Ты прости нас, что крестимся мы
неумело и торопливо,
так боясь и тюрьмы, и сумы.
Вот гляжу я налево, направо,
где отыщется он — кто-нибудь,
кто имел бы всевышнее право
ну хоть в чем-то других упрекнуть.
Все повязаны, все мы в замарке,
дорываясь любою ценой,
как в сплошном зоопарке, в запарке,
до колоды долбленой одной.
Горизонта за стадом не видно.
Как хочу, чтобы просто, без слов
стало хоть перед кем-нибудь стыдно
посреди громоздящихся злоб.
Вновь Россию не уроните,
обесстыживанием оскорбя.
В ней поэт — это стыдохранитель,
но стыдящийся и за себя.
Предыдущая
Стр. 54 из 54