— Что, молодой господин, голова болит?
Я только подивился его проницательности. Неужели так заметно? Или в нём вдруг проснулся дар менталиста? Я присмотрелся к старику, на всякий случай. Изменений в силе не было.
Мало ли что возможно, я бы уже ничему не удивился.
— Вы бы на настойку деревенскую не налегали, ваше сиятельство, — пояснил он. — А то ведь полбутыля выпили ночью!
Вот прибраться за собой в саду я совершенно забыл. Ясно, слуга подумал на меня, ну и хорошо. Объяснять, что у меня за ночные гости были, мне не хотелось.
— Не буду, — пообещал я и налил себе целебного эликсира.
Снадобье подействовало мгновенно, боль отступила и я расслабленно занялся приготовлением кофе. Порыв Прохора сделать это вместо меня, я остановил.
Всегда любил сам сварить первую чашку кофе. Это было вроде ритуала, знаменующего начало отличного дня. Даже если день всё таки не удавался, то утро получалось всегда приятным.
Смолоть зерна в пудру, наслаждаясь их свежим ароматом. Залить водой, тщательно перемешать и поставить на живой огонь медную турку с закопченными боками. Следить, как закипает и поднимается пеной напиток. И, как только пена доберется до самого узкого места — быстро снять, перелить в теплую чашку и подождать минуту, пока осядет гуща.
А затем неторопливо насладиться.
Прохор на мои действия посматривал, беззлобно посмеиваясь. Слуга разбирал утреннюю доставку продуктов, раскладывая всё по местам. В его руках была тетрадка, в которой он что-то помечал карандашом — вел строгий учёт.
— Вы прям как османы, молодой господин. Те тоже дюже над кофеем своим тряслись. Им хоть землетрясение, хоть война — сидят, попивают, да конфетами закусывают.
— Рахат-лукумом, — уточнил я, делая первый, самый вкусный глоток.
— Ась? — встрепенулся слуга и нахмурился, явно раздумывая — не выругался ли я.
— Неважно, — благодушно отмахнулся я. — У всех можно перенимать что-нибудь хорошее, Прохор. Особенно хорошее.
— Ну так-то оно верно, барин, — важно покивал старик. — А за плохое бить надобно люто. Чтобы, значит, только хорошее и оставалось. Это вы верно говорите.
Я чуть не поперхнулся горячим напитком. Но объяснять, что имел в виду совсем другое, не стал. Тем более в чём-то я с его жизненной философией был согласен. Если бы одной отличной чашкой кофе можно было решить любые конфликты — не жизнь была бы, а сплошной рахат-лукум.
Так что я продолжил попивать свой кофе и глядеть в окно. Отсюда был частично виден флигель и бригада мастера Емельянова, уже занимающаяся возведением каркаса оранжереи. Работники торопились успеть до затяжных дождей, чтобы соорудить навес.
Я достал телефон и отправил Павловой сообщение с предложением сегодня встретиться в Ботаническом саду. Артефакт её готов, а у меня были вопросы по поводу моего шибко живого сада.
Природница ответила тут же — согласилась и написала, что будет весь день на месте. Я назначил конкретное время, через два часа после завтрака.
Со второй чашкой кофе я отправился в столовую. Дед устроился в кресле у окна и изучал утреннюю прессу — сосредоточенно и хмуро. Рассеянно ответил на моё приветствие и тут же поделился новостями:
— Нет, ну что творится, Александр! Грабежи, хулиганство и вот, представь себе, эпидемия!
— Какая эпидемия? — эта весть меня обеспокоила.
— С которой успешно справились лучшие маги столицы, — Лука Иванович осуждающе покачал головой. — Но молчали, пока всё не было закончено! Ну ты подумай, людей предупреждать не стали, чтобы не волновать.
— Так в чём суть-то была?
— Тьфу, крысы, чтоб их! Нашествие зараженных крыс, — продолжил возмущаться дед и вдруг забеспокоился: — Надо бы ловушки на этих тварей поставить, Саша. А то ведь наверняка в газетах врут, что победили напасть.
Вот ведь наглость! Публично присвоить себе заслугу по уничтожению зараженных крыс. Нет, мне слава была не особо нужна, пока что. Но могли же как-то тихо всё провернуть, наверх доложить, что справились, получить премию и всё.
Повезло им, что я анималистическую магию ещё не развивал, подослал бы к этим лучшим магам несколько хвостатых. Здоровых, конечно же. Так, чтобы не расслаблялись.
— Обязательно поставлю ловушки, — успокоил я графа.
Через мою защиту муха с плохими намерениями не пролетит, не то что крыса. Но деду об этом знать пока не стоило.
— И вот что ещё, Александр… — патриарх замялся. — Надо уже что-то сделать со львами. Опять сад перепахали.
— Предлагаю испытать твою идею, Лука Иванович, — сказал я. — По облегчению веса при помощи преобразования материала. Только нужно внести дополнение — чтобы при необходимости вес становился реальным.
Например, когда мои котики решат, что нужно кое-кому сломать ногу, чтобы не дергался. Всё таки их масса была серьезным преимуществом. Когда дело не касалось ненужных разрушений.
Граф и сам понял, к чему я веду, так что быстро закивал.
