Я пожалела, что с нами нет Алекса.
– Пока не знаю.
– Да вы шутите, мадам.
– Отличное место для памятника, – сказала я.
Кара улыбнулась:
– Согласно изначальному плану памятник должен был освещаться каждый раз, когда к нему кто-то приближается. Подлетаешь к астероиду, вспыхивает свет, и ты видишь монумент во всей его красе. Зрелище и впрямь могло стать изумительным. Но после случившегося памятник решили оставить без подсветки.
– Неудивительно.
– На других астероидах есть несколько памятников, которые освещаются. Но конечно, не здесь.
– Это единственный памятник в Рое?
– Да.
Айвен навел на астероид навигационный прожектор, но все равно ничего не было видно. Свет угасал вдали. Рэчел, искин, попросила дальнейших указаний. Айвен развел руками:
– Что будем делать, Чейз? Спустимся и посмотрим, что там?
Мы забрались в челнок и отправились к астероиду.
– К памятнику? – спросил Айвен.
– Да. Это логичнее всего.
Пока мы спускались, я спросила, бывал ли там раньше кто-нибудь из них.
– Никто сюда не летает, – ответил Айвен.
– А Братство Господне?
– Думаю, им хватило. Здесь явно кроется опасность, а они не дураки.
– И что это может быть, по их мнению?
– Не знаю. Спроси у них.
Памятник стоял на голой равнине.
Я сразу же поняла, что он выделяется на фоне каменистой местности, еще до того, как толком его разглядела. Высокий, узкий и явно искусственный, он походил на заброшенный кусок светлого, теплого мира в том месте, где остановилось время.
У нас было только два скафандра. Кара сказала, что в этом нет ничего страшного.
– Идите, я подожду.
Одевшись, мы вышли через шлюз. Айвен оставил навигационные огни включенными, но местность была куда более неровной, чем казалось из корабля.
– Туда, – сказал Айвен, включая фонарь в шлеме и шагая вперед. – Смотри под ноги.
Идти было тяжело, а так как я почти ничего не весила, передвижение становилось еще более опасным. Отблеск огней падал на стену, служившую основанием для шара. К шару вели ступени, в его боку виднелась приоткрытая серебристая дверь. Над ним помещался кристалл в форме бриллианта, указывавший в небо.
Луч моего фонаря отразился от кристалла и упал на дверь.
– Интересно, так и было задумано? – спросила я.
– Возможно, – ответил Айвен. – Но, вообще-то, я ничего о нем не знаю.
На стене были высечены имена – тысячи имен.
– Видимо, их сторонники, – сказал Айвен.
И надпись:
ОНИ УШЛИ В ЛУЧШИЙ МИР:
КАЙЛ РОДЖО
АЙРА И ХАРМ КАЛАМАНДА
СЕЛИЯ ТИ
– Как они собирались подавать сюда питание?
– Не знаю. Вероятно, где-то есть энергосистема. Я плохо разбираюсь в электричестве.
Поднявшись по ступеням, я увидела за приоткрытой дверью коридор, который проходил сквозь шар и исчезал в темноте по другую его сторону. Пол был гладким в отличие от грубо обработанных стен и потолка. Я представила, как иногда, при повороте астероида, свет Каллистры заливает этот гладкий серый коридор.
«Они ушли в лучший мир».
Естественно, там были установлены датчики, и требовалось лишь повернуть выключатель. Но его сняли, чтобы никто не пошел против воли оставшихся в живых и памятник навсегда остался темным.
Так оно и случилось.
Я разговаривала с Айвеном и одновременно пыталась найти хоть какую-то подсказку: что ожидал увидеть здесь Алекс? Но ее не было – ни расколотого пространства, ни инопланетных кораблей, ни кораблей Коалиции, участвовавших в заговоре.
Астероид, башня, каменистый пейзаж и небо. Безмолвие и тьма.
– Айвен?
– Да, Чейз?
– Где Каллистра?
Он посмотрел вверх:
– Вероятно, по другую сторону.
– Нет. Там тоже темно.
– Странно, – буркнул Айвен. – Где-то ведь она должна быть.
Что говорил Оррин Батавиан тогда, в Мореске? Казалось, это было очень давно.
Они выбрали астероид по вполне определенной причине.
И внезапно, посреди вечной ночи, в одно мгновение все сошлось воедино.
Глава 28
Что бы ни скрывалось в саду дяди Лестера, оно появляется быстро и бесшумно. Погибли шестеро, но никто не слышал ни звука.
Мы вернулись в шлюз.
– В чем дело? – раздраженно спросил Айвен.
Когда мы снова оказались в кабине, Кара ошеломленно уставилась на нас:
– Хочешь сказать, что Каллистра исчезла? Но где-то ведь она должна быть?
Меня била дрожь: в челноке было холодно, хотя раньше я этого не замечала.
– Нет, Кара, – сказала я. – Думаю, ее нигде нет.
Мы выбрались из скафандров.
– Как это? – спросила Кара. – Не понимаю.
– Айвен, нам нужна карта.
– Зачем? – спросил он.
– Сделай, пожалуйста. – Мне показалось, что мой голос сейчас сорвется.
Айвену пришлось уступить.
– Рэчел, покажи нам карту.
Свет потускнел, и над навигационным дисплеем вспыхнула Каллистра. Ее мягкое голубое сияние освещало напряженное лицо Айвена, кресла и панель управления.
