– Фейков стало чересчур много, и найти что-то настоящее в этом все равно что пытаться отыскать иголку в стоге стена, которая на самом-то деле никому и не нужна, – сказал Бернард и сокрушенно покачал головой. – Истории про призраков воспринимаются как сказки. Ты ведь и сам сказал, что, будь ребенком, подхватил бы эту идею, но, будучи взрослым, уже смотришь на все через призму скептицизма. И у большинства так же – не воспринимают всерьез. Для многих людей все эти мистические истории просто развлечение, попытка вырваться ненадолго из серой реальности, в которой все слишком обыденно и скучно. Возможно, найдутся люди, которые поверят. Возможно, найдутся даже те, кто проведет экспертизу и подтвердит, что фотографии настоящие, но что от этого изменится? Официально признают существование призраков? Выдадут им паспорта или иные документы, подтверждающие личность? Дадут им право голоса на выборах? Льготы, рабочие места? Сверхъестественное не сочетается с нашим современным миром. Оно не вписывается в уже давно отлаженную систему. Нет в ней этому места. И призрака не посадят в тюрьму, потому что он забрал слишком много жизненных сил у человека, который сам же его призвал. Эти фотографии не изменят мир. Они не изменят ничего. Это все останется между маленькой группой людей. В данном случае между тобой и мной.
– Как же все упирается в наше противоречивое общество, – расстроенно сказал Юэн и потер лоб тыльной стороной ладони. Затем, проведя по волосам, отметил, что надо бы подстричься. – И все же, если в мировых масштабах ничего не выйдет, может, все-таки мы найдем тех, кто сделал аналогичные снимки. Настоящие. Сначала одного, потом скооперируемся, найдем еще кого-нибудь и так далее…
– Звучит как начало какого-то заговора или сериала, – недоверчиво произнес Бернард. – Зачем? Что это даст? И потом, сколько на это уйдет времени? На то, чтобы ты поверил человеку, а он тебе? Не забывай, как много существует «троллей», вроде твоего бывшего согруппника, – Берн поморщился. Явно идея с поиском других людей, столкнувшихся со сверхъестественным, не пришлась ему по душе. Оно и понятно. Он хотел просто заниматься фотографиями, а не собирать общество по вопросам аномалий. Бернарду достаточно было убедиться в том, что он не сходит с ума. И все. Остальные люди не сильно-то ему необходимы. Сделав паузу в несколько секунд, он продолжил: – Думаю, что те люди, которые что-то такое и зафиксировали или видели, особо не распространяются об этом. Ты сам прекрасно знаешь, как смотрят на тех, кто как-то отличается, – Берн развел руки в стороны и кисло ухмыльнулся, намекая на свою персону. – Клеймо – ненормальный. А будешь настаивать – тактично предложат пройти обследование у психиатра. И вообще я не думаю, что все эти люди сами уверены в том, что поймали на пленку что-то сверхъестественное. Дефекты, аберрации и прочее. Сомнения, отторжение, отсутствие доказательств и информации. Те, кто что-то слышал или видел, охотнее подумают, что у них проблема с головой. Я и сам до конца не уверен, призраки ли изображены здесь. Но я хотя бы видел своими глазами нечто, камера это зафиксировала, Питтс подтвердил.
Юэн допил остывший чай.
– Ты прав, Берн, – сказал он, скрестив руки и задумчиво прислонив край чашки к нижней губе. – Такой информацией с кем попало не поделишься. И человек, действительно столкнувшийся с чем-то таким, вряд ли будет трубить об этом на каждом углу. Тот же Питтс тому подтверждение. Если бы не Алисия, с которой он контактировал в ущерб своему здоровью, мы бы так и не узнали, что в библиотеке есть призрак.
Юэн поднялся с места и подошел к раковине, чтобы сполоснуть кружку. Заметил крохотные капли на оконном стекле – снова начался дождь. Мелкий. Ослабленный. Обернувшись, Юэн прислонился к столешнице и посмотрел в сторону ловца снов, который бойко раскачивался из стороны в сторону, будто по комнате гулял сквозняк.
– Есть еще кое-что, – тихо произнес Бернард после нескольких секунд молчания и просмотра фотографий. – Подойди сюда.
Юэн приблизился к Берну. Тот повернулся на стуле и положил на стол две фотографии. На одной из них на фоне старой покоцанной двери с полустертой табличкой «доктор…» проступал темный человекообразный силуэт. Юэн узнал это место. «Вайтбридж». Медицинский корпус. Они там были. И еще, оказывается, там было это. Мурашки пробежались вдоль позвонков.
Юэн не припоминал этой фотографии во время проявки. Наверное, тогда они с Берном проявили просто не все катушки с пленками. Он ведь не мог поехать туда один за новыми порциями фотографий. С момента той поездки они практически всегда были вместе. Бернард, конечно, куда-то ездил, пока Юэн отсутствовал, но вряд ли снова в «Вайтбридж». Однако Юэн все же засомневался. Фотограф вполне мог выкинуть что-нибудь такое.
На другой фотографии темный силуэт с проступающей ладонью был на фоне светлой двери, очень похожей на дверь в комнату родителей Бернарда. Обе фотографии выглядели жутко и могли сойти за обложку какого-нибудь хоррора.
– Одна из фотографий была сделана в «Вайтбридже», – прокомментировал Юэн. – Вторая, должно быть, как в прежнем случае, тоже отретушированная цифровая версия.