— Прохор! — нетерпеливо крикнул он, повернувшись к распахнутой двери столовой. — Где завтрак-то? Сколько ещё ждать?
Я улыбнулся — артефактору не терпелось приступить к разработке новой схемы. Для моей же схемы требовалось собрать ещё информацию. Но я уже ощущал азарт, пока не такой яркий. Он меня не подгонял, а скорее вдохновлял.
Всему своё время. Нужно сделать работу не просто хорошо, а безупречно.
По пути на Аптекарский остров я попросил водителя остановиться у торгового дома. Являться к даме с пустыми руками мне было не по душе.
Зашел внутрь и остановился перед цветочным отделом. Вот я молодец! Чуть не принес природнице срезанные цветы… Представляю, как бы отреагировала Павлова на такой презент.
Я задумчиво перевел взгляд на кондитерскую. Тоже опасно. Женский пол вечно находится либо в состоянии похудения, либо в стремлении к этому. Приносить сладости девушке будет ещё рискованнее.
Одна моя хорошая подруга как-то раз, съев целую упаковку подаренных мною пирожных, печально сообщила, что теперь ей придется их отрабатывать целый месяц. А на моё удивление и логичный вопрос, зачем же она тогда их ела, посмотрела как на неразумное дитё.
И многое тогда объяснила про некоторые особенности женского пола касательного запретного.
Тот урок я хорошо усвоил и больше такой ошибки не совершал. Впрочем, и на это подруга тоже обижалась. Но уже не так сильно.
Тут-то я увидел спасение — книжный магазин и легкомысленно зашел туда, попросив совета девушки-консультанта.
И попал в настоящий ад. Хорошо, что я выехал на встречу сильно заранее.
Одного консультанта не хватило и скоро собрался целый женский консилиум по упырям, в их литературном представлении конечно же. Я узнал много такого, о чём знать никогда не хотел. И чтобы всё же получить желаемое, пришлось приложить усилий не меньше, чем при укрощении дракона.
Коллективно выбранную книгу упаковали и вручили, глядя с затаенной завистью, после чего я помчался на выход, боясь опоздать.
Екатерина Павлова сидела на той же скамейке под раскидистым дубом, что и при нашей первой встрече. Книжки при ней не было, зато был термос и две кружки.
После того, как мы поздоровались и взаимно поинтересовались самочувствием, природница чуть смущенно указала на термос:
— Желаете травяного чаю? Мой собственный сбор, тонизирует и проясняет сознание.
— С удовольствием, — согласился я, присаживаясь на скамейку.
В тени густой листвы было прохладно, так что горячий чай стал приятным дополнением к хорошему летнему дню. Действительно прекрасный, пахнущий чем-то сладким и слегка горьковатый на вкус. При всей своей любви к кофе, хороший чай я тоже ценил.
Мы неторопливо пили из забавных эмалированных кружек с рисунком вишенок. Девушка с любопытством поглядывала на меня, но молчала. Я видел, как горели её глаза — ей хотелось поскорее увидеть артефакт.
— Чудесный чай, спасибо, — искренне поблагодарил я. — Екатерина, мне бы хотелось выяснить у вас одну сущую мелочь.
Павлова отставил чашку и с готовностью кивнула.
— Что вы сделали с моими деревьями в саду?
— Ой, вы заметили… — покраснела она и отвела взгляд. — Ну… Ничего особенного, им же просто тоже нужно защищаться.
Заметил… Интересно, как я мог такое не заметить? И хорошо ещё, что демонстрация произошла на нежданном госте.
— Я всё исправлю, — расстроенно продолжила девушка. — Я всего лишь не хотела, чтобы их обижали.
Теперь-то они сами кого угодно могут обидеть. Ну какая всё же наивность, прелестно! Не видел бы, как она управилась с корнями тогда, умилялся бы до бесконечности.
— Пусть останется так, — я улыбнулся. — Только пообещайте, что они не причинят вреда мне и моим близким. И объясните, что именно вы сделали?
Это было похоже на оживление, но магией жизни Павлова не владела. Как и ментальной, чтобы дать достаточно разума для защиты в случае опасности.
— Правда? — оживилась девушка. — Вы не заставите сделать их снова беззащитными?
— Не заставлю. Если откроете свой секрет.
— Ах, да какой секрет! — весело рассмеялась она. — Позаимствовала кое-что у Dionaea muscipula, есть такое хищное растение. У него ловчий механизм на реагировании построен. В общем, не стану вдаваться в неинтересные для вас подробности, ваше сиятельство. Я просто придала деревьям способность отбиваться при приближении достаточно крупного объекта к основанию веток — и только живых веток.
Ну хоть подумала о том, чтобы садовник смог сделать стрижку. Всё равно нехорошо, но не так плохо, как могло быть.
— Интересно… Но всё же придется внести некоторые изменения.
— И какие же? — с вызовом спросила Павлова, гордо выпрямившись.
Задевать её самолюбие, как специалиста по растениям, я не желал. Моя улыбка стала ещё шире, ну до того она воинственно выглядела. До конца за деревья бороться станет.
— Добавить вашим, кхм, подопечным, немного разума, сударыня. Чтобы они не так бурно реагировали на любое вторжение в их личное пространство. Мне всё же хочется иметь спокойный и приличный сад.