– Где Мория? – спросила я.
– Солнце Салуда Дальнего.
Айвен показал в сторону люка, где висел тусклый желтый огонек. В стороне от него еще один, белый, обозначал Сипу.
– Ладно. Можно показать наше положение? Астероид?
Вспыхнул красный огонек. Расстояние от него до Мории примерно равнялось ширине ладони.
– Хорошо. Проведи прямую линию от Каллистры через астероид и продли ее как можно дальше.
Голубой курсор покинул звезду, пересек кабину, коснулся астероида, прошел в стороне от Салуда Дальнего и уперся в переборку.
– Знаю, о чем ты думаешь, – сказал Айвен, – но я сразу понял, что на одной прямой они не окажутся.
– Дело в том, что нужно внести поправку. Сколько от астероида до Салуда Дальнего – тридцать шесть световых лет?
– Да.
Наши с Карой взгляды встретились, и я увидела страх в ее глазах.
– Ладно. Дай-ка подумать. – Я никогда не была сильна в математике. – Попроси Рэчел переместить нас, вернее, астероид туда, где он находился тридцать три года назад, во время установки памятника. И перемести Морию туда, где она окажется через три года.
– Как ты посчитала?
– Тридцать шесть минус тридцать три. Правильно? Теперь снова проведи линию от Каллистры.
– Сделано.
Линия от Каллистры прошла прямо через астероид и коснулась Мории.
Коснулась Салуда Дальнего.
Айвен открыл рот и откинулся в кресле. Кара глубоко вздохнула.
– Господи, – проговорила она.
Айвен покачал головой:
– Не верю. Не могу поверить, что они знали о таком и молчали.
– Как считает Алекс, об этом знали еще во времена Арами Клива.
– Что будем делать?
– Слетаем и посмотрим.
Мы знали, что нужная нам точка находится где-то вдоль вектора, приблизительно в трех световых годах от Салуда Дальнего. Область поиска была достаточно велика, к тому же мы не знали, когда именно случилось несчастье с «Лантнером». Приходилось действовать наугад.
Мы вышли из прыжка в двух световых годах от Салуда Дальнего, но далеко в стороне от вектора. Оказаться в непосредственной близости от удара молнии нам вовсе не хотелось.
Каллистра снова висела в небе – яркая и прекрасная. Царица Ночи. Или сатанинское зрелище. Называйте как хотите.
Мы сожгли тонну топлива, совершая разворот, а затем двинулись в обратную сторону, выходя из прыжка каждые несколько секунд, все так же вдалеке от вектора. Каждый раз мы искали в небе Каллистру и каждый раз облегченно вздыхали, видя, что она все так же безмятежно сияет впереди.
В конце концов она исчезла.
Айвен разразился проклятиями, извергая их сперва шепотом, а потом во весь голос. Мы с Карой молчали. Наконец он повернулся к жене.
– Собирай вещи, дорогая, – заявил он. – Как только вернемся домой, улетим отсюда.
– Новая, – сказала Кара. – Но она очень далеко. Как она может нам повредить?
Чувствуя, как отчаянно колотится сердце, я прислушивалась к разговору, которому предстояло повлиять на события в масштабе Вселенной. Что случится, когда два миллиарда людей узнают о своей участи?
Мы еще раз прыгнули – назад, в сторону Салуда Дальнего, всего на несколько световых недель. Каллистра появилась вновь.
Еще прыжок, обратно к звезде. И снова вперед.
Наконец мы нашли нужную точку. Ярко-голубая звезда начинала выглядеть слишком яркой, увеличиваясь в размерах, словно отравленный плод.
– Уверен, что мы не на ее пути? – спросила Кара. – Как-то не хочется разделить судьбу «Лантнера».
Айвен переадресовал ее вопрос мне.
– Насколько она велика? – спросил он.
Я не имела ни малейшего понятия.
Мы оставались на месте – плыли в космической пустоте и наблюдали, как Каллистра становится все ярче и ярче, затмевая все небо. Айвен перешел на ручное управление. Если придется срочно сматываться, быстрее будет сделать это самим, чем давать указания Рэчел.
Возможно, разумнее было бы сделать еще один прыжок в сторону звезды, чтобы ее гибель произошла у нас за кормой. Но зрелище завораживало.
Айвен начал зачитывать данные о Каллистре: масса, температура на поверхности, диаметр. Масса была в сто двадцать раз больше, чем у Мории, их солнца, а обычная яркость – в миллион двести тысяч раз. Одному Богу было известно, насколько возросла ее яркость сейчас. Нет, не сейчас, а тысячу двести лет назад, когда все случилось на самом деле: когда звезда взорвалась, выбросив в ночь потоки радиации и бог знает чего еще.
– Она всегда отличалась низкой стабильностью, – сказал Айвен. – По крайней мере, так указывается. Если даже раньше об этом не знали, наверное, было понятно, к чему все идет.
Звезда стала ослепительно-яркой.
– Ого, – пробормотал Айвен. – Пора убираться отсюда.
– Думаю, ничего страшного, – ответила я. – Окажись мы на ее пути, мы уже были бы мертвы.
Когда мы наконец нашли то, что искали, оно показалось вполне безобидным – туманное светящееся пятно в пустом небе.