– Мисс Доббс, кем вы приходитесь мистеру Хёрсту? – приступил Лорам к своим обязанностям.
– Ваш вопрос оскорбителен для девушки, – прошипела свидетельница. – На что вы намекаете? Я служу у мистера Хёрста экономкой, в доме постоянно присутствуют также кухарка, судомойка и горничная; кроме того, мистер Хёрст годится мне в отцы.
Судья захлопал лягушачьими веками, и мистер Лорам поспешил исправить оплошность:
– Простите, мисс Доббс, если я случайно обидел вас. Ответьте по существу: ваш хозяин, мистер Хёрст, женат или холост?
– На мои обязанности это не влияет, – заявила дама, – поэтому я не интересовалась.
– Данный вопрос действительно важен, сэр? – жалобно пролепетал судья и, когда Лорам кивнул, предложил: – Тогда лучше адресуем его мистеру Хёрсту – он-то наверняка знает.
Лорам смиренно поклонился и вновь обратился к дерзкой экономке:
– Вы не заметили чего-нибудь особенного в доме двадцать третьего ноября тысяча девятьсот второго года?
– Мистер Джон Беллингэм приходил к нам.
– В котором часу?
– Вечером, в начале шестого. Я еще на пороге сообщила, что мистера Хёрста нет дома, но посетитель предпочел подождать. Я ввела его в кабинет и удалилась. Вернувшись, мистер Хёрст открыл парадную дверь своим ключом и направился в кабинет. В шесть часов мой хозяин появился в столовой – он всегда обедает в это время, – увидел два прибора и спросил, для кого второй, а я ответила: «Мистер Беллингэм ведь останется обедать?» – «Мистер Беллингэм? – удивился он. – Я не знал, что он здесь». – «Я думала, вы разговаривали в кабинете». – «Его там не было, когда я вошел, и сейчас нет. Может, он в гостиной?» Посмотрели – пусто. «Наверное, он устал ждать и ушел», – предположил мистер Хёрст. «Вряд ли, я все время посматривала на дверь: гость не выходил», – возразила я. Тогда хозяин спросил: «Мистер Беллингэм был один или с дочерью?» – «Да что вы! – воскликнула я. – Это ж вовсе не тот мистер Беллингэм, а Джон Беллингэм». Хозяин изумился еще больше, а я и говорю: «Давайте обойдем все комнаты». Так мы и сделали, но никого не нашли. Мистер Хёрст расстроился и, наскоро пообедав, засобирался на поезд, отходивший в город в шесть тридцать.
– Как понять вашу фразу: «…я все время посматривала на дверь»? Где вы находились?
– На кухне. Там из окна видна калитка.
– Но ведь имеется и другая калитка?
– Да, она ведет на узкую тропинку сбоку от дома.
– В кабинете есть балкон?
– Да, балконная дверь выходит на лужайку напротив боковой калитки.
– Балконная дверь и калитка были заперты? Уточняю вопрос: мистер Беллингэм мог воспользоваться боковой калиткой?
– На калитке и балконной двери установлены внутренние замки. Мистер Беллингэм мог выйти, но не выходил, он – джентльмен, а не вор, чтобы сбегать из дому украдкой.
– Когда вы хватились гостя, балконная дверь и калитка были на замке?
– На ночь я всегда проверяю, заперта ли балконная дверь, но в тот момент это не пришло мне в голову. Калитка защелкивается самопроизвольно, и щелчок довольно громкий; раздайся он – я бы услышала.
Мистер Лорам закончил допрос и хотел отпустить свидетельницу, но внезапно поднялся мистер Хиз.
– Мисс Доббс, вы видели мистера Беллингэма при ярком свете? – спросил он.
– На дворе уже стемнело, но у парадной двери горела маленькая лампочка, и я узнала гостя с порога. Ну а в доме у нас прекрасное освещение.
– Посмотрите, пожалуйста, на этот предмет, – попросил Хиз, и экономке показали какую-то вещицу. – Вы заметили на груди мистера Беллингэма этот брелок на цепочке?
– Нет, его не было.
– Очевидно, вы не обратили внимания?
– Я отдаю отчет в своих словах.
– Какая мебель стоит в кабинете?
– Письменный стол, стул на вертушке, два кресла, два больших книжных шкафа, вместительный гардероб.
– Гардероб замыкается?
– Да, запирается на ключ.
– Опишите меблировку гостиной.
– Справа объемный шкаф вроде буфета; у противоположной стены кожаный диван; в углу, наискось, рояль; в центре большой стол; по углам несколько столиков и этажерок.
– Может ли за роялем спрятаться человек?
– Вполне. Там много места.
– Когда вы искали мистера Беллингэма в гостиной, вы проверяли за роялем? Смотрели под диван?
– Нет, сэр. Мы отворили дверь, заглянули и убедились – никого нет. Мы ведь не кошку ловили и не обезьяну. Зачем пожилому джентльмену залезать под диван?
– В квартире имеются помещения, которые используют редко, от случая к случаю?
– Да, в чулан с сундуками и чемоданами мы заходим не каждый день, а хозяин и гости вообще никогда. В кладовой мы тоже бываем только по мере необходимости.
– Вы искали мистера Беллингэма в этих помещениях?
– Нет. Мы их даже не отпирали.
