скажете. Я пока попробую почитать книжки. Ходят слухи, это полезно. Надеюсь, здесь хорошо ловит интернет.
Питтс проводил Бернарда в свой кабинет. Оказывается, он у него был, а то уже начинало казаться, что вся библиотека – это один большой кабинет Дэвида Питтса, где он может мгновенно появляться в любой его точке. Впрочем, кабинет ничем особенным не отличался, а был скорее огороженной тонкой стенкой частью библиотеки. Небольшая комнатка со стеллажами, заполненными книгами, и рабочий стол с компьютером. Никаких фотографий семьи, статуэток или чего-то личного, чем большинство людей обычно заполняет пространство вокруг себя.
Бернард передал Питтсу флешку и пачку фотографий. Мужчина сразу же подсоединил флешку к компьютеру и быстро просмотрел ее содержимое, сопроводив это всего одним комментарием: «Неплохо». Он вернул флешку с ничего не выражающим лицом и, взяв стопку фотографий, сначала легко постучал ими об стол, чтобы выровнять, а затем принялся перебирать снимки, подолгу изучая каждый из них.
Бернард сидел напротив и не мог видеть, какие именно снимки просматривал Питтс. Лицо мужчины оставалось невозмутимым, хотя на кое-каких фотографиях, как показалось, его взгляд останавливался чуть дольше. Интересно, на каких? Среди всех снимков был и снимок той девочки, которая сказала Бернарду про отца. С тех пор он ее не видел. Ни в библиотеке, ни где-то в городе.
Питтс отдал пачку фотографий обратно, сказав на этот раз: «Очень хорошо». Бернард ожидал чего-то другого. Не другого комментария, а какой-то иной реакции. По телефону Дэвид говорил что-то о «проекте», но по факту просто посмотрел фотографии.
– Мне кажется, Бернард, что мы с тобой в чем-то похожи, – сказал мужчина, сложив руки в неизменно белых перчатках перед собой на столе. – У нас схожее видение… окружающего мира.
Бернард повел плечами, совершенно не понимая, что своими словами подразумевал Питтс и что вообще на это надо ответить.