Бернард кивнул.
– Но есть и еще кое-что, – он извлек, теперь из совсем другой небольшой стопки, еще одну фотографию с чуть потрепанными и загнутыми краями. Юэн затаил дыхание.
Третья фотография была поразительно похожа на фотографию из «Вайтбриджа». Только… Дверь выглядела новее, и на ней висела та же табличка с именем некоего доктора Майлза, а темный силуэт был виден отчетливее – словно у кабинета стоял мужчина в халате. Это не могла быть тень, так как по контуру белел мягкий полупрозрачный ореол.
– Странно, – протянул Юэн, почесав подбородок. – Я чувствую, здесь тоже какой-то подвох. Ты когда-то уже был в «Вайтбридже»? Или это какое-то очень похожее на него место? Или же это еще одна отредактированная версия?
– Нет, это настоящая фотография, – сказал Берн и спустя секунду добавил: – Ее сделал мой отец.
Юэн нахмурился, непонимающе посмотрев на Бернарда так, словно не расслышал, что тот сказал. Но он все прекрасно слышал. Темный человекообразный силуэт на фоне одной и той же двери с разницей в несколько лет. И сделано это на разные фотоаппараты. Другая пленка, другие материалы. Все другое. Такое уже не подставишь под сомнение. Это точно не могут быть дефекты и отклонения оптической системы… Юэн продолжал смотреть то на Бернарда, то на снимок, не находя подходящих слов, кроме самых примитивных.
– В комнате отца я нашел такие вот «особые» фотографии. В отличие от остальных эти были спрятаны от посторонних глаз. Смотри, вот еще.
Бернард положил на стол фотографию с бассейном. На вид даже практически не запущенным, но таким же пустым, каким он предстал перед ними во время поездки в «Вайтбридж». И на снимке также отображались полупрозрачные белые сферы разного размера. Меньше, чем на последней фотографии, которую они вместе с Берном проявили. Нет, это точно не могут быть какие-то там дефекты. Полупрозрачные сферы, невидимые человеческому глазу, всегда были в том бассейне. Со временем их даже стало больше.
Бернард показал еще несколько отцовских фотографий со сферами, силуэтами и пятнами.
– И много он таких сделал?
– Не очень.
– Берн, ты уверен, что они настоящие?
– Да, – невозмутимо ответил Бернард. – Я изучил эти снимки. Отец не стал бы совершать какие-либо манипуляции с фотографиями. Он был против всего этого. К тому же во времена, когда он был молод, графические редакторы не были так широко распространены. В общем, это настоящие фотографии. Такие же настоящие, как и мои. Как я уже сказал, отец тщательно их прятал. Все эти годы. Вероятно, чтобы мелкий я не смог до них добраться, а потом чтобы и, будучи подростком, не знал о их существовании. Но он предполагал, что рано или поздно я все равно найду их.
Юэн заметил поразительные сходства в местах на фотографиях. Далеко не на всех, конечно же. И все же выглядело так, будто Бернард повторял снимки своего отца. Разница между снимками была больше десяти лет. На некоторых, в основном, правда, на тех, на которых не было следов привидений, возможно, даже больше. Двадцать или тридцать. Новые дома на фотографиях Грегора оборачивались заброшенными и полуразрушенными на фотографиях Бернарда. Неумолимый ход времени, разрушающий все на своем пути. Еще одна идея для выставки.
– Так твой отец тоже видел призраков? – шепотом спросил Юэн. Ловец снов остановился и практически сразу покрутился в обратную сторону.
– Нет, – ответил Берн, покачав головой. – Моя мать их видела, а отец… Все выглядит так, будто он за ними охотился. Начал после смерти матери, судя по его поведению. Даже не знаю, может, он хотел отыскать ее? Увидеть ее в последний раз? Был сломлен скорбью, как Дэвид. Начал верить в существование призраков. А раз есть они, где-то среди них должна быть и моя мама. Но вся эта охота в итоге захватила его и знатно подорвала здоровье. Пока маленький я учился жить самостоятельно, он охотился за призраками с фотоаппаратом. Пока я страдал от кошмаров во снах, он искал кошмары наяву. Когда я хотел, чтобы он был рядом, живой и заботливый, он хотел отдалиться и найти мертвого.
Юэн не знал, что на это ответить, кроме как: «Похоже, все было именно так». Это не оправдывало Грегора, но объясняло его поступки. Вспомнив то, что рассказывали Эллен и Бернард, Юэн понял, что Грегор Макхью не просто увлекся, он загорелся охотой на призраков. Буквально не замечая ничего вокруг. Помутнение рассудка. Помешательство. Грегор потерял свою любовь, Инесс. И не смог с этим справиться. Это нормально. Невозможно быть всегда стойким и крепким. Человек – существо хрупкое. В этом нет ничьей вины. Просто во что в итоге все это вылилось…
– А ты… – начал Юэн, ощутив, как засаднило горло, – повторяя эти фотографии, ты хотел понять его? Вот почему ты взялся ездить по всем этим злачным местам?
– Примерно так, – Бернард горько улыбнулся. – Я хотел встать на его место, чтобы понять, что вообще тогда происходило. Почему отец стал таким, что с ним произошло, почему он не обращал на меня внимания. Я был ребенком и мало чего понимал. Сейчас понимаю чуть бол