Судья захлопал лягушачьими веками, мистер Хиз, удовлетворенный ответами, опустился на стул, и тут вскочил, точно игрушка на пружинке, мистер Лорам:
– Вы уверены, что двадцать третьего ноября тысяча девятьсот второго года на сюртуке мистера Беллингэма не было цепочки с брелоком?
– Совершенно уверена. Я еще молодая и на зрение не жалуюсь.
Публика захихикала, когда мисс Доббс с гордым видом прошествовала на свое место. Вызвали доктора Норбери, затем мистера Хёрста, служащего с вокзала Чаринг-Кросс и фермера из Сидкапа – никто из них не сообщил суду ничего нового. Наконец пригласили Сэммерса.
– Вы освидетельствовали части скелета неизвестного мужчины, найденные в нескольких графствах Англии и ныне находящиеся в морге в Вудфорде. Это останки Джона Беллингэма?
– С уверенностью утверждать нельзя.
– А с большой долей вероятности?
– Да, отрицать не буду.
Мистер Хиз поднял руку и спросил:
– Доктор Сэммерс, вы выявили какие-то анатомические или медицинские особенности, согласно которым можно однозначно установить принадлежность обнаруженных костей конкретному индивиду, а не человеку примерно такого же возраста и роста?
– Нет, я не заметил ничего, что указывало бы на определенную личность.
Доктора отпустили, и мистер Хиз обратился к суду от имени ответчика. Говорил он кратко и суховато, не блистая красноречием и сосредоточившись на опровержении аргументов Лорама, поверенного Хёрста. Начал Хиз с того, что завещатель отсутствует не так уж долго, чтобы причислить его к мертвым, а в заключение сказал:
– Доводы моего коллеги в пользу кончины Джона Беллингэма не убедительны. Факт смерти не доказан, и переход имущества в другие руки по закону невозможен. Попытка мистера Лорама приписать кости завещателю не состоятельна, что подтверждает доктор Сэммерс. Действительно, останки обнаружили близ Элтема и Вудфорда, где завещателя якобы видели живым в последний раз. Но где конкретно? Его могли видеть лишь в одном месте, а кости нашли в обоих. Ввиду отсутствия доказательств смерти Джона Беллингэма я не исключаю, что он вернется на родину в любое время. В связи с этим прошу суд вынести вердикт, гарантирующий защиту прав мистера Беллингэма, то есть оставить его имущество неприкосновенным.
Лягушачьи веки судьи дрогнули, словно он пробудился. Он прочел завещание и свои комментарии, которые набросал на бумаге, пока длился допрос. Затем он резюмировал показания свидетелей и выступил с краткой речью:
– Почтенные господа! Признать человека, покинувшего место своего обычного пребывания, мертвым можно не ранее чем через семь лет от даты, когда его видели в последний раз. Но даже и в этом случае подтверждение будет опровергнуто, если суду предъявят доводы, что имярек был жив в обозначенный период. Для констатации смерти человека, который отсутствовал менее семи лет, необходимы доказательства, и чем короче период, тем более вескими они должны быть.
Уважаемые господа присяжные! Истец ходатайствует о признании смерти завещателя с целью раздела имущества между наследниками. Это накладывает на нас огромную ответственность. Необдуманное решение окажется несправедливым и непоправимым по отношению к завещателю. Еще раз взвесьте, согласуется ли исчезновение завещателя с его характером и привычками, имеются ли факты, непоколебимо свидетельствующие о том, что завещатель умер. Ответы на эти вопросы, надеюсь, приведут вас к правильному выводу.
Присяжные стали вполголоса совещаться, а судья углубился в чтение завещания Джона Беллингэма, похоже, находя документ весьма интересным. Наконец клерк подал бумагу с вердиктом присяжных. Судья быстро взглянул и, увидев фразу: «Присяжные не находят достаточных оснований считать Джона Беллингэма умершим», одобрительно кивнул – очевидно, он всецело разделял это мнение. Затем он поднялся, публично огласил приговор и объявил мистеру Лораму, что суд отказывает в удовлетворении иска.
Что и говорить, как обрадовались мои друзья Беллингэмы и я вместе с ними! Мистер Годфри с торжествующим видом поспешил к дверям, чтобы поскорее покинуть здание суда и не столкнуться где-нибудь с разгневанным Хёрстом.
– Значит, мы пока не нищие, – грустно улыбнулась мисс Беллингэм, когда мы вышли на улицу. – И у нас, и у бедного дяди Джона еще есть шанс.
Глава 15Косвенные данные
На другой день я закончил прием пациентов в четверть одиннадцатого и поспешил к Торндайку, с нетерпением ожидая услышать его мнение о процессе. Потом мы с мисс Беллингэм собирались в музей. Дубовая наружная дверь дома Торндайка была распахнута. У внутренней двери я позвонил, и мне открыл сам профессор.
– О, Барклей, – обрадовался он, энергично пожимая мне руку, – хорошо, что вы пришли пораньше. Я пока один, просматриваю свидетельские показания на вчерашнем заседании.
Он отложил в сторону отпечатанные на машинке листы и пододвинул мне кресло.
– Вас, конечно, не удивило решение суда? – спросил я его.
– Нет, два года – недостаточный срок для зачисления в мертвецы, но все-таки мы рисковали. Зато теперь моя задача облегчается. Отсрочка позволит произвести кое-какие розыски, причем без спешки.
– Вам пригодились мои заметки?